Книга: Проклятие иеремитов
Назад: Глава 8 Усадьба «Приют плугарей»
Дальше: Глава 10 Д’айгильтрад

Глава 9
Имперский ищейка

Алексей едва мог вымолвить слово. Кайдлтхэ тоже молчала. Она попросту не знала, что сказать. Ведь и в самом деле выходило, что путь, полный опасностей, оказался напрасным. Надежды на помощь хозяина усадьбы «Приют плугарей» рухнули. Старый д’айдрэ если и не оказался предателем, то проявил себя крайне равнодушно, почти враждебно. Он ясно дал понять, что надеяться на него не следует, да и вообще не испытывает никакой радости от поздних визитёров. Что же теперь? Куда идти? Вновь ночевать под открытым небом и взывать к капризной судьбе, выпрашивая милости, как нищий монету?
– Кай! – окликнул следопыт.
– Отстань! – отрезала Кайдлтхэ, напрочь отбив желание вести дальнейшие беседы.
Алексей хотел возмутиться, устроить скандал, но вовремя одумался. Руганью беду не исправишь. Девушка и без его причитаний не находит себе места. Весь её план замыкался на старике, а тут такое разочарование вышло. Она потрясена не меньше великого герцога, но лихорадочно пытается найти новое решение.
Всадники понуро шли вдоль лесной опушки. В нескольких сотнях метров от усадьбы остановились. Сюда не доносился лай сторожевых псов. Купеческие караваны, как и одинокие путники, не могли помешать излишним любопытством. Только зарево, стоявшее над городом, никуда не делось, постоянно напоминало о грандиозной трагедии.
Путники, утомлённые и расстроенные, ужинать не стали. Даже пожевать корку хлеба не было ни настроения, ни желания. Алексей хоть как-то хотел поддержать Кайдлтхэ, но она отстранилась, ушла в себя, ничего вокруг не замечала. Следопыт благоразумно решил, что всё равно горю не поможешь. Обдумать положение стоило завтра, на свежую голову, а сейчас лучше лечь и переспать с новой бедой. Глядишь, как-то всё устроится, определится и удастся придумать что-нибудь путное.
Утро, хмурое и холодное, не сулило надежды. Кайдлтхэ по давней привычке встала рано и возилась у костра. Следопыт открыл глаза, огляделся и не узнал местность. Всё изменилось, выглядело чужим и незнакомым, словно он и не бывал здесь никогда. Причиной тому стала непогода, низкие серые облака да туман, окутавший город.
– Привет, – робко сказал Алексей.
– Поднимайся. У нас полно дел, – выпалила в ответ Кайдлтхэ.
– Похоже, ты что-то придумала? Верно?
– Вставай. Не то пролежни заработаешь. Надо прикупить провизии. У нас уже почти вся вышла. Вина и вовсе нет.
– Как скажешь, светлая госпожа. – Алексей дал понять, что вовсе не рад столь отчуждённой интонации и претендует на иное отношение, ведь он не мальчик для битья. – Заодно разведаем, как обстоят дела.
– И не только.
– Говори, не томи! – Следопыт знал, на Кайдлтхэ можно понадеяться. Иначе и быть не могло. Д’айдрэ непременно найдёт выход из самого безнадёжного положения.
– Ничего не придумала! – надулась серокожая. – Но, знаешь, вечерний разговор с Мастером Д’айгильтрадом показался мне слишком странным.
– Думаешь, старик темнит? – предположил следопыт. – Прикидывается дурачком, а сам всё прекрасно помнит. Может, чего-то боится? Отречься от Элидирга… Для такого нужна веская причина. Вычеркни его из памяти.
– Погоди, не торопись с выводами.
– А что так? – насторожился Алексей.
– Тонкие взаимодействия тебе недоступны. В словах Мастера нет искренности. Его разум закрыт. Мне показалось, он поступил так намеренно, и вовсе не для того, чтобы скрыть потаённые мысли. Он как бы намекает…
– Опять мистика, экстрасенсорика… Да на что он намекает?! На то, что не желает с нами знаться?
– Нет. Пока сама не знаю. Но чувствую, дело тут нечисто. Ладно, оставим пока. Иди завтракать. Потом найдём могилу Элидирга и заглянем в ближайшую деревню. Нужно посетить подчинённого Инигарда.
– Сыщика?
– Да, сыщика.
– Вот печаль. А коней куда деть? Разве ты собралась в город верхом?.. Хорошо, давай пожуём.
– Давай, – улыбнулась Кайдлтхэ.
После завтрака путешественники направились на поиски могилы Мастера Элидирга. Если верить старому д’айдрэ, она находилась где-то рядом, возле кромки леса. Разведка не заняла много времени. Буквально в сотне метров от бивака Алексей и Кайдлтхэ увидели свежий вытянутый холмик. Дожди немного промыли землю. Одинокая жёлтая роза, оставленная тайным сторонником, давно увяла. Серокожая спешилась, подошла к насыпи, в молчании склонила голову. Великий герцог не стал мешать. Да и что он мог сказать в утешение?
Внезапно Кайдлтхэ подхватилась, упала на колени и принялась водить ладонями над могилой. Лицо девушки изменилось, глаза вспыхнули красным. Алексей почувствовал внутреннее напряжение д’айдрэ, но никак не мог понять, чем вызвана стремительная перемена.
– Его нет! – выпалила изначальная.
– Кого? Где? – недоумевал следопыт. Ему показалось, что Кайдлтхэ так и не пришла в себя после утраты и попросту бредит.
– Элидирга! В могиле!
– Как? Что ты говоришь?
– Я знаю, чувствую! Я вижу! Могила пуста! Там иное существо, с малой душой. Ягнёнок или поросёнок. Не могу точно сказать.
– Ты уверена? – Глаза Алексея полезли на лоб. Меньше всего на свете он ожидал услышать такую сногсшибательную новость.
– Уверена! Кто-то водит нас за нос. Хозяин усадьбы! Вот почему он забрал умирающего Элидирга к себе! Подменил тело! Но зачем? Пытался сбить со следа возможных преследователей? Остаточное влияние магии иллюзии… Нет, не гойхэ. Д’айдрэ! Д’айгильтрад хотел обезопасить истинное место погребения!
– Ничего не понимаю! Может, Элидирг жив?
– Элидирг погиб. В этом нет сомнений. Но тело Мастера захоронено в другом месте. Такой трюк совершенно бессмысленно проделывать для гойхэ. Они не чувствуют магии, им до неё нет никакого дела. Старик хотел ввести в заблуждение д’айдрэ! Понимаешь? Наверняка он предполагал, что кое-кто из Дома Серебряного света не оставит Мастера в покое и после смерти.
– Но, выходит, хозяин усадьбы и нас обманул.
– Говорила тебе, здесь какой-то подвох, только не могла определить, в чём уловка.
– Опять ерунда выходит. Зачем тогда он отшил нас вчера? Даже не пустил переночевать.
– Не знаю… – Кайдлтхэ внезапно замолчала и замерла. – Стой! Ты видишь? Тут кто-то есть!
Алексей завертел головой, но ничего не увидел. Он всерьёз испугался за девушку. В самом деле, гибель Элидирга от руки предателя оставила неизгладимый след в душе изначальной. От горя и отчаяния она и впрямь лишилась разума. Мало бед и разочарований выпало на долю великого герцога, так тут ещё и сумасшествие возлюбленной.
– Ничего я не вижу.
– Тень! Чёрная тень там, на склоне холма! – встрепенулась д’айдрэ. – Она исчезла! Но я видела! Фантом! Кто-то следит за нами! Надо уходить!
Кайдлтхэ приказала снять походные доспехи и облачиться в одеяния лекарей чумы. Пришлось повозиться. Наряды шились на низкорослых гойхэ, на д’айдрэ они едва налезли и буквально трещали по швам. Мечи спрятали под балахонами. На всякий случай. Особых хлопот доставила маска. Тесная, наполненная приторно пахнущими травами, она до предела затрудняла дыхание, и следопыта не покидало чувство, что он вырядился в костюм химической защиты и нацепил противогаз. Но прежде Кайдлтхэ скормила Алексею толчёный светящийся гриб, редкую кислую гадость. Оставалось поверить серокожей, что теперь никакая чума не страшна. Алексей едва сел в седло. Узкая одежда стесняла движения и грозила вот-вот порваться. Действовал крайне осторожно.
Обратившись на время в лекарей чумы, путешественники сделали крюк в южную сторону и вышли на тракт. Кайдлтхэ порядком запутала следы, и теперь любой из местных мог поклясться всеми богами, что диковинные всадники явились именно с юга.
Конники шли лёгкой рысью. Алексей пытался осмыслить странные события утра. Действо развивалось неожиданно и стремительно. Великого герцога не покидала уверенность, что нынешний день преподнесёт ещё не один сюрприз.
Через несколько ратов в стороне от дороги показалась большая деревня. Кайдлтхэ свернула к ней. При появлении двух лекарей немногие крестьяне попрятались по избам, и только самые отчаянные выглядывали из окон, с опаской наблюдая за необычными чужаками.
По счастливому стечению обстоятельств чума обошла поселение стороной, но местные были наслышаны о тех ужасах, что творятся в столице. В пространные разговоры хлебопашцы не вступали, всё больше отсиживаясь по домам. Не без труда удалось найти крестьянина, согласившегося присмотреть за лошадьми и поклажей. Рассказы о милосердии, лекарях и необходимости помогать ближнему сельский житель пропустил мимо ушей, напрочь отказываясь даже выйти на порог. Пришлось прибегнуть к последнему доводу. И как ни бранила его сварливая жена, но перед золотом пахарь не устоял. Золотой! Пусть даже и один. Тут ни угрозы, ни увещевания, ни призывы к здравомыслию и осторожности не возымели силы. Где мужику разжиться такими деньгами? Если добавить немного, то в базарный день можно купить коня или корову. Удача сама идёт в руки. Зачем отказываться и нос воротить. Тем более помощь лекарям – дело богоугодное.
Кайдлтхэ не стала торговаться. Нынче народ напуган вой ной, разбоем, реквизициями, чумой и полной неопределённостью. Зато теперь не стоило опасаться за лошадей. Благодарный крестьянин их накормит, напоит, вычистит. И за поклажей присмотрит. Но всякое положительное событие рано или поздно оборачивалось противоположностью. Теперь только надежда на себя и свои ноги. Пришлось также прихватить и саквояж с хирургическими инструментами. Если прибавить к тому стеснительные маски, паркую да тесную одежду и мечи, то путь в несколько ратов стал сущим наказанием. Особо донимали стекла, защищавшие глаза.
Алексею оставалось смириться с трудностями, покорно терпеть неудобства и верить в то, что в зачумлённом городе не придётся пробыть долго. Но для начала следовало добраться до крепостных ворот, миновать охрану, найти Кривокобылью улицу и отыскать сыщика. И никто не гарантировал, что всё выйдет гладко. Имперский чиновник мог попросту умереть или покинуть город. Тогда ищи ветра в поле.
Вид пустого тракта угнетал следопыта. В былые дни от купеческих караванов, крестьянских подвод, наёмников, паломников, искателей счастья и прочего люда было не протолкнуться. Ныне дорога обезлюдела, словно всё вымерло вокруг. Казалось, столица существует отдельно от остального Тамарвалда, а тот напрочь позабыл о существовании самого крупного города континента. Лишь кое-где по обочинам великий герцог заметил нескольких грязных оборванцев, копошившихся в брошенных беженцами вещах. Тут же валялись перевёрнутые телеги. Некоторым из них предприимчивые местные жители успели скрутить колёса и иные нужные в хозяйстве запасные части.
Чем ближе становился город, тем больше следов погромов и бедствий видел Алексей у дороги. Стали попадаться непогребённые полуразложившиеся трупы. В чёрных вздувшихся телах копошились омерзительные белые черви. Иных несчастных успели прикопать. Из земли торчали только руки, ноги без обувки или головы, обсиженные огромными зелёными мухами. Отвратительные насекомые заползали в носы, уши, подло жужжа, вылетали из открытых ртов и без устали клубились над мертвечиной. Ударил невидимой волной смрад. Лечебные травы являлись слабой защитой, приходилось дышать через раз. Следопыт боялся, что его сейчас вывернет наизнанку, и он попросту захлебнётся.
Городские ворота охраняла всего пара стражников, одетых кто во что горазд. Вчерашние ремесленники и коробейники, знавшие о военной службе понаслышке, нацепили на себя то, что удалось захватить в арсенале или императорском дворце. Доспехи исчерпывались кожаным и металлическим панцирями. С вооружением дело обстояло не лучше. Один бунтарь сжимал альшпис, а второй обзавёлся полэксом. Лица людей скрывали платки вроде тех, что носят кочевники-мамалуи. Должно быть, так охрана пыталась уберечься от заразы и зловония.
Явление двух странников в диковинных нарядах не смутило стражу. С видом лекарей чумы горожане свыклись, хотя в душе испытывали к ним суеверный страх.
– Кто такие? – буркнул по привычке один из охранников.
– Ты чего, ослеп? – Алексей взял инициативу в свои руки. – Лекари мы. Пришли спасти вас от объятий Чёрной девы.
– А приглашение от магистрата имеется? – не унимался страж.
Следопыт вновь пожалел о том, что Кайдлтхэ не прихватила бумаги эскулапов из Скрета. Но великий герцог не растерялся:
– Может, тебе и портки показать? Люди мрут как мухи, каждый лекарь на счету, а ты морочишь голову, как имперский чиновник. Так ты смотри, живо сообщу куда следует. У меня имеются влиятельные знакомства в купеческой гильдии.
– Угомонитесь, господин лекарь, не поднимайте шума. Проходите. – Сравнение с ненавистными имперскими чиновниками подействовало на горожанина лучше всяких угроз и посулов.
– А скажи-ка, любезнейший, где тут у вас Кривокобылья улица?
– Зачем вам, господин лекарь? – насторожился солдат.
– Как – зачем? У меня там знакомый живёт. Хотим у него остановиться, коль не помер.
– А, ну да. Далековато будет. Почитай, у самих Чумных ворот.
– Каких?
– Чумных. Раньше, при тиранической власти, Северными назывались, а сейчас Чумными. С той стороны за городом с утра до ночи роют могилы. Вот и прозвали Чумными. Следуйте прямо, реку перейдёте, а там спросите.
– Благодарствуем, добрый человек, – сказал Алексей и ступил под свод арки крепостной стены.
Картина, открывшаяся следопыту, поражала мрачным сюрреализмом. Воистину полотна Иеронима Босха и Питера Брейгеля Старшего оживали. Сторонний наблюдатель, попавший в столицу Тамарвалда по злой воле тёмного божества, вполне мог решить, что видит последствия военных действий с применением оружия массового поражения. Недоставало только масштабных разрушений от ударов артиллерии и авиации. Впрочем, сгоревшие дома имелись в избытке. Горожане в яростной борьбе с чумой умудрились сжечь несколько ветхих кварталов, населённых бедняками и ромедерскими беженцами. Именно они стали ударной силой переворота и первыми получили по заслугам, лишившись тех крох, что копили непосильными трудами в течение многих лет.
Рассказы лекарей из Скрета оказались чистой правдой, но Алексей не ожидал, что действительность окажется такой невыносимой и отвратительной. Мертвецы разной степени разложения валялись на улицах и смердели. Трупы поначалу старались убирать, но потом это безнадёжное дело бросили, поскольку катастрофически недоставало желающих заниматься смертельно опасной и грязной работой даже за большие деньги. Усопших собирали в кучи, обкладывали хворостом, обливали маслом и поджигали. Удушающая гарь, смешанная с трупным смрадом, витала всюду. Чёрные пятна горелого человеческого жира покрывали стены и мостовые. Покойники не сгорали полностью, пирамиды смерти превращались в омерзительные горы пепла и обгорелых костей. Всюду мусор, битые горшки, рваное тряпьё, изломанные телеги, груженные наголо раздетыми покойниками. Обнажённые мужчины, женщины, дети… без разбора пола и возраста. Многие окна выбиты, двери высажены. Всюду следы повальных грабежей и кровавых оргий. Алексею на глаза не попалось ни одного домашнего животного. Кошек и собак перебили, а прочих съели. Ни одной открытой лавки по пути не встретилось. Наверняка их разнесли ещё в первые дни эпидемии. Редкие прохожие походили на живых мертвецов. При виде лекарей чумы они старались спрятаться в закоулках. Обезумевшим горожанам, сполна испившим чашу яда мнимой свободы, всюду мерещились демоны смерти, что пришли по их души. Немногие живые хоронились в подвалах и молили богов о конце, потому как ужасом они уже были сыты по горло.
Кайдлтхэ и Алексей долго петляли по городу, превратившемуся в исполинский разлагающийся труп. Не у кого даже было спросить, где находится злополучная Кривокобылья улица. Следопыт отчаялся, мысленно корил Кайдлтхэ за безумную затею, как вдруг из какой-то подворотни вывалился шатающийся мужичок. Простолюдин, наплевав на страхи и несчастья, напился в хлам и едва держался на ногах. Одним богам ведомо, куда он направлялся в столь скорбный час. Может, ему всё порядком надоело, и он решил встретить смерть навеселе. Увидав лекарей чумы, горожанин округлил глаза, но, подумав, что чудища с длинными клювами явились ему в пьяных видениях, махнул рукой и поплёлся дальше. Пришлось устроить допрос с пристрастием и воспользоваться магическими талантами Кайдлтхэ. Удача вновь улыбнулась путникам. Искомая улица оказалась под боком. Но как найти нужный дом? Приходилось стучать в каждые двери. По большей части жилища давно опустели. Хозяева либо сбежали, либо отправились в иные миры. И только в десятом или одиннадцатом доме полуживая старушка с явными признаками болезни кое-как рассказала, где живёт Илкрид.
Алексей долго барабанил в указанные двери. Никто не отзывался. Следопыт уж вовсе потерял терпение и решил, что затея с поисками следователя и впрямь потерпела фиаско, как из глубины дома послышался глухой голос:
– Кого там хорс принёс?
– Господин Илкрид? – спросила Кайдлтхэ.
– Какого он вам понадобился? Проваливайте!
– Нам велено передать ему весточку, – присоединился Алексей.
– Весточку? От кого?
– От высокородного господина Инигарда.
– Инигарда? – после короткого молчания переспросил горожанин.
– Именно. От бывшего начальника столичной стражи. Так мы увидим господина Илкрида?
– Кто вы?
– Мы д’айдрэ, друзья высокородного господина Инигарда Лидергейдского.
– Погодите, – послышалось из дома.
Клацнула щеколда, заскрежетал кованый засов. Дверь приоткрылась. Показался бородатый мужчина средних лет с безумными глазами. Хозяин, одетый в приличное платье, пусть и давно не стиранное, типичное для жителя столицы средней руки, смотрел на нежданных гостей с любопытством и страхом.
– Лекари чумы? – Глаза бородача загорелись. – Не дамся! Сгиньте, демоны! – Бывший имперский следователь попытался захлопнуть дверь, но Алексей успел вставить ногу в образовавшуюся щель.
– Так мы можем увидеть господина Илкрида и переговорить с ним? Не бойтесь. Мы вовсе не лекари чумы. Это всего лишь маскировка.
– Кто вы? Посланники ночи?
– Прежде ответьте, где господин Илкрид.
– Я, я господин Илкрид! Полегчало?
– Успокойтесь. Мы не причиним вам вреда. Мы друзья светлого господина Элидирга. Ведь это вы вели дело об убийстве светлого господина Элидирга?
– Друзья? Элидирга? Дело? – Испуганный горожанин что-то напряжённо соображал. Алексей вновь охватило чувство, близкое к отчаянию. Бедняга Илкрид наверняка сошёл с ума. Но внезапно глаза бывшего имперского служаки потухли, он осунулся и сгорбился. – Да, я вёл это дело, – спокойно, без всяких признаков безумия, но как-то потерянно ответил чиновник. – Проходите. Только на второй этаж я вас не поведу. Там тёща. Померла сегодня ночью, а хоронить сам боюсь. В подвал не пойдём. Там жена и дети. Останемся здесь.
– Как вам будет угодно. И позвольте из соображений безопасности не снимать маски. Вид, конечно, дурацкий, даже ужасный, но так будет лучше для всех, – объяснил Алексей.
– Мне теперь всё равно, – уныло ответил Илкрид.
Кайдлтхэ и Алексей вошли в дом. Хозяин сразу затворил за гостями дверь. Опять клацнула щеколда, загрохотал массивный кованый засов.
– Чтоб грабители не залезли, – пояснил горожанин. – Да только замки всё больше для честных людей. Захотят забраться, так и двери вынесут. Но всё же хоть какое-то утешение. Прошу садиться, светлые господа. – Илкрид указал на лавку у стола.
Великий герцог осмотрелся. Ставни закрыты, всюду полумрак, запустение, пыль и грязная посуда. Комнату не убирали не меньше недели. Пахло потом, экскрементами и болезнью.
– Итак, я готов вас выслушать, – продолжил ищейка.
– Простите, господин Илкрид, но это мы хотим вас выслушать, – начала Кайдлтхэ. – Нам удалось несколько дней назад встретить высокородного господина Инигарда. Он дал вам лучшие рекомендации как человеку знающему, ответственному и верному присяге.
Присяге? – не без иронии переспросил Илкрид. – Кому сейчас нужна присяга? Верность и честь не в почёте. Скорее наоборот, являются отягчающими обстоятельствами. Меня выгнали со службы вскоре после переворота. И не просто выгнали, а с позором. Измазали дёгтем, вываляли в перьях и прогнали сквозь орущую и улюлюкающую толпу. И кто? Те, кого я ловил по долгу службы за воровство, разбой, пьяные драки и поножовщину. Теперь они у нас вершат правосудие. Мир перевернулся… Моя вина заключалась лишь в том, что я честно выполнял свою работу. Я вёл уголовные дела, к политике отношения не имел. Но этим подонкам без разницы. Они попросту мстят, пользуясь удачным случаем. Если ты служил императору, то это повод для ненависти, граничащей с безумием. Понятное дело, в приступе реформаторства разогнали все городские службы, включая пожарную команду, будочников и дворников. А потом началась чума. Жизнь кончилась. Да что я всё о своих печалях?! Итак, вас интересуют обстоятельства смерти светлого господина Элидирга. К сожалению, я мало чем могу помочь. Видите ли, на д’айдрэ распространяется особая имперская юрисдикция. Для проведения допроса требуется помимо прочего санкция главы Дома Серебряного света. А поскольку глава убит, санкцию выдать некому. Светлый господин Хьялдаригт в таковой просьбе отказал, сославшись на чрезвычайные обстоятельства. Расследование застопорилось. Из чиновников никто, кроме меня, не испытывал к нему интереса. Новый глава имперской стражи занялся куда более важными вопросами. По крайней мере, он так полагал. Я прибыл на место происшествия вскорости после убийства. Тело к тому времени перенесли в усадьбу «Приют плугарей». Владельца усадьбы также допросить не удалось. У меня сложилось мнение, что старик знает гораздо больше, нежели готов рассказать. Засаду стрелка я обнаружил без труда. Позиция выбрана со знанием дела. Отсюда я делаю вывод, что светлого господина Элидирга поджидали. Выходит, кто-то из своих навёл. Также не подлежит сомнению и тот факт, что арбалетчик принадлежал к числу профессионалов. Он либо воин, либо наёмник, либо д’айдрэ. Политический характер убийства также очевиден. Нити заговора ведут к одной из партий императорского двора и руководству купеческой гильдии. Именно они стали основными получателями выгод. Не следует забывать и о светлом господине Хьялдаригте. Весьма скользкий тип, замечу. Да и история с выигрышем показательна. Правда, всё это догадки, не более. Прямых улик нет. Но мне удалось сохранить арбалетный болт, извлечённый из тела светлого господина…
– Позвольте взглянуть, – перебила дознавателя Кайдлтхэ.
– Да, да, разумеется. – Илкрид встал, усталой походкой подошёл к массивному дубовому шкафу, долго рылся в залежах хозяйственной утвари. – Вот, нашёл. Уж думал, мои сорванцы стащили.
Серокожая с некоторой опаской взяла болт. Одна мысль о том, что она держит в руках причину смерти Мастера, вызывала ужас. Д’айдрэ увидела умирающего Элидирга, кровоточащую рану, и девушку едва не передёрнуло. Меж тем она ощутила и иное, смутное, едва уловимое касание… Магия разрушения! Да и как иначе объяснить то, что зачарованные доспехи Мастера не спасли ему жизнь? Выстрели убийца в него обычным болтом, он непременно уцелел бы. Тут без всяких улик ясно, только д’айдрэ знал о таких тонкостях, только рождённый в Моридоре способен наложить такие чары.
– Господин Илкрид! Вы даже не представляете, как нам помогли! Теперь я знаю, где искать убийцу.
– В самом деле? Искренне рад, – рассеянно улыбнулся бывший имперский чиновник. – Позвольте тогда обратить ваше внимание на одну мелкую, но весьма важную деталь. Вне всяких сомнений, болт изготовлен кузнецом-д’айдрэ. Наши так не умеют. У местных получается как-то грубо, топорно. А здесь мы видим едва ли не произведение ювелирного искусства.
– Да, я заметила.
– Тогда посмотрите сюда. На древке зарубка в виде креста. Она сделана грубым кованым ножом. Едва ли такой найдётся в арсенале д’айдрэ. Нож явно изготовлен обычным кузнецом, из гойхэ, как вы нас называете. Но как определить, кем именно? Да сейчас и не до поисков.
– Скорее всего, метку оставил новый хозяин.
– Вы правы. Обычно так помечают стрелы особо заслуженные члены «Братства ночи». Если кто из них и остался в живых, улизнул с Шидельротом.
– Главы гильдии нет в городе?
– Нет, конечно! Более всего на свете он печётся о своей драгоценной жизни. Поначалу он отсиживался в древних катакомбах. Знаете, под столицей имеется множество старинных подземных ходов. Потом, когда стало ясно, что эпидемия только разгорается, он сбежал с приближёнными куда-то на юг. Поговаривали, там у него есть тайная резиденция. Город бросил на произвол судьбы. Даже не скажу, где сейчас находится наша славная троица – Бык, Заяц и Молот. Может, хоронятся в подземельях, а может, греются в лучах южного солнца, как и их хозяин. Да какая разница? Мы ведь и без того все умрём. Ведь правда?
– Правда, – ледяным голосом сказала Кайдлтхэ. – Я чувствую, как в вашем теле зарождается жар, вижу на шее припухлости. Семя болезни проросло. Умрёте вы, ваша жена, дети…
– Вы хотя бы честны со мною. Эх, до чего обидно! Жизнь прожита нелепо. Такой бесславный конец!
– Так и будет, если…
– Если? – оживился дознаватель. Ему почудилось, что в словах д’айдрэ он услышал намёк на некую призрачную надежду, но, опасаясь вновь жестоко разочароваться, даже не хотел о том думать.
– Если вы не прислушаетесь к моим советам.
– Вашим советам? Простите, ничего не понимаю.
– Вы, Илкрид, благородный человек. Разве этого мало? Вы рассказали много интересного и полезного, сберегли серьёзную улику, и теперь все подозреваемые известны. Мне хотелось бы отблагодарить вас, подарить жизнь вам и вашей семье.
– О боги! – выкрикнул в сердцах бывший чиновник. – Что я должен делать?!
– Зовите домочадцев. Ничего с собой брать не нужно. Я дам лекарство. Оно излечит вас от чумы. Уходите как можно дальше от города. Через год или два, когда эпидемия кончится, вернётесь. О пропитании и крове не думайте. Десять золотых избавят вас на какое-то время от материальных затруднений.
– Светлая госпожа… – На глазах бородача показались слёзы.
– Не медлите, Илкрид. И запомните, ничего не брать! Одежду и вовсе по выходе из города сожгите.
– Да, да. Я понимаю. Руат! Руат! – Мужчина бросился к входу в подвал. – Выходите! Мы уходим! Светлая госпожа! Лекари… Нас спасут!
Внизу послышалась какая-то возня. Первой, придерживая подол, выбралась Руат, супруга чиновника. Следом показались сыновья, сорванцы лет десяти и пятнадцати. Все перепуганные до полусмерти. Несчастные при виде гостей замерли от страха. Спасаясь от чумы, они просидели в темноте несколько дней почти впроголодь, а тут их выволокли из убежища на растерзание каким-то неведомым чудищам с гигантскими клювами. Женщина, бледная как мел, с глазами побитой бездомной собаки, не произнесла ни слова. Мальчишки жались к матери. – А вот Ферд и Силт, моя надежда, опора и утешение, – улыбнулся Илкрид.
Кайдлтхэ не стала пускаться в долгие объяснения, насыпала каждому на ладонь толчёного светящегося гриба, запасливо припрятанного в саквояже, и заставила съесть кислое снадобье. Горожане, так и не поверившие в счастливое избавление, исполнили приказание в точности.
– Теперь пора, – сказала д’айдрэ. – Ведите к ближайшим воротам. Северным, кажется. Или они теперь Чумными прозываются?
– Точно так, светлая госпожа! – закивал Илкрид. Он смахнул слезу и мысленно возблагодарил богов за величайшую милость.
Назад: Глава 8 Усадьба «Приют плугарей»
Дальше: Глава 10 Д’айгильтрад