1

Накануне Второй мировой войны военное руководство каждой крупной европейской страны придерживалось собственной концепции обороны в случае широкомасштабного военного столкновения.

Исходя из опыта Первой мировой войны, французы считали главной проблемой выживание войск в траншеях во время массированных артиллерийских обстрелов противника, которые могли продолжаться от нескольких дней до нескольких месяцев. Ради этого львиная доля военного бюджета страны в буквальном смысле была зарыта в землю: вдоль границы с Германией возводилась линия совершенно неприступных (как тогда казалось) железобетонных оборонительных сооружений.

Германские генералы решили, что их главная задача — обеспечить возможность отражения такого нападения противника, в котором участвуют все рода войск.

Советские военные теоретики и практики пришли к выводу, что ни в коем случае нельзя распылять ресурсы страны, а следует сосредоточить их на развитии самых важных видов вооружения. Поскольку важнейшим из них они считали танк, то и главной задачей обороны они считали исключительно защиту от танков противника. Оборона может считаться прочной, если Красная Армия сможет успешно отбивать атаки танков противника. Если остановить вражеские танки, рассуждали советские стратеги, все наступление противника будет остановлено.

Боевой устав Красной Армии требовал: оборона должна быть в первую очередь противотанковой.

Такая точка зрения оказалась правильной. Это признавали впоследствии генералы вермахта, в том числе создатель германских танковых войск генерал-полковник Гейнц Вильгельм Гудериан.

Наступательные операции вермахта против Польши, Франции, Югославии, Греции и других стран начинались по стандартному сценарию. Внезапно, после короткой артиллерийской подготовки, но часто и без нее, германская танковая лавина обрушивалась на позиции противника. Так было и летом 1941 года, когда Германия напала на Советский Союз.

Поначалу такая тактика давала поразительные результаты. Но уже начиная с октября 1941 года германская военная машина стала пробуксовывать. В мае-июне 1942 года мир стал свидетелем новых германских побед на Восточном фронте, которые, однако, были не столь грандиозными, чтобы победоносно завершить войну и поднять флаг со свастикой над Уральским хребтом. Весной 1943 года советские войска научились останавливать германские танковые лавины и успешно делали это до самого окончания войны. Так было в Курском сражении, так было в Балатонской оборонительной операции. Начиная с лета 1943 года Германия была уже не способна готовить и проводить наступательные операции большого масштаба. На Восточном фронте Германия вынужденно перешла к стратегической обороне. Главная задача ее войск в этот период — остановить советские танки. Эту задачу германская армия решить не смогла.

 

2

Помня некоторые уроки войны (отнюдь не все), советские генералы в послевоенное время решительно отстаивали положение о том, что любая оборона в первую очередь должна быть противотанковой. Логика проста и понятна: противник может одержать победу только в результате наступления; в ядерный век, как и прежде, наступательные операции будут проводиться силами танков и пехоты. Другие рода сухопутных войск самостоятельных операций не ведут. Они только поддерживают и обеспечивают действия наступающих танков и пехоты. Если остановить танки, то пехота, хоть сама, хоть на бронетранспортерах или боевых машинах пехоты, все равно далеко не прорвется.

Таким образом, оборона — это борьба с танками противника.

Самое главное оружие победы — танк.

Самое главное оружие, позволяющее отнять победу у противника — противотанковое оружие.

Именно поэтому развитию противотанкового оружия в Советском Союзе уделяли огромное внимание. Диапазон противотанковых средств был огромным.

Были созданы и приняты на вооружение Советской Армии мины ТМ-57 и ТМ-62, взрывавшиеся под гусеницами танка, кумулятивная мина ТМК-2, взрывавшаяся под гусеницами или под днищем танка, под самым уязвимым его местом. Еще более страшной была кумулятивная мина ТМ-83: она била в борт танка, который шел мимо на расстоянии до 50 метров от мины, пробивая броню толщиной 100 мм.

Против танков Советская Армия имела ранцевые и фугасные огнеметы.

Инженерные подразделения отрабатывали различные способы остановить танки. Траншейные машины могли в короткие сроки создать мощные противотанковые рвы на пути прорвавшихся танков противника. Сам по себе противотанковый ров серьезным препятствием не является; он становится преградой для танков только том в случае, если прикрыт огнем, если за ним развернуты противотанковые подразделения.

В 1970-х годах в ходе крупных советских учений перед прорвавшимися танками условного противника неоднократно возникали противотанковые рвы. Траншейная машина БТМ-3 рыла обыкновенную траншею, будто бы для пехоты. Три-четыре машины за час работы отрывали 2-3 километра траншей. На дно укладывались ящики со взрывчаткой. Разведка противника воспринимала такую траншею как обыкновенную траншею для пехоты, к тому же войсками не занятую.

В самый последний момент перед атакующими танками происходил одновременный подрыв огромного количества взрывчатки по всей линии траншеи. Даже один только психологический эффект от такого подрыва был очень сильным. Перед танками внезапно возникала стена вздыбленной, выброшенной земли. Для наступающего противника ситуация вдруг кардинально менялась. Командирам танков, танковых взводов и рот требовалось принять решение: что же делать дальше? Наступал момент замешательства, который использовала заранее развернутая и хорошо замаскированная противотанковая артиллерия.

 

3

Еще в 1955 году в Советском Союзе была разработана 100-мм гладкоствольная противотанковая пушка Т-12 «Рапира», а затем ее улучшенный вариант — МТ-12. Тут без ложной скромности надо признать, что в этом вопросе Советский Союз снова оказался впереди планеты всей.

Удивительно разнообразен арсенал советских противотанковых ракет, от самых первых «Шмеля» и «Фаланги» до «Малютки», «Фагота» и «Кобры», от переносных комплексов, которые солдат пехоты носит за спиной, до тех, которыми стреляют танковые пушки, которыми ведут огонь боевые машины пехоты и боевые вертолеты.

Больше всего противотанковых средств требуется пехоте. В июне 1961 года на вооружение Советской Армии был принят противотанковый гранатомет РПГ-7. Впоследствии его приняли на вооружение многие страны мира. По своей популярности в мире он уступает только автомату Калашникова. Через полвека РПГ-7 все еще состоит на вооружении десятков государств и остается первоклассным оружием.

Поскольку советские военачальники придавали столь важное значение борьбе с танками противникам, каждый советский солдат, находившийся на переднем крае, был обязан внести свой вклад в эту борьбу, и его следовало соответствующим образом вооружить. Для этого была создана реактивная противотанковая граната РПГ-18 «Муха». Эти гранаты имели даже водители армейских транспортных средств и солдаты вспомогательных частей.

Другие советские системы оружия, даже если их основной задачей не являлось уничтожение танков, должны были обладать такой способностью. Так, советские гаубицы имели в боекомплекте противотанковые боеприпасы, а их расчеты в обязательном порядке учились вести огонь по танкам. Во все времена зенитные пушки были одновременно и великолепными противотанковыми орудиями из-за высокой начальной скорости снаряда, настильной траектории и возможности вести огонь во всех направлениях. Потому для всех зенитных орудий разрабатывались и производились бронебойные снаряды, а их расчеты имели соответствующую подготовку.

Но и это не все. Автоматические минометы «Василёк» тоже могли использоваться для борьбы с танками, хотя это и не основное их назначение. Наконец, советские реактивные системы залпового огня БМ-21 «Град», БМ-27 «Ураган» и БМ-30 «Смерч» могут поражать скопления танков.