Глава 15
Если человек предал кого-то из-за тебя, не стоит связывать с ним жизнь, рано или поздно он предаст тебя из-за кого-то.
Антуан де Сент-Экзюпери
— Дай догадаюсь, зачем ты пришел. — Герцог сидел за столом. Компанию ему составляли бутылка столетнего коньяка и одинокий бокал. — Морду мне бить будешь?
— О! А ты сегодня догадливый! — Твердый кулак полетел навстречу благородному эридановскому фейсу.
Удар вышел впечатляющим. Костяшки пальцев магистра прошлись вскользь по точеной скуле, рассекая ту до крови, и встретились с живым глазом начальника СБ.
— Догадываешься, за что? — процедил магистр, отряхивая руку.
— Вполне. — Голос начальника СБ был бесцветен. — И даже оправдываться не собираюсь!
Начинающий отекать глаз ничуть не беспокоил Эридана, и даже разгневанный Глеб, стоящий перед ним, казался назойливой мухой. Герцог предпочитал не отвлекаться от своего занятия. Он целенаправленно и методично напивался.
— И все же я хотел бы услышать объяснения, — видя полное отсутствие реакции со стороны оппонента, продолжил Глеб.
— Присаживайся. — Тарфолд вскинул голову в попытке сфокусировать взгляд на собеседнике. — Не будет никаких объяснений. Произошедшее ошибка, а их я предпочитаю забывать!
Очередной бокал коньяка уже был готов к отправке в глотку, но его вырвала из пальцев герцога волна телекинеза.
— Отличный подход! Накосячил и забыл. — Движением руки Глеб перенес бокал и бутылку с благородным напитком в дальнюю часть комнаты. — Свои ошибки надо помнить, чтобы дважды не наступать на одни и те же грабли!
Самоуправство с алкоголем герцогу по душе не пришлось. Эридан медленно приподнимался из кресла:
— Ты сюда зачем пришел? — Терпение мужчины все же было не резиновым. — Меня лечить? Или как? Может, это не твое дело, чем я мотивируюсь и как поступаю?
Магистр хмыкнул:
— Еще более впечатляющий подход! Сначала поцеловать мою девушку, а потом заявить, что это не мое дело! Уж простите за фингальчик, милостивый герцог, но вы малость охренели! И, будучи женоненавистником, нравились мне больше!
— А с каких пор она стала твоей девушкой? Что-то я запамятовал о моменте, когда ты начал встречаться с курсантками.
— Может, с тех самых, с каких ты не сопротивляешься летящему в тебя кулаку? — спросил Глеб. Герцог мог сколько угодно играть словами, но против магистра страстей даже ему выставить было нечего. — Ты ведь сразу понял, почему я сюда пришел, и за что ты получил, тоже понял. Так к чему все эти обсуждения?
— К тому, что Элла сама должна решать, чья она девушка?
Подобные слова от Эридана прозвучали излишне громко и пафосно.
— Ты претендуешь? — Лицо Глеба сделалось хищным. — Ты, тот, кто еще две минуты назад назвал свою выходку ошибкой?! Ты, тот, кто ее терроризировал на лекциях и мотал нервы? Ты, тот, кто пытался ее изнасиловать? Давай называть вещи своими именами. Ты просто увидел в ней Ридрегу!
Видит Бог, зельевар сейчас не то что подливал масло в огонь, но и с бензином его размешивал. Эридан медленно закипал.
— То есть, по-твоему, я идиот?
— Да, пьяный идиот! — утвердительно кивнул визави.
— И не могу отличить одну женщину от другой?
— Если бы у меня был век воздержания, для меня они бы тоже все на одно лицо стали!
— А то, что она меня сама поцеловала, тебе ни о чем не говорит? Сама потянулась к моим губам?!
— Вот только не надо мне тут рассказывать сказки! Я не хуже тебя знаю, как можно запутать и обмануть девушку! — Магистр лениво уселся на кожаный диван и закинул ногу на ногу. — Дай угадаю! Чередовал кнут и пряник. Сначала орал, потом пожалел, потом снова орал и снова жалел, а затем совершил что-то из ряда вон выходящее! И вуаля, растерянная девушка сама падает к ногам героя! Да ты просто Казанова!
Магистр страстей бил точно в цель. Пусть даже неосознанно, но все, что происходило до поцелуя, вполне укладывалось в описанный сценарий.
Герцог внимательно выслушал обвинения в свой адрес, но промолчал. Даже сейчас, будучи пьяным, он прекрасно понимал: со стороны Глеба все именно так и выглядит. И похожесть Эллы на Ридрегу в этой истории сыграла не последнюю роль. А ведь призрачная надежда на личное счастье постоянно преследовала Эридана и одновременно угнетала.
Прекрасно он помнил пророчество Агаты и до появления Савойкиной был уверен, что все уже сбылось и давно кануло в Лету. Но яркая, рыжая, словно огонь, голубоглазая иномирянка бередила душу, и тянуло Эридана к ней как магнитом.
Череда случайных событий сталкивала их нос к носу, постоянно ставя в неловкие ситуации. Падение с лестницы, спасение от убийственной туфли, история с зельем, случайное утопление. Судьба словно хотела убить Эллу на глазах у герцога, и каждый раз заставляла его спасать девушку. И вот сегодня Эридан не сдержался. Поцелуй был опьяняющ, но вошедшая Терция вернула мужчину с небес на землю. Заставила вспомнить о миллионе обстоятельств, почему эта связь может стать роковой ошибкой. Савойкину нельзя было подпускать близко к себе. И ни в коем случае не допустить, чтобы она стала его слабостью. Той, кто может еще раз разбить ему сердце и душу. И не собирался герцог напиваться этим вечером, но врученный Милонским конверт с королевской печатью Керении разрушил все планы. Приглашение на четыре персоны, где, по неведомым пока причинам, фигурировали имена трех иномирянок и его в качестве сопровождающего.
Эридан понимал, почему второе подобное приглашение получили маркиза Кларентина и графиня Ванесса, знатные барышни на выданье, но зачем пригласили трех никому не известных фрейлин-первокурсниц, оставалось загадкой.
И раздражало герцога даже не это, а факт того, что предстоит неделю провести бок о бок с Эллой и ее подругами, сопровождать на бал, официальные мероприятия, водить по магазинам. Местные ученические платья явно не подходили для светских раутов, а значит, в отсутствие Трои и подбор гардероба ляжет на его плечи.
— Ну, что ты замолчал? — выдернул герцога из мыслей Глеб. — Так я прав?!
— А с чего вдруг ты вообще засуетился? — перешел в неожиданную атаку герцог. — Неужели боишься конкуренции? Или, как скрупулезный жук, по-собственнически хватаешься за якобы свое? Что ты вообще знаешь о последних неделях Савойкиной, кроме того, что у нее в комнате появился дракон? Чем она живет, чем дышит, о чем переживает?
— А ты, можно подумать, знаешь? — Разговор начинал вновь выводить Глеба из себя. — Может, это потому, что сам ей запретил мне о чем-либо рассказывать? Поделись секретной информацией.
— Мне показалось, или ты вопросом на вопрос стал отвечать? — Живой глаз герцога окончательно заплыл от удара, но никаких видимых неудобств мужчина не испытывал. «Орлиное око» продолжало выполнять свою функцию, обеспечивая владельцу прекраснейший обзор. — Рассказывать я тебе ничего не собираюсь: если бы ты не исчез из ее жизни на неделю, закопавшись в библиотеке в пыльных томах, был бы в курсе.
— Прекрасно! — Магистр даже руками всплеснул, выражая эмоции. — Обвини меня еще в помощи Трое. — Зельевар взял паузу. — И я не считаю Эллу своей собственностью. Она сама способна выбрать, с кем ей быть и когда быть. Но одно дело, когда к выбору ее склоняют, а другое, если она сделает его самостоятельно!
— Но ты решил, что она должна выбрать именно тебя.
— Я за нее ничего не решал. Тем более не считаю себя идеальным кандидатом, равно как и тебя! Но и отступаться тоже не собираюсь!
— А мне, значит, предлагаешь?
В руках герцога материализовалось письмо, украшенное королевским гербом Керении.
— Что это? — кивая на конверт, заинтересовался Глеб.
— Твой билет на недельный отдых от Савойкиной, — хмыкнул герцог и легким движением руки швырнул приглашение магистру.
Глеб неторопливо развернул, пробежался взглядом по строчкам. Пальцы, сжимающие край бумаги, побелели от напряжения, прочитанное зельевару однозначно не нравилось.
— Я не буду спрашивать, почему здесь твое имя. — Его глаза гневно сверкнули. — Но какого черта на такое мероприятие приглашены иномирянки?
Втягивание ничего не ведающих в политических играх этого мира девчонок казалось Глебу подозрительным и нелогичным, а после всех событий еще пугающим и настораживающим. Гораздо более пугающим, чем перспектива оставить Эллу под недельным присмотром Эридана.
Лицо герцога скривилось. У него было несколько версий, одна хуже другой, начиная от самой безумной, где иномирянок позвали на смотрины для принца Даррия, что само по себе могло говорить исключительно о прогрессирующем маразме королевской четы, заканчивая той, где Ризелла пронюхала о проснувшемся даре девчонок. Последнее ничего хорошего не сулило, особенно все для той же Савойкиной.
Эридан навел исторические справки о ее даре. Последний раз такой талант проявлялся несколько тысяч лет назад. Пресловутая Кларисса была нарасхват. Предсказывала катастрофы, землетрясения, цунами, свержения политических режимов, помогала планировать интриги. Только было одно «но» — сидела она под миллионом замков и защитных заклинаний в королевстве Никидония. За десять лет ни разу не видела солнце, и неудивительно, что начала сходить с ума. Очевидцы в летописях черным по белому описывали, как молодая привлекательная девушка за минуту превращалась в абсолютно другую, неадекватную личность, начинала разговаривать с собой, бросалась на людей и пыталась покончить жизнь самоубийством. В какой-то момент у Клариссы это все же получилось, выхватив нож у одного из охранников, она зарезалась, чем окончила свои страдания.
После прочтения Эридан захлопнул книгу с историческими сводками и изъял ее из открытого доступа библиотеки. Любопытство юных иномирянок он оценивал здраво и очень не хотел, чтобы Элла нашла сей монументальный труд и испугалась за себя и свой дар. Сам герцог никогда не пожелал бы ей судьбы Клариссы, поэтому и собирался оттягивать всеми средствами тот момент, когда Ризелла и Викториан узнают о способностях своих будущих фрейлин. Обойдутся без предсказательницы!
Видимо, какая-то из этих мыслей отразилась на лице начальника СБ, потому что Глеб без труда сумел ее прочесть:
— Это как-то связано с тем, что ты запретил девчонкам мне рассказывать?
— Да. — Короткий кивок подтвердил все сомнения. — Но это ради их же и твоей безопасности! Поверь. Есть вещи, которые не стоит знать, пока обвинения в убийстве Трои с тебя не сняты официально!
— Это почему же?
— Тебя не трогают, пока я в Академии. — Эридан наконец-то опустился на свое кресло. — Я выступил гарантом твоей невиновности. Что же происходит сейчас? Я вынужден покинуть стены заведения ради сопровождения иномирянок, следовательно, ты остаешься без защиты! Милонский, конечно, будет отстаивать тебя до последнего, но ты ведь понимаешь! Фактической власти у Филония нет.
Магистр усмехнулся. Десять минут назад он набил морду своему защитнику за то, что тот поцеловал его девушку. При этом сам зельевар теперь вынужден отпустить эту девушку с соперником, потому что так пожелали сильные мира сего! Круг замкнулся!
— Ну и как связано мое плачевное положение с кучей тайн, которые ты не хочешь раскрывать?
— Если тебя схватят и начнут пытать, то эти знания могут повредить иномирянкам! Поверь, в таком случае меньше знаешь — лучше спишь!
Эридан хотел что-то еще добавить, но зельевар остановил его жестом:
— Постой-постой! Если я тебя правильно понял, то ты мне сейчас предложил следующее: посиди-ка ты, Глеб, в сторонке в Академии под замком, пока я с тремя иномирянками, одна из которых твоя девушка, которую я пытаюсь отбить, съезжу на бал в логово зверя. К слову, именно эти звери пытаются тебя обвинить и арестовать за поступок, который ты не совершал. И если, не дай бог, поймают, то начнут пытать, и ты им, дурак безмозглый, выдашь вагон секретов, один из которых может подвергнуть опасности некую рыжую особу и ее подруг!
Эридан пожал плечами:
— Все именно так, магистр Проницательность!
Удивительное дело, уже затекший глаз герцога начал проявлять чудеса регенерации. Синяк на глазах светлел и сходил, а гематома на щеке затягивалась и исчезала.
— Тогда вынужден тебя разочаровать. — Лицо Глеба стало решительным. — Я на пятой точке ровно сидеть тоже не собираюсь!
— Не делай глупостей, — предостерегающе прошипел герцог. — Я же хочу как лучше!
— Хоти дальше! — огрызнулся поэт. — Вот только одну деталь нашего плана ты уже забыл! Меньше чем через неделю открывается окно во Внешний мир! И я собираюсь, с тобой или без тебя, спасти Трою! Я бы отправился с тобой в Керению, помог присмотреть за девочками, но здравый смысл подсказывает, что мое приключение в этом королевстве будет действительно недолгим!
— Выходит, Савойкину ты мне доверяешь? — Герцог хитро прищурился уже почти зажившим глазом. — Не боишься? Отобью ведь!
— Я верю в твое благородство… — Магистр встал с дивана и подошел вплотную к столу. Перегнувшись через столешницу, он приблизился лицом к эридановскому фейсу так, что их разделяло лишь несколько сантиметров. Голос зельевара был тих и словно бы абсолютно спокоен. — Я верю в твое благородство, умение играть по правилам и желание сохранить второй глаз.
— С моей стороны было бы слишком мелко беречь то, чем я почти отвык пользоваться, — губы герцога слегка дрогнули. Эридан постучал пальцем по голубому камню «ока». — Артефакт уже век заменяет мне большинство чувств. Так что, если захочешь меня покалечить, выбирай яды! В них ты более успешен, чем в рукопашном бое!
— Я подумаю, — процедил Глеб и отошел обратно к дивану.
— А по поводу Трои… — Начальник СБ материализовал перед собой пергамент и письменные принадлежности. — Я выдам тебе разрешение сроком на день. С его помощью ты войдешь в палату, где она лежит, и сможешь беспрепятственно телепортировать с ее телом во Внешний мир. У тебя будет ровно час, чтобы вернуться обратно! В противном случае это заметят и поднимут тревогу!
— Не маловато ли часа будет?
Внешний мир поэт не любил, да что там, терпеть его не мог. Суетливый, непонятный, неведомый… Магистр плохо понимал его законы и правила, но риск не уложиться в час его серьезно волновал.
— Ее тело само должно притянуть душу. — Эридан уже подписывал документы на допуск. — Хватит и пяти минут! Остальное время скорее для Трои по магазинам пробежаться на радостях!
— Я смотрю, ты проникаешься оптимизмом к успеху операции.
Герцог протянул зельевару готовую бумагу:
— В последнее время вокруг слишком много гадких событий. Должно же нам хоть где-то повезти!
Уже готовясь покинуть эридановский кабинет, Глеб остановился, задумался и тихо спросил:
— Ты ведь позаботишься о ней?
— Ни один глаз с нее не спущу.
* * *
Утро может быть приятным в двух случаях: когда просыпаешься рядом с любимым человеком и если умудряешься выспаться. А уж когда оба фактора совпадают, то утро может стать даже идеальным.
Я проснулась оттого, что чья-то наглая рыжая тушка забралась на грудь, довольно замурчала и попыталась свернуться калачиком. Такие нежные вольности Мурзу я обычно позволяла, но сегодня был явно не его день. Раскалывающаяся от похмелья голова грозила лопнуть, а это доброты моему характеру не прибавляло:
— Мурз, изыди!
Я отпихнула кота в сторону и попыталась приподняться.
Комната была погружена в кромешную темноту, хоть глаз выколи.
— Фиса, блин, — недовольно забурчала я. — Сколько раз говорить-то, оставляй хотя бы два-три фонарика вместо ночников.
Белова вечно вырубала все освещение, поэтому, вставая ночью, или я, или Крис постоянно шипели на подругу и спотыкались об углы мебели. Однако попытка нашарить стену с магическими светлячками в привычном месте провалилась. Стены там не обнаружилось.
— Не поняла, — ошарашилась я и руками завозила по сторонам вдвое активнее.
На этот раз стена нашлась — но не сбоку, а в изголовье кровати. Да и сама кровать была непривычной, как на ощупь, так и по размеру. Раза эдак в два-три больше моей.
Попытка вспомнить, где же я нахожусь, успехом не увенчалась. Последнее воспоминание вчерашнего дня было о том, как я кралась по коридорам за вином для Горгулия, а дальше провал.
— Свет! — постучала кулаком по стенке, выдавая приказ светлячкам зажечься.
Мурзу внезапное озарение комнаты не понравилось, кот явно хотел спать и попытался зарыться мордой под теплое одеяло. А мне захотелось выматериться. Я огляделась по сторонам и комнату узнала. Глебовская. Вот и что я тут делаю?
Ответ «сплю» меня не устроил. Какого фига я тут сплю, да еще и раздетая. На полу нашлись явно мои носки, причем сырые на ощупь, и платье, с ужасно грязным подолом в темно-малиновых пятнах. Это ж где меня, свинью, носило вчера?
— Му-у-у-урз! — Выволакивая рыжего из-под одеяла, я потребовала ответов у возможного свидетеля произошедшего. — Что вчера было?
Котяра горестно мурлыкнул и попытался ретироваться уже под кровать.
— Не так быстро, мохнатый! — приказала я, подтягивая за лапы рыжую тушку к себе. — Давай, намекни же мне, куда я опять вляпалась?
Лорд Оттон фон Штраус сдался и когтем указал куда-то в сторону. Повернув голову, я уткнулась взглядом в прикроватную тумбочку, где стоял стакан с водой и лежала короткая записка.
«Легкая потеря памяти — побочное действие от снотворного. Просто вчера кто-то не хотел добровольно ложиться спать. В стакане антипохмельное. Выпей, и все пройдет.
Глеб»
М-да…
Захотелось пропеть пару строчек из песенки: «Все пройдет — и печаль, и радость…», только бы память вернулась ко мне. Кислющую воду из стакана выпила залпом.
— Он что, туда лимон выжал? — пожаловалась я Мурзу, который только лениво глаз приоткрыл.
Кот собирался спать, и излияния моей души его волновали мало.
Долго ждать действия зелья не пришлось. Головная боль проходила мягко, плавно угасая с каждой минутой, а вот память вернулась рывком, сотней нахлынувших, как лавина, картинок.
Вот я стою перед дверьми чердака. Вот Эльвира захватывает мое тело. Вот она же разбивает бутылки с вином. Вот Глеб меня целует и тащит в спальню.
Ой, стыдоба-то какая!
Вот меня пытаются уложить спать, но я же пьяная и упрямая. А вот предательская шоколадка, после которой меня вырубает!
Все встало на свои места. Я вчера напилась, как малолетка, и пошла бедокурить. Но то ли я везучая, то ли судьба ко мне милосердна — приключений на пятую точку не нашла, более того, отделалась, можно сказать, легким испугом. Попалась Глебу, который умудрился меня обезвредить и уложить спать.
«Эй, Шиза! — из глубины сознания пришлось позвать Эльвиру. — Чего молчишь? Стыдно тебе?»
Проигнорила. Обиделась на вчерашнее, истеричка пьяная, теперь небось раны зализывает.
Зато одно я для себя точно решила — с алкоголем теперь однозначно не дружу. Если у меня так от вина катушки сорвало, страшно подумать, что было бы, попадись напиток покрепче.
Тяжело вздохнув, начала придумывать, как поступить дальше.
Собраться и свалить тайком из глебовской комнаты или дождаться магистра?
В итоге решила, что дождусь. За вчерашнее надо и извинения попросить, и спасибо сказать.
Чтобы не мучить себя бездельем, начала расхаживать по комнате. Первые минут тридцать честно нарезала крути по пушистому ковру, заглянула в ванную комнату, убедилась, что с прошлого раза ничего там не изменилось, застирала свои многострадальные носки от вина и даже подол платья попыталась очистить, но где там. Пятна въелись капитально и, видимо, навечно.
— Два платья за сутки, — развешивая вещи по нашедшейся бельевой веревке, бубнила я. — Такими темпами Академия скоро не сможет обеспечить мои потребности в одежде. Придется искать богатого спонсора.
Закончив со стиркой, я вернулась в комнату. Мурз дрых на кровати, свернувшись клубком. Будить кота от скуки не стала, принялась вновь наворачивать круги. На этот раз терпение лопнуло быстрее. У Глеба даже книг интересных почитать не было. Зато на столе обнаружилась стопка чистой бумаги и карандашики.
— Сейчас буду играть в художника, — вдохновилась я новой идеей и, притянув к себе всю кипу, со рвением Леонардо да Винчи приступила к сотворению собственного шедевра.
Главной моделью был выбран кот, но через десять минут безуспешных стараний поняла — художник во мне умер еще в младенчестве. Мурз на бумаге был ужасен и напоминал мутировавшего после Чернобыля монстра.
— Что ж, шедевры за пять минут не создаются, — утешилась я и отложила свое творчество в сторонку. Вот только зацепила по пути рукой что-то: то ли рычажок, то ли кнопку какую на выступах стола.
Послышалось мерное жужжание шестеренок механизма, а затем после легкого щелчка столешница разъехалась на две равные части, обнажая передо мной секретное отделение.
Ух ты! Так вот где хранятся магистровские секретики!
Я уже протянула руку, чтобы схватить один из верхних листков бумаги, которые так и манили меня секретностью и притягательностью, но…
Вот не буду! Усилием воли заставила себя убрать загребущие лапки от чужих тайн. Не мое это дело! Да и не платят за добро чтением спрятанных документов!
В итоге решила убраться от греха подальше. Как закрыть отделение обратно, не знала, поэтому просто отошла от стола и вернулась на кровать. Как оказалось, вовремя, стоило моей попе коснуться матраса, как в комнату телепортировался законный хозяин. Да не с пустыми руками, в одной мое платье из родного шкафа, а в другой туфли.
Вау! Плевать на все, что вчера несла шиза, но Глеб — замечательный! Даже сердце чаще забилось. Как минимум во внимательности и галантности ему равных точно не было.
Я перебрала в памяти своих немногих парней и мужчин, но ни один из них не догадался бы принести мне сменную одежду в подобной ситуации. Максимум меня бы облагодетельствовали сомнительным комплиментом о том, что с утра и в нижнем белье я выгляжу потрясающе.
Глеб же поступил как умудренный опытом самец:
— Выглядишь ты в белье, конечно, потрясающе, но из комнаты в таком виде я тебя не отпущу. Не пристало молодой фрейлине голышом по Академии разгуливать.
Протянутое платье я приняла с благодарностью.
— Я могла и вчерашнее одеть. Добралась бы до комнаты темными закоулками и переоделась бы там, — пожала плечами и попыталась сделать свой вид как можно более равнодушным.
— Еще чего не хватало. Чтобы ты в мокрых носках и грязных платьях расхаживала. — Магистр усмехнулся, но только улыбка мгновенно пропала, едва его взгляд упал на столешницу с открытым потайным отделом. Лицо мужчины мгновенно окаменело, а голос похолодел. — Ну, и как много ты прочла?
— Хорошо же ты обо мне думаешь, — съязвила я, пыхтя и застегивая застежки на корсете. — Я ни одной бумажки не тронула, хотя соблазн был. Если честно, то не представляю, как вообще умудрилась открыть ящик. Я просто сидела за столом и рисовала, а потом, наверное, зацепила механизм какой-то. В общем, не читала я ничего. Не мое это дело.
— Серьезно?! — Его брови удивленно поползли наверх.
— Клянусь усами Мурза! — заверила я зельевара.
Кот, услышав, что речь зашла о нем любимом, недовольно мявкнул и перевернулся спать на другой бок.
Мужчина подошел к столу и вытащил оттуда, не глядя, с сотню листов и документов.
— Держи, разрешаю посмотреть, — доверительно протянул он мне всю эту кипу.
Я с сомнением приняла бумаги и с трепетной осторожностью перевернула первый листок.
Пустой.
Второй, третий, четвертый. Все девственно чисты.
— Какие-то чернила особые? — прищурившись, поинтересовалась я. В меня закрадывались смутные подозрения. — Или это шутка?
— Не совсем. — Глеб внимательно изучал мою реакцию. — Но листы действительно чистые.
— Тогда зачем? Какой смысл прятать обычную бумагу?
— Огромный, Эля, огромный. — Магистр присел на краешек кровати и протянул руку к спящему Мурзу, приласкать за ушком. — Ты прости меня, но я совсем забыл об этом аттракционе людского любопытства.
— Поясни! — пришлось обиженно надуть губки, ибо я действительно чего-то недопонимала.
— Ты ведь не первая моя муза. До тебя были и другие.
Я пожала плечами, это для меня шокирующей новостью точно не стало.
— И ты уже давно поняла, что я не подпускаю к себе тех людей, которым не могу беспрекословно доверять, — продолжил мужчина. — Дело в том, что отношения со многими музами заканчивались именно в этой спальне, после того как в мое отсутствие они совали не в меру любопытный нос в секретный ящик.
— То есть эти листы не что другое, как проверка на вшивость?
Вот теперь я начинала обижаться не по-детски. Я ему самое дорогое доверяю — себя, Мурза, Чешуйку, а мне проверки на детекторе устраивают. Зашибись!
— Да, она самая. Только в твоем случае нечаянно сработавшая, — поспешил оправдаться зельевар. — Я и забыл про нее совсем. Ты знаешь… — Он сделал паузу. — Я ведь испугался, когда увидел этот ящик открытым.
— Чего же? Того, что очередная муза разочарует? — огрызнулась я, натягивая на ногу туфлю.
— Брось! Ты ведь уже давно поняла, что перешагнула для меня этот статус. Я испугался того, что ты разочаруешься во мне, когда я обо всем расскажу.
Я замерла. Не каждый день услышишь такое признание, да и от кого. От самого скрытного человека во всей Академии!
— Ты серьезно? — Я выпрямила спину и пристально посмотрела в его бездонные глаза. — И кто же я для тебя?
— Не знаю. — Он отвел взгляд и честно признался: — Пока не знаю. Но явно кто-то больший, чем ежеминутное вдохновение. Тебя хочется оберегать от чужих глаз и рук. Увезти подальше и не показывать никому, как самое ценное сокровище мира. Я, наверное, дурак, что все это говорю, да?
Я покачала головой. Но и полноценного ответа выдавить не смогла.
— Эля, ты сегодня уедешь из Академии, — как гром среди ясного неба прозвучали его слова.
— Что?! — выпалила я. Вот после такого заявления моя реакция проснулась быстро. — Куда?
— В Керению. Для вашей иномирской тройки пришло приглашение на случку королевских котов!
Мое вторичное «ЧТО» и протяжный «МЯВ» Мурза слились воедино.
— Тише! Не так громко, — осадил наш крик мужчина, вот только кота было уже не успокоить. Рыжий окончательно проснулся, вздыбил шерсть и теперь наворачивал пируэты вокруг своей оси. — Я был у Эридана, он показал мне письмо, заверенное гербовой печатью Королевской семьи. Тебя, Кристину и Анфису пригласили на недельные мероприятия, посвященные сему торжественному событию. В сопровождающие записан герцог.
«Отличная новость! — Возглас Эльвиры заставил меня вздрогнуть. — Неделя с брутальным блондином, что может быть лучше!»
«Свали в Тартар, психичка!»
Меня вот перспектива Керении и королевского двора ни капельки не радовала, а тем более герцог под боком в качестве надсмотрщика.
«Сама идиотка! Ты просто не знаешь, от чего отказываешься! Эридашечка еще тот чуткий и нежный няшечка! — слащаво голосила шиза. — Он просто еще сухарик, который не встретил свое молоко!»
Стараясь игнорировать эту психопатку, я переключила внимание на Глеба.
— И чем же мы заслужили такую честь? — В голос постаралась вложить как можно больше сарказма и иронии. — Я что-то не припомню, чтобы Ризелла проявляла к нам какую-то особую дружелюбность. Как раз наоборот. Судя по ее брезгливому лицу, она бы с удовольствием пришибла всю нашу троицу своим магическим шаром правды.
— Не перегибай, — поспешил оправдать королеву зельевар. — Ризелла никогда не отличалась бессмысленной жестокостью. Она скорее ядовита, как черная мамба, и коварна, как притаившаяся кобра. Она никогда не делает что-либо просто так. И если она вас позвала, значит, зачем-то ей нужно!
— Интересно, зачем? — почти шипела я.
— Вот это мне и не нравится. Я ведь не зря учился на аналитика. — Зельевар замолчал, а затем материализовал перед собой небольшую шкатулку. — Я беспокоюсь за тебя и девчонок. Вас явно куда-то хотят втравить. Поэтому хочу, чтобы ты взяла это!
Он протянул мне деревянный ящичек.
Подарок я приняла с опаской. Шкатулка казалась сделанной из обычного дерева, без изысканных украшений, всего лишь со скромной резьбой в форме цветочной вязи. Теплая на ощупь и абсолютно невесомая, словно внутри ничего не было.
— Что там? — поинтересовалась я.
— Открывай, не бойся.
Крышку приподнимала, затаив дыхание, мало ли, вдруг сейчас изнутри вылетит птичка. Но содержимое меня не разочаровало.
Десятка три мелких колбочек, заполненных различными по цвету зельями, рядами покоились вдавленными в бархат шкатулки. Моих знаний явно не хватало, чтобы узнать даже половину, хотя парочку простейших ядов я все же вычислила.
— Это что за набор юной диверсантки? — выгнув бровь, поинтересовалась я. — Ты меня на бал отправляешь или весь королевский двор отравить?
По лицу зельевара пробежала коварная ухмылка.
— Яды только нижний ряд. Второй — антидоты от них. Третий — различные бытовые зелья: начиная от банальной «Золушки» для скорости уборки, заканчивая «Тенью». Которая, если разлить, погасит свет в радиусе километра.
По мере его объяснений мои глаза все больше округлялись.
— Глеб, да тут же целый арсенал! Меня с таким задержит первый же караул!
— Обижаешь. — Улыбка магистра стала еще шире. — Зелья варил не школьник-любитель, а я. И если сама светить колбами нигде не станешь, то никто их и не обнаружит. Шкатулку открыть сможешь только ты либо девчонки. Я повесил на них магические допуски.
Я коротко кивнула, но оставалось еще несколько вопросов:
— Хорошо. Зелья я возьму с собой, но что мне с ними там делать?
— То, что и положено фрейлинам. — Зельевар ласково коснулся ладонью моей щеки. — Смазывать ядом каблуки, шпильки, веера. Следить за всем происходящим, держать ухо востро и не давать втягивать себя в неприятности.
Угу. Не втягивать! Именно этим я, по ходу, и собиралась заняться, причем сама. Беспокойный Мурз бесился на кровати и всем видом показывал свое отношение и к керенийскому двору, и к Ризелле, и к случке Бусинки с Пушком. Кот обнажал клыки, выпускал когти, пытался подрать глебовскую подушку, но в глазах животного застыло такое немое страдание, что я понимала: приглашение — это шанс. И грех им не воспользоваться. Мурза, всеми правдами и неправдами, но надо взять с собой. На кону стояло спасение Великой Кошачьей любви!
— Почему ты притихла? — Глеб продолжал гладить мою щеку, отвлекая от мыслей по построению «противоризелловского» плана.
— Думаю, — призналась я, — как докатилась до жизни такой. Девчонки уже знают о приглашении?
Магистр отрицательно покачал головой:
— Вероятно, они еще спят или мучаются от похмелья!
Решив, что отрядом по спасению здоровья соседок тоже должна стать я, выпросила у Глеба склянку с его чудо-варевом.
— Ну, я пойду…
Мое неловкое перетаптывание на пороге комнаты не могло остаться незамеченным. Мурз крутился под ногами, то и дело запутываясь хвостом в подоле платья.
— Я бы тебя телепортировал, но это вызовет сотню вопросов. Есть у меня подозрение, что в вашем фрейлинском блоке сейчас еще тот бедлам.
Провожая меня, магистр подошел совсем близко. Что именно он имел в виду своей фразой, уточнять не стала, но, с шумом выдохнув, решилась на отчаянное действие. Крепко прижалась к груди магистра, правда, обнять его не получилось — мешали шкатулка и склянка с зельем, зажатые в руках. Зато в таком положении я слышала, как сердцебиение Глеба участилось в несколько раз.
— Спасибо, — еле слышно прошептала я. — И за вчерашнее, и за заботу.
Поэт ничего не ответил, лишь бережно провел рукой по моим волосам.
— Береги себя, — наконец обронил он. — У меня отвратительные предчувствия.
«У меня тоже! — отозвалась Эльвира. — И я это не потому, что мне не нравится наше с Глебом близкое телесное соседство в данный момент. У меня действительно отвратительное предчувствие!»
«Блин, ну не порти ты момент!» — взмолилась я.
«Щас спою», — назло мне объявила шиза и, откашлявшись, выдала:
И качнутся бессмысленной высью
Пара фраз, залетевших отсюда,
Я тебя никогда не увижу,
Я тебя никогда не забуду.
От этих строчек у меня внутри все похолодело. Я прекрасно помнила, чем закончилась история в «Юноне и Авось», и повторять ее ни капельки не хотелось.
Глеб осторожно отстранился и рукой приподнял мой подбородок, так, что я невольно посмотрела ему в глаза.
— Я надеюсь на твое благоразумие. И Эридана. Как бы то ни было, но я даже рад, что вас сопровождает именно он. С ним есть хоть какой-то шанс не вляпаться в неприятности.
Прежде чем отпустить, он легонько поцеловал меня в губы, едва касаясь, нежно и одновременно очень целомудренно.
Уже оказавшись в коридоре, я и сама не поняла, почему глупо разрыдалась. Слезы текли ручьем, а я не понимала, зачем реветь в такой момент. Вот дуреха!
Поэтому, забившись в ближайшую нишу, дала себе волю хорошенько проплакаться, но уже через пять минут вышла на свет божий настроенная на боевой лад. Времени распускать нюни не было, а операция под названием «Спасти рядового Мурза» еще даже не начиналась.
Сам рядовой семенил следом, не отставая ни на шаг. Хитрый котяра какими-то своими, неведомыми мне методами уже разгадал мой адский план и теперь держал хвост пистолетом и вообще излучал позитив и оптимизм.
— Короче, я еще не придумала, как мы протащим тебя вместе с нами в Керению, но…
Тут я запнулась, потому что впереди по коридору вышагивал Арвенариус собственной персоной.
В этот утренний час декан факультета фрейлин выглядел бодрым и невероятно довольным жизнью, но даже не это сейчас было в нем интересным и примечательным, а огромный букет незабудок, который он самозабвенно тащил.
— Да ладно…
Я даже не поверила своим глазам, потому что во второй руке у дедка красовалась бутылка вина. Хоттабыч явно шел к даме на свидание. Вот только к какой?
Разгадка тоже не заставила себя долго ждать.
— Да ладно! — вторично выдохнула я. Мои глаза в этот момент, наверное, стали квадратными от удивления. Да что там, даже Мурз пасть раскрыл!
Впереди по коридору маячила только одна дверь — в спальню Терции. А уж когда хозяйка открыла ее в голубом шелковом пеньюаре и затянула декана в комнату, все сомнения рассеялись.
— Офигеть!
Я, конечно, понимаю, преподы тоже имеют право на личную жизнь, но Терция и Арвенариус! Арвенариус и Терция! Да по шкале безумия эта парочка набирала двести баллов из ста возможных!
Не желая быть замеченной, а уж тем более оправдываться потом перед этими «влюбленными», решила, что валить из этого коридорчика нужно как можно быстрее. Мурз мое мнение поддержал: нагло и целенаправленно залез ко мне на плечи. Вези, мол, извозчик! Коту все же стоило отдать должное: забирался он аккуратно, даже когти не выпустил.
В результате пятиминутной пробежки по Академии я наконец-то добралась до фрейлинского блока и тут же замерла, потому что радостные вопли одной неумной особы слышались метров за сто до входа в родные пенаты.
— Расступитесь, неудачницы! — голосила Ванесса. — Будущая королева Керении идет!
— Это с чего вдруг-то? — с насмешкой переспросил кто-то из однокурсниц.
— Я и Кларентина будем представлены королевскому двору на ближайшем празднике, посвященном объединению Керении и Фердинарии. — Голос графини просто лучился самодовольством. — Вчера вечером мы получили приглашение!
В тот момент, когда главная заноза первого фрейлинского курса заканчивала бравую речь, я вошла в блок. Картина предстала прелюбопытнейшая.
Ровно посередине общего зала возвышалась гора чемоданов, а рядом в своем лучшем платье красовалась напыщенная графиня Ванесса. Напротив нее группировались пять однокурсниц во главе с Танисой, именно она с недюжинной язвительностью пыталась сейчас подколоть заносчивую дворянку:
— Приглашение? Всего лишь? А корону тебе еще не вручили?
— Ага, — поддакнула Мира. — Или Ризелла лично пригласила тебя сменить ее на посту?
Ванесса лишь гордо вздернула нос.
— Что бы вы понимали, крестьяне! Это не просто приглашение, это билет на смотрины к принцу Даррию. Та, кто сможет его очаровать, станет править в будущем двумя королевствами. И поверьте, я не стану сидеть на месте сложа ручки!
В ответ на эту фразу мне захотелось фыркнуть что-нибудь колкое, но появившаяся из-за двери собственной комнаты Кларентина сделала все за меня.
— В сторону, «подружка», — едва ли не плюнув ядом в соседку, прошипела толстуха. — Ваше графское сословие будут рассматривать в последний момент. Первой на сцену выйду я — маркиза!
Мурз на моем плече издал странные кряхтящие звуки, будь он человеком, я бы поклялась — он сейчас откровенно ржет над дворянками. Мне и самой стоило посмеяться над ситуацией, если б не одно «но»… На наши с девчонками имена тоже приглашение пришло. Поэтому пришлось прикинуться тапком и с наивным видом дурочки с переулочка поинтересоваться у бесящей всем своим видом Кларентины, что же все-таки происходит.
— Ой, — хлопая ресницами, начала я. — А что, в приглашении так и написано: «на смотрины к Даррию»?
— Савойкина, не будь дурой, — закатывая глаза, с умным видом вмешалась Ванесса. — В высших кругах никто не пишет ничего открытым текстом. Нас пригласили на какое-то нелепое мероприятие по случке кошек. Вот только второй строчкой там идет подписание мирного договора между Керенией и Фердинарией, а в программу недельных увеселительных мероприятий включены, — ее голос стал до безумия восторженным, — приветственный фуршет, увеселительные игры в королевском саду, театральное представление, заключительный бал. Никто не станет так заморачиваться для каких-то кошек! Такой набор стандартен лишь для одной процедуры — выбор невесты для королевского отпрыска. Так что помяни мое слово, на финальном балу Даррий вручит мне брачный конверт!
Ванесса мечтательно продолжала лепетать еще о чем-то, но меня уже начало трясти от другого.
Брачный конверт! Это еще что за фигня такая неведомая?! И почему она меня пугает до таких чертиков?!
— А что за конверт такой? — не выдержав, поинтересовалась я.
На меня тут же уставились все присутствующие, словно я сморозила полную глупость.
— Так она же иномирянка, — оправдала мое невежество Таниса. — Ей позволительно не знать о наших обычаях.
Я благодарно взглянула на девушку, ну хоть кто-то адекватный и понимающий в этом гадюшнике.
— Когда парень решил взять в жены девушку, он дарит ей конверт. Внутри особым заклинанием запечатано письмо с признаниями в любви или, если брак по расчету, с условиями. Там заранее обговариваются бонусы для невесты или размер ее обязательного приданого. Если девушка согласна, то, ознакомившись с письмом, обязана дать на него ответ либо разорвать конверт. В любом из вариантов жених мгновенно узнает о решении избранницы.
— А заклинание зачем накладывать? — продолжала любопытствовать я. Не устаю поражаться манере местного населения все проблемы решать магией.
— Как зачем? — Глаза в очках испуганно округлились. — Если невеста не вскроет письмо, то жених никогда не сможет предложить выйти замуж кому-то еще. Поэтому заклинание и стали вешать на конверты, чтобы несчастный в случае чего знал, ознакомилась невеста с его предложением или нет. Просто в истории неоднократно были случаи, когда избранницы мстили мужчинам и назло не вскрывали конверт, уничтожая тот в огне или другим способом, тем самым обрекая свою жертву на вечное одиночество.
— Злобненько, — хмыкнула я, оценивая коварство женского рода.
— Поэтому, в случае если невеста, не дай бог, окажется полной стервой, это заклинание само вскроет конверт! Вот такая вот вечная любовь! — философски заметила Таниса и поправила очки на переносице.
Я задумалась над полученной информацией. Что ж, зачем бы нас ни пригласили в Керению, замужество с Даррием ни мне, ни Кристине или Анфисе не грозит! А значит, хотя бы в отношении мерзкого королевского отпрыска можно было не беспокоиться. Уж кому-кому, а нам, иномирянкам, получение конверта не светило. Тем более что за сердце и душу керенийского наследника будут биться еще те акулы дворянских кровей.
Двое из них уже вели перепалку, несмотря на то что еще день назад казались лучшими подругами.
— Конверт мой! — рычала Ванесса, деля шкуру неубитого медведя.
— Разбежалась! — Кларентина явно не собиралась уступать и даже сняла туфельку с ноги, занося ее для удара. — Только подойди к принцу, я тебе мигом ноги-то все повыдергиваю! Корона моя!
— Твоя?! — Графиня аж взвизгнула от притворного удивления. — Да на твою жирную голову ни одна корона не налезет!
Атмосфера в блоке накалялась и грозила вот-вот перерасти в женскую драку. Понимая, что отсюда лучше слинять побыстрее, а не то можно оказаться жертвой шального каблука, я поспешила ретироваться в родную комнату, тем более что там до сих пор страдали родные подруги от непроходимого похмелья.
Но не тут-то было! Открыв двери, заодно пришлось и открыть рот от удивления! В комнате «13» все спали, аки медведи в берлоге. Анфиса, укрывшись двумя одеялами, глубоко зарылась лицом в гору подушек, Кристина, наоборот, грелась лишь легкой простыней, расслабленно развалившись на кровати. Обе девушки мирно сопели, видели сладкие сны и даже не думали просыпаться от криков дворянок, которые доносились из коридора. Егоза Чешуйка тоже дрыхла, свернувшись на сиденье стула.
Идиллия, одним словом!
— Подъем, — бесцеремонно заорала я, имитируя иерихонскую трубу. — К нам скоро приедет ревизор!
Первой от неожиданности с места подорвалась Крис.
— Что? Где? Пожар? — оглядываясь, выдала она и тут же, почувствовав резко пришедшую головную боль, со стоном сползла обратно на кровать. — Савойкина, ты что, совсем одурела?!
Я изумленно заломила бровь:
— Что, даже по фамилии?
— А как еще с тобой общаться после этого, — страдая и кривясь от последствий вчерашнего веселого вечера, ныла она. — Я с тобой как с человеком, а ты… Будить-то зачем?!
В поддержку Кристинкиных слов Анфиса, не отрывая головы от кровати, прицельно запулила в меня подушкой. Горящей!
Мини-пожар пришлось затушить в зачатке, вот только запах паленых перьев теперь противным дымком витал в воздухе.
— Фу-у-у. — Пироманка открыла глаза и теперь не спеша пыталась привести себя в состояние прямого стояния. — Теперь еще и вонять будет!
— Сама виновата, я не настаивала, — пожала плечами я.
На подруг за «теплую» встречу обижаться не собиралась, а вот напоить их живительным зельем очень даже. Протянутые стаканы обе схватили с жадностью, а уж выпили, как будто я им не жуткую кислятину предложила, а самую вкуснейшую влагу из всех возможных на земле.
— Ты нас еще и отравить решила? — Кристина морщилась и гневно сверлила меня взглядом.
— Вот еще! Для этого я вас слишком люблю!
Жизнь медленно возвращалась в их борющиеся с похмельем тела, и уже через пять минут эти красавицы были готовы задавать мне миллион вопросов.
— Ну и за что мы обязаны тебе таким ранним пробуждением?
Пересказывать историю пришлось с самого начала, а именно со вчерашнего дня. Сдаваться решила сразу! И про поцелуй с Эриданом рассказала, и про сбрендившую шизу, которая захватом тела промышляла, и про спасителя Глеба. А под конец разбавила этот и без того убийственный коктейль информации новостью о будущем путешествии в Керению.
Слушали меня не перебивая, зато потом началось:
— Мр-мя-мям-мя! Мяу! — гневно голосил кошак, выражая возмущение, которому не было предела. Он даже подошел к моей кровати и показательно поточил о нее когти.
— Да, Мурз! Я полностью с тобой согласна, — кивнула Кристина. — Пурген таким герцогам подсыпать надо, чтобы знали, как наших Эллочек целовать!
— Или каблуком ему во вторую глазюку! — поддакнула Анфиса.
Я аж смутилась от такой постановки решения вопроса, пришлось срочно переводить тему в другое русло:
— Не надо никому ничего подсыпать. У нас и без этого проблем хватает. И первая из них: объяснить Эридану, который по-любому скоро явится сообщать нам радостные вести, почему мы не рассказали ему про пробуждение дара у Кристины. И второе: как упаковать Мурза в чемодан!
У кота от перспективы быть упакованным аж шерсть вздыбилась, он разразился новым мявом, который тут же перевели на человеческий.
— Эта благородная шерстяная морда считает перемещение в чемоданах ниже своего достоинства! — пафосно объявила нам лордовскую волю Кристина и тут же добавила, обращаясь уже к «шерстяной морде»: — Захочешь к Бусинке — и налысо побреешься! Так что не звездись и думай, как будешь тихо сидеть и маскироваться под котониндзю!
Мурз издал грустный мявк и выплюнул новую тираду о том, что его благородные когти настолько круты — ни один ниндзя не рискнет с ними встретиться в честном бою. Тирада продолжалась еще минуты две, но закончилась молчаливым вздохом и смиренным взглядом. Котик морально готовился утрамбовываться в чемодан.
— Вот и славненько, — объявила Крис, утешительно погладив несчастного. — А эту пресмыкающуюся куда денем? — Она кивнула в сторону все еще спящей Чешуйки!
— Что значит — куда?! — Лицо Анфисы выражало искреннее возмущение. — Моя деточка едет с нами!
Я покосилась на эту самую «деточку» размером с приличную курицу и с ужасом представила, до какой высоты дорастет «малышка» к концу следующей недели. По моим прикидкам выходила эдакая милая орясина ростом с овчарку в холке.
— Думаю, с Чешуйкой проблем не будет, — высказала я. — Эридан слишком любит драконов, чтобы оставить ее в Академии одну без присмотра пиромага. Так что для нее нужно будет найти лишь просторную клетку!
При слове «клетка» опять разбухтелся Мурз, на этот раз из-за того, что дракону, видите ли, целая просторная клетка, а ему, пушистому няшечке, — пыльный чемодан.
На предложение поменяться местами лорд тоже не согласился, и причина тому элементарна — он слишком любит свободу, чтобы сидеть в клетке! Кот еще долго продолжал возмущаться, пока мы тупо не начали его игнорировать. Сейчас нас больше интересовал арсенал зелий, которыми вооружил Глеб.
— «Черная смерть», «Ласковый труп», «Мертвое дыхание», «Прощальный поцелуй», «Мечта некроманта»… — Анфиса перебирала скляночки и вчитывалась в их названия. Отложив в сторону последнюю пробирку, она тихо присвистнула и подвела итог: — Если препод не побоялся выдать ЭТО таким первокурсницам-недоучкам, как мы, то мне страшно представить, какие гадости могут поджидать нас при королевском дворе.
— Угу, — невесело добавила Крис. — Видимо, в Керении обитают очень «добрые» особи благородных кровей.
А тут и добавить нечего. Две такие особи все еще грызлись в коридоре блока за право обладать мифической короной. Доброта от них исходила просто мегатоннами флюидов. Ор дворянок уже давно стал фоновым шумом, который мы даже не замечали, зато когда он неожиданно утих, это заставило насторожиться.
— А вот и наш лягушонка в коробчонке едет, — догадалась Анфиса. — Сейчас объявит «прекрасные новости».
Так и случилось. Через мгновение в комнату сначала тактично постучал, а потом и зашел сам герцог Нейтральных земель. Эридан обвел наше обиталище тяжелым взглядом и, поджав губы, объявил:
— У вас три часа на сборы. С собой брать лучшие наряды, обувь, косметику! По истечении срока жду у своего кабинета в полной готовности.
Вот так. Без «здрасте» и «до свидания». Даже не потрудился объяснить, куда нам надо собираться, зачем, почему. Поэтому «искреннее» недоумение выражала артистичная Анфиска.
— Эм-м-м? А зачем?
Заработав еще один тяжелый и презрительно-уничтожающий взгляд от герцога, наша блонди стушевалась.
— Вот, ознакомьтесь. — В его руке появился конверт. — Приглашение к керенийскому двору!
Мужчина передал бумагу стоящей ближе к нему Кристине. Девушка распечатала послание и пробежалась взглядом по строчкам. В следующие минуты письмо путешествовало из рук в руки, пока наконец не вернулось обратно к герцогу.
— Что-то я не замечаю слишком удивленных лиц? — Эридан проницательно измерил каждую из нас «орлиным оком». — Особой радости по поводу предстоящего бала тоже не вижу.
— А что, должна быть? — открыто огрызнулась я, не стесняясь выражать эмоции. — Мне вот прошлого раза хватило, а вам, герцог?
Губы Эридана перекосило в судороге, но он тут же взял себя в руки:
— Нас, Савойкина, в данном случае не спрашивают! С моей стороны могу лишь обеспечить проживание подальше от королевского замка. Я уже отдал приказ подготовить к приезду мой дом в столице. — Он сделал тактическую паузу, видимо, изучая нашу реакцию на произнесенные слова. — Так что выбора у нас нет, и ехать все равно придется. На такие мероприятия все приглашенные обязаны явиться, особенно если королева приглашает своих будущих подчиненных.
Ох уж эти тонкие намеки на Ризеллу! Я отвернулась от герцога и закатила глаза. Понятное дело, что от путешествия нам теперь не отвертеться, но попытаться-то стоило. Да и Мурзу мы помочь обещали. Глупо и безрассудно, но раз уж выяснилось, что помолвка кошек лишь мероприятие для галочки, а главная цель — смотрины для Даррия, то тут уж грех не сорвать помолвку какого-то блохастого Пушистика с любовью всей жизни моего котейки.
К слову, кот сейчас тоже занимался не пойми чем. Вместо того чтобы тренироваться задерживать дыхание и тихонечко лежать в чемодане, он упорно лез обнюхивать Эридана, особенно сильно тянулся к руке с приглашением.
В итоге пушистый проныра растопил даже герцогское каменное сердце и добился главного: мужчина присел на корточки перед животным и принялся гладить того под мордой.
«Ну, зашибись, народный мститель! — мысленно бурчала я. — Пять минут назад рвался этому злыдне глаза выцарапать, а теперь что? В лучшие друзья набивается?»
Я обиженно поджала губы, потому что к подлизыванию к герцогу присоединилась еще и Чешуйка. Дракошка спикировала на широкие плечи и теперь старательно имитировала мурчание и терлась об щеку.
— А можно мы животных с собой возьмем? — как бы невзначай попросила Фиса. — Дракон без моего огня долго не протянет, а Мурз в Академии без надзора такой шухер наведет, одной лужей у кабинета ректора не отделаемся.
— А в Керении, значит, отделаетесь? — К идее герцог отнесся скептически. Крайне скептически, у него даже бровь на излом пошла.
— А там мы за ним присмотрим. — Теперь к защите кота присоединилась еще и Крис. — Подумаешь, побегает по городу, может, пополнит генофонд местных котят…
Мурз стал тереться об герцога еще активнее, а уж как замурчал — все мартовские коты Москвы бы обзавидовались.
— Черт с вами, — сдался Эр. — Только если он нагадит, убирать сами за ним будете!
Я только тихонечко хмыкнуть сумела. Если Мурз специально напакостить не захочет, то никаких непредвиденных казусов и не произойдет. Тем более сейчас, когда герцог своим разрешением в глазах кота как минимум на пару ступенек вверх поднялся.
— В общем, у вас три часа, — повторил мужчина и поднялся с корточек. Уже подойдя к двери, он добавил: — Хотя много платьев можете не набирать, все равно новые покупать придется — в королевский дворец в казенных курсантских нарядах не пускают!
Такое заявление заставило нас переглянуться.
— А деньги?! — недоуменно переспросила я. — Мы и стипендию-то первую не видели. Не на что нам новое барахлишко покупать!
— Угу. — Кристина, как самая хозяйственная из нас, уже сумела подсчитать примерный бюджет таких походов по магазинам. — Видели мы местные цены на шмотки, когда нас Глеб в Лас-Портусе выгуливал. Наши финансы позволят купить разве что несколько заколок.
— Академия берет все расходы на себя. — Голос герцога стал крайне недовольным. — Считайте это служебной командировкой.
«Вот жмотяра! — подумала я. — Сказал так, будто из собственного кармана нас наряжать собирается».
«Дурка ты! — Эльвира, похоже, собиралась выгораживать Тарфолда до последнего. — Он не поэтому такой злой!»
«Ну и почему же? Просвети меня несведущую».
«Ему же придется нас по этим магазинам водить, а для мужика нет ничего ужаснее, чем шопинг с женщиной. А нас целых четверо!»
«Пф-ф-ф. Нас тут трое. — Я опять начинала звереть. — Ты себя за отдельную единицу общества не считай!»
«Уже и помечтать нельзя». — Шиза расстроилась и затихарилась в глубинах сознания.
С моей точки зрения, Эльвира и так что-то слишком размечталась. В конце-то концов, это она мой дар, а не я ее тело.
Когда герцог ушел, вопрос со сборами встал ребром. Потому что теперь было непонятно, какие вещи брать, а какие оставить. Зато Мурз точно знал, чем ему заняться. С видом героя-победителя он деловито залег на моей кровати и принялся вылизываться и выгрызать блох.
— Кот, ты совесть-то имей, — возмущалась я, когда эта зараза натрясла шерстью мне на подушку. — Я, конечно, понимаю, что ты очень круг, но за шкирку оттягать по-прежнему могу.
К таким жестоким методам я прибегала редко, но иногда и его надо воспитывать.
— Мяу, — философски заметил Мурз, но даже с места не шелохнулся.
— Ну и как это понимать?
— Мяу! — повторил кот. — Мр-мя-мя…
На его короткие фразы повернулась Кристина, вид у нее был осоловевший. Она-то понимала, о чем он речь ведет.
— Ну-ка повтори, — процедила она сквозь зубы. — Кто приглашение прислал?
Такая реакция со стороны Волковской заставила меня и Анфису насторожиться.
— Мр-мяу. — Кот был невозмутим и одновременно счастлив.
— Да вы офигели, звери безумные! Вы хоть понимаете, куда нас втянули? — Кристина бушевала, на ее лице выступили красные пятна. Неудивительно, что оттаскать кота за шкирку кинулась именно она. Я и Анфиса еле удержать ее успели. — Да я вас с Бусинкой на британский флаг порву!
Девушка смогла успокоиться только через минуту, выпив два стакана воды, и только после этого соизволила прояснить ситуацию для нас:
— Бабы, мы встряли! Все еще хуже, чем нам могло показаться вначале!
Лично мне казалось, что хуже уже некуда, но подруга доказала обратное:
— Приглашение писала не Ризелла. Этот рыжий гад унюхал на нем запах Бусинки и Даррия. Мурз уверен, что таким способом его любимая киса вызвала себе спасательный отряд в виде его благородной волосатой морды.
— Та-а-ак, — протянула я. До меня начинала доходить вся глубина той попы, в которую нас втянули. — А принц тут при чем?
— Бусинда Крокониальда какими-то секретными царапками оставила целую повесть на этом приглашении, специально для Мурза. Так вот, принц наши имена назло маман вписал, чтобы та его не принуждала насильно жениться, и теперь он намерен отдать брачный конверт кому-то из нас!
После этих слов я осела на пол. Ноги просто не выдержали и подогнулись под весом жуткого известия. Мне общения с королевским отпрыском еще на балу хватило, а теперь это…
— Ну и ничего страшного! — Блонди еще не осознала весь ужас произошедшего. — Пускай вручает, пошлем его на три буковки в пешее эротическое путешествие.
— Боюсь, гораздо раньше нас пришибут случайным проклятием какие-нибудь другие охотницы за короной. — Свой голос я не узнала. Севший, тихий, безэмоциональный. — Та же Кларентина нам с удовольствием цианид в салатик заправит, и это наименьшее из всех зол.
— Есть еще хуже?
— Угу. — Меня прошиб ледяной озноб от одной мысли о реакции королевы, когда мы явимся в замок. — Гораздо раньше нас кокнет Ризелла. Предположительно, уже в тот момент, когда мы явимся к ней на порог для представления ко двору. Дамочки, мы трупы! Заказываем гробики!
Мой пессимизм теперь разделяли все, кроме кота, Чешуйки и Эльвиры.
«Если тебя это утешит, то нашей смерти в ближайшие три дня я не вижу! — оптимистично заверила предсказательница. — Так что, прежде чем откинуться, мы можем лихо топнуть на королевских развлекаловках!»
Первой взяла себя в руки Анфиска, она самодовольно хмыкнула, пощелкала пальцами, вызывая маленькие искры, а затем уверенно заявила:
— Не знаю как вы, а я, если пойму, что меня траванули или хотели кокнуть — сожгу все нафиг в радиусе мили! Тем более, — она скосила взгляд на шкатулку Глеба, — кое-кто предусмотрительный выдал нам маленький спасительный арсенал! Прорвемся!
Она кинулась к книжной полке, где стояла учебная литература по бытовым заклинаниям, и принялась судорожно листать один из томов.
— Сейчас я все организую, — бубнила Фиса под нос. — Шерстяные носочки цветочками покажутся.
Найдя искомое, она победно оглядела комнату и пафосно объявила:
— Краклурс-армей-иномир — патронташ! — Заклинание материализации предмета по памяти сработало безошибочно. Через мгновение перед Анфисой лежало классическое армейское снаряжение для ношения патронов времен Первой мировой войны.
— Ты серьезно? — Глаза Кристины округлились, разглядывая этот длинный ячеистый ремень через плечо. — Патронташ? На фига он тебе без пуль и ружья?
Но наша блонди ее даже слушать не стала, она лихо обернула лентой бедро, отмерила нужный кусок ремня и отрезала его невесть откуда взявшимся ножом. В следующее мгновение штопательным заклинанием скрепила концы получившегося отрезка и удовлетворенно оглядела творение рук своих.
— Ну и что это за кольцо? — до меня до сих пор не доходило, зачем Анфиска так зверски расправилась с армейской реликвией.
— От шкатулки толку нет, — заговорщически произнесла подруга. — Она громоздкая, ее незаметно в замок не пронести. Да и в случае чего, пока мы в ней нужную склянку найдем — уже откинуться успеем. Поэтому, — она подошла к подарку Глеба и принялась запихивать в свой мини-пояс часть склянок, — носить будем незаметно, под платьями.
И следующим действием она натянула снаряжение на манер чулочной подвязки на бедро.
— Дешево и сердито! — подвела итог Фиса. — У одной будут яды, у второй антидоты, у третьей остальные зелья!
План имел право на жизнь, оставалось только надеяться, что королевская стража в целях безопасности не полезет нам под юбку.
Когда через три часа мы стояли укомплектованные возле кабинета Эридана, даже сами себе удивлялись.
На этот бал мы собрались как на войну. Вместо десятка красивых платьев только по два для каждой. Все остальное место заняли пары острозаточенных боевых туфель, книги по заклинаниям, смазанные ядом шпильки для волос, комплекты метательных ножей, а также безбожно позаимствованные из арсенала Трои, открыть который заставили Горгулия, боевой веер и японские сюрикены. С последними мы дел раньше не имели, но Анфиса настояла. Еще в чемодан отправился запас шерстяных носочков и чулок. Всю девчачью лабуду, включая косметику, резиночки и заколочки, умудрились по-походному вместить в небольшую сумку. Аж гордость за себя взяла.
Мурз смиренно сидел рядом с чемоданами и настраивался на будущее путешествие. Чешуйка же дремала в накрытой простынею от чужих глаз клетке.
Просканировав оком наш странный багаж, Эридан только удовлетворенно хмыкнул:
— Ну, хоть на фрейлин похожи, — похвалил он. — Надеюсь, Академии не придется за вас краснеть!
«Боюсь, она может почернеть и обуглиться», — отозвалась Эльвира, перед тем как вспышка телепортации перенесла нас в столицу Керении.
