2. СКАЗАНИЕ ОБ АТРАХАСИСЕ
В мифах почти всех народов мира встречается рассказ о Великом потопе, посланном разгневанными богами на землю, чтобы уничтожить человеческий род. В этом рассказе отразились реальные воспоминания о наводнениях и разливах рек, происходивших в разные времена и всегда приносивших людям неисчислимые бедствия.
Одно из наиболее ранних сказаний о Великом потопе содержится в древневавилонском «Сказании об Атрахасисе», известном в нескольких записях II и I тысячелетий до н. э.
Начинается сказание конфликтом между богами, предшествовавшем сотворению человека.
Шумеро-аккадские боги разделились на две группы: Игигов и Ануннаков. Суть этого разделения нигде четко не объяснена, в разных мифах одни и те же боги причисляются то к Игигам, то к Ануннакам.
Однако в «Сказании об Атрахасисе» Игиги и Ануннаки резко противопоставлены друг другу: Ануннаки занимают господствующее положение, а Игиги находятся у них в подчинении.
В незапамятные времена великие боги Ануннаки бросили жребий и поделили мир между собой. Ану, отец всех богов, стал владыкой небес, Энки — хозяином водных глубин, Энлиль получил в свое владение землю.
А богам-Игигам они приказали трудиться. Стали Игиги копать каналы и реки, прорыли русла Тигра и Ефрата, построили жилища для великих богов.
Долгие годы тяжко трудились Игиги в болотах и топях, не зная отдыха ни днем, ни ночью, а когда наконец «годы труда они подсчитали», оказалось, что работают они уже две с половиной тысячи лет.
И возмутились Игиги.
Они кричали, наполняясь злобой,
Они шумели в своих котлованах…
(Перевод В. Афанасьевой)
Игиги решили идти к самому Энлилю и требовать, чтобы он освободил их от непосильного труда. Среди Игигов нашелся предводитель, который стал призывать к более решительным мерам:
«Неправедно был назначен Энлиль!
Его отменим, другого назначим!(…)
Пойдем, разыщем его жилище!»
Боги сожгли свои орудия труда — корзины и лопаты — и грозной толпой направились к жилищу Энлиля. Недовольство превратилось в восстание.
Энлиль, завидев восставших, запер на засов ворота, вооружил слуг и послал за подмогой к отцу всех богов, великому Ану.
Ану вместе с Энки явился к Энлилю, и три великих бога стали совещаться. Энлиль предложил выслать навстречу восставшим вооруженную силу:
«Не должен ли я устроить сраженье?…
Подошла битва к моим воротам!»
Но Ану посоветовал не торопиться, а отправить кого-нибудь к Игигам для переговоров, чтобы узнать, чего они хотят. Игиги ответили посланцу Энлиля:
«Все, как один, войну объявили!
Непосильное бремя нас убивает
Тяжек труд, велики невзгоды!
Идем к Энлилю, несем наше слово!»
Получив такой ответ, Энлиль потребовал, чтобы Ану «показал свою силу», отыскал зачинщика восстания и предал его смерти. Но Ану проникся жалостью к восставшим: «За что мы к ним питаем злобу? Их труд тяжел, велики невзгоды» И тогда Ану решил, что следует создать людей и переложить на них тяжкое бремя труда, угнетающее богов. Позвали Великую Мать — повитуху богов Нинту, чтобы она слепила из глины первых людей.
Процесс создания человека изображен в «Сказании об Атрахасисе» очень образно, но содержит много не всегда понятных ассоциаций и может иметь различные толкования.
Нинту сказала, что ей нужна особая глина, в которой объединилось бы божье и человеческое начала.
Боги убили некоего Ве-Ила и на его крови замесили глину. «Ве-Ила» означает «разум бога». Скорее всего, это символический образ. В представлении древних вавилонян понятие «разум», «кровь» и «душа» были тесно взаимосвязаны. Душа воспринималась ими как материальная субстанция, находящаяся в крови, и обозначалась тем же словом, что и разум. Таким образом, глина, замешанная на крови «разума бога», обретала божественную душу.
Впрочем, существует и другое, более конкретное толкование этого эпизода «Сказания». Некоторые исследователи считают, что Ве-Ила был одним из Игигов, зачинщиков восстания, а его убийство носило характер наказания и искупительной жертвы.
Комментируя процесс создания человека, Нинту особо оговаривает «стуки сердца». Возможно, именно стучащее сердце было признаком, отличающим человека от бога. В оригинале стихотворный ритм этой части «Сказания» совпадает с ритмом биения сердца.
Нинту разделила глину на четырнадцать частей и сделала семерых мужчин и семь женщин. Она сказала богам:
«Вы приказали — Я совершила,
Я вас избавила от работы,
Ваши корзины дала человеку».
Так появились люди — и стали работать на земле.
Загрубели руки от тяжелой работы.
Киркой и лопатой строили храмы,
Сооружали большие каналы
Прошло двенадцать столетий, и «страна разрослась, расплодились люди» Их стало так много, что производимый ими шум достиг неба и стал мешать отдыху богов.
Энлиль, дороживший своим покоем, решил уменьшить количество людей и наслал на них «мор и болезни, чуму и язву».
В те времена мудрейшим среди людей был человек по имени Атрахасис, что означает «весьма премудрый».
В городе, где он жил, все поклонялись воинственному Энлилю, Атрахасис же превыше всех богов чтил доброго Энки. И Энки благоволил к Атрахасису, нередко беседовал с ним и давал наставления.
Когда насланный Энлилем мор стал губить людей, Атрахасис обратился к Энки:
«Господин мой, человечество стонет!
Доколе, владыка, беда продлится?
Неужто болезни даны нам навеки?»
Энки, бог воды посоветовал собрать старейшин города и всем вместе принести жертву из печеных хлебов и отборного кунжута богу смерти Намтару, который в таком случае «устыдится пред даром, удержит руку».
Атрахасис послушался совета и, довольный жертвой Намтар, отвел от людей чуму и язву.
Прошло еще двенадцать столетий, и Энлилю снова стал досаждать шум, доносившийся с земли, Энлиль решил устроить на земле небывалую засуху:
«Да выйдет ветер, иссушит почву,
Нальются тучи, да не прольются ливнем.
Черные нивы да будут белы,
Пусть просторное поле соль рождает!»
Последняя угроза была хорошо понятна вавилонянам: засоление почвы было распространенным бедствием, уничтожавшим во II тысячелетии до н. э. плодородие целых областей.
Остальные боги поддержали намерение Энлиля уменьшить количество людей при помощи засухи и голода. Они заперли дожди на небе, перекрыли подземные воды, а бога Энки приставили сторожить «врата океана», взяв с него клятву, что он не допустит на землю ни капли воды.
Черты людей исказил голод.
Узкими стали их широкие плечи,
Вдоль улиц брели они согнувшись.
Так прошло три года, и еще три, а засуха все не кончалась. «Людям недоставало жизни», они начали пожирать друг друга.
Мудрый Атрахасис каждый день приходил к храму Энки, «перед храмом сидел и плакал» и молил о каком-нибудь знамении. Энки, связанный клятвой, долго не откликался на мольбы, но в конце концов явился Атрахасису во сне и посоветовал принести жертву богу дождя и грома Ададу.
Жертва была принесена — и засуха прекратилась.
Дождь в ночи незаметно закапал,
В полях, как в тайне, зерно зародилось…
Разгневанный Энлиль стал упрекать Энки в нарушении клятвы:
Ты допустил процветанье людское.
Дал им дышать на земле под солнцем.
Но Энки сказал, что во всем виноваты рыбы и разные морские твари; они сломали замок на вратах океана — и допустили воду на землю.
Собственная шутка рассмешила Энки:
Смех одолел его среди Совета.
Энки колики охватили в собранье.
Энлиль впал в страшный гнев и поклялся, что, несмотря на противодействие Энки, истребит род людской до последнего человека, устроив на земле Великий потоп. Боги взялись помогать ему, один Энки отказался:
«Зачем вы хотите связать меня клятвой?
Положу ли я руку на моих человеков?»
Не имея возможности спасти все человечество, он решил спасти хотя бы одного Атрахасиса. Энки приказал Атрахасису: «Разрушь свой дом, корабль выстрой! Презри богатство, спасай душу!» Растерянный Атрахасис ответил, что никогда не строил кораблей и не знает, как это делается. Тогда Энки начертил на земле чертеж корабля, и Атрахасис принялся за дело.
Соседям он сказал, что собирается покинуть город, поскольку не разделяет общепринятого поклонения Энлилю, а предпочитает ему Энки.
Соседи помогли Атрахасису в его работе, и вскоре постройка корабля была завершена.
День, назначенный богами для начала потопа, приближался. Энки дал Атрахасису последние указания:
«Возьми зерна и добра, что имеешь,
Жену, семью, родню, рабочих.
Тварей степных, травоядных и диких,
Я пошлю к тебе, к твоим воротам».
Атрахасис устроил прощальный пир. Гости веселились, ели яства и пили напитки, не ведая, что их ожидает скорая гибель. Знал об этом лишь Атрахасис.
Сесть не мог он, и лечь не мог он.
Разрывалось сердце…
Пир еще не закончился, когда «день начал менять лики». Небо потемнело, загремел гром. Атрахасис поднял на борт корабля свою семью и работников, зверей и птиц, которых Энки, как и обещал, прислал к его воротам, закрыл все входы на корабль и замазал щели смолой.
И тут с неба обрушились водяные потоки. Ветры взвились и столкнулись с вихрями. Взвыли бури и ураганы. Бог дождя и грома Адад носился по небу на своей грохочущей колеснице. Нинурта — бог войны — шел, разрушая плотины и выпуская воды, Львиноголовый орел Анзуд разодрал небо своими когтями.
Потемнели воды, и потоп вышел.
Его мощь прошла по людям, как битва.
Человечество погибло в бушующих волнах, и лишь корабль Атрахасиса держался на плаву среди ревущих волн.
Сами боги испугались сотворенного ими. Растеряв все свое величие, они сгрудились вместе, подобно овцам, и, в страхе заливаясь слезами, смотрели на гибнущий мир.
Повитуха богов, Великая Мать Нинту, в отчаянии ломала руки:
«Да померкнет день тот,
Во мрак да вернется!
Как могла я вместе со всеми богами
В Совете решиться на гибель мира?»
Семь дней и ночей бушевал потоп. Когда схлынули волны, лик земли был пуст и мертв.
Там, где прошел потоп войною,
Все уничтожил, превратил в глину.
Окончание «Сказания об Атрахасисе» сохранилось лишь фрагментарно. Но из отдельных строк можно понять, что Атрахасису с семьей удалось спастись, и человечество возродилось вновь.
В шумеро-аккадской мифологии кроме «Сказания об Атрахасисе» существует еще несколько рассказов о Великом потопе. В одном из вариантов герой носит имя Зисурда, что значит «нашедший жизнь долгих дней». Уцелев во время потопа, он получил от богов бессмертие и поселился со своей женой на острове блаженныхТильмун.
В «Сказании и Гильгамеше» история о Великом потопе присутствует в качестве вставного эпизода. Спасшегося героя зовут Утнапишти, что является переводом на аккадский язык имени Зисурда.
Шумеро-аккадские мифы о Великом потопе в значительной степени послужили основой для соответствующего библейского сказания.
