Джон Хеннинг Спик
(1827–1864)

Сын обеспеченных родителей, Джон Спик служил офицером в британской колониальной армии в Индии, прежде чем занял достойное место в истории географических открытий. Очень рано у него пробудилась страсть к путешествиям в неизведанные районы мира. Отличительными чертами его характера были упорство, настойчивость, выдержка и казавшийся загадочным дар интуитивного обобщения полученной информации.

В 1854 году Джон Спик сопровождал капитана Бёртона в путешествии по Сомали, а в 1855 году они отправились вместе на поиски истока Белого Нила со стороны Занзибара: они двинулись на запад по обычному пути арабов-работорговцев, но из-за их противодействия вынуждены были повернуть обратно. Бёртон и Спик повторили попытку в декабре 1856 года и в феврале 1858 года, пройдя более 1 тысячи километров от моря, первыми вышли в районе Уджиджи к озеру Танганьика, ошибочно принятому Бёртоном за исток Нила.

На обратном пути экспедиция должна была надолго задержаться в Таборе из-за того, что здоровье Бёртона сильно ухудшилось, а также ввиду трудностей с набором носильщиков для заключительного этапа путешествия – перехода к побережью. Воспользовавшись этой вынужденной остановкой, Спик убедил своего начальника разрешить ему самостоятельный маршрут к северному озеру, которое арабы именовали Укереве, а местные жители называли Ньянзой. В начале июля 1858 года Спик во главе маленького отряда выступил из Таборы и 30 июля достиг длинного и узкого лимана – одного из заливов Ньянзы, величайшего африканского озера, названного им Викторией.

Спик направился вдоль восточного берега бухты, которая теперь носит его имя. Лишь 3 августа он смог беспрепятственно рассмотреть водоем, похожий на море. Спик правильно счел новооткрытый водоем за исток Белого Нила. Откуда такая уверенность? Скорее всего, она была результатом интуиции и размышлений: в Таборе купцы, побывавшие в далеких землях, рассказывали британцам не только об озере Ньянза, но и о реке, вытекающей из него в северном направлении, по которой однажды приплыли большие суда. Спик тут же решил, что имеются в виду корабли Мухаммеда Али, которые тот трижды отправлял с исследовательскими целями вверх по Нилу. «Причиной того, что эти экспедиции не достигли Ньянзы, были пороги, которые вследствие большого перепада высот должны находиться между северной оконечностью Ньянзы и тем местом, докуда добрались экспедиции, то есть 4°44′ северной широты. Именно они сделали дальнейшее продвижение экспедиций невозможным».

О том, чтобы установить очертания этого огромного водоема, объехав его на лодках или обойдя сухим путем, не могло быть и речи: у Спика не было ни времени, ни средств, необходимых для проведения исследований такого масштаба. Он ограничился тем, что нанес на карту ту часть озера, какую мог охватить взглядом. Однако того, что он видел, было достаточно, чтобы составить правильное понятие о новооткрытом озере как о «громадном разливе, расстилающемся по широкой плоской поверхности» (в отличие от Танганьики, лежащей в глубокой, обрамленной горами впадине). Местное название озера – Ньянза, т. е. «большая вода», – было в сущности именем нарицательным, обозначающим всякий крупный водоем. Спик добавил к нему имя английской королевы. Так на карте появилось название Виктория-Ньянза (ныне просто Виктория).

Он вернулся за Бёртоном, который заявил, что доказательства Спика далеко не безупречны. В результате обратный путь в Багамойо ознаменовался ссорами между двумя исследователями. Правда, следует учитывать, что оба были больны. В марте 1859 года они наконец вернулись на Занзибар. Спик был здоров и полон сил, а Бёртон выглядел хуже привидения. Ему пришлось задержаться в Адене, Спик же поспешил в Лондон навстречу ликующим современникам.

Восторг английских граждан был вызван не только надеждой на то, что наконец разгадана древняя географическая загадка. В 1807 году британцы были изгнаны из тех мест, откуда вернулся Спик. Как раз к моменту его возвращения совместными усилиями с французскими партнерами им удалось превратить Египет в полуколонию. И тут появляется Спик и вручает ключ от внутренних районов страны.

Президент Королевского географического общества Р.И. Мёрчисон, изучив составленную им карту, согласился с тем, что Виктория-Ньянза может быть истоком Нила, и предложил Спику отправиться туда снова. Вскоре Королевское Географическое общество приступило к организации новой восточно-африканской экспедиции, которая должна была достичь нильских истоков со стороны Занзибара и спуститься вниз по великой реке, непосредственно связав тем самым маршрут Бёртона и Спика с маршрутами исследователей, продвигавшихся по долине Нила с севера. Начальником экспедиции был назначен Спик, его помощником – Джеймс Огастес Грант (1827–1892), шотландец по происхождению, в прошлом служивший офицером в Индии, человек рассудительный и самоотверженный. Одновременно Королевское географическое общество поручило известному путешественнику по нильским странам Джону Питрику, назначенному британским консулом в Хартуме, организовать встречную экспедицию из Судана, чтобы оказать Спику и Гранту помощь по их прибытии на Бахр-эль-Джебель; согласно достигнутой договоренности, Питрик должен был ожидать их в Гондокоро с припасами и судами.

В августе 1860 года Спик и Грант прибыли в Занзибар и уже 2 октября с караваном, насчитывавшим более 200 человек, двинулись из окрестностей Багамойо к Великим озерам. Добравшись в январе 1861 года до Табора уже знакомым Спику путем, англичане двинулись отсюда на северо-северо-запад караванной тропой, которая вела в расположенное к западу от Виктории-Ньянзы государство Карагве и далее на север – в государство Уганда (Буганда). Они пробирались через районы, опустошенные голодом, междоусобными войнами и охотой за рабами, где господствовало лишь право сильнейшего.

В ноябре 1861 года путешественники наконец прибыли в Карагве, государство на западном берегу озера. Правитель этой страны Руманика встретил чужеземцев очень предупредительно, обеспечил провизией, дал сопровождающих и охотно поделился своими знаниями. По его данным Спик составил карту района. Правитель указал им путь и в соседнее королевство Буганду. Из деревни Руманики Спик и Грант увидели высящиеся далеко на западе, на территории соседней страны – Руанды, вулканические горы Мфумбиро (Муфумбиро, Вирунга). «Конусы Мфумбиро в Руанде, – сообщает Спик, – которые, как я полагаю, достигают 10 000 футов (то есть около 3000 метров; в действительности эти горы еще выше: самый высокий вулкан, Карисимби, достигает 4507 метров), являются, говорят, высочайшими из «Лунных гор». У их подножия имеются соляные и медные копи, а также горячие источники». Путешественники слышали также о лежащем за этими горами «озере Рузиэи», которое дает начало одноименной реке, впадающей в Танганьику; это были первые дошедшие до европейцев сведения об озере Киву.

Важным географическим объектом, с которым английские исследователи смогли познакомиться во время пребывания у Руманики, была река Кагера, или Китангуле, – крупнейший приток Виктории-Ньянзы. Впервые Спик повидал ее 3 декабря 1861 года. Таким образом, ему принадлежит честь открытия не только главного резервуара Нила – озера Виктория, но и впадающей в него большой реки, которую в настоящее время принято считать главным истоком Нила.

В начале января 1862 года в Карагве прибыло посольство из Буганды, король которой Мтеса услышал о прибытии невиданных белых людей и теперь приглашал их погостить у него. Распрощавшись с Руманикой, Спик в сопровождении посланцев Мтесы отправился в Буганду. Грант, у которого сильно разболелась нога, вынужден был задержаться в Карагве.

За Кагерой, в пределах Буганды, путь экспедиции приблизился к берегам Виктории-Ньянзы (до того он проходил на значительном расстоянии к западу от нее), и Спик мог снова полюбоваться «своим озером», на этот раз с северной его стороны.

Во время путешествия на север он переплыл в лодке широкую реку, которую назвал «благородным потоком». Это была Кагера, полноводный приток озера Виктория.

Если во владениях Руманики условия жизни казались удивительными, то в Буганде Спик увидел «нечто большее, чем богатство и благополучие. Вся страна – это картина умиротворенной красоты на фоне бесконечного озера». Жители, в основном представители народа ганда, занимались земледелием. Они выращивали бананы, батат, бобы, просо и другие культуры, ловили в озере рыбу. Ловкие мастера строили искусно украшенные лодки, занимались выделкой кож, гончарным делом и обработкой металлов. Особую роль в ремесленном производстве играло изготовление тканей из волокон фикусовых растений.

19 февраля 1862 года караван прибыл в резиденцию Мтесы, расположенную недалеко от современной Кампалы. Это был молодой человек с коротко подстриженными волосами, одетый в традиционную накидку из плетеной ткани. Увидев Спика, он поднес к губам расшитый золотом шелковый платок, чтобы скрыть смех по поводу такого необычного визитера, которому предстояло четыре с половиной месяца быть его пленником.

При дворе Мтесы Спик провел почти полгода. В конце мая к нему присоединился Грант. Мтеса долго не хотел отпускать своих гостей, но в конце концов они добились у него разрешения продолжать путешествие, а также посетить вытекающую из озера реку, которую местные жители называли Кивирой и которая, по твердому убеждению Спика, не могла быть не чем иным, как Нилом.

7 июля 1862 года английские исследователи выступили из резиденции Мтесы. Вскоре они вновь ненадолго расстались: Грант с основной частью каравана двинулся на северо-запад, в соседнюю страну Уньоро (Буньоро), а Спик повернул на восток и 21 июля вышел к Кивире у селения Урондогани. «Наконец-то я стоял на берегу Нила», – с глубоким удовлетворением записал он в свой дневник. Неделей позже, 28 июля 1862 года, пройдя левым берегом реки вверх по ее течению, путешественник увидел и место ее зарождения: узкую горловину, через которую из озера вырывался мощный поток и тут же низвергался со скалистого уступа небольшим, но живописным водопадом Рипон.

Спик считал, что цель экспедиции достигнута: «Я видел, что старый отец-Нил, вне всякого сомнения, начинается в Виктории-Ньянзе, и это озеро, как я и предсказывал, является великим истоком священной реки… Самые отдаленные воды, то есть головной исток Нила, – это южная оконечность озера, расположенная близко к третьему градусу южной широты, из чего следует, что Нил имеет поразительную длину, протекая по прямой линии на протяжении более тридцати четырех градусов широты, или свыше 2300 миль…»

Подытоживая всю имевшуюся в его распоряжении информацию о Виктории-Ньянзе, Спик подчеркивал, что с западной стороны, как он лично убедился, это озеро принимает лишь один крупный приток – Китангуле (Кагеру), с востока же, по рассказам арабских торговцев, в него не впадает ни одной сколько-нибудь значительной реки, и вообще тот край орошен гораздо более скудно.

Но каковы, собственно, доказательства того, что его открытия 1858 года и водопад Рипон относятся к одному и тому же озеру? Почему река, вытекающая из него, обязательно Нил? Разумеется, эти вопросы мучали Спика, и он сделал попытку спуститься вниз на лодках по Сомерсету (это название, в честь своего родного графства Сомерсетшир, он дал Кивире). Однако сделать это ему не удалось, так как предоставленный Мтесой конвой отказался его сопровождать. Догнав Гранта на пути в Буньоро (Уньоро), Спик вместе с ним снова вышел к той же реке значительно ниже по ее течению.

9 сентября 1862 года путешественники достигли резиденции Камраси, правителя Буньоро, находившейся при впадении в Сомерсет-Нил его левого притока Кафу. Отсюда Спик и Грант проследили Сомерсет-Нил вниз по течению до того места, где эта река поворачивает на запад, образуя пороги Карума. Им рассказывали, что далее к западу она протекает еще через одно большое озеро – Лута-Нзиге – и выходит из него в северном направлении. От посещения этого озера, тем не менее, пришлось отказаться: жители той местности находились в состоянии войны с Камраси и не пропустили бы чужестранцев через свои земли.

До ноября 1862 года оба находились при дворе правителя Камраси. Путешественники познакомились с другим общественным укладом, основу которого составляло преимущественно скотоводство.

Покинув резиденцию Камраси, экспедиция направилась к водопадам Карума. Здесь Спик и Грант отошли от берега Сомерсет-Нила и двинулись прямиком на север. 13 января 1863 года их взору представился Белый Нил, а еще через два дня они смогли увидеть «дерево Миани». Таким образом, впервые после выхода из Таборы экспедиция вновь вступила в пределы известной европейцам территории.

В июне 1863 года Спик и Грант уже были в Англии. Но еще раньше в Лондон пришла отправленная Спиком из Александрии телеграмма: «The Nile is settled» – «С Нилом все в порядке». Эта фраза стала крылатой.

Британские поклонники географии и торговли ликовали. Конечно, просвещенные слушатели сразу поняли, что картина течения Нила у Спика явно неполная. Английскому исследователю не удалось проследить течение Нила в озерной области «шаг за шагом», и на отдельных участках, довольно значительных по протяженности, он положил его на карту, руководствуясь лишь расспросными данными и собственным географическим «чутьем» (которое, надо признать, редко его обманывало). Поэтому некоторые ученые расценили его взгляд на истоки Нила только как гипотезу, пусть даже и весьма правдоподобную. Высказывая свою точку зрения, Ричард Бёртон заявил, что реки берут начало не в озерах, а в горах, и это известно каждому ребенку. Не только Бёртон, но и другие выдающиеся исследователи, например Давид Ливингстон и Чарлз Бик, выразили свое сомнение относительно открытия Спика.

Спик подготовил и опубликовал описание своего путешествия – «Дневник открытия истока Нила» (Эдинбург – Лондон, 1863). Вскоре вышла в свет и вторая его книга (о предыдущих экспедициях). Ценным дополнением к «Дневнику» Спика явилась книга Гранта «Пешком через Африку» (Эдинбург – Лондон, 1864).

Научные итоги экспедиции Спика и Гранта выразились прежде всего в достаточно точной съемке их маршрута, сопровождавшейся астрономическим определением координат всех основных его точек (104 определения широты и 20 – долготы); при этом большое значение для последующих картографических построений имело установление точного местоположения не только тех пунктов, в которых Спик и Грант побывали первыми из европейцев, но и тех, которые посещались многими путешественниками ранее. Немалый интерес представили доставленные экспедицией этнографические материалы, обширный гербарий, данные метеорологических наблюдений. Но особенно важен был, конечно, ее вклад в решение многовековой «нильской загадки». На карте Спика довольно точно были показаны основные звенья гидрографической системы Верхнего Нила: река Китангуле (Ка-гера), озеро Виктория, Сомерсет-Нил (Виктория-Нил), озеро Лута-Нзиге (то есть озеро Альберт, известное ему, правда, только понаслышке) и, наконец, выходящий из него Белый Нил.

Экспедиция Спика и Гранта доказала несостоятельность концепции широтно вытянутых «Лунных гор», отделяющих бассейн Нила от озерной области. В общем по сравнению с более ранними представлениями о географии этой части Африки шаг вперед был огромный. Исходя из современного уровня знаний можно констатировать, что в результате путешествия Спика и Гранта проблема истоков Нила была принципиально разрешена.

16 сентября 1864 года Спик и Бёртон должны были предстать перед научной общественностью и обосновать свои противоположные взгляды. Ричард Фрэнсис Бёртон страстно ждал диспута. Основным объектом своей критики бывший его начальник избрал Викторию-Ньянзу. Бёртон решительно отказывался верить в целостность этого огромного водоема и доказывал, что он состоит из двух обособленных озер – южного, которое Спик видел в 1858 году, и северного, на берегах которого он же побывал в 1862 году. Хотя сам Спик считал единство открытого им озера несомненным фактом (и был в том совершенно прав), в пользу своей точки зрения он мог привести только собранную им устную информацию, которую, разумеется, нельзя было рассматривать как бесспорное доказательство; к тому же измеренные им в разное время высотные отметки уровня южной и северной частей озера заметно различались между собой, что и было использовано Бёртоном в числе прочих аргументов.

Неожиданно в зал вошел человек. Возник шум, и новость наконец достигла Бёртона: Джон Хэннинг Спик умер. Он отправился накануне поохотиться в поместье своего ближайшего родственника. Так и осталось тайной, направил ли он ружье на себя сам или выстрел, пронзивший ему грудь, произошел случайно.

Впоследствии дискуссия по поводу местонахождения истока Нила продолжилась. И Ричарду Бёртону еще предстояло убедиться, что Спик в основном был прав.