«Гранд-Отель»
В роскошном номере люкс «Гранд-Отеля» пили чай Леонидов, одетый с парижским шиком, Тыльнер, изображающий переводчика и Николаев во фраке официанта.
– Вчера к портье приходил человек и интересовался, когда появится господин Но.
– И что сказал портье? – Леонидов раскурил сигару.
– Сегодня.
– Значит, будем ждать. Сотрудников поместили за портьерами. Когда наш французский друг выложит деньги, попросит шампанское обмыть сделку. Это сигнал.
– Пока мы петроградцам помогаем, наш то налетчик новое нападение совершил, – сказал Николаев.
– Да, в саду Аквариум, на Маросейке, на Ленивке госсобственность. Теперь во дворе магазина Левина в Столешниковом. Что дает агентура?
– Ничего, Григорий Федорович, возможно, залетный, а возможно не имеет дело с Хивой.
– Удар у него уж больно отработанный, бьет четко под основание черепа, отключает человека.
– Погодите-ка, – Леонидов вскочил. – На Западном фронте была отдельная охотничья команда. Начальником ее был капитан Громысков. Он учил своих унтеров, а там служили только унтера, фенфебели и подпрапорщики, оглушать немцев особым ударом. Каски у них были глубокие, так его ребята били резиновой трубой, в которую была залита ртуть, четко под обрез каски.
– Не может быть, – ахнул Николаев, – что-то похожее было в Москве, в конце шестнадцатого года.
– Закончим с картиной этой, пойдем в гости к твоему унтеру.
– Пойдем.
Зазвонил телефон.
Тыльнер снял трубку.
– Понял.
Он положил трубку.
– Срочно ребят в номер, и уберите со стола. Клиенты пришли.
В дверь номера постучали.
Тыльнер подошел, открыл дверь.
На пороге стоял Витя-Барин.
– Бонжур, месье Но, – сказал он.
– Бонжур, месье, только я не господин Но, я переводчик и секретарь. Со мной можно говорить по-русски. Прошу Вас.
Барин вошел в гостиную.
Огляделся подозрительно.
На столе чашки кофе и пузатые бутылки коньяка и ликера.
– А где месье Но?
– Минуточку, он сейчас выйдет.
Дверь соседней комнаты отворилась, и на пороге появился Леонидов, в полном блеске роскошного французского костюма, попыхивая сигарой.
Он поздоровался учтиво, спросил, а переводчик перевел.
– Вы от господина Шварца?
– Да, – ответил Барин, – я его доверенное лицо.
Француз заговорил, а переводчик перевел.
– Где та вещь, которая меня интересует?
Француз дернул шнурок звонка.
В дверь постучали.
– Войдите, – крикнул Тыльнер.
На пороге появился Николаев.
– Чего изволите господа?
– Кофэ, кофэ, – сказал француз.
– Минуточку-с.
Леонидов что-то быстро начал говорить Тыльнеру.
– Господин…
Тыльнер запнулся.
– Зовите меня Вик`тор.
– Итак, Виктор, моего шефа интересует картина. Где она?
– У моего товарища, он ждет внизу.
Переводчик перевел.
Француз засмеялся и опять быстро заговорил.
Тыльнер сказал Барину:
– Мой шеф удивлен. Пусть Ваш друг поднимается, мы выпьем кофе и обсудим дела.
Когда Барин выходил, в номер вошел официант с кофейником.
– Ну что?
– Пока в цвет, – Тыльнер закурил.
– Иван внизу с большим свертком из мешковины. Его ребята крепко прикрыли.
Николаев разлил кофе.
– Ребята, я хоть глоток хлебну.
Он взял чашку, жадно хлебнул.
– Кажется, всю жизнь мазуриков ловлю, а по сей день волнуюсь.
В дверь постучали.
В номер вошли Барин и Иван с большим свертком.
– Это то, что нам нужно? – спросил Тыльнер.
– То самое, что вам нужно. А есть ли у вас то, что нам нужно? – нагло сказал Иван.
Леонидов заговорил по-французски.
Тыльнер перевел.
– Шеф приглашает вас выпить кофе.
Все сели к столу.
Иван без приглашения взял бутылку коньяка.
Налил полную кофейную чашку и выпил.
– За знакомство.
Тыльнер перевел.
Леонидов-француз захохотал и хлопнул Ивана по плечу.
Тот заулыбался.
– Так где картина?
Иван встал, развернул мешковину и поставил на стол картину.
Леонидов развернул ее к свету.
Вынул лупу и внимательно начал изучать полотно, он искал подпись художника.
Он заговорил по-французски.
Тыльнер перевел.
– Это та вещь, которая интересует моего шефа.
– А где деньги? – Иван налил себе в чашку на этот раз ликер.
– Деньги будут.
Тыльнер заговорил по-французски.
Леонидов вышел.
Иван махнул чашку ликера.
Вошел Леонидов с саквояжем, поставил на стол, открыл.
Иван и Виктор заглянули туда и увидели плотные пачки червонцев.
– Сколько? – спросил Тыльнер.
– Сто тысяч червонцев, – ответил Иван.
Тыльнер перевел.
Леонидов сел к столу, достал записную книжку, начал писать цифры.
И снова по-французски.
– Это слишком много, у нас большие расходы будут на таможне. Шеф хочет дать восемьдесят.
– Восемьдесят две, – Иван снова выпил чашку.
Леонидов усмехнулся и кивнул головой.
Он взял картину и отнес в другую комнату.
Тыльнер выкидывал на стол пачки денег.
Иван подгребал их к себе, пересчитывал трясущимися руками.
Леонидов вошел в гостиную, по-французски обратился к Тыльнеру.
– Шеф предлагает обмыть сделку.
– Это по-нашему, – сказал Иван.
Тыльнер дернул за шнур звонка.
Появился Николаев.
– Шампанского!
Николаев подносом ударил по голове Барина.
Тот рухнул на пол.
Тыльнер выхватил пистолет.
– Уголовный розыск! Вы арестованы!
Из-за портьеры выскочили сыщики, надели на задержанных наручники.
– Вот как вы пролетели, ребята, – усмехнулся Тыльнер, – соглашались бы сразу на восемьдесят, не надо было бы наряд вызывать.
– А я теперь только тебя узнал, – зло выдавил Барин, – ты Жорка Тыльнер из седьмой гимназии. Не думал, что ты красным задницу лизать будешь.
– Уведите их, – скомандовал Тыльнер.
