ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
(1914–1918 годы)

Поводом к войне послужило убийство в Сараево 28 июня 1914 года сербским террористом Гаврило Принципом наследника австрийского и венгерского престолов эрцгерцога Фердинанда. Австро-Венгрия, подталкиваемая Германией, предъявила Сербии ультиматум, требуя не только прекратить антигабсбургскую пропаганду, но и допустить австрийскую полицию на сербскую территорию для расследования покушения. Сербские власти выразили готовность принять все требования, за исключением одного — о допуске иностранной полиции к расследованию. Австро-Венгрия порвала дипломатические отношения с Белградом и 28 июля объявила Сербии войну.

Это автоматически привело в действие цепочку союзов. Россия 29 июля объявила всеобщую мобилизацию. Вечером того же дня всеобщая мобилизация была заменена частичной — только против Австро-Венгрии. 30 июля, под влиянием Генерального штаба и МИДа, император Николай II вновь вернулся к указу о всеобщей мобилизации. Германия потребовала отменить мобилизацию, но Россия не ответила на этот ультиматум. 1 августа началась германская мобилизация, и вечером того же дня Германия объявила России войну. Тогда же начала всеобщую мобилизацию и Франция.

Немцы торопились приступить к осуществлению плана Шлиффена. Поэтому уже вечером 3 августа Германия объявила войну Франции под тем предлогом, что французские самолеты будто бы нарушили нейтралитет Бельгии, а также совершили облет германских городов и бомбили железную дорогу. 2 августа немцы оккупировали Люксембург, а 4 августа германские войска без объявления войны вторглись в Бельгию под предлогом, что туда готовятся вступить французские дивизии. Английское правительство потребовало от Берлина к исходу 4-го числа дать ответ, готов ли он соблюдать бельгийский нейтралитет. Германский статс-секретарь фон Ягов заявил, что не может дать таких обязательств, поскольку военные соображения выше всех иных. В тот же день Англия объявила Германии войну. 6 августа Австро-Венгрия объявила войну России, а через несколько дней оказалась в состоянии войны и с другими государствами Антанты.

Германская армия овладела основными бельгийскими крепостями и 21–25 августа в приграничном сражении отбросила французскую армию на запад. После начала войны основные усилия Германия сосредоточила против Франции. Создалась серьезная угроза Парижу. Французское наступление в Эльзасе не достигло своих целей и играло только на руку германскому плану Шлиффена, ослабляя северную группировку, где немцы наносили главный удар. Однако и немцы допустили ошибку, перебросив часть сил в Эльзас и ослабив войска, обходившие Париж с севера.

В конце августа французский главнокомандующий маршал Жоффр перебросил 6-ю армию из Лотарингии на защиту Парижа. К 9 сентября эта армия совместно с английской экспедиционной армией и 5-й французской армией в ходе сражения на Марне взяла в клещи ударную германскую 1-ю армию. Командующий 1-й армией генерал фон Клук был против отступления, но, подчиняясь приказу верховного командования, вынужден был отойти. После войны германские историки много спорили, оправдан ли был этот отход, ознаменовавший проигрыш немцами битвы на Марне.

Передавший от имени начальника Генштаба фон Мольтке приказ на отход полковник Хенч был сделан козлом отпущения, за поражение Германии на Марне, повлекшей крах блицкрига и общее поражение Центральных держав в Первой мировой войне. Между тем объективный анализ соотношения сил сторон приводит к выводу, что если бы Хенч не отдал приказ об отступлении 1-й и 2-й армий, то они вполне могли оказаться в окружении, и немцев ждало бы еще более тяжелое поражение. Ведь и 2-я армия генерала фон Бюлова к 9 сентября была в трудном положении и еще 7-го числа вынуждена была отойти на своем правом фланге.

Русская армия, верная союзническому долгу, перешла в наступление на Восточную Пруссию. Одновременно наши войска вторглись в австрийскую Галицию, а австро-венгерские — в Польшу. 7 августа 1-я армия генерала Ренненкампфа нанесла поражение 8-й немецкой армии у Гумбинена, а 2-я армия генерала Самсонова грозила отрезать ей пути отхода. Немецкое командование перебросило два корпуса и кавалерийскую дивизию с Западного фронта в Восточную Пруссию. Однако еще до прибытия подкреплений новый командующий 8-й армией и будущий президент Германии Пауль фон Гинденбург и его начальник штаба Эрих Людендорф организовали контрудар против армии Самсонова, окружив и уничтожив два ее корпуса (сам Самсонов застрелился).

Успеху Гинденбурга способствовало то, что обе русские армии действовали в расходящихся операционных направлениях, и Ренненкампф, собиравшийся осадить Кенигсберг, не успел прийти на помощь Самсонову. Русское командование полагало, что после разгрома 2-й армии немцы продолжат наступление на юг в направлении на Седлец, чтобы совместно с австрийцами окружить русские войска в Польше, как и предусматривалось довоенным планом действий. Этот план заранее был известен российской стороне. Поэтому основные русские резервы спешно перебрасывались на Нарев, чтобы отразить вероятный удар 8-й армии.

Однако и Гинденбург был прекрасно осведомлен, что русские знают о плане наступления на Седлец, и вместо этого нанес внезапный удар по армии Ренненкампфа, которая с большими потерями была вытеснена из Восточной Пруссии.

Гораздо успешнее действовали русские войска против Австро-Венгрии. В ходе Галицийской битвы, разворачивавшейся параллельно со сражениями в Восточной Пруссии, одновременно наступали обе стороны. В конце концов армии Дунайской монархии были разбиты, хотя им и удалось избежать окружения. Русские заняли почти всю Восточную Галицию с городами Львов и Галич.

Осенью 1914 года с переменным успехом продолжались сражения в Польше, где в итоге немцам удалось незначительно потеснить русские войска в приграничной полосе на левобережье Вислы до рубежа рек Равки, Бзуры и Ниды. Русское командование рассчитывало осуществить глубокое вторжение на территорию Германии с перспективой похода на Берлин, а немецкое — уничтожить группировку противника к западу от Вислы. Однако обе стороны здесь так и не смогли осуществить свои планы. Война на Востоке, как и на Западе, приобрела затяжной позиционный характер.

Существует давняя легенда, что переброска двух германских корпусов в Восточную Пруссию сыграла решающую роль в поражении немцев в битве на Марне и срыве плана Шлиффена по быстрому разгрому Франции. На самом деле численный перевес англо-французских войск (459 батальонов против 262) был слишком велик, чтобы отправленные на Восточный фронт 50 батальонов могли бы сколько-нибудь существенно изменить положение.

Крах плана Шлиффена был вызван недооценкой сил противника и его способности, пользуясь малой протяженностью линии фронта и хорошо развитой сетью дорог, быстро перебрасывать войска на угрожаемые участки.

В сражении при Марне французы впервые применили автомобили для переброски войск. Военный комендант Парижа генерал Галлиени использовал для переброски к Марне частей парижского гарнизона реквизированные автомобили, в том числе такси. Так родилось то, что впоследствии назвали моторизованной пехотой. Но ее звездный час наступил лишь во Вторую мировую войну.

Роль России заключалась в том, что она заставила Германию и Австро-Венгрию сражаться на два фронта и отвлекла на себя значительные силы Центральных держав. Однако победа русских войск в Галиции спасла от разгрома Сербию.

Сменивший Мольтке военный министр и начальник генштаба Эрих Фаль-кенгайн позднее писал о влиянии кампании 1914 года на сроки войны: «…События на Марне и в Галиции отодвинули ее исход на совершенно неопределенное время. Задача быстро добиться решений, что до сих пор являлось основой для немецкого способа ведения войны, свелась к нулю».

На Западе фронты обеих противоборствующих армий в октябре достигли побережья Северного моря на бельгийской территории недалеко от французской границы. Здесь началась позиционная война. От швейцарской границы до самого моря протянулись сплошные линии окопов. Немцы перебросили дополнительные силы против России. Бои на германо-русском фронте шли с переменным успехом. Попытка окружить 2-ю русскую армию под Лодзью не удалась, и обходная группировка генерала Шеффера в конце ноября сама попала в кольцо, но сумела прорваться к своим.

Положение России значительно ухудшилось после вступления в войну Турции на стороне Германии и Австро-Венгрии. В начале Первой мировой войны Турция сохраняла нейтралитет. Однако симпатии турок были на стороне германского блока, поскольку турецкие территориальные претензии распространялись главным образом на страны Антанты. Уже 2 августа 1914 года был подписан германо-турецкий союзный договор. 10 августа в Дарданеллы вошли германские корабли — линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау». Турция произвела их фиктивную покупку. Германия предоставила Турции заем, по получении которого та должна была начать боевые действия. Однако в турецких правящих кругах медлили с объявлением войны России, опасаясь, что победа в конечном счете окажется на стороне более мощной Антанты.

Тогда военный министр Энвер-паша в согласии с главой германской военной миссии генералом Лиманом фон Сандерсом организовал нападение германо-турецкого флота 29–30 октября 1914 года на русские черноморские порты. Россия в ответ 1 ноября объявила войну Турции. В царском манифесте говорилось: «…Безрассудное вмешательство Турции в военные действия только ускорит роковой для нее ход событййи откроет России путь к разрешению завещанных ей предками исторических задач на берегах Черного моря». 2 ноября русская Кавказская армия перешла границу. В тот же день турки начали наступление на Каре и Батум. В ходе Саракамышской операции в конце 1914 — начале 1915 турецкие войска бьшк разгромлены. Однако черноморские проливы теперь были закрыты, и Россия лишилась возможности получить вооружение и снаряжение от союзников наиболее коротким и удобным южным путем. Оставался только северный путь через Мурманск и Архангельск. Но он был значительно длиннее, зимой проходил по морям, покрытым льдом, и находился под ударами немецких подводных лодок. К тому же железнодорожная сеть на севере России была не развита. Мурманскую дорогу строили уже в годы войны. Восточный же маршрут, через Владивосток и Транссибирскую магистраль, был уж очень долог и ограничивался малой пропускной способностью Транссиба.

Турецкие войска также развернули наступление в Египте, захватили Синайский полуостров и вышли к Суэцкому каналу, но были отбиты английскими войсками в феврале 1915 года. После начала Дарданелльской операции турецкая армия в Палестине перешла к обороне и оставила Синай.

В начале 1915 года русские войска продолжили наступление. Еще в конце октября 1914 года они вновь вторглись в Восточную Пруссию. На 10(23) февраля 1915 года было назначено большое наступление в районе Мазурских озер. Однако 7 и 8 февраля немцы, упредив русских, сами начали здесь наступление с целью окружения 10-й армии. Ее основным силом удалось избежать гибели, в германском кольце в Августовских лесах погиб только арьергардный 20-й корпус. Его солдаты и офицеры, расстреляв почти весь боезапас, 15 (28) февраля пошли в последнюю штыковую атаку и были почти в упор расстреляны немецкой артиллерией и пулеметами. Более 7 тысяч их погибло в один день, остальные были пленены. Немецкий военный корреспондент Р. Брандт писал: «Попытка прорваться была полнейшим безумием, но святое безумие — геройство, которое показало русского воина таким, каким мы его знаем со времен Скобелева, штурма Плевны, битв на Кавказе и штурма Варшавы! Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если ему неминуемо грозит при этом верная смерть!» Всего германская 8-я армия в ходе наступления взяла более 100 тысяч пленных.

Гораздо успешнее для русских складывались боевые действия против Австро-Венгрии. Армии Юго-Западного фронта генерала Николая Иванова успешно отразили австрийское наступление в карпатских предгорьях для деблокады Перемышля. 9 (22) марта эта мощная австрийская крепость пала. Здесь русские пленили 120-тысячный гарнизон. В апреле в ряде мест австро-венгерские войска были оттеснены за Главный Карпатский хребет. Создалась реальная угроза русского вторжения в Венгрию. Неудачи Дунайской монархии в значительной мере объяснились тем, что служившие в ее армии чехи, словаки, сербы и румыны не желали воевать за Габсбургов и массами сдавались в плен.

Германия опасалась, что ее основной союзник под тяжестью поражений вынужден будет выйти из войны. Поэтому немецкое военное и политическое руководство решило перенести на время главные усилия на Восточный фронт. В Карпатах из германских резервов, переброшенных с запада, и наиболее боеспособных австро-венгерских частей была сформирована ударная 11-я армия генерала Августа Макензена. 19 апреля (2 мая) она атаковала русские позиции у Горлицы в Галиции и вскоре прорвала фронт. К тому времени русская армия испытывала острую нехватку снарядов.

Кризис с боеприпасами через несколько месяцев после начала войны испытали армии всех стран-участниц, поскольку запасы мирного времени оказались израсходованы. Однако в более развитых Германии, Австро-Венгрии, Англии и Франции этот дефицит очень скоро был ликвидирован благодаря наращиванию военного производства. В России же промышленность не смогла в короткие сроки перестроиться для нужд фронта. Поэтому «снарядный голод» здесь стал затяжной болезнью, ликвидированной лишь в 1916 года Пока же русские войска вынуждены были отступать под натиском превосходящих их по огневой мощи сил противника, отвечая едва ли одним снарядом на десяток неприятельских.

Командующий Юго-Западным фронтом генерал Н.И. Иванов 7 (20) мая с тревогой сообщал начальнику Генштаба генералу Н.Н. Янушкевичу: «Остающийся в моем распоряжении запас легких (артиллерийских. — Авт.) и ружейных патронов не покрывает даже четверти некомплекта их в войсках и полевых парках. Половина, а в некоторых армиях большая часть последних пуста. Увеличившийся за последние дни напор противника, который успел подвезти тяжелую артиллерию и, видимо, большой запас боевых припасов, повелительно требует пополнения их и у нас».

Однако необходимого пополнения не было, в войсках продолжала ощущаться нехватка не только боеприпасов, но и винтовок. Генерал Николай Головин вспоминал, что однажды получил из штаба Юго-Западного фронта телеграмму «о вооружении части пехотных рот топорами, насаженными на длинные рукоятки». Он так прокомментировал это, к счастью так и не реализованное распоряжение: «Я привожу эту почти анекдотическую попытку ввести „алебардистов“ только для того, чтобы охарактеризовать ту атмосферу почти отчаяния, в которой находилась русская армия в кампанию 1915 года». Командовавший 8-й армией генерал А.А. Брусилов вспоминал, в каком состоянии находились оборонявшие крепость Перемышль ополченцы: «…На двух фортах западного фронта Перемышля противник спокойно резал проволоку предфортовых заграждений, а гарнизон этих фортов не только сам не мешал этому делу, но и не позволял артиллерии стрелять вследствие опасения, что сильная неприятельская артиллерия обрушится на форты. Очевидно, что такие гарнизоны легко отдали форты врагу, который, таким образом, попал внутрь крепости. При таких условиях удержать Перемышль дальше было невозможно…»

В то же время, в отличие от большинства солдат, многие боевые офицеры оставили в своей памяти возвышенный образ тех неудачных боев. Философ Федор Степун, высланный в 1922 году на знаменитом «философском пароходе», а в 1914–1917 годах — офицер-артиллерист, признался в мемуарах: «Я не умею этого объяснить, но, всматриваясь в себя, я отчетливо вижу, что пережитая революция если и не оправдала войны, то все же как-то очистила ее в моей памяти… Вот замечательная страница из письма моего однобатарейца Владимира Балашевского: „Если бы ты знал, какою красотой и правдой представляется мне после всех ужасов пролетарской революции и гражданской „бойни“ та, „наша“, если разрешишь так выразиться, война. Все последующее уродливое и жестокое не только не заслонило моих старых воспоминаний, но, очистив их своею грязью и чернотою, как уголь чистит белых лошадей, как-то даже придвинуло их ко мне… Сейчас так близки моей душе Карпаты и милая Ондава, где мы стояди с тобою весною 15-го года“». Русские войска оставили Галицию. Германское командование рассчитывало устроить грандиозный «котел» в Польше. Для этого группировки из Галиции и Восточной Пруссии наносили удары по сходящимся направлениям. Лишь благодаря энергии и распорядительности командующего Северо-Западным фронтом генерала Михаила Алексеева русским войскам за счет быстрого отступления удалось вырваться из ловушки. Однако в результате были потеряны Польша, Литва, часть Латвии и Белоруссии. Все эти события были названы современниками «Великим Отступлением».

Командующий Юго-Западным фронтом Н.И. Иванов сознавал, что его войска не выдержат нового генерального наступления противника, и разрабатывал планы их отвода за Днепр и сдачи Киева. Однако немецкое командование остановило свои войска на рубеже Двинск — Сморгонь — Барановичи — Дубно и перебросило значительные силы на Западный фронт, где в конце сентября началось крупное наступление англо-французских войск, не принесшее, однако, сколько-нибудь существенных результатов. Начальник оперативного управления штаба 8-й армии генерал Макс Гофман, позднее, в конце 1916 года ставший начальником штаба германского Восточного фронта, так подвел итоги кампании 1915 года: «План Антанты закончить войну путем одновременного наступления русских масс на Пруссию и в Карпатах потерпел крушение. Русские потерпели поражение на всем фронте и понесли потери, от которых они уже больше не оправились. Но нам не удалось разгромить русских в такой степени, чтобы они были вынуждены заключить мир».

Военные неудачи привели к кризису в российском военно-политическом руководстве. 23 августа 1915 года Николай II переместил великого князя Николая Николаевича с поста главнокомандующего русской армией наместником на Кавказ и сам занял его место. Большинство монархистов негативно оценивали поступок царя, полагая, что в случае новых поражений общественное мнение будет теперь винить во всем царя. Не одобрила этот шаг и либеральная оппозиция, симпатизировавшая Николая Николаевичу и опасавшаяся, что сосредоточение всей власти в руках Николая II еще больше отдалит страну от назначения ответственного перед думой правительства («ответственного министерства»).

Фактически боевыми действиями стал руководить генерал М.В. Алексеев, 31 августа назначенный начальником штаба Ставки Верховного Главнокомандующего. Военный министр Владимир Сухомлинов был сделан козлом отпущения за неподготовленность к войне и заменен близким к думским кругам генералом А.А. Поливановым. Между тем опальный Сухомлинов категорически отрицал свою ответственность за поражения русской армии. В своих мемуарах он утверждал: «…Я отрицаю… всякий упрек в неготовности русской армии перед открытием кампании. Лишь в 1914 году по моей инициативе… утвержденная программа усиления нашей армии, ее пополнения и вооружения могла в действительности создать наши вооруженные силы в полной готовности для активного участия в европейской войне, но не ранее 1916 года. В критические дни перед объявлением войны я… был устранен с того момента, когда русские дипломаты, в особенности Сазонов, не считаясь с моим мнением о состоянии армии, считались с великим князем Николаем Николаевичем и подчиненным мне начальником генерального штаба генералом Янушкевичем, который злоупотребил моим доверием… Будь сохранен мир, русская армия в 1916 году была бы с более прочным залогом для проведения в жизнь всероссийских и мировых политических задач, нежели войною 1914 года. Для России и для дома Романовых война не была нужна, а для русской армии… она была слишком преждевременна… Мое мнение о состоянии наших вооруженных сил было во всякое данное время известно государю. Знание этого именно моего мнения о нашей армии было причиной, вследствие которой великий князь Николай Николаевич, Сазонов и Янушкевич действовали помимо меня».

В самом деле, неготовность России к затяжной войне определялась не злой волей одного человека или группы лиц, а ее объективным отставанием в социальном и экономическом отношении от основных противников и союзников. Вряд ли что-нибудь принципиально изменилось бы для русской армии в лучшую сторону, начнись война на два года позже. Также и сам мировой конфликт стал следствием сложившейся системы союзов и глубоких противоречий интересов между государствами, а не результатом непродуманных или даже преступных действий политиков и военных.

На Западном фронте французские войска с декабря 1914 по март 1915 года предпринимали атаки в Шампани, но так и не смогли прорвать германский фронт, несмотря на двукратное превосходство в людях и артиллерии. Французы понесли большие потери — более 91 тысячи убитых, раненых и пленных, но даже не смогли предотвратить переброску одного немецкого корпуса на Восточный фронт. Неудачей кончилось и наступление англичан юго-западнее Лилля. В апреле французы атаковали Сен-Миельский выступ, но им не удалось достичь внезапности. Немцы, заранее подтянув резервы, отразили наступление. В конце апреля немцы, в свою очередь, предприняли наступление у Ипра с тактическими целями и впервые осуществили масштабную газобалонную атаку. От хлора пострадало 15 тысяч англичан, 5 тысяч из которых погибли. Немцам удалось воспользоваться паникой, вызванной газовой атакой, прорвать фронт и выйти к Изерскому каналу, но форсировать его германские войска не смогли. Брешь закрыли спешно переброшенные на грузовиках английские и французские резервы.

Плотность живой силы и артиллерии на Западе была в несколько раз выше, чем на Востоке. Такая концентрация сил и средств почти до конца войны оставалось непреодолимым препятствием для достижения стратегического прорыва фронта.

В период, когда германо-австрийские войска предпринимали генеральное наступление на Восточном фронте, французы и англичане атаковали неприятельские позиции в Артуа. К 18 июня наступление выдохлось, причем потери союзников вдвое превышали немецкие. Несмотря на отправку более чем 10 дивизий на Восток, на Западе у немцев оставалось достаточно сил для обороны.

Новые операции английское и французское командование начали осуществлять только в конце сентября, когда немецкое наступление в России уже прекратилось. Пауза была вызвана проводившейся с 19 февраля Дарданелльской операцией, призванной вывести Турцию из войны и восстановить связь с Россией через черноморские проливы. Как раз летом концентрация союзных войск на Галлипольском полуострове, захваченном в ходе высадки, достигла максимума, но им так и не удалось сломить сопротивления турок.

В августе несколько союзных дивизий были высажены в заливе Сувла, но и они не смогли выбить турок с позиций на полуострове. Первоначальный план предусматривал форсирование флотом Дарданелл, уничтожение турецких береговых укреплений и удар по Константинополю. Для очистки проливов от мин предполагалось использовать тральщики, а десанты ограничить небольшими отрядами моряков для захвата и окончательного уничтожения береговых укреплений. Британские адмиралы рассчитывали, что турецкие войска не выдержат бомбардировки и уйдут в Константинополь. Вначале думали вообще обойтись без сухопутных сил. На практике оказалось, что турки не собираются оставлять свои позиции, а корабли союзной эскадры жестоко страдают от неприятельских батарей и мин. Линкор «Иррезистибл» подорвался на минах, а затем был потоплен огнем береговых батарей. Были повреждены еще один линкор и 3 крейсера.

25 апреля англо-французский десант численностью в 81 тысячу человек высадился на Галлиполи и смог там закрепиться, потеряв за три дня 18 тысяч человек. В мае было потоплено еще три британских линкора. 7 августа началась новая высадка в бухте Сувла, а на следующий день британская подлодка потопила в проливе Дарданеллы устаревший турецкий линкор. 5-я турецкая армия, насчитывавшая 14 дивизий, не позволила союзникам, у которых было 15 дивизий, продвинуться вглубь побережья. Осознав провал попыток захватить Константинополь и вывести Турцию из войны, союзники в ноябре приняли решение о прекращении операции.

Эвакуация войск из Галлиполи была завершена 9 января 1916 года. Англичане потеряли около 120тысяч человек, французы— 2бтысяч человек. Точных данных о потерях турок нет. Союзники оценивают их в 186 тысяч человек, что кажется сомнительным. Во-первых, в Дарданелльской операции союзники наступали и теоретически должны были нести большие потери, чем противник. Во-вторых, англичане и французы потеряли гораздо больше судов, чем турки, а на потонувших судах погибла значительная часть экипажей.

Ободренная неудачей англо-французских войск в Дарданеллах, Болгария 14 октября 1915 года присоединилась к центральным державам и внезапно атаковала Сербию, до этого в течение года успешно противостоявшую натиску Австро-Венгрии. Теперь начавшееся 6 октября мощное наступление германских и австро-венгерских войск было поддержано ударом с тыла болгарской армии. Сербы вынуждены были, бросив тяжелое вооружение, горными тропами отступать в Грецию, где их встретили высадившиеся в Салониках английские и французские дивизии. Остатки сербской армии были эвакуированы на остров Корфу. Союзница Сербии Черногория капитулировала.

После разгрома Сербии центральные державы установили прямую сухопутную связь с Турцией. У Англии и Франции исчезли надежды на быстрый крах Оттоманской империи. В ноябре было принято решение прекратить Дарданелльскую операцию, и в декабре союзный десант эвакуировался с Галлиполи.

К Антанте 23 мая 1915 года присоединилась Италия, рассчитывавшая на захват австрийских Тироля и Далмации. В ходе наступления итальянцам удалось занять пограничные районы, но решающих успехов они не достигли. Горная местность благоприятствовала обороняющимся, да и по боеспособности австрийская армия, состоявшая здесь из тирольских и хорватских частей, существенно превосходила итальянскую.

Новое наступление англо-французские войска начали в сентябре 1915 года одновременно в Шампани и Артуа, чтобы лишить противника возможности маневрировать резервами. Атакам предшествовала многодневная артподготовка. Однако немцы заблаговременно отошли на позиции, расположенные на обратных скатах высот, и почти не понесли потерь от артиллерийского огня. Французы атаковали волнами, которые под выстрелами неприятельских батарей смешались в одну линию. Управление было нарушено, атакующие несли большие потери. Не более успешным было и наступление 1-й английской армии в Артуа. К середине октября операции Антанты на Западном фронте окончательно выдохлись.

Отразив англо-французское наступление, германское командование решило нанести удар по крепости Верден, чтобы вынудить противника истощить силы в попытке удержать этот важный объект. Внешний обвод крепости составлял 45 км, а фронт обороны Верденского укрепленного района достигал 112 км. Долговременные фортификационные сооружения — форты образовывали единую цепь с полевыми укреплениями. Немцы надеялись укрепления мощной артиллерийской подготовкой, как это уже случилось с Льежем и другими бельгийскими крепостями в 1914 году. Овладение Верденом открывало путь в тыл центральной группировки французских войск, а ее разгром, как надеялся Фалькенгайн, позволит взять Париж и вывести Францию из войны.

21 февраля 1916 года обстрелом германской артиллерией французских укреплений началось Верденское сражение. С германской стороны в нем участвовала группа армий германского кронпринца Вильгельма. К исходу 23-го немцы овладели первой линией окопов, а на следующий день — и второй. Французы исчерпали свои резервы, и 25 февраля пал форт Дуомон. К исходу 27 февраля немцы овладели Веврской долиной.

Главнокомандующий французской армией Жоффр приказал любой ценой задержать неприятеля на правом берегу Мааса. К Вердену были двинуты французские резервы, а войска в районе крепости перешли под начало генерала Петэна. Поскольку все железные дороги, ведущие к Вердену, были перерезаны или находились под огнем германской артиллерии, для переброски подкреплений использовалось 65-километровое шоссе Бар-ле-Дюк — Верден. Благодаря четкой организации автотранспорта, разбитого на 200 отделений по 20 грузовиков, пропускная способность шоссе была доведена до 6000 машин в сутки.

Германский натиск не ослабевал, хотя численность французских войск удвоилась уже ко 2 марта. С 5 марта немцы перенесли главный удар на левый берег Мааса. Целью наступления стали высоты Морт-Омм и 304,0, контроль над которыми позволил бы обстреливать тыловые коммуникации Вердена и избавить атакующие крепость войска от фланкирующего огня французской артиллерии. На правом берегу объектом наступления стал форт Во. Однако французам в течение марта удалось отразить все неприятельские атаки.

Не сумев быстро овладеть Верденом, Фалькенгайн тем не менее решил продолжать атаки, чтобы перемолоть в верденской мясорубке как можно больше французских войск. 7 мая, применив новый быстродействующий удушающий газ «зеленый крест», немцы заняли высоту 304,0, а 20 мая установили контроль над Морт-Омм. 22 мая французы отбили форт Дуомон, но два дня спустя им вновь овладели немцы. 7 июня германские штурмовые группы принудили к капитуляции гарнизон форта Во. Но следующий форт, Сувиль, оказался крепким орешком, который немцам так и не удалось разгрызть.

1 июля 1916 года началось давно готовившееся англо-французское наступление на реке Сомме, и немецкий натиск на Верден стал ослабевать. К 12 июля немцы перебросили из-под Вердена на Сомму 2 дивизии и более 60 артиллерийских батарей. Окончательно же наступление на Верден было прекращено 2 сентября, после того как 27 августа войну центральным державам объявила Румыния.

29 августа Фалькенгайна на посту начальника Генштаба сменил Гинденбург, а Людендорф занял должность первого генерал-квартирмейстера. К 18 декабря 1916 года французы в ходе контрнаступления вернули почти все утраченные ранее позиции. Потери обеих сторон убитыми, ранеными и пленными достигали одного миллиона человек.

Наступление на Сомме оказалось не более результативным для Антанты, чем верденская бойня — для Германии. Союзное командование преследовало весьма решительные цели, надеясь разгромить группировку противника в северной Франции. Французские армии должны были уничтожить противника в нуайонском выступе, наступая на Перонн, Сен-Кантен и Лаон. Англичанам предстояло нанести поражение немецкой группировке в районе Арраса и на реке Лис, продвигаясь в направлении Бапом, Камбре и Валансьен. Превосходство англо-французских войск на Сомме в численности пехоты достигала 4,6 раза, а в артиллерии — 2,7 раза.

Артиллерийская подготовка началась 24 июня и продолжалась вплоть до 1 июля, когда на штурм немецких позиций пошла пехота. Севернее Соммы правофланговые корпуса 4-й английской армии вклинились в первую линию обороны и заняли ряд опорных пунктов, но левофланговые корпуса той же армии 7-й корпус 3-й английской армии были с большими потерями отброшены в исходное положение.

Французы достигли большего успеха Они, наступая к югу от Соммы, уже в первый день продвинулись до второй оборонительной полосы. 3 июля немцы отошли здесь на третью оборонительную позицию. Французы остановились, чтобы закрепиться на достигнутых рубежах. Немецкое командование воспользовалось передышкой для подтягивания резервов за счет ослабления неатакованных участков фронта. Последующие атаки англичан и французов оказались безрезультатны.

Вплоть до конца августа шла борьба на истощение, в ходе которого продвижение войск Антанты исчислялось немногими километрами. За два месяца боев англичане потеряли 200 тысяч человек, французы — 80 тысяч и немцы — 200 тысяч убитых, раненых и пленных. В сентябре — октябре союзники перебросили к Сомме новые значительные силы, в том числе танки.

3 сентября после мощной артподготовки 26 французских и 32 английских Дивизий одновременно пошли в наступление. Им противостояла группа армия кронпринца баварского Руппрехта. За 6 дней союзники продвинулись на расстояние от 2 до 4 км и вышли на некоторых участках к третьей линии германской обороны. Затем немцы смогли закрыть брешь большим количеством пулеметов. 15 сентября англичане впервые применили танки. 18 машин обеспечили продвижение в сутки на 4–5 км на фронте в 10 км. Однако в ходе боя 10 танков были уничтожены или повреждены. Новых машин под рукой у английского командования не было, оставшийся 31 танк вышел из строя во время марша к фронту. Развить успех не удалось.

Новые неоднократные атаки в конце сентября и начале октября принесли продвижение лишь на несколько километров. К середине октября Руппрехт, получив из резерва гвардейский корпус, остановил наступление союзников. В середине ноября бои на Сомме окончательно прекратились. Общие потери французов убитыми, ранеными и пленными достигли 341 тысячи человек, англичан — 453 тысячи и немцев — 538 тысяч человек Общий неуспех союзников был вызван тем, что немецкие войска успевали быстрее восстановить свои оборонительные линии и перебросить резервы на угрожаемые участки, чем их противники успевали нарастить силу удара.

На Итальянском фронте австрийцы 15 мая 1916 года начали наступление в Трентино, рассчитывая в случае успеха окружить неприятельские войска, стоявшие на Изонцо. Имея лишь на четверть больше пехоты, но обладая более чем трехкратным превосходством в артиллерии, они сумели к концу мая потеснить итальянскую армию на 12–20 км, но уже 30 мая наступление было остановлено. Окончательно отказались от его продолжения в середине июня, в связи с наступлением русского Юго-Западного фронта и необходимости переброски туда имевшихся резервов. 16 июня итальянцы перешли в контрнаступление. К концу июня им удалось отвоевать примерно половину потерянной территории, после чего фронт стабилизировался. Итальянские потери составили 15 тысяч убитых, 76 тысяч раненых, 56 тысяч пленных и 294 орудия. Австрийцы потеряли 10 тысяч убитыми, 45 тысяч ранеными и 26 тысяч пленными.

В 1916 году в России дали наконец эффект мероприятия по мобилизации промышленности для военных нужд. По сравнению с началом 1915 года производство винтовок выросло втрое, орудий разных калибров — в 4–8 раз, а боеприпасов разных видов — в 2,5–5 раз. Помогли и поставки от союзников. Теперь русские войска вновь перешли в наступление, воспользовавшись тем, что Германия сосредоточила основные усилия на Западном фронте против Вердена, а часть австро-венгерских дивизий была отвлечена на борьбу с Италией.

В марте русская армия нанесла удар по германским позициям в районе озера Нарочь, закончившийся безрезультатно. Генеральное наступление планировалось на лето. Предполагалось, что противника атакуют одновременно все три фронта: Северный под командованием А.Н. Куропаткина, Западный во главе с А.Е. Эвертом и Юго-Западный, которым с марта вместо Н.И. Иванова командовал А.А. Брусилов. Северный и Западный фронт имели почти двукратное превосходство над противостоящими им немецкими войсками, Юго-Западный фронт примерно в полтора раза превосходил сосредоточенные на его участке австро-венгерские армии, существенно уступавшие в боеспособности германским.

Предполагалось, что главный удар из района Молодечно на Вильно будет наносить Западный фронт. Северный фронт должен был наступать от Двинска также на Вильно. Юго-Западному фронту предписывалось нанести вспомогательный удар из района Ровно на Луцк. Наступление следовало подготовить к началу мая, чтобы упредить возможную атаку противника. Однако подготовка затянулась, и Ставка перенесла наступление на конец мая. В итоге Юго-Западный фронт атаковал противника 22 мая (4 июня). На Северном было решено ограничиться демонстрацией наступления, а Западный должен бьи нанести главный удар на неделю позже Юго-Западного. Однако наступление армий Эверта неоднократно откладывалось и последовало лишь 19 июня (2 июля) под Барановичами, окончившись полной неудачей. К тому времени уже определился стратегический успех Юго-Западного фронта.

Брусилов знал, что австрийцы с помощью воздушной разведки непременно обнаружат подготовку к наступлению. И приказал рыть траншеи для сближения с противником — верный признак готовящейся скорой атаки более чем на 20 участках своего фронта. В результате противник так и не установил, где же будет главный удар, потому что направления главного удара фактически не было.

Атака началась сразу более чем на 10 участках всеми четырьмя армиями Юго-Западного фронта. Она предварялась тщательной разведкой, мощной артподготовкой, а в проволочных заграждениях заранее были проложены проходы. Уже на второй день наступления 8-я армия генерала Алексея Каледина, где было относительно больше сил и средств, прорвала австро-венгерский фронт, а 25 мая заняла Луцк. Успешно наступали и другие армии. Австро-венгерские части отступали в беспорядке. Генерал-квартирмейстер 8-й армии генерал Н.Н. Стогов доносил: «…Разгром австрийцев… выявился во всей своей полноте. Массовые показания пленных рисуют безнадежную картину австрийского отступления: толпа безоружных австрийцев различных частей бежала в панике через Луцк, бросая все на своем пути. Многие пленные… показывали, что им приказано было для облегчения отступления бросать все, кроме оружия, но фактически они нередко бросали именно оружие раньше всего другого… Деморализация захватила и офицерский состав разгромленных австрийских полков: многие пленные уверяли, что офицеры чуть ли не первыми уходили в тыл, бросая солдат на попечение унтер-офицеров. Обычная при отходе картина недоедания и утомления войск развернулась во всю ширь».

Брусилов впервые применил тактику одновременного наступления на разных направлениях в масштабах фронта. Такая тактика не позволяла противнику сконцентрировать резервы и артиллерию в одном месте для отражения атаки. Подобные дробящие удары легко рассекли австро-венгерский фронт. Однако оборотная сторона заключалась в том, что достигнутый успех трудно было использовать. Силы Юго-Западного фронта оказались рассредоточены, и непросто было собрать их в кулак для развития наступления в наиболее выгодном направлении. Да и конкретных планов дальнейшего продвижения с целью достижения стратегических результатов не было ни у Ставки, ни у командования фронтом. Ведь наступление Брусилова задумывалось как вспомогательное.

Развивая успех и отразив контратаки неприятеля, русские войска вышли на рубеж реки Стрыпа, а потом с помощью подошедших с других фронтов подкреплений захватили город Бучач и Буковину со столицей провинции Черновицами. Бреши в австрийском фронте заделывались срочно переброшенными, в том числе и с Запада, германскими подкреплениями. Немецкому командованию пришлось окончательно отказаться от наступления на Верден. Австрийцы же прекратили удачно развивавшееся наступление на Итальянском фронте. Однако русская Ставка только 3(16) июня решила сосредоточить все усилия на развитие успеха Брусилова, признав Юго-Западный фронт главным.

К тому времени сильная группировка австро-немецких войск была сосредоточена в районе Ковеля и смогла удержать этот важнейший железнодорожный узел, падение которого ставило под угрозу устойчивость всего Восточного фронта центральных держав Ставка и Брусилов, все еще рассчитывая на успешное наступление Западного фронта, часто отдавали войскам противоречивые приказы, концентрируя наступление то на ковельском, то на львовском направлении. Это облегчило австро-германскому командованию задачу восстановления сплошной линии фронта. Для укрепления боеспособности австро-венгерской армии в ее боевые порядки были введены германские дивизии, а непосредственно к частям прикомандированы германские офицеры, передававшие союзникам свой опыт. Кроме того, немцы занялись обучением австро-венгерских пополнений.

К концу июля войска Брусилова захватили до 380 тысяч пленных, заняли Станислав и вышли на рубеж реки Стоход. К тому времени противник сосредоточил здесь значительные силы и дальнейшие атаки, продолжавшиеся с перерывами до начала октября, не принесли существенных успехов, но стоили больших потерь, которые в итоге превысили австро-германские. Истощение сил и, в частности, почти полное уничтожение посланных на Юго-Западный фронт гвардейских полков, из которых сформировали Особую армию, подорвали способность русской армии к дальнейшей борьбе. Как отмечал полковник лейб-гвардии Финляндского полка Дмитрий Ходнев: «К февралю 1917 года, понеся за время войны страшные потери, гвардейская пехота как таковая, почти перестала существовать. „Старых“ — кадровых офицеров, подпрапорщиков — фельдфебелей, унтер-офицеров и рядовых „мирного“ времени, получивших в родных полках должное воспитание — „добрую закваску“, понимавших и свято хранивших свои традиции, видевших мощь, славу, величие и красоту России, обожавших царя, преданных ему и всей его семье, — увы, таких осталось совсем мало. В действующей армии, в каждом гвардейском пехотном полку насчитывалось человек десять — двенадцать таких офицеров (из числа вышедших в поход 70–75) и не более сотни солдат (из числа бывших 1800–2000 мирного времени). В каждом бою гвардейская пехота сгорала как солома, брошенная в пылающий костер. Перебрасываемая постоянно с одного участка фронта на другой… посылаемая… в самые опасные, тяжелые и ответственные места, гвардия все время уничтожалась… Будь гвардейская пехота не так обессилена и обескровлена, будь некоторые ее полки в Петрограде — нет сомнения, что никакой революции не случилось бы, так как февральский бунт был бы немедленно подавлен».

В период с мая по декабрь 1916 года войска Юго-Западного фронта потеряли убитыми 201 тысячу солдат и офицеров, ранеными — 1091 тысячу, пропавшими без вести (главным образом — пленными) — 153 тысячи. Австро-венгерские войска за тот же период в операциях против Юго-Западного фронта, а также в сражении под Барановичами с войсками Западного фронта и на Румынском фронте потеряли 45 тысяч солдат и офицеров убитыми, 216,5 тысячи ранеными и около 378 тысяч пленными. Потери германских войск, действовавших против Юго-Западного фронта, достигли примерно 39 тысяч пленными и 101 тысячи убитых и раненых. Соотношение по пленным было в пользу русских войск — 2,7:1. Зато убитых в армиях центральных держав было в 3,3 раза меньше, чем в русской армии, а раненых — в 3,6 раза меньше. К столь большим потерям привел разрозненный, по частям, ввод резервов для развития первоначального успеха под Луцком.

В результате недостаточно подготовленных лобовых атак русская армия достигла крайней стадии истощения. С осени 1916 года начался призыв 16–17 летних юношей, составивших костяк запасных частей накануне Февральской революции 1917 года.

Под влиянием успеха Брусилова 27 августа войну Центральным державам объявила Румыния. Однако плохо подготовленная румынская армия была очень быстро разгромлена совместным натиском австрийских, германских, болгарских и турецких войск с юга из Болгарии и с запада из Трансильвании. России пришлось взять на себя Румынский фронт, перебросив туда часть войск с Юго-Западного.

После того как 4 декабря пал Бухарест, 12 декабря германское правительство выступило с предложением немедленно приступить к мирным переговорам на принципах, способных «обеспечить существование, честь и свободу развития народов». Поскольку предложение Германии не содержали никаких обещаний освободить оккупированные территории, страны Антанты его отвергли, заявив, что мир невозможен «до тех пор, пока не обеспечено восстановление нарушенных прав и свобод, признание принципа национальностей и свободного существования малых государств».

В 1916 году произошло единственное в Первой мировой войне генеральное сражение двух крупнейших флотов — германского Флота открытого моря и британского Большого флота — Ютландский бой, состоявшийся 31 мая — 1 июня. Командующий германским Флотом открытого моря адмирал Шеер собирался совершить набег на английский порт Сандерленд на восточном побережье, рассчитывая вызвать на генеральное сражение весь или часть британского Гранд-Флита. Но плохая погода воспрепятствовала рейду на Сандерленд.

Тогда Шеер решил отправиться к берегам Норвегии, надеясь встретить там часть Гранд-Флита и нанести противнику тяжелые потери. О германских приготовлениях стало известно британскому Адмиралтейству. В конце 30 мая Гранд-Флит покинул свои базы и направился к Ютландскому побережью. Его командующий адмирал Джеллико не подозревал, что здесь он встретится со всем германским флотом. Также и Шеер не знал, что навстречу ему движется весь британский флот.

Столкновение двух флотов произошло во многом случайно. Сражение началось в 14 часов 30 минут 31 мая с боя авангардов. Германский авангард попытался навести эскадру адмирала Битти на главные силы Шеера. В ходе боя авангардов немцы потеряли два эсминца, а англичане — два линейных крейсера и два эсминца. Адмирал Шеер не успел расправиться с неприятельским авангардом до подхода главных сил Гранд-Флита. Немцам удалось в конце концов выйти из боя с превосходящим по мощи неприятельским флотом. Они потеряли 1 линейный крейсер, 1 легкий крейсер и 2 эсминца, англичане — 1 линейный крейсер, 2 броненосных крейсера, а еще 2 британских линкора были повреждены. Завершением сражения стал ночной бой между отдельными кораблями. В ходе этих столкновений немцы потеряли один линкор, 3 легких крейсера и 2 эсминца, англичане — 1 броненосный крейсер и 5 эсминцев. На рассвете 1 июня, когда немецкие корабли уже ушли за пределы досягаемости Гранд-Флита, один германский линкор подорвался на английской мине, но своим ходом дошел до базы.

R целом Ютландский бой закончился вничью, хотя потери англичан и превысили немецкие. Английский флот лишился 3 линейных и 3 броненосных крейсеров, 1 лидера и 7 эскадренных миноносцев и около 7 тысяч членов экипажа убитыми, ранеными и пленными. Немцы потеряли 1 линейный и 4 легких крейсера, 5 эсминцев и 1 устаревший линкор, не имевший большого боевого значения. Потери немецкого флота в людях составили 3 тысячи человек.

В Ютландском бою сказалось превосходство в боевой подготовке германских моряков и качественное превосходство германской артиллерии. Однако из-за общего численного превосходства британского флота (имевшего 28 линкоров-дредноутов против 16 у немцев) это сражение не имело стратегического значения. Германскому флоту так и не удалось прорвать морскую блокаду, установленную Антантой с началом войны.

После Ютландского боя немцы сделали основную ставку на подводные лодки. С 1 февраля 1917 года была объявлена неограниченная подводная война. Немецкие субмарины топили теперь все суда, шедшие на Британские острова, в том числе нейтральные. Это, равно как и революция в России, ускорило вступление в войну на стороне Антанты США.

6 апреля 1917 года Америка объявила войну Германии. В США опасались, что Антанта может потерпеть поражение или хотя бы свести войну «вничью». Это не только поставило бы под угрозу американские вложения в военное производство для союзников, но и сохранило бы Германию в качестве главного торгового и промышленного конкурента Соединенных Штатов. С вступлением США в войну поражение центральных держав было предопределено, так как ресурсы Антанты неизмеримо возросли.

К концу февраля 1917 года, когда в России произошла революция, положение на фронте было стабильным. Продолжалась однообразная позиционная война, способствовавшая падению морального духа войск. Еще с осени 1916 года в русской армии резко усилились антивоенные настроения. Солдаты устали от войны, целей которой они не понимали, а почти все кадровое офицерство оказалось к тому времени выведено из строя. Офицеры же военного времени — призванные из запаса и выпускники школ прапорщиков — зачастую не имели необходимого командирского опыта и авторитета у подчиненных. Вследствие больших потерь в кампании 1916 года пришлось досрочно призвать 1,9 миллиона человек. Предназначенных к призыву в 1917 году 1,4 миллиона человек не хватало даже для укомплектования запасных батальонов.

Росло недовольство войной и властями. В ноябре 1916 года один из офицеров расположенной в Могилеве Ставки писал в Думу: «Дайте нам мир, вот лозунг теперешних солдат». В сводке настроений в армиях Западного и Северного фронтов, представленной в начале 1917 года правительству, отмечалось: «Возможность того, что войска будут на стороне переворота и свержения династии, допустима, так как, любя царя, они все же слишком недовольны всем управлением страной». Из-за нараставшего расстройства транспорта в конце 1916 года фронты получали только 61 % требуемого продовольствия, а в феврале 1917 года — лишь 42 %. Накануне революции на ближайшем к Петрограду Северном фронте продовольствия осталось всего на два дня.

28 февраля (13 марта) 1917 г. Временный комитет Государственной Думы обратился к армии и флоту с призывом «сохранить полное спокойствие», пообещав, что «общее дело борьбы против внешнего врага ни минуты не будет прекращено или ослаблено». От войск требовали «так же стойко и мужественно, как доселе… продолжать дело защиты своей родины». Сменившее Временный комитет Временное правительство подтвердило лозунг: «Война до победного конца!» Однако революция посеяла в армии семена разложения, давшие быстрые всходы на подготовленной почве.

Германское руководство надеялось, что быстрое падение боеспособности русской армии заставит Россию заключить сепаратный мир. 22 мая главнокомандующий немецким Восточным фронтом фельдмаршал принц Леопольд Баварский предложил России объявить перемирие и начать переговоры о мире. Временное правительство эти предложения отвергло.

Тем не менее стремление к миру в войсках нарастало. Сразу после революции началось стихийное братание солдат воюющих сторон, что встретило одобрение австро-германского командования. Братание, как надеялись немцы и их союзники, должно было ускорить разложение русской армии. Бойцы сходились на нейтральной полосе между окопами, мирно общались, обменивались подарками.

Путь к восстановлению боеспособности армии Временное правительство видело в организации победоносного наступления. Опытные генералы и офицеры к успеху подобного замысла относились крайне скептически. Будущий донской атаман и известный писатель, а тогда командир 2-й Сводной казачьей дивизии генерал Петр Краснов вспоминал. «…Меня спросили, как я смотрю на переход в наступление революционными войсками, с комитетами во главе. Я ответил, что, как русский человек, я очень хотел бы, чтобы оно завершилось победою, но, как военному, сорок лет верившему в незыблемость принципов военной науки, мне будет слишком больно сознавать, что я сорок лет ошибался». О ненадежности армии предупреждал и Верховный Главнокомандующий М.В. Алексеев, 16 (29) апреля писавший военному министру А.И. Гучкову «С большим удивлением читаю отчеты безответственных людей о „прекрасном“ настроении армии. Зачем? Немцев не обманем, а для себя — это роковое самообольщение. Надо называть вещи своими именами, и это должны сделать Временное правительство, трезвая печать, общество, все партии, пользующиеся авторитетом масс и коим дорога свобода народов, населяющих Россию». Однако решение о начале наступления все-таки было принято.

Первоначально русское наступление должно было проходить одновременно с наступлением союзников — в апреле 1917 года, но революция в России нарушила согласованные планы. В результате на Западном фронте англичане и французы пошли в наступление тогда, когда на Восточном фронте боевые действия фактически прекратились. Новый французский главнокомандующий генерал Нивель, сменивший на этом посту маршала Жоффра, рассчитывал отвлекающими ударами на участках Аррас — Бапом и между Соммой и Уазой сковать германские резервы, а основной прорыв осуществить между Реймсом и Суассоном. Затем предполагалось окружить немцев в нуайонском выступе, замкнув кольцо у Сен-Кантена. Но германское командование, предвидя подобный замысел Антанты, отвело свои войска из-под Нуайона на заранее оборудованную позицию Зигфрида по линии Аррас, Сен-Кантен, Ла-Фер. Этот отход, названный в честь хитроумного карлика из «Саги о Нибелунгах» операцией «Альберих», был успешно осуществлен в феврале — марте 1917 года, причем оставляемая территория была основательно разрушена, особенно мосты и железные дороги, а значительная часть трудоспособного французского населения принудительно эвакуирована. Так впервые в XX веке была применена в широком масштабе тактика «выжженной земли». Она сильно затруднила последующее наступление союзных войск.

Глубина германской обороны составляла 15 км. За передовыми позициями, представлявшими собой траншеи охранения и обнесенные колючей проволокой пулеметные гнезда, находилась главная полоса обороны, состоявшая из двух-трех линий траншей, перед каждой из которых располагались проволочные заграждения шириной до 30 м. Вторая полоса обороны была усилена лишь частично, на наиболее угрожаемых участках. Третья же тыловая полоса еще не представляла собой сплошной линии окопов. Союзники с опозданием обнаружили отход германских войск и не смогли организовать эффективного преследования.

К началу наступления союзники на всем Западном фронте имели 62 английские, 109 французских, 6 бельгийских и 2 пехотные португальские дивизии, а также 5 английских, 2 бельгийские и 7 французских кавалерийских дивизий общей численностью в 4,5 миллиона человек. Немцы могли противопоставить им только 151,5 пехотных дивизий, гораздо хуже укомплектованных, общей численностью 2,7 миллиона человек. В артиллерии превосходство союзников также было подавляющим. Они располагали 10 209 легкими и 7134 тяжелыми орудиями, а немцы, соответственно, — 6185 и 4820. Если бы не слабость России, где революция вызвала ускоренное разложение армии, положение центральных держав можно было бы считать безнадежным.

9 апреля 1917 года началось вспомогательное наступление англичан у Арраса. Однако несколькими днями ранее немецким разведчикам удалось захватить «языка» с приказом, раскрывающим план операции. Поэтому германское командование заранее знало, что удар англичан имеет вспомогательный характер, и не тратило на его отражение свои резервы.

Английским войскам удалось овладеть первой оборонительной позицией, но потом нарушилось взаимодействие пехоты и артиллерии. Орудия трудно было перемещать по изрытому воронками от снарядов полю боя, и немцы, отошедшие с передовых позиций, успели выстроить крепкую оборону. Танки вязли в грязи и не могли оказать наступающим эффективную поддержку.

Главный удар французских войск последовал 16 апреля после 9-дневной артиллерийской подготовки. Немецкие войска заранее отошли на главную полосу обороны вне досягаемости артиллерии противника. Французская пехота была встречена огнем неподавленных немецких орудий и пулеметов. Наступлению мешала ненастная погода — начавшиеся дожди с метелями. Не помогла и атака 128 французских танков типа «Шнейдер». Почти все они были подбиты германской артиллерией и авиацией. Уцелело не более 10 машин. Опять продвижение, как французов, так и англичан, исчислялось немногими километрами, за которые приходилось щедро платить солдатской кровью. Оперативного прорыва достичь так и не удалось.

В мае по настоянию французского правительства, извещенного об огромных жертвах, наступление было прекращено. Англичане потеряли убитыми и ранеными 160 тысяч человек, французы — 180 тысяч, а немцы — лишь 134 тысячи. Кроме того, 29 тысяч германских солдат попали в плен. Примерно такими же были потери пленными у союзников. Участвовавшие в наступлении две русские бригады потеряли убитыми и ранеными 5183 человека.

Провал наступления привел к отставке Нивеля, замененного Петэном, и к волнениям во французской армии. Отдельные полки отказались идти в бой, а некоторые части захватывали грузовики и поезда, чтобы добраться до Парижа и предъявить правительству требования о немедленном заключении мира. 30 мая солдаты 36-го и 129-го полков попытались прийти на помощь бастовавшим парижским рабочим, но были отогнаны артиллерийским огнем. Для подавления волнений Петэну в июле пришлось ввести смертную казнь за отказ повиноваться своим командирам. Ему удалось не допустить открытого мятежа во французской армии, но на несколько месяцев она утратила способность к наступательным операциям.

Атаки с ограниченными целями продолжали только англичане, в начале июня добившиеся тактического успеха у Мессин. В июле и августе английским и французским войскам с помощью танков удалось одержать несколько частных побед. В октябре французам удалось срезать мальмезонский выступ, захватив 11 тысяч пленных. Этот успех поднял боевой дух армии.

Новое крупное наступление на Западном фронте союзники смогли предпринять только в ноябре. У Камбре 3-я английская армия в составе 8 пехотных и 3 кавалерийских дивизий, подкрепленная 3 танковыми бригадами, должна была овладеть городом и отвлечь немецкие силы от Итальянского фронта, где итальянцы подверглись разгрому у Капоретто. Для немцев, располагавшими лишь 4 пехотными дивизиями, наступление оказалось внезапным. Утром 20 ноября под покровом тумана 378 английских танков двинулись к неприятельским позициям. Германская пехота в панике отступила. К полудню англичане вклинились на 6–8 км в грубину «линии Зигфрида». Однако конница для развития прорыва была введена с полуторачасовым опозданием.

У Камбре разрозненно действовавшие эскадроны были рассеяны пулеметным огнем. Затем немецкая пехота сумела закрыть прорыв. В первый день боев англичане захватили более 8 тысяч пленных и 100 орудий, понеся лишь незначительные потери. Но в последующие дни, с подходом германских резервов, наступление замедлилось. Для борьбы с танками немцы применили пушки, установленные на грузовиках, а также зенитные орудия. Самолеты пытались поразить бронированные машины фосфорными зажигательными пулями, но это им редко удавалось.

29 ноября англичане были окончательно остановлены. К тому времени против 10 английских дивизий немцы имели 16. 29 ноября они нанесли контрудар, стремясь окружить прорвавшиеся английские части. Англичане потеряли 9 тысяч пленными, 148 орудий и 100 танков, но избежали окружения и к 5 декабря отошли на исходные позиции.

На Балканах силы Антанты увеличились благодаря вступлению в войну на ее стороне Греции. Еще в сентябре 1916 года англо-французские войска фактически оккупировали Грецию. В июне 1917 года прогермански настроенный греческий король Константин I по требованию союзников отрекся от престола. Его преемник назначил премьером антантофила Венизелоса и объявил Германии войну. На Салоникский фронт прибыли 2 дивизии. Здесь предполагалось перейти еще в мае в наступление с решительными целями. Однако неудачи во Франции и в России побудили Антанту придерживаться в Салониках оборонительного образа действий. Широкомасштабное наступление на Балканах было предпринято только осенью 1918 года, когда уже определился перелом на Западном фронте.

В России новый военный министр Александр Керенский и новый Верховный Главнокомандующий генерал Алексей Брусилов настаивали на том, что главный удар должен быть нанесен на Юго-Западном фронте, а вспомогательные — на всех остальных фронтах, чтобы вовлечь всю массу солдат в бои и отвлечь ее от разлагающего влияния политизированного тыла. Керенскому и другим правительственным агитаторам из числа меньшевиков и эсеров удалось убедить солдатские комитеты всех фронтов и армий поддержать наступление, одобренное также всероссийскими съездами рабочих и солдатских и крестьянских депутатов. Он говорил солдатам: «Ваша армия при монархе совершала подвиги. Неужели она при республике окажется стадом баранов?»

На этот раз русские войска обладали не только численным, но и техническим перевесом над противником. Так, на Юго-Западном фронте, где наступление началось 18 июня (1 июля), превосходство по людям было в полтора раза, а по орудиям — в 1,3 раза. Артиллерийские снаряды имелись в избытке. Начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал А.С. Лукомский писал в мемуарах: «На успех надеялись вследствие сосредоточения на фронте значительной артиллерии и считали, что, может быть, при поддержке могущественного артиллерийского огня части пойдут вперед, а победа даст и все остальное».

Расчеты не оправдались. Наступление провалилось, хотя началось довольно успешно. Войска 8-й армии под командованием генерала Лавра Корнилова, хотя и наносили по плану вспомогательный удар, смогли продвинуться дальше всех и овладеть городами Галич и Калуш. Однако другие армии лишь незначительно продвинулись вперед. Многие части отказывались продолжать наступление. Солдаты самовольно покидали позиции. Приказы командования обсуждались на митингах и чаще всего не выполнялись. Участились убийства офицеров. Оставшись без поддержки соседей, Корнилов 3 (16) июля вынужден был оставить Калуш.

Через три дня последовал мощный контрудар австро-германских войск на Тарнополь. Еще в апреле — мае немцы отразили генеральное наступление англо-французских войск, и имели возможность перебросить необходимые подкрепления с Западного фронта. В первый же день войска 11-й армии не выдержали натиска врага и обратились в бегство, вскоре ставшее паническим. 9 (22) июля исполнительные комитеты Юго-Западного фронта известили правительство: «В настроении частей, двинутых недавно вперед героическими усилиями сознательного меньшинства, определился резкий и гибельный перелом. Большинство частей находится в состоянии все возрастающего разложения. О власти и повиновении нет уже и речи. Уговоры и убеждения потеряли силу, на них отвечают угрозами, а иногда и стрельбой. Некоторые части самовольно уходят с позиций, даже не дожидаясь подхода противника. Были случаи, что отданные приказания спешно выступить в поддержку обсуждались часами на митингах, почему поддержка опаздывала на сутки… На протяжении сотен верст в тыл тянутся вереницы беглецов с ружьями и без них, здоровых, бодрых, потерявших всякий стыд, чувствующих себя совершенно безнаказанными». Назначенный командующим фронтом Корнилов не смог остановить отхода вплоть до реки Збруч, на которой фронт стабилизировался в середине июля.

21 июля (3 августа) австро-венгерские части выбили русских из Черновиц. Дальнейшему наступлению на Восток армий центральных держав помешали трудности снабжения, так как отступающие основательно разрушили железные дороги. Кроме того, теперь, как надеялось германское руководство, процесс разложения русской армии станет необратимым, и незачем перебрасывать на Восток боеспособные дивизии с Запада.

Позднее, в начале сентября немецкие войска предприняли частное наступление против Северного фронта и овладели Ригой. Русское командование заранее знало время и место предстоящей атаки, но эффективных контрмер предпринять не смогло из-за нежелания солдат драться и собственной нерешительности. Немцы не стали преследовать отходящие в беспорядке части 12-й армии, поскольку собирались перебросить часть сил с Восточного на Итальянский фронт (в октябре германо-австрийские войска нанесли здесь итальянцам сокрушительное поражение при Капоретто).

Последней операцией Германии против России в 1917 году стал захват Моонзундских островов в Рижском заливе, куда в октябре был высажен 25-тысячный десант. Его поддерживали 10 дредноутов, включая новейшие линкоры класса «Баден» из состава флота Открытого моря. Русский Балтийский флот мог противопоставить им лишь два устаревших линкора.

После упорного сопротивления русский гарнизон был эвакуирован. Балтийский флот потерял линкор «Слава» и эсминец «Гром», немцы — несколько миноносцев. В Моонзундском проливе русские моряки затопили несколько судов, и противник не смог ими воспользоваться. Начальник штаба германского Верховного командования П. Гинденбург назвал Моонзундскую операцию «единственной совершенно удавшейся совместной операцией армии и флота» за всю войну.

В октябре, когда солдаты уже толпами покидали фронт, неизбежность скорой военной и политической катастрофы стала ясна новому военному министру генералу Александру Верховскому. Единственное спасение он видел в немедленном начале совместных с союзниками переговоров о мире, надеясь, что пока они будут длиться, «можно рассчитывать на воссоздание боевой мощи армии, что в свою очередь благоприятно отразится на самих условиях мира». Министр рассчитывал, что «весть о скором мире не замедлит внести в армию оздоровляющие начала, что даст возможность, опираясь на наиболее целые части, силой подавить анархию и на фронте, и в тылу». Поскольку Англия, Франция и США не собирались в тот момент идти на мир с Германией, предложения Верховского не имели шансов на успех. Временное правительство в ночь с 20 на 21 октября (ст. ст.) отвергло их и отправило Верховского в отставку. Преемника назначить ему уже не успели из-за захвата власти большевиками.

После успеха под Ригой германское командование сосредоточило усилия на помощи Австро-Венгрии на Итальянском фронте. Здесь итальянцы предприняли в 1917 году еще два наступления на Изонцо, не принесшие решительных результатов. Германия направила на помощь Австро-Венгрии 7 дивизий и значительное количество артиллерии, чтобы нанести решающее поражение итальянской армии и не допустить повторения с ее стороны широкомасштабных наступательных операций. Главный удар в районе Капоретто наносила 14-я армия германского генерала Белова из 8 австрийских и 7 немецких дивизий.

Наступление началось утром 24 октября. Атака не была неожиданной для итальянцев, но они не смогли оказать достойного сопротивления. В первый же день австрийцы захватили Капоретто. Уже на второй день ширина прорыва достигла 30 км, а глубина — 15 км. Итальянские войска в беспорядке отходили. Англия и Франция уже 30 октября вынуждены были начать отправку на помощь итальянцам 11 дивизий. Итальянское командование рассчитывало задержать противника на реке Тальяменто в 60 км от Изонцо, но в ночь на 3 ноября австро-германские войска форсировали ее, и итальянцам пришлось отходить до реки Пьяве. Здесь 9 ноября фронт стабилизировался, а 19-го наступление центральных держав окончательно остановилось.

В сражении при Капоретто итальянцы потеряли 10 тысяч убитыми, 30 тысяч ранеными и 265 тысяч пленными, половину всей своей артиллерии, 22 авиационных парка и много другого имущества.

8 января 1918 года, чтобы ослабить эффект от советских призывов к миру без аннексий и контрибуций, президент США Вудро Вильсон в послании Конгрессу изложил программу мирного урегулирования, названную впоследствии «Четырнадцатью пунктами Вильсона». Эта программа предусматривала изменение европейских границ по этническому принципу, освобождение центральными державами всех оккупированных территорий, возвращение Франции Эльзаса и Лотарингии, образование независимой Польши, предоставление широкой политической автономии народам Австро-Венгрии и Турции, открытие черноморских проливов для судов всех стран. Поскольку все эти предложения были явно в пользу Антанты, центральные державы их отвергли.

Партия Ленина пришла к власти под лозунгом: «Мир без аннексий и контрибуций!» И первым постановлением новой власти стал Декрет о мире, содержащий обращение ко всем воюющим странам немедленно начать мирные переговоры. «Продолжать эту войну, — говорилось в декрете, — из-за того, как разделить между сильными и богатыми нациями захваченные ими слабые народности, правительство считает величайшим преступлением против человечества и торжественно заявляет свою решимость немедленно подписать условия мира, прекращающего эту войну на… равно справедливых для всех без изъятия народностей условиях». 7 (20) ноября 1917 года нарком иностранных дел Лев Троцкий обратился к государствам Антанты и Четверного союза с предложением заключить общий мир. Через два дня советское правительство призвало все солдатские комитеты и всех солдат самостоятельно устраивать локальные перемирия. С этого момента прекращение огня было фактически установлено на фронтах России со странами германского блока. Страны Антанты отвергли предложение о перемирии и мирных переговорах, а Германия и ее союзники, надеясь избавиться от русского фронта, его приняли.

20 ноября (3 декабря) начались переговоры в Брест-Литовске советской делегации во главе с Адольфом Иоффе с представителями Четверного союза. Немецкую делегацию возглавлял начальник штаба Восточного фронта М. Гофман. 2 (15) декабря было заключено официальное перемирие. 9 декабря открылась мирная конференция, на которой немецкую делегацию возглавил статс-секретарь министерства иностранных дел Рихард фон Кюльман, австрийскую — министр иностранных дел граф Оттокар фон Чернин. Центральные державы формально соглашались на мир без аннексий и контрибуций, но лишь при условии, что такую же позицию займут и государства Антанты. Однако при этом Германия настаивала на сохранении своих колоний и считала, что оккупация Польши, Литвы и Курляндии должна продлиться до заключения всеобщего мира.

27 декабря 1917 года (9 января 1918 г.) советскую делегацию возглавил Троцкий. Ленин сказал ему: «Для затягивания переговоров нужен затягиватель». Такой и была одна из функций Троцкого в Бресте. Другая, не менее важная, заключалась в пропаганде на конференции идей мировой пролетарской революции, поскольку подробные отчеты о конференции публиковались в германских и австро-венгерских газетах. Насчет возможности продолжать войну Ленин и Троцкий нисколько не заблуждались. Последний вспоминал: «Когда я в первый раз проезжал через линию фронта на пути в Брест-Литовск, наши единомышленники в окопах не могли уже подготовить сколько-нибудь значительной манифестации протеста против чудовищных требований Германии: окопы были почти пусты». Троцкий надеялся, что германское командование не рискнет двинуть войска в бой против предлагающей мир советской России, и рассчитывал, что революция в Германии грянет в ближайшие месяцы (потому большевики и затягивали переговоры). Он считал необходимым опровергнуть слухи о сговоре большевиков с германским правительством, распространявшиеся среди мировой социал-демократии. Для этого Троцкий изобрел формулу: «Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем».

Ленин боялся, что немцы все-таки возобновят наступление. Троцкий заявил: «Тогда мы вынуждены будем подписать мир. Но тогда для всех будет ясно, что у нас нет другого исхода. Этим одним мы нанесем решительный удар легенде о нашей закулисной связи с Гогенцоллерном. Конечно, тут есть свои плюсы. Но это слишком рискованно. Если бы мы должны были погибнуть для победы германской революции, мы были бы обязаны это сделать.

Германская революция неизмеримо важнее нашей. Но когда она придет? Неизвестно. А сейчас нет ничего более важного на свете, чем наша революция. Ее надо обезопасить во что бы то ни стало».

Германская сторона сочла, что отказ от подписания мира дает достаточно оснований для прекращения перемирия. 18 февраля немецкие и австро-венгерские войска начали наступление и быстро продвигались вперед, практически не встречая сопротивления. 20 февраля Гофман записал в дневнике: «Свинство в русской армии гораздо больше, чем мы предполагали. Сражаться больше никто не хочет. Вчера один лейтенант и шесть солдат взяли в плен 600 казаков. Сотни пушек, автомобилей, локомотивов, вагонов, несколько тысяч пленных, дюжины дивизионных штабов захвачены без всякой борьбы». 24 февраля немцы заняли Псков, 1 марта — Киев, 3 марта — Нарву.

На Украине интервенты 29 апреля свергли Центральную Раду и привели к власти генерала царской армии Павла Скоропадского, провозглашенного «гетманом всея Украины». Центральная Рада перестала устраивать Германию и Автро-Венгрию из-за своей аграрной политики. Социалисты, преобладавшие в Раде, хотели провести аграрную реформу и разделить помещичьи и кулацкие земли между крестьянами. Центральные державы считали, что из крупных хозяйств легче будет забирать продовольствие для голодающего населения Берлина и Вены.

Петроград решено было не брать, поскольку сил для оккупации России у Германии и ее союзников не было, а по сравнению с хаосом предпочтительнее было иметь все же правительство большевиков, от которого ожидали поставок сырья и продовольствия и выплаты контрибуции золотом после заключения мира. Теперь Троцкий всецело поддержал Ленина в необходимости достижения мира любой ценой. 19 февраля советская сторона заявила о принятии прежних германских условий. Однако 21 февраля немцы выдвинули новые, гораздо более тяжелые.

3 марта новый глава советской делегации Григорий Сокольников подписал Брестский договор, отказавшись от каких-либо дискуссий по отдельным статьям. Германия удерживала за собой все оккупированные территории до заключения всеобщего мира, а Россия навсегда отказывалась от Польши и Прибалтики и должна была признать независимость Украины и Финляндии, где находились германские войска. Турции возвращались Батум, Ардаган и Каре.

Хотя 15 марта Всероссийский съезд Советов ратифицировал Брестский мирный договор, немецкие войска в апреле и начале мая захватили Крым и Ростов-на-Дону, а в конце мая — начале июня — Грузию. 15 сентября турецкие войска вошли в Баку. Кроме того, по дополнительному договору от 27 августа 1918 года Германия должна была получить контрибуцию в 6 миллиардов марок.

13 ноября после капитуляции Германии Брестский мир был аннулирован. Ленин называл его «несчастным миром» и рассматривал как необходимую передышку для становления новой власти. На VII экстренном съезде партии, созванном 6 марта 1918 года для рассмотрения договора с центральными державами, он убеждал своих товарищей: «Никогда в войне формальными соображениями связывать себя нельзя. Смешно не знать военной истории, не знать того, что договор есть средство собирать силы… Некоторые определенно, как дети, думают: подписал договор, значит, продался сатане, пошел в ад. Это просто смешно, когда военная история говорит яснее ясного, что подписание договора при поражении есть средство собирания сил». Ленин был уверен, что скорая революция в Германии превратит Брестский договор в клочок бумаги, и не ошибся в расчетах.

После выхода России из войны положение Румынии стало безнадежным. С согласия других держав Антанты она заключила 5 марта 1918 года предварительный договор о мире, а 27 мая — Бухарестский мирный договор, по которому уступала Южную Добруджу Болгарии и ряд пограничных территорий Австро-Венгрии. Северная Добруджа переходила под совместное управление центральных держав. Взамен Румыния получила Бессарабию.

Высвободившиеся после выхода из войны России силы Германия бросила на Западный фронт в попытке достичь там решающего успеха до того, как на европейском театре появятся большие контингенты американских войск. К середине марта 1918 года германские войска на Западе насчитывали 194,5 дивизий, а войска Антанты— 18бдивизий. Единственный раз за всю войну немцам удалось достичь здесь небольшого численного превосходства.

21 марта началось германское наступление в Пикардии. За 5 дней боев немцы прорвали фронт на стыке 5-й английской армии, отступавшей к морю, и 6-й французской, отходившей на Париж. Между ними образовался 15-километровый разрыв. Немцам была открыта дорога на Амьен, до которого осталось всего 35 км. Но 26 марта все английские и французские войска во Франции и Бельгии были подчинены французскому генералу Фошу. Налаженная, наконец, координация действий союзных армий позволила сосредоточить резервы у Амьена и остановить продвижение противника.

К 5 апреля боевые действия в Пикардии прекратились. Немцам удалось продвинуться до 60 км в глубину на фронте в 70 км, отвоевав территорию, оставленную в ходе отступления в 1917 году. Но впервые немцы потеряли больше, чем союзники, — 240 тысяч человек против 212 тысяч. Позволить себе такое соотношение потерь они не могли, поскольку значительно уступали своим врагам по людским ресурсам.

Следующий удар немцы нанесли 9 апреля во Фландрии, где 29 германским дивизиям противостояли 17 английских. Бои продолжались до 29 апреля. Немцам удалось вклиниться на 18 км в глубину английских позиций, но от плана прижать к морю и уничтожить английские армии пришлось отказаться. Потери союзников достигли 112 тысяч человек, потери немцев — 86 тысяч. Уже во время боев во Фландрии и Пикардии были случаи, когда отдельные французские и германские полки отказывались идти в бой и требовали заключения мира. Разложение не коснулось лишь британской армии, сформированной вокруг крепкого ядра добровольцев-профессионалов.

27 мая германские войска атаковали на реке Эна, но опять достигли только тактических успехов. Людендорф позднее подчеркивал вспомогательный характер этой операции: «Я надеялся, что этот удар обусловит такой расход сил неприятеля, который даст нам возможность продолжить наступление во Фландрии». Германское военное руководство не оставляло надежд сбросить британские армии в море и тем принудить Англию к сепаратному миру. В результате наступления на реке Эна французскому командованию пришлось перебросить к месту прорыва 10 пехотных и 3 кавалерийских дивизии. Успехи, достигнутые в первые дни операции, побудили перенести главные усилия на овладение Парижем. 29 мая немцы овладели Суассоном. К месту боев перебрасывались еще 16 французских дивизий. К 5 июня германские войска подошли к Парижу на расстояние 70 км, в районе Шато-Тьери овладев плацдармом на западном берегу Марны. В ходе сражения немцы потеряли 98 тысяч человек, а союзники — 127 тысяч.

15 июля 1918 года началось последнее наступление германских войск на Западном фронте. Его целью являлось окружение французских войск в районе Реймса. После их уничтожения немцы собирались нанести удар во Фландрии. Французское командование заранее узнало о готовящемся наступлении на Марне и отвело основные силы с передовых позиций, оставив там лишь боевое охранение. Поэтому германская артподготовка в значительной мере пришлась по пустому месту. Тем не менее немцы смогли форсировать Марну и захватить обширный плацдарм в районе Дормана. На этом их успехи закончились. Окружить реймсскую группировку противника не удалось.

Уже 17 июля наступление немцев остановилось и так и не было возобновлено, так как 18 июля французы начали контрнаступление от реки Урк под основание марнского выступа. На ход боевых действий на Западном фронте все большее стабилизирующее влияние оказывало прибытие американских войск. Если в начале 1918 года их было всего 200 тысяч человек, то к концу июня американская армия в Европе насчитывала 900 тысяч человек, а в июле превысила 1 миллион.

18 июля 10-я французская армия нанесла контрудар в районе леса Виллер-Коттерэ. Ее действия поддерживали 1100 самолетов и 500 танков. В первый день наступления ее дивизии продвинулись на 9 км, а левофланговые соединения 6-й армии — на 5 км, создав угрозу железной дороге, проходившей по оси марнского выступа. 19 июля в наступление перешли 5-я и 9-я французские армии, сковав германские силы по всему фронту выступа. Немцы вынуждены были отойти сперва к реке Урк, а затем к линии рек Эна и Ведь. 2 августа французы вернули Суассон, а на следующий день достигли реки Ведь. На этом марнское контрнаступление Антанты закончилось. Союзники потеряли 101 тысячу человек, немцы — 60 тысяч.

2 августа Гинденбург и Людендорф санкционировали переход к обороне. Уже 8 августа французские и английские войска под общим командованием британского фельдмаршала Хейга нанесли внезапный удар в районе Амьена. Потери немцев составили 27 тысяч убитых и пленных. Этот день стал «черным днем» германской армии. Людендорф вспоминал: «Между Соммой и ручьем Люс неприятель глубоко ворвался в наш фронт. Находившиеся там дивизии позволили себя совершенно опрокинуть. Штабы дивизий были захвачены врасплох на своих стоянках неприятельскими танками. Район прорыва скоро расширился за ручей Люс; при этом наши войска, которые еще продолжали храбро драться у Морейля, были опрокинуты фланговым ударом… Офицер генерального штаба, командированный на поле сражения, описал мне состояние дивизий, на которые 8 августа обрушился удар… От командиров дивизий и строевых офицеров я услышал о блестящих подвигах храбрости, но также и о действиях, которые считал невозможными в германской армии: наши солдаты сдавались отдельным неприятельским всадникам, части в сомкнутом строю складывали оружие перед танком. Одной свежей дивизии, которая храбро шла в атаку, отступающие войска кричали: „Зачем вы затягиваете войну, вам еще мало?“ Во многих частях офицеры уже не имели никакого влияния и плыли по течению».

К 13 августа союзники продвинулись от 10 до 18 км в глубину и ликвидировали угрозу Амьену. Германская армия была деморализована. 14 августа император Вильгельм принял решение начать мирные переговоры. Однако приступить к ним немцы так и не успели. Наступление союзников развивалось по всему фронту. 2 сентября германскому командованию пришлось отдать приказ об отходе на линию Зигфрида. 12 сентября 1-я американская армия начала операцию по ликвидации Сен-Миельского выступа. К 15 сентября эта задача была выполнена при незначительном сопротивлении противника. Немцы только пленными потеряли 16 тысяч солдат и офицеров и более 400 орудий, тогда как американские потери не превышали 7 тысяч убитых и раненых. Затем центральные державы ожидала катастрофа на Балканах.

15 сентября 1918 года две французские и одна сербская дивизия перешли в наступление на Салоникском фронте. К вечеру оборона болгар была прорвана. Болгарская армия, страдавшая от жестокого недостатка снабжения, утратила боеспособность и обратилась в бегство. Наступление Антанты развернулось по всему фронту. Сказалось и общее численное превосходство союзников: против 12 болгарских дивизий они выставили 29. За 10 дней наступающие продвинулись на 100 км. К городу Ниш срочно перебрасывались 4 немецкие и 4 австро-венгерские дивизии, но они могли прибыть туда, принимая во внимание состояние путей сообщения на Балканском театре, не ранее середины октября. В конце сентября сдалась 1-я болгарская армия. В плен попало 77 тысяч солдат и офицеров. 24 сентября в отступающих болгарских войсках вспыхнуло восстание, которое было подавлено 30 сентября с помощью 217-й германской пехотной дивизии. Однако дальше продолжать войну Болгария не могла.

29 сентября болгарское правительство подписало условия перемирия, равносильные капитуляции. Болгары должны были немедленно очистить территорию Сербии и Греции и демобилизовать армию. Турция оказалась отрезана от центральных держав и судьба ее была решена. 12 октября сербы заняли Ниш, а 1 ноября освободили Белград. В войну вновь вступила Румыния. Союзные войска вторглись в Австро-Венгрию, чья армия стала распадаться по национальному признаку.

Наступление на Палестинском фронте английские войска начали 19 сентября 1918 года. К полудню позиции турок были прорваны, и английский кавалерийский корпус к концу дня продвинулся на 40 км. Голодные и раздетые турецкие войска обратились в бегство. 1 октября англичане взяли Дамаск, а 26 октября — порт Алеппо (Халеб). 30 октября на борту английского линкора «Агамемнон» в порту Мудрое на Лемносе турки подписали условия перемирия, равносильные капитуляции. Турецкая армия демобилизовывалась, а флот передавался союзникам, которые также получили контроль над турецкими железными дорогами.

На Итальянском фронте наступление австро-венгерской армии на реке Пьяве в июне 1918 года окончилось неудачей, и войска вынуждены были отступить в исходное положение. Но итальянцы, еще не оправившиеся от разгрома при Капоретто, смогли приступить к решительным действиям только 24 октября, когда войска центральных держав уже потерпели тяжелое поражение на Балканах. Австро-венгерское командование должно было перебросить несколько десятков дивизий для защиты с балканского направления и резко ослабило Итальянский фронт. Уже на второй день итальянского наступления с фронта ушли все венгерские дивизии, заявившие, что будут защищать Венгрию от вторжения румын и сербов. 28 октября австро-венгерская армия начала отход. К тому времени уже 30 дивизий, в основном состоявшие из чехов, словаков и хорватов, отказывались идти в бой.

29 октября австрийское правительство согласилось на мир на любых условиях. 3 ноября было заключено перемирие. К тому моменту итальянцы взяли 387 тысяч пленных. Австро-венгерская армия фактически перестала существовать. Распалась и сама двуединая монархия. В конце октября и начале ноября от нее отпали Венгрия, Чехословакия и югославянские, украинские и польские земли.

После того как были сокрушены почти все союзники Германии, Антанта приступила к генеральному наступлению на Западном фронте. К концу сентября немцы располагали здесь только 190 дивизиями, в значительной мере подвергшимися разложению, а их противники — 221. Французские и американские армии перешли в наступление на Мезьер в рамках Маас-Аргонской операции. На следующий день в атаку двинулись две английские армии у Камбре, 28 сентября — группа армий во Фландрии, а 29-го — 4-я английская и 1-я французская армия у Сен-Кантена. Неопытность американских командиров привела к тому, что их войска продвигались медленно, и окружить противника в районе Мезьера не удалось.

Более успешно действовали англичане у Камбре и во Фландрии. Германский фронт развалился. Немцы отступали к своим границам, производя разрушения на оставляемых французских и бельгийских территориях. Еще 29 сентября Гинденбург и Людендорф заявили о необходимости заключить перемирие и сформировать новое правительство, приемлемое для Антанты. 3 октября такое правительство во главе с принцем Максом Баденским было сформировано. На следующий день новый премьер обратился к президенту США Вильсону с просьбой о перемирии на основе его «Четырнадцати пунктов».

Однако союзники не торопились кончать войну, рассчитывая принудить Германию к капитуляции. Людендорф настаивал на немедленном перемирии, утверждая, что германская армия больше не может сражаться. Но германские войска все же смогли отступить в относительном порядке. 26 октября Людендорф ушел в отставку. 20 октября союзники начали операцию по овладению позициями Герман, Гундинг, Брунгильда и Кримгильда, которые все оказались прорваны к 5 ноября. К моменту заключения перемирия англо-французские войска успели уже прорвать и южный участок следующей, Антверпен-Маасской позиции. К тому времени численность американской армии в Европе достигла 2 миллионов человек.

Тем временем 2 ноября началось восстание среди моряков германского флота в Киле. Они отказались выйти в море для последнего решительного боя с британским флотом, который больше смахивал на коллективное самоубийство, учитывая подавляющее превосходство англичан. В течение нескольких дней восстание распространилось на всю страну. 8 ноября германской делегации в Компьенском лесу были предъявлены условия перемирия. В течение 14 дней германские войска должны были уйти с оккупированных территорий Франции, Бельгии и Люксембурга, а также из Эльзас-Лотарингии. Армия Германии демобилизовывалась, а флот и значительная часть тяжелого вооружения выдавались союзникам. 11 ноября 1918 года было подписано Компьенское перемирие, завершившее Первую мировую войну. За день до этого, в ночь с 9 на 10 ноября, был низложен кайзер Вильгельм, бежавший в Голландию.

Итоги Первой мировой войны подвел Версальский мир, подписанный Германией и странами Антанты 28 июня 1919 года. Германия лишилась всех своих колоний, а на континенте вынуждена была уступить Польше Познанскую провинцию, часть Померании, Восточной и Западной Пруссии и Верхней Силезии (Гульчинский район Верхней Силезии отошел к Чехословакии), вернуть Франции Эльзас-Лотарингию, Дании — Северный Шлезвиг, а Бельгии— округа Эйпен, Мальмеде и Морене. Кроме того, Саар на 15лет переходил под контроль Лиги наций, Данциг становился вольным городом, а переданный под управление Лиги наций Мемель в 1923 году был присоединен к Литве. Численность германской армии определялась в 115 тысяч человек и отныне она могла комплектоваться только на добровольческой основе. Германии было запрещено иметь военную авиацию, подводные лодки, крупные боевые корабли, зенитную и тяжелую артиллерию и химическое оружие. Как на ответственную за возникновение войны, на Германию была возложена выплата репараций державам-победительницам в сумме 152 миллиардов марок в течение 30 лет. В 1919–1920 годах были также заключены мирные договоры с бывшими союзниками Германии, подтвердившие распад Австро-Венгрии и Оттоманской империи и существенные территориальные потери Болгарии, лишившейся части Фракии и выхода к Эгейскому морю.

Итогом Первой мировой войны стали гегемония Франции на Европейском континенте и Англии — на океанах. Япония, получившая германские колонии на Дальнем Востоке, заняла ведущее положение в Китае. В США, отказавшихся вступить в Лигу наций и потому не подписавших Версальский договор, возобладали изоляционистские настроения. Многие американцы считали, что промышленное и торговое первенство само по себе гарантирует безопасность их страны, без какой-либо системы союзов в мирное время. Советская Россия оказалась вне рамок Версальской системы и в последующем сблизилась с Германией. Союз двух государств-изгоев в конце концов разрушил эту систему в 1939 году.

В результате Первой мировой войны карта Европы стало гораздо пестрее. Возникли новые государства: Австрия, Венгрия, Югославия, Польша, Чехословакия, Литва, Латвия, Эстония и Финляндия. Противоречия между новыми государствами, сохранившийся промышленный потенциал Германии и ее ущемленное положение в послевоенном мире делали новую мировую войну весьма вероятной.

Общие потери всех сторон в Первой мировой войне составили около 10 миллионов убитых и до 20 миллионов раненых. Германия потеряла 2030 тысяч человек убитыми и умершими, Австро-Венгрия —1,1 миллиона, Болгария — 90 тысяч и Турция — 800 тысяч человек (почти половина турецких потерь пришлась на умерших от болезней). Потери стран Антанты были еще большими. Франция лишилась 1400 тысяч человек, Англия — 715 тысяч человек, а ее доминионы — 200 тысяч. Потери Италии составили 580 тысяч человек, потери Сербии и Черногории — 280 тысяч человек, потери Румынии — 250 тысяч человек, потери США — 114 тысяч, потери Бельгии — 38 тысяч, потери Греции — 26 тысяч и потери Португалии — 7 тысяч человек. Меньше всех потеряла Япония — 300 погибших.

Сложнее всего определить потери русской армии в годы Первой мировой войны. Они не могут быть определены сколько-нибудь точно, поскольку из-за революции и Гражданской войны итоговые официальные цифры так и не были установлены, а текущий учет отличался большой неполнотой. Немецкие генералы, как и их оказавшиеся в эмиграции русские коллеги, сходились в том, что потери русской армии были больше, чем потери противостоявших ей германских, австро-венгерских и турецких дивизий. Общее число погибших в боях и умерших от ран русских солдат и офицеров чаще всего оценивается примерно в 2 миллиона человек. К такой оценке склонялся, в частности, немецкий генерал Э. Людендорф.

Для определения русских потерь надо сперва постараться установить потери противников России в борьбе с ее армией. Германия потеряла на Восточном фронте убитыми 317 тысяч человек, Австро-Венгрия — 450 тысяч, а Турция — 150тысяч. Известно, что на Западном фронте потери англичан и французов убитыми почти в полтора раза превышали немецкие. По уровню вооружения и боевой подготовки русская армия, не имевшая в первые полтора года войны даже достаточного количества снарядов и винтовок, уступала как германской, так и английской и французской. К тому же она имела более значительное, в полтора-два раза, численное превосходство над противником, чем западные союзники. Поэтому можно предположить, что в борьбе с германскими дивизиями русские потери были относительно большими, чем на Западном фронте, и превышали немецкие вдвое. В борьбе же с австро-венгерской и турецкой армиями они могли быть примерно равны потерям противника. Тогда общее число убитых в русской армии следует оценить в 1234 тысячи. От ран и болезней умерло 306 тысяч человек, от несчастных случаев — 15 тысяч. В плен попало 3750 тысяч солдат и офицеров русской армии, из них умерло до 500 тысяч. В свою очередь, в русском плену находилось 177 тысяч военнослужащих германской армии, 1737 тысяч — австро-венгерской и 65 тысяч турок и болгар.

Всего в Первой мировой войне погибло более 2 миллионов наших соотечественников. Общие безвозвратные потери центральных держав составили 4020 тысяч человек, а государств Антанты — 5610 тысяч человек. Соотношение оказывается в пользу Германии и ее союзников — 1,4:1. Это объясняется лучшей готовностью Германии к войне и более высокой боеспособностью германской армии. Сыграло свою роль и численное превосходство Антанты, побуждавшее ее военачальников более расточительно расходовать солдатские жизни.