64. ПЕСНЬ О РОЛАНДЕ
«Песнь о Роланде» — величайшее произведение французской эпической поэзии — возникла в IX веке. Первоначально она бытовала в устной форме, ее исполняли бродячие певцы-жонглеры.
302 Популярность «Песни о Роланде» очень велика. Английский летописец Вильгельм Мальмсберийский писал, что прибывшие из Франции норманны во время битвы при Гастингсе (1066) пели «кантилены Роланда», «чтобы пример этого мужа воодушевлял воинов».
Наиболее ранняя запись «Песни о Роланде» относится к 1170 году, она была сделала неким Турольдусом, который приписал в конце: «Турольдус утомился». Но был ли этот Турольдус просто переписчиком или его рукопись является авторской обработкой народного сказания — неизвестно.
В основе «Песни о Роланде» лежит исторический факт. В 778 году император франков Карл Великий со своим войском возвращался из похода против Испании. В Пиренеях, при переходе через ущелье Ронсеваль, на арьергард франкского войска напал отряд басков. Произошло кровопролитное сражение, в котором погибло множество франков — рядовых воинов и полководцев. Современник и биограф Карла Великого, Карл Эйнхард, рассказывая об этом сражении, называет среди убитых Роланда — графа бретонской марки (области на севере Франции).
В «Песни о Роланде» частный эпизод войны был преобразован в событие, исполненное величия и глубокого внутреннего значения, а «граф бретонской марки», о котором неизвестно ничего, кроме имени, превратился в национального героя, образец доблести и патриотизма.
Вместо реальных басков, коренного населения испанских гор, в «Песни о Роланде» противниками франков выступают сарацины (или мавры) — так называли захвативших Испанию арабов. Дело в том, что баски, также как и франки, были христианами, а сарацины — мусульманами (христианские авторы ошибочно называли их язычниками). Таким образом, в «Песни о Роланде» стычка христиан с христианами заменяется борьбой христианства с язычеством, и франки сражаются, воодушевленные религиозной идеей.
В соответствии с законами эпоса был преобразован и образ императора франков Карла Великого. В «Песни о Роланде» он представлен древним, седобородым старцем, тогда как на самом деле в год Ронсевальской битвы ему было тридцать шесть лет и он носил титул короля, став императором лишь в 800 году.
Историческим лицом является еще один персонаж «Песни о Роланде» — Турпин, архиепископ Реймский, но известно, что он не погиб в Ронсевальской битве, как об этом повествуется в «Песни о Роланде», а скончался на 24 года позже.
Прообразом изменника Гвенелона принято считать архиепископа Санского, имевшего созвучное имя Венило, жившего, правда, значительно позже и в 856 году изменившего внуку Карла Великого, королю Карлу Лысому.
Сарацинский царь Марсилий — лицо вымышленное.
«Песнь о Роланде» — классический образец средневековой эпической поэзии. В народной среде она долгое время продолжала существовать в устной форме, развиваясь и видоизменяясь, порой, самым неожиданным образом. Так, во второй половине XIX века по Франции был записан вариант «Песни о Роланде», который заканчивается тем, что Карл Великий удаляется на покой, передав свой престол Наполеону.
Карл Великий, император франков, семь долгих лет воевал в Испании против сарацин. Много славных побед одержали франки, захватили множество вражеских городов, и, наконец, у сарацин остался лишь один город — их столица Сарагоса.
Сарацинский царь Марсилий призвал к себе мудрецов и сказал: «Силы наши на исходе, мы больше не можем сопротивляться доблестным франкам. Посоветуйте, мудрейшие, как избежать нам позора и смерти?» Задумались сарацинские мудрецы, и один из них, по имени Бланкандрин, ответил: «Раз мы не можем победить императора Карла в открытом бою, нужно обойти его хитростью и обманом. Пошли, господин, ему богатые дары: четыре сотни мулов, груженых золотом и серебром, породистых собак, львов, и верблюдов, и охотничьих соколов, уже перелинявших, чтобы не беспокоиться, что они умрут во время линьки; да вели сказать, что ты хочешь заключить с ним мир, обещаешь отречься от нашей веры и принять христианство в столице франков, городе Аахене. Император Карл поверит и уйдет со своим войском из наших земель».
Марсилию понравился совет мудреца, и он отправил к повелителю франков посольство с богатыми дарами и обманным предложением мира.
Карл Великий в завоеванном им испанском городе Кордове отдыхал в зеленом саду. Он восседал на золотом троне, его длинные кудри, белые, как яблоневый цвет, падали на плечи. Вокруг на шелковых коврах сидели храбрейшие франкские рыцари и бароны, и самый доблестный среди них — племянник короля Роланд.
Послы Марсилия предстали перед Карлом Великим, объявили о богатых дарах, которые посылает их господин, и сказали:
«Великий Карл, ты долго здесь сражался —
Пора тебе домой вернуться в Аахен!
Марсилий наш пойдет за вами следом,
Чтоб там принять святой закон Христа».
(Перевод Ф. дела Барта)
Император выслушал послов и задумался. Потом обратился к своим баронам: «Вы слышали, благородные бароны, речи послов Марсилия. Посоветуйте, что на них ответить».
Роланд воскликнул: «Не следует, государь, верить врагам! Царь Марсилий — презренный лжец. Вспомни — один раз он уже предлагал нам мир и дружбу, тогда мы согласились и отправили к нему наших послов, а он приказал отрубить им головы. Не будем же теперь слушать лживых речей, а продолжим войну и захватим Сарагосу — последний оплот язычников?
Но рыцарь Гвенелон, отчим Роланда, возразил: «Не слушай, государь, Роланда — его совет неразумен. Не отвергай мира и дружбы и окончи войну, чтобы мы могли вернуться домой».
И все бароны согласились с графом Гвенелоном.
Тогда император Карл сказал: «Раз такое ваше решение, я согласен окончить войну. Но кто из вас отправится в Сарагосу, чтобы сообщить об этом Марсилию?» Первым выполнить опасное поручение вызвался Роланд, за ним — храбрый Оливьер, друг Роланда, брат его невесты — прекрасной Альды, а третьим был мудрый архиепископ Турпин. Но император Карл сказал: «Никого из вас я не могу отпустить от себя. Вы, все трое, нужны мне здесь». Тогда Роланд предложил: «Пусть поедет мой отчим, граф Гвенелон. Он храбр и рассудителен и умеет хорошо говорить. Никто лучше него не справится с таким поручением».
Карл согласился: «Да будет так! Возьмите, Гвенелон, мою перчатку и жезл, чтобы в вас сразу признали посла, и поезжайте».
Гвенелон, не ожидавший, что выбор падет на него, испугался, поскольку знал, как коварен Марсилий, и в душе графа поселилась злоба против Роланда. Все же он ответил: «Раз вы посылаете меня, государь, я поеду!» Гвенелон сел на коня и отправился в путь.
Всю дорогу он думал, как ему поступить, и надумал: чтобы обезопасить себя, а заодно погубить Роланда, решил Гвенелон совершить измену.
Он предстал перед Марсилием и сказал: «Я научу тебя, господин, как победить императора Карла. Знай, Карл сильнее тебя до тех пор, пока в его войске сражается храбрый Роланд. Одолей Роланда — и ты одолеешь все франкское войско!» Марсилий спросил: «Но как же это сделать?» Изменник Гвенелон ответил: «Притворись покорным императору Карлу, подтверди, что готов отречься от своей веры, поклянись отправиться в Аахен и принять там крещенье. Карл уйдет во Францию и уведет свое войско, а я позабочусь, чтобы Роланд с малым отрядом шел последним. Ты нападешь на него со всей своей ратью — и убьешь, а когда Роланд будет мертв, без труда победишь войско императора Карла».
Марсилий наградил Гвенелона богатыми дарами, и изменник вернулся к императору Карлу с подтверждением лживых клятв сарацинского царя.
Карл Великий, как и предполагал Гвенелон, объявил, что война окончена, собрал франкское войско и повел его через горы и ущелья в родную Францию.
В Ронсевальской долине Гвенелон сказал Карлу: «Государь, нужно оставить небольшой отряд, чтобы он прикрывал отход наших войск. А предводителем этого отряда пусть будет Роланд». И Карл согласился. Войско франков двинулось дальше, а Роланд с двадцатью тысячами воинов остался в Ронсевальской долине. Вместе с ним остались его друг храбрый Оливьер и мудрый архиепископ Турпин.
Меж тем Марсилий собрал все свое войско, и четыреста тысяч сарацин выступили против отряда Роланда.
Храбрый Оливьер увидел приближающихся врагов и сказал Роланду: «Несметное войско идет на нас. Берите свой рог Олифант, мой добрый Роланд, и трубите погромче. Император Карл услышит — и вернется нам на подмогу».
Но Роланд ответил: «Я бы счел себя опозоренным, если бы стал звать на помощь. Врагов больше, чем нас? Тем лучше! Моему мечу Дюрандалю предстоит славная работа. На горе себе пришли сюда сарацины, ручаюсь — ни один из них не уйдет живым!» Роланд вскочил на коня, выхватил из ножен меч и поскакал навстречу врагам. Храбрый Оливьер, мудрый архиепископ Турпин и двадцать тысяч франков поскакали за ним.
Завязался кровавый бой. Храбро сражались франки, но на каждого из них приходилось по двадесятка врагов. Один за другим падали франки мертвыми на землю, а Марсилий посылал в бой все новые и новые полки.
И вот франков осталось всего шестьдесят человек.
Роланд воскликнул: «О, горе! Сегодня милая Франция лишилась лучших своих рыцарей! — Затем он сказал Оливьеру: — Друг мой Оливьер, вы были правы. Я послушаюсь вас и затрублю в свой рог Олифант, пусть император Карл поспешит нам на помощь».
Но Оливьер сурово ответил: «Слишком поздно решили вы меня послушаться, Роланд! Если бы вы затрубили в свой рог, когда я просил вас об этом, император Карл и все его войско были бы уже здесь, и победа была бы нашей. А теперь, когда из-за вашего безрассудства погибло столько франков, звать на помощь, чтобы спасти самих себя, было бы позором!» Мудрый архиепископ Турпин услышал речь Оливьера и сказал: «Войско императора Карла уже далеко и не успеет спасти нас. Но все же трубите в свой рог, Роланд, чтобы император Карл узнал, что мы погибли, и, вернувшись, отомстил за нас!» И Роланд взял свой рог Олифант.
К устам своим Роланд свой рог приставил, Напряг все силы, зычно он трубит.
На тридцать лье чрез горные вершины Заветный рог раскатами гремел.
Войско Карла Великого ушло далеко вперед, но все же император услышал звук Олифанта.
Карл сказал: «Слышите? Это рог Роланда!» Изменник Гвенелон ответил: «Наверное, Роланд решил поохотиться на зайцев и подбадривает охотников звуками рога».
Но тут Олифант затрубил снова, и Карл воскликнул: «Роланд в беде, он зовет нас на помощь!» Император развернул свое войско и поскакал назад к Ронсевалю.
Во весь опор несется Карл Великий;
Поверх брони висит брада седая,
Вокруг него французские дружины
Несутся вскачь, исполнены тоски.
Меж тем в Ронсевальской долине в неравном бою погибли последние франки. Пал храбрый граф Оливьер, пал мудрый архиепископ Турпин — и Роланд остался один.
Конь под ним убит, сам он весь изранен, но из последних сил продолжает сражаться. И сарацины, дрогнув под его натиском, обратились в бегство.
Тогда Роланд стал оплакивать погибших товарищей. Рыдая, он говорил:
«Друзья мои, могучие вассалы!
Как долго мне служили верно вы! (…)
Товарищи! В несчастье виноватый
Не смог я вас от смерти защитить!
Пусть вас хранит великий, справедливый,
Единый Бог…»
Чувствуя, что приближается его смерть, Роланд в последний раз взял в руки свой меч, верный Дюрандаль, и сказал:
«Мой добрый меч, ты больше мне не нужен,
Мне жаль тебя! В таких боях жестоких
С тобой врагов так часто побеждал я,
Так много царств тобой завоевал!»
Роланд подошел к гранитной скале и что есть силы ударил Дюрандалем по камню. Он хотел разбить меч, чтобы благородный клинок после его смерти не попал в недостойные руки. Но Дюрандаль лишь зазвенел от удара и даже не затупился о гранит.
Тогда Роланд прижал меч Дюрандаль и рог Олифант к груди, лег на землю и в последний раз обратился к Богу, прося отпустить ему грехи.
И вот с душой Роланда херувимы
Помчались прямо в чудный, светлый рай.
Едва Роланд испустил дух, как Ронсевальская долина огласилась звуками боевых труб — то скакало войско франков во главе с императором Карлом.
Увидел Карл Великий поле боя, залитое кровью и усеянное трупами. Он позвал Роланда, позвал храброго Оливьера, позвал мудрого архиепископа Турпина — но никто не отозвался на его зов. Тогда император Карл зарыдал и стал рвать свою седую бороду.
А потом приказал своему войску мчаться в погоню за сарацинами и уничтожить их всех до единого, чтобы отомстить за павших.
День уже клонился к вечеру, быстро темнело. Карл воздел руку к небу и стал молить Бога, чтобы он задержал наступление тьмы.
И свершилось чудо: солнце остановило свой бег по небу и не склонилось к закату, пока франки не настигли сарацин и не перебили все их войско.
Царь Марсилий, узнав о своем поражении, впал в отчаянье:
Лицом к стене Марсилий повернулся,
Закрыв лицо, он горько зарыдал
И умер с горя. Был он страшный грешник,
Его душа — добыча сатаны.
Карл Великий оставил в Испании тысячу воинов, а сам с остальным войском вернулся в столицу франков Аахен.
Тела Роланда, Оливьера и архиепископа Турпина с почетом перевезли во Францию, чтобы похоронить в родной земле.
Прекрасная Альда — невеста Роланда и сестра Оливьера — вышла навстречу печальной процессии.
Карл Великий взял ее за руку и сказал: «Милая сестра души моей! Твой брат и твой жених мертвы. Но я хочу возместить твою потерю и дать тебе в мужья моего сына и наследника». Альда ответила:
«Странные речи говоришь ты, государь!
Да сохранит меня Небесный Царь
И ангелы Его, и все святые,
Чтоб я по смерти храброго Роланда
Осталасьжить…»
Прекрасная Альда побледнела — и упала к ногам императора. Карл, думая, что она лишилась чувств, наклонился, чтобы ее поднять, и увидел, что жизнь от нее отлетела.
Альду похоронили в монастыре святого Фарона. На ее могиле был поставлен памятник, который сохранялся до XVI века.
А изменника Гвенелона постигла суровая кара: по приказанию Карла он был разорван четырьмя лошадьми. Да послужит такая позорная казнь уроком всякому, замыслившему измену!..
