Талмуд — священная религиозная книга еврейского народа и иудейского вероисповедания — известна остальному миру прежде всего своим невероятным многотомным объемом, схоластичностью содержания, книжной ученостью и малопригодностью для легкого чтения. Талмуд, безусловно, ценен как памятник древней и средневековой истории (многие важнейшие талмудические комментарии, или мидраши, были созданы именно в средние века, хотя основная часть написана в древности).

Однако еще больше Талмуд впечатляет как памятник жизнестойкости самого еврейского народа и незыблемости его традиций, позволивших на протяжении тысячелетий сохранять язык, веру, нравственные устои и уникальную культуру, которой, гонимые всегда и всюду евреи, тем не менее, щедро и бескорыстно делились с любыми народами, с которыми им приходилось сосуществовать. Не приходится сомневаться, что не последнюю роль в сохранении и консервации традиционного еврейского и иудаистического менталитета сыграл именно Талмуд.

Формально Талмуд представляет собой огромный сборник, куда включена масса самых разнообразных и к тому же канонизированных сведений — богословско-догматических, ритуальных, философских, юридических, нравственных, бытовых и даже фольклорных, поскольку в разные части Талмуда включены практически все главные устные предания евреев и комментарии к ним. Структурно Талмуд подразделяется на Мишну — толкование Ветхого завета (всего 63 трактата, распределенных по 6 разделам) и Гемару — толкования к толкованиям Мишны.

Богословско-догматические части Талмуда являются типичными образцами схоластической казуистики, представляющей интерес лишь для иудейских ортодоксов и специалистов по гебраистике. Да и те нередко тонут в утомительных рассусоливаниях вокруг малосущественных деталей и тонкостей догматики и предписаний. Характерным образчиком талмудического высокомудрствования может служить небольшой отрывок из 31-й главы трактата «Авот» раби Нафана (1-я версия):

Десятью речениями создан мир. Какая была в этом надобность для людей? - чтобы показать тебе, кто исполняет одну мицву [заповедь], соблюдает одну субботу или спасает одну душу Израильскую, - тому Писание вменяет это, как если бы он спас целый мир, созданный десятью речениями; а кто совершает один грех, - оскверняет одну субботу или губит одну душу Израильскую, - тому писание вменяет это, как если бы он губил целый мир, созданный девятью речениями; ибо как мы находим о Каине, убившем брата своего, как сказано (Быт. 4, 10): «голос кровей (русский синодальный перевод Библии: крови) брата твоего вопиет во мне»: ведь он пролил одну кровь, откуда же явилось много «кровей»? Это показывает, что крови его сыновей, внуков и всех имевших произойти потомков его до конца поколений встали и кричали перед Господом. Следовательно, ты заключаешь, что один человек равнозначен всему созданному вначале. [Далее, как это и присуще Талмуду, следуют обширные комментарии на данную тему трех ученейших раби.]

Но Талмуд потому и является одной из великих книг человечества, что он вобрал в себя богатство культуры целого народа во всех ее аспектах и гранях. Для массового читателя несомненный интерес представляют драгоценные подробности, относящиеся к библейским событиям и сюжетам. Вот, к примеру, как описывается в Талмуде ветхозаветная история создания мужчины и женщины (по сложившейся традиции комментарии связываются с именем конкретного иудейского богослова):

Раби Симон учил:

- Сотвори его, - говорил дух Милосердия, - он будет творить милость на земле.

- Не твори его, - говорил дух Правды, - он ложью осквернит душу свою.

- Сотвори его, - говорил дух Справедливости, - добрыми делами он жизнь украсит.

- Не твори, - говорил дух Мира, - землю враждою наполнит он.

- Владыка миров! Зачем пятнаешь Ты Правду, печать величия Твоего? Подними ее с земли, Господи!

- Для чего, - сказал Господь, - пререкания ваши? Сотворение человека уже совершилось!

В немногих фразах талмудического диалога перед нами развертывается целая мистерия, не уступающая по выразительности и чеканности лучшим образцам данного жанра. Такая же Драматическая напряженность ощущается и во фрагменте, комментирующем сотворение женщины:

- Не сотворю ее из головы его, дабы она не была высокомерной; не из глаз его - чтобы она не была любопытной; не из уха - чтобы не подслушивала; не из уст - чтобы не была болтливой? Не из сердца - чтобы завистливой не была; не из рук - чтобы не была любостяжательной; не из ног - чтобы не была праздношатающейся.

Из ребра - скоромной и скрытой части тела - сотворил Господь женщину и, по мере образования каждого из членов тела ее, приговаривал: «Будь кроткою, женщина! Будь добродетельной, женщина!»

Однако же ни от одного из перечисленных недостатков не свободна женщина!

Духом величайшего трагизма наполнен фрагмент, описывающий отчаяние и беспомощность Адама и Евы, увидавших тело Авеля, убитого Каином:

Поэтические жемчужины, подобные приведенным, не столь уж и редки в Талмуде. Есть здесь и другие изумительные по красоте и философской глубине высказывания. К таковым относится и гениальное изречение, которое в свободном переводе звучит так: «Не время проходит — проходим мы». Философская ценность данного вывода во много превосходит убогую значимость многих пухлых научных трактатов, специально посвященных проблеме времени. Талмудический же тезис утверждает: нет времени абстрактного, нет времени «вообще», а есть только конкретные объекты, в том числе и живые люди, которым присуща реальная временная длительность. Пьер Ронсар — самый знаменитый поэт французского Возрождения — написал на эту тему не менее знаменитый сонет, заканчивающийся такими словами:

Так незримо и неотвратимо осуществляется связь времен, культур и людей, творящих культуру. Последняя — всегда связующее звено между прошлым и будущим. Вот почему в любой великой культуре прорастают зерна, зароненные в том числе и Талмудом.