Закулисье

Татьяна вошла в гримуборную и увидела на столике перед зеркалом хрустальную вазу в виде ладьи, полную конфет.

Она переворошила рукой конфеты, надеясь найти записку.

В дверь просунулась голова Благородного отца.

– Позволишь, прелесть моя, у тебя папиросочку выкурить и посплетничать.

– Ну конечно же, Михаил Романович. Заходите, будем пить чай с конфетами. А может, чего покрепче?

– Упоси Господь, Танюша, у меня через час репетиция, сцена сложная.

– Ай, – засмеялась Татьяна, – когда Вам мешал волшебный напиток?

– Начал мешать. Старенький я, душа моя. Поэтому хочу кое-чего сделать на сцене. Бог даст, сумею. А у тебя ладья с шоколадом, я знаю, откуда она приплыла.

– Откуда? – Татьяна поставила на столик чашки.

– Невнимательная ты, Танюша. Ладья эта стояла в витрине на Кузнецком, в антикварной лавке Епихонова, шоколад нынче везде купить можно. А кто принес это тебе, знаешь сама.

– Знаю.

– Вот и славно, – благородный отец взял конфету, – только понять не могу, почему два прекрасных человека чего-то ждут, чтобы счастливыми быть. Запомни, милая моя, в наше время надо хватать свое счастье и убегать с ним в укромный уголок, чтобы спрятать от всех.

– Почему, Михаил Романович?

– Я сегодня утром к сестре заезжал на Трубную. Она в доме Голикова живет. Вышел из трамвая, темно еще, народу мало. Смотрю, пяток собак бегает, наших дворняг московских, всегда славящихся добрыми душами. Я по глупости и посвистел им. Они остановились, оскалились, зарычали и побежали дальше. И я подумал, какая же сволочь люди, если они из Богом данных верных друзей – собак – сделали врагов, которые сбиваются в стаи, чтобы защититься он них. А ты спрашиваешь, почему?