Георгий Тыльнер

Коля-ювелир ужинал.

Жена тоскала с кухни все новые и новые тарелки с едой.

– Ешь, милок, отощал на большевистских харчах.

Коля выпивал со вкусом, с удовольствием закусывал.

В прихожей забренчал звонок.

– Кого черт несет к ночи, – сказал он, прожевывая кусок кулебяки, – пойди спроси.

Жена влетела в комнату, схватившись за сердце.

– Ты чего?

– Сыскная.

Коля дожевал пирог, поправил брюки и пошел открывать.

В комнату он вернулся с Тыльнером и двумя оперативниками.

– Вы бы хоть снег обтерли с ног, господа красные сыщики. Чего вам надо? Я в домзаке три месяца промотал, меня Народный суд выпустил.

– Знаю, гражданин Щишкин, но мы вас не арестовывать пришли, а за советом.

– Вот-те блин. Ну давай, товарищ Тыльнер, чем могу помогу.

– Это другой разговор. Посоветуй нам, Николай Кузьмич, в твоем доме где найти список дорогих драгоценностей.

– Знаете.

– Знаем.

– А зачем искать, его сам вам отдам.

– Благие дела зачтутся.

Шишкин подошел к буфету, открыл ящик, вынул три листочка.

– Держите.

– Откуда он у Вас?

– Сабона помните, конечно.

– Как не помнить, я его банду громил.

– Так вот он мне этот список принес и наказал, как увижу хоть одну цацку из этого списка, сразу к нему.

– Ну, Сабона нет, он от нас сбежал в город Лебедянь, там вырезал семью своей сестры, и его народ на куски разорвал.

– Ой! – ахнула мадам Шишкина.

– Так что нет у Вас, Николай Кузьмич, перед ним никаких обязательств.

Тыльнер внимательно прочитал список.

– Хоть одна вещь Вам попадалась?

– Нет.

– Описание подробное, но лучше один раз увидеть…

– А вы пойдите к приват-профессору Московского университета Лазареву Алексею Силычу. Он из семьи ювелира, собирает интересную коллекцию копий самых лучших ювелирных украшений. У него несколько подделок вещей из этого списка имеется, и фото есть разных украшений. Сходите, не пожалеете.

– Спасибо, Николай Кузьмич, – Тыльнер встал, – за вторжение позднее не обессудьте, служба у нас такая.

– Так не пойдет, товарищ Тыльнер. Это как же, ночью пришли, натоптали и ушли. Не по-нашему, замоскворецкому. Прошу к столу, закусить, чем Бог послал.

– Спасибо, – Тыльнер поклонился, – мы на службе.

– Да какая там служба к ночи. Люба. Запирай дверь, неси на стол. Народ пришел голодный, пусть отведает замоскворецких пельменей.

Оперативники молящее посмотрели на Тыльнера.

Он глянул на них, усмехнулся.

– Уговорил, Николай Кузьмич.

– Тогда, снимайте обмундировку и к столу, – Шишкин подошел к буфету и вынул две бутылки коньяку, поставил на стол.

– Служба службой, но по рюмке с морозца надо принять.