Глава 15
Врата богов

Алексей и Кайдлтхэ поспешили покинуть заброшенный трактир. От одной только мысли о явлении Айльтмэрда у следопыта бежали мурашки по спине. Нет, не безобидные призраки, привидения, ожившие мертвецы или иные потусторонние сущности ринулись в Дэорум строить козни великому герцогу и его спутнице. Их навестил глава ордена иеремитов, чёрный маг, вознамерившийся обрести бессмертие, бесплотность и могущество бога. Да, он страстно об этом мечтал, но судьба распорядилась иначе. После физической смерти он заключил сделку с Хтето. Древний демон пообещал кучу всяких плюшек взамен на скипетр Осириса. Следопыт был почти уверен, не обошлось без мелких уловок, театральных эффектов и банального вранья. Айльтмэрд стал рабом, новой игрушкой скучающего хозяина. Пусть упивается мнимой силой и властью, наслаждается иллюзией. Подвох очевиден. Как только раб ослушается господина по неразумию или умыслу, так сразу обратится в прах. С Айльтмэрдом будет гораздо хуже. Подземный атомный взрыв распылил его на атомы. Не останется даже кучки зловонного праха.

Вновь Алексей утвердился в том, что Хтето, он же Казимир Карлович и Салативар, не оставил затею завладеть скипетром. И главный иеремит всего лишь инструмент, которым до того был Мертвец. Так стоит ли обращать внимание на нечто неживое, не имеющее собственной воли? Не удалось завладеть скипетром сегодня, будет пробовать отнять завтра. Он не успокоится, пока не добьётся своего или не потерпит крах. А если так, то следует готовиться к новой атаке. Но теперь Алексей и Кайдлтхэ научены горьким опытом. Они отвлеклись, непозволительно расслабились, позабыли о скрытой угрозе и за беспечность едва не поплатились жизнью.

Д’айдрэ тяжело переживала поражение. Всё утро она молчала. Следопыт не лез ей в душу, не приставал с расспросами. Он всё понимал. Когда-нибудь она сама расскажет. Нужно время прийти в себя, осмыслить и принять решение, как жить дальше с мыслью о том, что враг оказался сильнее тебя. Но Алексей не хотел показаться бесчувственным бревном, а потому, как мог, оказывал любимой всевозможные знаки внимания – не отъезжал далеко, высматривал дорогу, беспокоясь, нет ли врагов поблизости.

После полудня всадники спустились в широкую долину и вышли на заболоченный берег какой-то речушки. Ломиться через трясину и заросли камыша не решились. Кайдлтхэ предложила сделать привал. Алексей с радостью согласился. После поспешного бегства из проклятого трактира полдня путешественники провели в седле, позабыв о еде и питье. Пришла пора немного перекусить. Да и лошадей следовало щадить.

– Спасибо тебе, Аль, – тихо, словно стыдясь, сказала Кайдлтхэ.

– А мне за что? – делано удивился следопыт. Всё же ему было приятно, ведь и он на что-то сгодился.

– Ты вновь меня спас. Если б не ты, он меня точно убил бы.

– Да чего там. Разве я мог спокойно смотреть на то, как он издевается над тобой?

– Не скромничай. Знаешь, я молода, глупа и малоопытна. Не мне тягаться с Айльтмэрдом. Аакхабит… ну, ты понимаешь. В храме нам попросту повезло. Но там мы были не одни. Айле, Феригморд… А сегодня ты сам, без всякой посторонней помощи! Спасибо.

– Я ведь люблю тебя. Даже представить не могу, если бы… Нет, и думать не хочу! Одного не могу понять…

– Хочешь узнать, почему он так легко взял верх? – перебила собеседника д’айдрэ, прочитав его мысли. – Айльтмэрд не просто силён. Он великий маг. Иначе ему не удалось бы создать храм. Он подавлял мою магию в зародыше. Подавлял умело, напористо, без особых усилий. Я ничего не могла поделать. Иногда мне казалось, что он нацепил на меня виртуальный кристалл душ. Как ардары. Я вновь стала обычной гойхэ и даже не могла произнести заклинание обнаружения нежити. И только когда ты нанёс удар, и хватка ослабла, я… – Кайдлтхэ внезапно замолчала.

– Теперь многое понятно. Пусть так, но фехтовала ты отменно.

– Эх, тут бы твой скипетр пригодился.

– Да чёрт с ним, с Айльтмэрдом! Хорошо, что хорошо кончается. На этот раз повезло. Говоришь, он вернётся? И неизвестно, как тогда обернётся дело.

– Надо поскорее закрыть врата богов.

– Верно. Да легко говорить.

– Если будем рассиживаться, то ничего не добьёмся.

После короткого отдыха путники вновь отправились в дорогу. Кайдлтхэ решила идти вдоль топкого берега, надеясь отыскать удобную переправу. Ехали долго, пока не увидели полуразрушенную земляную дамбу. Когда-то здесь стояла водяная мельница. Возможно, мамалуи разгромили близлежащий хутор, либо мельник сам всё бросил, спасаясь от кочевников. На пологом склоне противоположного берега и в самом деле виднелись какие-то развалины, густо поросшие крапивой и репейником, а от мельницы уцелели только бревенчатые сваи. Река за долгие годы источила дамбу, промыла насыпь, но глубокая канава в два метра шириной для лошадей не преграда.

Переправились удачно. Орхидиас для порядка немного покапризничал, но Алексею удалось уговорить верного коня, и тот лихо одолел промоину. И вновь потянулись бесконечные степи, редкие рощи и байрачные леса. Кайдлтхэ резко взяла на север, потому как на юге у горизонта показалось земляное укрепление с деревянным частоколом. Оно располагалось слишком далеко, и едва ли там разглядели двух всадников, но всё же зевать не следовало. К тому же где-то поблизости находилось крепостное поселение, где жили семьи солдат, часть гарнизона, ремесленники и прочий люд.

Оборонительный вал, соединявший пограничные укрепления, повернул на юго-запад. Путники ступали на древние коралтарские земли. Теперь чаще стали попадаться хуторки и деревеньки. Кайдлтхэ боялась их как чёрт ладана и обходила десятой дорогой. Встреча с поселянами грозила новыми неприятностями.

Алексей часто поминал недобрым словом хлебосольного крестьянина и пытался понять, что подвигло его к предательству. Ему никто не угрожал. Наоборот, помогли починить телегу. И вот же, на тебе, навёл братчиков, а те едва не убили. Почему, зачем? В чём причина? В исконной склонности к подлостям и порокам? Едва ли хуторянин причислял себя к кровным врагам моридорцев. Да и что он, житель забитой провинции, мог знать о серокожих? А вдруг в том и кроется разгадка? Наслушался всяких небылиц, решил выслужиться. И поделом стукачу. Осень на носу, а дом сгорел. Будет теперь чем заняться.

Дальняя дорога располагала к размышлениям. И время убить не грех. Кругом надоевший однообразный пейзаж. Который день почти ничего не меняется, всюду одно и то же. Да, приходится вертеть головой, осматриваться по сторонам. Вдруг появятся рыцари братства «Две молнии»? Но Алексея занимали иные мысли. Воспоминания о хуторянине, который так неосмотрительно попытался выказать лояльность братству, заставили о многом задуматься, переосмыслить увиденное и услышанное за последнее время, начиная от сидения в Гнилой башне и заканчивая картинами войны на подъезде к Орифину.

Что-то и впрямь не так с этим миром. Могло показаться, одержимый маниакальной тягой к суициду, он пожирает сам себя. Боги тьмы безумно голодны и жаждут кровавых жертвоприношений. Всюду сквозь стон, плач и предсмертные крики слышался хруст костей и чавканье. Челюсти монстра с аппетитом перемалывали души и судьбы. Те, кого сожрали первыми, даже не успели опомниться. Оставшиеся в живых также ничего не заподозрили. Купцы им внушили, что они и есть соль земли, великие герои, которым сполна воздадут благодарные потомки. Но за мнимым геройством скрывалась мерзость убийств неугодных и несогласных, грабежи, пьяные кутежи, кровавые бунты, предательство, продажность, массовые психозы, всеобщая слепота и презрение милосердия. Розовые мечты о всеобщем благоденствии втоптаны реальностью в кровавую грязь. Вместо привилегий и горы золота бунтари получили чуму, голод и нищету. Не помогли ни разрушения статуй императора, ни сожжение книг, ни поругание храмов отеческих богов. Купцы и их прислужники, циничные расчётливые психопаты, только подливали масла в огонь и выискивали новые жертвы. Мелкие подлецы, ранее из лучших побуждений гадившие соседям, проходимцы, шулеры, неудачники и любители быстрой наживы нашли для себя золотую жилу, пролезли в уличные командиры и превратили легковерных людишек в жирный корм, ведь они не твари дрожащие и право имеют.

Развращённые безнаказанностью, научившиеся убивать или впервые переступившие эту черту, но быстро договорившиеся со своей совестью, грабящие простодушных селян мародёры и насильники иной судьбы для себя уже не видели. Они отлично поняли: терять им более нечего, а всё, что им нужно, отнимут силой. Народ сошёл с ума. Ранее богобоязненный, верный императору, он в несколько дней потерял разум, поверил в россказни речистых умников, купленных с потрохами купеческой гильдией. Они приучили простой люд к убийствам и расправам, научили искать смысл там, где его нет, находить оправдания зверствам, воскресили в душах чёрных демонов, безумных в тяге к смерти.

Гильдия подкупала менестрелей, бродячих актёров, циркачей и площадных рифмоплётов, дабы те внушали народу, что только мания величия способна одолеть врождённый комплекс неполноценности. Ублюдки так до конца и не поняли, кому служат и в чём заключена их миссия. В лидеры толпы выбились откровенные моральные и физические уроды. Столица империи превратилась в настоящее шапито, где давали представление непонятно откуда взявшиеся безмозглый Молот, алчный и скаредный Заяц и садист-зубодёр Бык.

Не обошлось и без тёмной магии Моридора. Как иначе объяснить, что истеричным клоунам удалось провести чёрный ритуал и напитать демонов энергией безумия? Фигляры сами превратились в демонов. Они решили идти до конца. Дело стало за человеческими жертвами, массовыми страданиями и показательными убийствами. И у них всё получилось. Имперский город стал чудовищным капищем, которое за короткий срок изменило сознание горожан, превратило их в беснующуюся биомассу, погрузило разум в густые сумерки. Чума завершила начатое.

Но можно ли вырваться из плена демонического и сошедшего с ума мира? Алексей не находил ответа. Ему казалось, что дальше будет только хуже, впереди эра всеобщей ненависти и разрушения. Люди станут ненавидеть друг друга за проявленную слабость, купцов – за предательство мечты, Моридор лишь за то, что он существует, а владык Западных королевств за недостаточную помощь. В своих бедах они обвинят всех, но только не самих себя, ведь они разучились любить, мыслить и созидать. Они могут только ненавидеть.

И вновь следопыт убеждался в том, что отношение Кайдлтхэ к гойхэ определяется вовсе не высокомерием первородной или скверным характером д’айдрэ. Но как поступить? Неужели ничего нельзя исправить? Возможно, если закрыть врата богов, то хватка чёрных демонов ослабнет, и силы Айльтмэрда начнут иссякать. Но глава иеремитов, как и Хтето, далеко. До них так просто не добраться. И всё же следует попытаться. Иного выхода нет.

Когда день подходил к концу, а запад вспыхнул оранжево-красным, Алексей увидел у горизонта тёмную полосу Почтового леса. Следопыту не верилось, что многодневное путешествие подходило к концу. Но до цели ещё предстояло добраться, и неизвестно, какие неожиданности таятся на том пути.

Кайдлтхэ пришпорила лошадь. Девушка хотела до темноты выйти к южной опушке и не напороться на крепость коралтарцев. Немногим севернее находилась Могильная застава, и здесь, ближе к югу, тоже стояло пограничное укрепление. Хотя его могли запросто снять после захвата Ромедера.

Алексей вспомнил, как появился в этих местах, как встретил Кайдлтхэ. Казалось, с тех пор прошла добрая сотня лет. Порой чудилось, что он всю жизнь провёл в Дэоруме, и не было никакой девятиэтажки, Казимира Карловича, дружка Романа и роковой находки в стрелковой ячейке.

День догорал. Землю накрыл саван сумерек. В душе просыпался страх. Сомнения, переживания и опасения отравляли кровь. Чёрная стена леса приближалась. Теперь можно рассмотреть отдельные деревья и терновые кустарники. Путникам повезло. Заставу братства «Две молнии» они обошли стороной. В полутьме близкой ночи их никто не заметил.

Кайдлтхэ не стала дотошно выискивать подходящее место для ночлега и остановилась у ближайших деревьев. Лес выглядел неприветливо. Из чащи веяло прохладой, тьмой и страхом. Вылетели на охоту комары-кровопийцы. Путникам пришлось выкопать яму и разжечь костёр, чтобы хоть как-то уберечься от нахальной мошкары. Там и сям ухали ночные птицы, из леса то и дело доносились странные пугающие звуки. На душе стало темно, тягостно и одиноко.

Алексей укутался в плащ, улёгся рядом с Кайдлтхэ, обнял девушку и быстро уснул. Очнулся среди ночи от необъяснимого волнения и возбуждения. Лицо и руки чесались от комариных укусов, но совсем иное беспокоило следопыта. Д’айдрэ стояла рядом с обнажённым мечом и напряжённо вслушивалась, пытаясь из множества непонятных звуков выделить что-то особенное.

– Приготовься к встрече, – бросила изначальная великому герцогу.

– Какого хорса? Опять Айльтмэрд? – спросил сонный Алексей.

– Именно. С хорсом, – пыталась объяснить серокожая на свой манер. – Он и пожаловал к нам в гости.

Попаданец сразу вспомнил, как любой житель Дэорума всякий раз по поводу и без повода поминал таинственного, почти мифического зверя. Однажды он даже видел шкуру лесного чудовища на плечах Сердигона, верного служаки верховного магистра братства «Две молнии». Неужто на этот раз выпало сомнительное счастье увидеть своими глазами живое воплощение страхов гойхэ?

В чащобе хрустнула сломанная сухая ветка. Всполошились птицы. Заохал, завизжал мелкий зверёк. Послышался низкий рык. Алексей вспомнил краснорожего из северных лесов близ Рамтрэла. Вдруг где-нибудь поблизости открылись врата богов? Но Кайдлтхэ считает иначе. Как ей не поверить? Следопыт не раз убеждался в верности предчувствий возлюбленной. На всякий случай он извлёк из ножен Дыхание скорби.

И всё же нападение застало великого герцога врасплох. Блеснули злые жёлтые глаза, чёрное пятно закрыло звёзды. Следопыта хватило только на то, чтобы шарахнуться в сторону и взмахнуть клинком. Зверь не стал добивать жертву. Его внимание отвлекла Кайдлтхэ.

Алексей действовал быстро, не задумываясь, подчиняясь не разуму, а инстинкту. Монстр замахнулся когтистой лапой на д’айдрэ. Следопыт ударил на удачу. Лезвие опустилось на холку. Чудище дико зарычало, повернуло голову, оскалило пасть. Миг, ничтожный, неуловимый – и хозяин здешних лесов набросился бы на парня, сбил бы его с ног и переломал кости. Алексей видел каждую мельчайшую деталь – блеск шерсти в свете звёзд, горящие глаза, огромные клыки и капли слюны твари. Всё происходило как во сне, вязком ночном кошмаре, когда ты всё осознаешь, но ничего не можешь поделать.

Следопыт не понял, как и почему Кайдлтхэ оказалась на земле. Ранена? Шрам на щеке остался, как память о первой встрече с хищником. Всё перепуталось в голове. Меч взвился в воздухе. Нет, не успеть…

Животина взревела, рухнула в траву, рыкнула и испустила дух. Сокрушитель бездны пробил шею. Второй удар раздробил череп.

– Кай! Цела?! – вскрикнул Алексей, позабыв о том, что секунду назад находился на волосок от смерти.

– Цела. Гад, зацепил когтями бок. Спасибо доспеху. Тариалд выдержал. Синяк быстро сойдёт. А ты?

– Да вроде тоже ничего. Но если бы не ты…

– Будет тебе рассыпаться в комплиментах. Ночь безнадёжно испорчена. Теперь не заснуть.

– Откуда он взялся?

– Лошадей почуял, погань. Смотри, бедняги даже не шевелятся от страха.

– Понятное дело. – Следопыт подошёл к поверженной зверине и внимательно осмотрел хорса. Величиной с тигра, чёрный, как море в безлунную ночь, с блестящими жёлтыми глазами и клыками в ладонь он походил на диковинную помесь древнего саблезуба и пантеры. – Здоровый, сволочь. Шкуру бы снять или клыки отпилить. Никто ведь не поверит, что завалили такую скотину.

– Оставь падаль местным.

– Но ведь и впрямь редкий зверь! Если дело так и дальше пойдёт, то придётся заносить хорсов в Красную книгу.

– Не знаю, о чём ты говоришь, но лучше убраться отсюда. Хорсы далеко от леса не отходят. Лапы у них короткие. За степной дичью им не угнаться.

– С чего же они живут?

– На кабанов охотятся, на оленей. Могут напасть на зазевавшуюся лошадь. Да и людьми не брезгуют.

– Эх, всё равно жалко. Ну да пёс с ним. Ладно, пойдём.

Всюду царили мрак и первозданное безмолвие как во времена зарождения мира. Эту изначальную тишину нарушали только шорох трав да постукивание копыт. Звёзды, яркие, огромные, как отборные бриллианты, с высоты небес равнодушно взирали на землю, погружённую во тьму. Разгорячённый недавним боем следопыт мчался в бесконечной пустоте. Отчего-то вспомнилось, как пару раз приходилось выезжать ночью на коп. Тогда он работал у оживлённой трассы. Опасения оказались напрасными. Никто его не увидел. Среди звёзд плыла полная луна и озаряла твердь призрачным серебристым сиянием. Алексея пьянил восторг и чувство свободы. Он один во тьме, напарник где-то далеко, его не видать. Слышно только, как попискивает металлоискатель. Так и сейчас. Он и Кайдлтхэ одни в мёртвом мире. Нет ни друзей, ни врагов. Есть только мрак и вечная тайна бытия. Хочется мечтать и наслаждаться одиночеством.

Дорога пошла под уклон. Покатый спуск привёл на берег речушки, чей исток находился в Почтовом лесу. Одолев водную преграду, путники взяли на северо-запад и пошли вдоль опушки. Теперь до врат богов рукой подать.

Великий герцог напряжённо всматривался в темноту. Со стороны Ромедера наползала чернота. Приближалась гроза. Но нет, следопыт ошибся. Далёкие вспышки озаряли лиловые небеса. Тонкая голубая игла пронзила высь. Вот они, врата богов… Не соврал беглый ромедерец, встреченный в «Голом колесе». И не игла вовсе, гигантский столб, а вокруг клубятся тучи, пожирая звёзды и извергая молнии. Огромная воронка, вход в иной мир…

– Осталось совсем немного, – послышался голос Кайдлтхэ. – Знаешь, мне кажется, это вовсе не врата. Тут что-то иное. Скорее генератор магической энергии. Он и поддерживает существование врат. Я чувствую чужую, неодолимую силу, хотя до цели идти ещё много ратов.

– Я часто думал об этой минуте. Волнение захлёстывает. Как выключить генератор? Перстни! Ну конечно же! Они и являются ключом. Прямо как в видении, навеянном «Северной звездой»! Но выйдет ли?

– Древний демон… Помни о нём!

– Легко сказать.

– Не хнычь. Разберёмся. – Кайдлтхэ пришпорила лошадь и вырвалась вперёд.

Алексей не на шутку разволновался. Мощь невиданного источника магии завораживала, гипнотизировала, как кобра жертву. Великий герцог трепетал, невольно любуясь воистину грандиозной картиной. Чёрно-фиолетовые тучи, озаряемые электрическими разрядами, образовали некое подобие тора, гигантского бублика в километр поперечником. Он медленно вращался вокруг своей оси, полыхал небесным огнём. Столб голубого света исходил из земли и исчезал в мрачных высях.

Следопыт ясно слышал гром и треск молний. От осознания величия картины бросало в дрожь. Руки тряслись, во рту пересохло. Сердце так и рвалось из груди. И ему, Алексею, мелкому и ничтожному человечку, предстоит противостоять такой махине и поставить крест на забавах древнего демона.

Вспышки молний и голубое сияние озаряли окрестности. Кайдлтхэ насторожилась. Она увидела людей и выхватила из ножен меч. Её лицо преобразилось. На нём не было ни тени страха или сомнения. Воистину оно походило на лик древней богини, повелительницы битв. Великий герцог не забыл о способности жителей Моридора впитывать энергию гойхэ. А тут… Неужели первородная подзаряжается от магического генератора?

Охранники заподозрили неладное, зашевелились, забегали, как клопы при пожаре. Солдаты братства «Две молнии» оседлали коней и бросились навстречу двум всадникам, озаряемым небесным пламенем. Кайдлтхэ и Алексей, как вестники близкого конца мира, замершего в страхе и ожидании, несли в себе семена скорой смерти.

Кроваво-чёрный тариалдовый доспех изначальной искрился голубыми змейками разрядов, лицо окаменело, а меч походил на молнию в руке громовержца. Ярость вскипала в душе Алексея. Клинок жаждал вражеской крови. Противник стремительно приближался. Два десятка конников и невесть сколько пехоты. Главарь охранников показался знакомым. Сердигон! Бритая голова, борода лопатой, чёрная шкура хорса на плечах, кольчуга, татуированная рожа. Вот и свиделись.

Громы, молнии, грохот копыт, удары сердец, звон и скрежет металла. Взмах! Удар! Лошадь поверженного врага встала на дыбы. Мёртвый наездник раскинул руки, выронил оружие, завалился на круп. Вновь взмах, удар. Голова отлетела в сторону, исчезла во тьме. Потоки крови хлестали из перерубленной шеи. Послышался сухой треск, словно боги разорвали небеса, как старое платье. На миг заложило уши. Кайдлтхэ, напитавшись силой, выкрикнула боевое заклинание. Кони в страхе заржали, шарахнулись в разные стороны. У нескольких животных подкосились передние ноги. Лошади кубарем полетели на землю, ломая шею себе и людям. Ужас застыл на бледных лицах. Вновь раскат грома. Удар невероятной силы разметал вражеское войско, выбил кавалеристов из седел, раскидал пехоту, переломал кости. Один Сердигон чудом удержался. Командир штурмового отряда магистра братства «Две молнии» бросился на Алексея. Поздно. Тариалдовый клинок со свистом разрезал ночной воздух, разрубил кольчугу. Кровь брызнула из глубокой рубленой раны. Головорез сполна ощутил прикосновение Дыхания скорби, яростного, смертоносного, безжалостного. Мертвец рухнул на бок, нога застряла в стремени. Перепуганная лошадь понеслась в степь, волоча за собой хозяина и оставляя на траве кровавую дорожку.

Уцелевшая пехота, завидев разгром кавалерии, засверкала пятками. Кайдлтхэ настигала беглецов и рубила без всякой пощады. Алексей не стал преследовать солдат. Бой выигран, нет более нужды убивать. А цена победы… Думать об этом не время. Перстни!

Следопыт спешился и рванул к столбу света. До него рукой подать. Великий герцог вовсе не чувствовал страха. Нет, он теперь другой и, кажется, даже позабыл своё имя. Он древний демон Аакхабит, собакоголовый владыка одного из миров ночи.

Голубое сияние, лёгкое потрескивание. Вот и каменный алтарь, а над ним неспешно водят хоровод эсэсовские побрякушки с символами смерти на щитках. Ладонь коснулась прозрачной стены. Приятное покалывание… Шаг, второй, третий… Вспышка, море света… Пристанище Хранителя… Всё так похоже. Рука тянется к алтарю. Вот он, череп со скрещёнными костями. Мёртвая голова. Ладонь сжалась в кулак. Алексей ощутил холод металла. Перед глазами вновь лес, разрытая ячейка, солдатские останки. Отто, печатник из Штутгарта, погибший под Харьковом в сорок третьем во славу демонов тьмы…

Ослепительный свет померк. Перстни звякнули о базальт алтаря. Всё кончено. Громы утихли, молнии умерли. Ветер медленно разгонял чёрные тучи, освобождая звёзды из потустороннего плена. Алексей собрал перстни и, шатаясь, побрёл к Орхидиасу.

Кайдлтхэ, бледная как снег, едва держалась на ногах. Окровавленный меч выпал из ослабевших рук.

– У нас получилось, – устало выдавил из себя великий герцог. – Как ты? Не ранена? На тебе лица нет.

– Слишком много силы, – с трудом ворочая языком, ответила д’айдрэ. – Голова лопается…

Изначальная упала на колени. Алексей поспешил ей на помощь.

– Сесть в седло сможешь? – участливо спросил следопыт.

– Помоги…

Парень поднял девушку, подсадил, помог взобраться на лошадь. Серокожая едва держалась за луку. Следопыт подобрал оброненное оружие, оседлал коня, взял поводья лошади Кайдлтхэ и шагом двинулся на северо-восток к Почтовому лесу.

Близился рассвет. Алексей оглянулся. Тучи рассеялись, растворились в серости скорого утра. На лугу в самых немыслимых позах валялись изрубленные трупы. Брошенные кони мирно щипали траву. Неподалеку догорал деревянный острог.

Великий герцог тяжело вздохнул. Нет, он не ощутил себя счастливым, лишь почувствовал дикую усталость. Сделано немало, но основная работа впереди. И всё же он совершил то, что не удалось Элидиргу. Отныне врата богов не подпитывались энергией мира ночи. Замысел Айльтмэрда рухнул.