Зачатьевский монастырь.

В келье на стенах колыхались тени в свете свечей.

Перед Тыльнером стоял участковый надзиратель в старой милицейской поношенной шинели.

Кубанку он держал в руках, вытирая ею пот со лба.

– Ну проверили Вы, Конев, у них документы, а дальше что?

– Так все бумаги были в порядке, товарищ субинспектор. Печати, подписи Саратовского исполкома, паспорта, вызов из Москвы, подписанный наркомом Луночарским, ордер временного заселения в монастырской гостинице, печать Моссовета.

Надзиратель снова проехал по лбу кубанкой.

– Да положите Вы шапку и садитесь, – сказал Тыльнер, – разве Вы не получали ориентировку Угрозыска о банде французов?

– Мне ее никто не показывал, и здесь я бывал дважды, со сторожем Самсоном разговаривал. Он говорил, что артисты живут тихо, подкидывают ему продукты из пайков. Продукты проверил, такие пайки выдают в профсоюзе РАБИС.

– Хорошо, Конев, идите в соседнюю комнату и напишите рапорт на мое имя.

Надзиратель ушел, а Тыльнер начал рассматривать мелочи, которые удалось собрать при обыске.

На столе лежали четыре жемчужины, пустой флакон от французских духов «Лоричан», окровавленные бинты, пустая обойма от маузера.

– Нашли, – в комнату-келью вошел Оловянников.

Он расстелил на полу рогожу.

– Заносите.

Оперативники начали складывать на нее пальто, подушки, пустые бумажники, брюки.

Тыльнер посвятил фонарем.

– Смотри-ка, Спирькины вещи, а шубы женские, по описанию те, что у Громовых похищены, похожи. Давайте…

Он не успел договорить, в коридоре раздался шума, вспыхнули фонари.

Тыльнер успел выхватить наган.

– Стоять! Руки вверх! Бросай оружие! ЧК!

– Вот тебе и на! – ахнул один из чекистов. – Товарищ Тыльнер.

– Именно, коллеги, Уголовный розыск, проводит обыск в этом помещении.

Вошел Мартынов.

– Не дела, Жора, от товарищей по оружию скрывать бандитское гнездо.

– Федор Яковлевич, я как только адрес узнал, немедленно Вам позвонил, Вас не было, я дал телефонограмму.

– Кто ее принял?

– Сейчас, – Тыльнер достал из кармана пиджака записную книжку, полистал страницы. – Коношин, он принял.

– Но у нас нет такого сотрудника. Ты ничего не перепутал?

– У нас все в журнале записано.

– Разберемся, – задумчиво сказал Мартынов. – Ну что нарыли?

– Вот, все носильные вещи с грабежей.

– Все цело?

– Да.

– Значит, или у них не было перекупщиков, или они грабили, чтобы мы поверили в новую банду.

– А деньги в поезде, а ценности с квартиры Громова.

– Ценности уходят сразу, а деньги есть деньги, они пока следов не оставляют. Забирай вещи, это твоя епархия, вызывай потерпевших. Больше ничего, кроме жемчужин, флакона и бинтов?

– Сторож сказал, что к раненому приезжал врач. Низкого роста, лицо бритое, пенсне, дорогая шуба, он его и забрал.

– Вот это уже кое-что. Работай, Гриша, а мы на Лубянку.