Белов
— В этом доме он и живет, — показал на длинный дощатый барак оперативник Балашихинского РОМа Вася Паршиков.
Перед этим он час рассказывал Белову о Царевиче. Вася знал его брата Илью, воевавшего на Крайнем Севере. Илья мужик был твердый. Отличник Осоавиахима, стахановец. Витька вроде тоже пареньком был неплохим. Но слабеньким очень. Болел много. В восемнадцать выглядел с натяжкой на шестнадцать лет. По состоянию здоровья на военном учете не стоял. В сорок первом уехал рыть окопы под Клин. Вернулся только в середине сорок второго. Говорил, что работает в военном госпитале. Несколько раз за ним заезжала санитарная машина.
— Какая квартира? — Белов рассматривал грязно-бурую стенку барака. Штукатурка отвалилась, и из стены торчала дранка.
— Пятая, Ты чего смотришь? Неужто в Москве таких нет?
— Да так.
— Ну раз так, пошли.
Дверь в пятую комнату была приоткрыта. Они вошли и поняли сразу, что до них здесь кто-то основательно поработал. Стол был сдвинут, печка-«буржуйка» валялась на полу, лист жести, на котором она стояла, сорван. Из распахнутого шкафа кто-то повыкидывал все немудреные пожитки, даже матрас на кровати вспороли.
— Чего же они здесь искали? — оглядел комнату Паршиков.
— Это у них надо спросить, — Белов снял шапку, — поработали неплохо.
Они и не заметили, как в комнату вошла пожилая женщина в стеганой душегрейке.
— Вы кто такие будете? — спросила она.
— Мы, гражданочка, из милиции. — Паршиков вынул удостоверение. — А вы кто?
— Я соседка.
— Зовут-то вас как? — Белов вспомнил наставления Серебровского, который говорил, что свидетеля надо брать на обаяние, и улыбнулся.
— Зовут меня Надежда Михайловна. Только сюда уже с Витиной работы приезжали.
— Откуда? — переспросил Белов.
— Из госпиталя, где Витя работает. Девушка в форме и мужчина. Врачи.
— А как девушка выглядела?
— Симпатичная. Родинка у нее под глазом.
— Под каким?
Женщина задумалась на минуту, поводила пальцем по лицу и остановилась: под правым глазом.
— Тут.
— А мужчина?
— Обыкновенный, военный. Высокий.
— Они пешком пришли?
— Нет, на зеленой «скорой помощи» приехали.
— На военной?
— Зеленой, с красным крестом. А какая она, военная или еще какая, я не знаю.
Они шли по улице в сторону шоссе, мимо заколоченных дач и упавших заборов, по тропинке, с трудом протоптанной в огромных девственно-белых сугробах, и Белову казалось, что где-то за углом лежит тропинка, которая приведет его к дому, пахнущему свечами и елкой. Дому, в котором ждут его красивые, веселые люди. Потом он ехал в электричке в Москву. В полупустом вагоне было холодно, и Сергей, прижавшись плечом к промерзлой стене, бездумно смотрел в окно.