Книга: Кузькина мать
Назад: Глава 19
Дальше: Глава 21

Глава 20

1
Недавно я смотрел дебаты о пытках на одном из американских телеканалов.
Один политик говорит: мы — американцы! Мы этим заниматься права не имеем! У нас демократия. У нас пытки Конституцией запрещены.
А второй ему: да ты на результат посмотри! Одного террориста чуть помурыжили — он, гад, сознался-раскололся, мы столько народу спасли, предотвратив теракт! Ты смотри, польза-то какая!
Если в стране, которая считает себя цитаделью демократии, ведутся такие дебаты, если пытают (понятно, ради общей пользы), не обращая внимания на дебаты, то уж поверьте, что в Советском Союзе сомнений, как поступить с полковником Пеньковским, не возникло. Его пытали. Пытали долго, упорно, с наслаждением.
А чтобы иметь представление, как именно, рекомендую побывать в любой стране, которая когда-то была частью великого и нерушимого, счастливого и могущественного социалистического содружества. В любой стране вам покажут музей тайной полиции. Недавно я побывал в Будапеште. Там в здании тайной полиции камеры пыток были устроены в полуподвальном помещении большого серого дома в центре города на живописном бульваре. Вешали в камере, которая окном выходит на перекресток двух улиц. Через замазанное белой краской оконное стекло слышно, как за окном прохожие смеются, как автомобили бибикают, как трамваи гремят. Перед смертью все это можно было ощутить. А чтобы вашим визгом прохожих за окном не пугать, мячик в рот совали и рот завязывали тряпкой.
Но до повешения надо было еще дожить. Некоторые камеры там — метр двадцать высотой. А еще есть камеры, в которых вода холодная по колено, а то и по пояс. Камеры, где били резиновыми палками, обвешаны по стенам брезентовыми тюфяками, чтобы никакие крики не нарушали покой законопослушных граждан. Ну, а остальное как везде у нас. На электрической плитке пятки жгли, в задницы врагам электрический паяльник совали, применяли всякие разные столь же простые и столь же эффективные методы дознания.
Если так работали наши младшие братья по классу, то не сомневайтесь — у «Старшего брата» методы дознания были не менее действенные. Через все это полковник Пеньковский прошел.
А потом его стали усиленно готовить к судебному процессу. С Олегом Пеньковским работала знаменитая массажистка спортивного общества «Динамо» Катя с нежной кличкой Кирдык. Была она совсем неприметной, роста небольшого, крепенькая, выглядела молодо, работу свою любила.
Любой массажист на вашем теле мгновенно найдет какие-то бугорки, на которые следует нажимать пальцами, ребром ладони или локтем. Нажимать так, чтобы вы орали. У кого-то самые болевые точки на икрах, у кого-то на спине, у кого-то тазобедренный пояс слабоват. Профессионалы самое перспективное место в две минуты найдут. И будут нажимать.
У Кати Кирдык был свой профессиональный почерк. Она вызывала судороги — страшные, дикие, глубокие и длительные.
13 марта 1963 года Пеньковский Олег Владимирович предстал перед Военной коллегией Верховного суда. На скамью подсудимых его проводила массажистка Катя Кирдык. По плечу похлопала: не подведи, а то сам знаешь, что будет.
Все вопросы и ответы были заготовлены заранее. Отрепетированы. Но даже если Пеньковский и отклонялся от текста сценария, ничего страшного в том не было — люди-то в зале все свои, все проверенные и специально для такого случая подобранные.
В любой момент, когда Пеньковский чуть отступал от текста, судья объявлял перерыв, и Пеньковского выводили в комнату с мощной звукоизоляцией, где Катя Кирдык внушала ему, что отклонения от заготовленного текста недопустимы.
Суд продолжался три дня. Народ в зале гневно клеймил предателя. В те годы 15 лет были максимальным сроком. После того — вышак.
Прокурор требовал смертного приговора. Суд все же, принимая во внимание фронтовые заслуги, вынес приговор — 15 лет тюремного заключения.
Тут надо особо остановиться на системе подбора тех, кем наполняли зал суда.
Власть у нас, как известно, принадлежала народу. А Коммунистическая партия вела и направляла этот народ к новым победам и свершениям. Партия — наш рулевой.
И вот на самом низшем уровне управления народ выбирает самых авторитетных своих представителей. Партия предлагает кандидатов из самых что ни есть народных глубин: Иванова, Петрова, Сидорова. Все единогласно и дружно за них голосуют. Выбранные товарищи приступают к работе. Двое помалкивают, решения родной Партии одобряют и смело проводят в жизнь. А третий замечает, что вот тут у нас что-то не так. И вот тут. Надо бы исправить и улучшить. Партия соглашается: молодец! Зорко недостатки подмечаешь!
Только в следующий раз этот зоркий в список кандидатов не попадет. В списке будут молчаливые Иванов с Петровым и новенький Николаев. И народ за них единогласно проголосует. Потом лучший из них попадет в более высокий список и будет в нем числиться до тех пор, пока чего-нибудь такого-эдакого не подметит и не предложит улучшения. С ним, понятно, согласятся. Но в следующий раз он просто не окажется в списках кандидатов. Ни в каких. Никогда. А кто-то будет подниматься все выше и выше. До самого Верховного Совета! И голосовать, голосовать, голосовать. За дальнейший рассвет науки и культуры! За нерушимую дружбу народов. За повышение благосостояние трудящихся. За мир во всем мире! За новый поворот генеральной линии родной Коммунистической партии.
А на каждом заводе, в каждом цеху уже подрастал кадровый резерв желающих попасть хоть в какой-нибудь список, готовых ради этого орать на митингах и собраниях то, что в данный момент орать предписано: сегодня за Сталина против Троцкого, завтра за Хрущёва против Сталина, потом за Брежнева против Хрущёва. Далее — везде.
Вот этими ударниками коммунистического труда, трижды проверенными, четырежды просеянными сквозь мелкие сита кадровой политики партии, и заполняли залы судов.
Но и эти ребята возмутились, когда судья объявил 15 лет Пеньковскому: да как же так! Он нашу родимую власть предал!
Пеньковского вывели. И тогда появился секретарь суда и трудящихся успокоил:
— Магазин, буфет и стол заказов открыты до полуночи. Прошу не толкаться — всем хватит. А по поводу приговора, дорогие товарищи, прошу не возмущаться. Скоро повторим.
2
Пеньковского вывели из зала суда. И тут сообщили, что это пока не суд, а генеральная репетиция. На репетиции он исполнял свою роль недостаточно уверенно и убедительно.
Подготовка к новому суду продолжалась еще два долгих месяца. С ним отрабатывали каждое предложение, каждый возглас, каждый ответ на вопрос.
Содержали его поочередно в двух разных камерах. Одна с обильной жратвой, свежим воздухом, горячим душем и мягкой чистой постелью. Вторая… Ну, вы сами понимаете. Репетиции суда продолжались каждый день по 10–12 часов. Потом — массаж. Успокаивающий, расслабляющий, усыпляющий. Или — невыносимые судороги. У Кати-мастерицы руки уж очень были умелые. В зависимости от результата занятий ночь предстояло провести в той камере или в другой.
И только когда было окончательно установлено, что к суду клиент готов, что не подведет, его вновь посадили на скамью подсудимых. И снова его провожала заботливая Катя: ты уж постарайся…
Суд прошел лучше, чем генеральная репетиция. И дали ему не 15 лет, а высшую меру. Сразу же после процесса распространились слухи о том, что Пеньковский помилован и остался жив, что ему изменили внешность и дали другие документы. Эти слухи циркулируют до сих пор; их источником являлись неоднократные репетиции процесса, которые завершались вынесением относительно мягкого приговора.
Вместе с ним на скамье подсудимых сидел связник британской разведки Гревилл Винн. Он получил 8 лет, но на следующий год был обменян на погоревшего советского разведчика.
Я совершенно сознательно не касаюсь судьбы американских и британских участников этой истории. Они сами рассказали о многом. А то, что недосказано, пусть раскапывают американские и британские историки. Если им, конечно, интересно. Моя же задача только в том, чтобы сложить всем известные, у всех на виду лежащие кусочки в единую мозаику.
3
О том, что Пеньковского сдал американец, нам, будущим добывающим и обрабатывающим офицерам ГРУ, неоднократно говорили преподаватели Первого факультета Военно-дипломатической академии Советской Армии. Было ясно, что у преподавателей работа такая — запугать молодых разведчиков, желание отбить к супостату перебегать: перебежишь, а они тебя сдадут, как Пеньковского.
Но преподаватели наши за редким исключением были людьми умными, потому слова свои подтверждали фактами, с которыми было трудно не согласиться. А факты сводились в тому, что Пеньковский мешал военно-промышленному комплексу США.
4
ГРУ и КГБ — враждебные организации.
Как Гестапо и Абвер.
ГРУ добывало секреты противника, КГБ присматривало за ГРУ. Мы были всегда рядом. И чекисты посмеивались: да мы вашего Пеньковского вычислили почти за год до ареста! Да мы хохотали, слушая каждое его слово во время встреч с иностранными разведчиками в Москве!
Сейчас Интернет заполнен воспоминаниями чекистов, которые следили за Пеньковским: мы хохотали…
Все чекисты верой и правдой служили своему режиму, режиму идиотов и преступников. Этому режиму они клялись в верности. Полковник Пеньковский Олег Владимирович наносил смертельный удар власти, которую чекисты должны были защищать. Но они хохотали… И ничего не делали.
5
Пеньковский был убит. Тем временем процесс распада Советского Союза набирал обороты. В 1963 году восстал Кривой Рог. Было сожжено отделение милиции, на телеграфном столбе повешен милиционер, стрелявший в народ. Бунт пришлось давить огнем на поражение. Зачинщиков — вернее тех, кого таковыми выставили на суде, — расстреляли.
Но восстал Сумгаит.
Напряжение росло, все должно было взорваться и рухнуть. И тогда Хрущёв пошел на крайние меры. Советский Союз стал закупать хлеб у проклятых капиталистов, в основном в Америке. В 1963 году Хрущёв заплатил за ввозимое зерно и другое продовольствие 520,3 тонны золота.
Хрущёв был предателем, врагом народа, изменником Родины. Если бы он малую долю того золота платил собственному народу, то в стране было бы изобилие хлеба, мяса, масла и всего прочего. Но Хрущёв четко стоял на своем: пусть мужики в колхозах денег не получают, пусть вырождаются и спиваются, а золото отдам американцам. Пусть Америка процветает. Пусть американскому фермеру будет хорошо.
Так и пошло. Каждый год Хрущёв, а потом те, кто его сменил, платили Америке дань сотнями тонн золота, чтобы собственный народ вымирал в нищете. Нищими легко управлять.
Система наладилась простая: золото, которое кремлевские вожди платили американцам, к нам уже никогда вернуться не могло. Это потеря невосполнимая. А пшеница — продукт восполняемый. В Америке на следующий год вырастала новая пшеница. И ее снова продавали за золото.
Советский Союз строил всё новые ракеты и подводные лодки, танки и боевые самолеты. Ради того, чтобы отразить возможное нападение: отдадим последнее, но ракет наклепаем. Лишь бы не было войны. Но Америке было вовсе незачем нападать на дураков, которые добровольно отдают свои сокровища. Зачем на них нападать, если они и так дань исправно платят?
6
А Советский Союз готовился к сокрушению проклятого капитализма. Советский Союз строил подводные лодки и ракеты, танки и стратегические бомбардировщики. Все больше и больше. Советский Союз вооружал весь мир автоматами Калашникова. Советский Союз поддерживал любых борцов против капитализма, любых экстремистов и террористов. И пели мы песню: иного нет у нас пути, в руках у нас винтовка.
Иного пути действительно не было. Проклятое капиталистическое окружение надо было уничтожать. В противном случае Советский Союз должен был неизбежно рухнуть, ибо преимущества свободной экономики перед бюрократической были слишком очевидны.
Но наши вожди, вкладывая чудовищные средства в производство оружия и поддержку борцов против капитализма во всем мире, не задумывались над достаточно простым вопросом. Если мы в конечном итоге сокрушим капитализм, то кто же нас тогда будет кормить?
7
Октябрь 1962 года — апогей развития Советского Союза. Высшая точка полета.
Дальше началось скольжение вниз. Вожди понимали: надо что-то или кого-то менять. Прежде всего — Хрущёва. Заговор зрел.
В октябре 1964 года Хрущёв отдыхал на берегах Черного моря. В это время без его ведома был собран пленум Центрального Комитета. И Хрущёва вежливо попросили вернуться в Москву.
Хрущёв взбесился. Как? Какой пленум? Почему не доложили?
Хрущёву никто ничего не объяснял: возвращайся, ждем.
А хрущёвская охрана — это КГБ. Хрущёвская охрана — в подчинении генерал-полковника Семичастного.
Вся правительственная связь — это тоже КГБ. Она тоже подчинена генерал-полковнику Семичастному.
И весь правительственный транспорт — корабли, поезда, самолеты, — все это КГБ.
Хрущёв — в руках товарищей с горячими головами и холодными сердцами. Он прилетел в Москву. И тут 13 октября 1964 года люди, которых Хрущёв сам поднимал из грязи прямо в князи, высказали ему все, что о нем думают. Хрущёв в тот день был снят со всех постов. На следующий день, 14 октября, решение партии было оформлено официально.
Через пять дней, 19 октября 1964 года, начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР Маршал Советского Союза Бирюзов Сергей Семенович погиб в авиационной катастрофе.
Пока Хрущёв был у власти, его никто не трогал, но дело Пеньковского ему не забыли и не простили.
Ключевой момент
Часто слышу: но идея-то правильная! Это воплощение великой идеи преступное и дурацкое.
Не будем спорить. Но подметим тенденцию. Ради воплощения великой идеи во всем мире погибли сотни миллионов людей. Но везде, в Советском Союзе и Албании, в Китае и на Кубе, в Северной Корее и Венгрии, в Румынии и Камбодже, во Вьетнаме и Эфиопии многочисленные попытки воплотить великую идею в жизнь всегда имели одинаковый результат: граница на замке, тотальный разгул бюрократии, концлагеря, нескончаемые очереди, нехватка всего, голод, массовое уничтожение людей, всевластие тайной полиции, поголовное стукачество и великий вождь во главе страны, который уходил с поста только в результате переворота или смерти.
За целое столетие попыток (и пыток) ни у кого ничего хорошего не получилось: только сияющее ослепительное завтра при сером и грязном сегодня.
Так давайте же прикинем: могла ли быть идея великой, если все ее сторонники — преступники и дураки?
29 августа американский самолет-разведчик U-2 на высоте 21 тысяча метров прошел над районами, в которых происходило развертывание 12-й и 27-й зенитно-ракетных дивизий, и сфотографировал позиции зенитных ракетных комплексов С-75.

 

В помещении Центра интерпретации разведывательных снимков ЦРУ (Вашингтон, 1962 год).

 

Дешифровка снимков сомнений не оставляла.
Это нечто знакомое — искусственный холм посредине и шесть кружков вокруг. На холме — приемо-передающаая кабина, контейнер на поворотном основании с тремя огромными тарелками. А кружки вокруг холма — это площадки для пусковых установок зенитноракетных комплексов С-75. Холм и шесть кружочков — зенитно-ракетный дивизион. Дивизионов насчитали более двадцати. Пусковых установок — более сотни. Зенитные ракеты — это противовоздушная оборона.
Но оборона чего? Зенитные ракеты прикрывают малонаселенные районы, пальмовые рощи. Зачем?

 

Эта фотография местечка Сан Кристобаль, сделанная с разведывательного самолета U-2 14 октября 1962 года, стала первым конкретным доказательством присутствия советских ядерных ракет на Кубе, которое получили американцы. Фотография помечена 15-м октября по дате выполнения анализа снимка.

 

Фотография ракетной позиции в Сан Кристобаль, сделанная 23 октября 1962 года истребителем F-104 (использовался для разведки с малых высот). На снимке виден странный предмет под брезентом, длина 18 метров, ширина два метра. Вокруг предмета — скопление спецмашин. Что это? В паре километров еще один такой же предмет.
И тоже скопление машин. И расположены они в том же порядке, образуя тот же узор.

 

Еще одна фотография объектов на ракетной позиции в Сан Кристобаль от 23 октября 1962 года. Фотодешифровщик обнаружил на снимке строящийся бункер (справа) для хранения ядерных зарядов. Если ему никто не подсказывал, то откуда он мог знать, что там хранятся ядерные боеголовки, а не сапоги с портянками, например?

 

 

На этих фотографиях, сделанных 25 октября 1962 года, хорошо видны многочисленные колесные колеи и скопления автомобилей рядом с тентом, под которым располагалась ракета, что свидетельствовало о подготовке ракеты к боевому дежурству.

 

Идентифицированы и указаны основные элементы ракетной позиции (слева направо): машины с окислителем, машины с топливом, автоплатформа для перевозки ракеты и стартовый стол, укрытия для ракет, еще одна автоплатформа для перевозки ракеты.

 

Снимок полностью оборудованных позиций советских ракет, сделанный 23 октября разведывательным самолетом близ Сагуала-Гранде. Опознаны и отмечены отдельные объекты и сооружения: укрытия с собранными ракетами и ракеты на транспортных платформах, подъемник на стартовой позиции, емкости с окислителем, машины-заправщики окислителем и топливом, еще один подъемник на стартовой позиции, укрытия для собранных ракет, палаточный лагерь.

 

Президент США Кеннеди (справа) встречается с советским министром иностранных дел Андреем Громыко (в центре) и послом СССР в США Анатолием Добрыниным (слева) в Белом доме 18 октября 1962 года. На этой встрече Кеннеди не раскрывает, что он уже знает о присутствии советских ракет на Кубе, а Громыко заявляет, что советская военная помощь Кубе носит сугубо оборонительный характер.

 

22 октября 1962 года, президент США Джон Фицджеральд Кеннеди, не получив из Москвы ответа на секретный ультиматум, поднял по боевой тревоге все Вооруженные силы США, объявил о введении карантина острова Куба и обратился к нации с посланием: отечество в опасности! В этот же день прямо на улице был арестован полковник Олег Владимирович Пеньковский. 22 октября 1962 года человечество впервые в своей истории вышло на грань самоуничтожения.

 

Полная схема размещения советских военных объектов на Кубе в конце октября 1962 года, составленная разведкой США.

 

25 октября на экстренном заседании Совета Безопасности ООН заместитель директора Центра интерпретации разведывательных снимков Дэвид Паркер (стоит возле фотоснимков спиной к камере) продемонстрировал фотографии ракетных позиций на Кубе. Представитель США в ООН Аддай Стивенсон (справа внизу) дает пояснения. В левом нижнем углу снимка — представитель СССР в ООН Валериан Зорин.

 

Кризис завершен. Советские ракеты возвращаются домой под пристальным контролем супостата. Американский разведывательный самолет RF-101 над портом Касильда снял не только шесть ракетных транспортеров на палубе, но и собственную тень (6 ноября 1962 г.).

 

Карта с оценкой предполагаемого радиуса действия советских ядерных ракет, установленных на Кубе (расстояния даны в морских милях, англ. nautical miles, NL). Окружность с наибольшим радиусом показывает зону действия ракет 8К63, в которую попадают Вашингтон, Атланта, Даллас, Нью-Орлеан и Майами.

 

Подъемники ракет ожидают отправки в СССР в порту Мариэль.

 

Погрузка ракет в порту Мариэль для отправки в СССР 5 ноября 1962 года.
На пристани — грузовики с ядерными боеголовками.

 

Патрульный самолет ВМФ США сопровождает советское судно, уходящее с Кубы.
На палубе под стрелами кранов видны несколько незачехленных корпусов ракет.

 

Сухогруз «Полтава» увозит ракеты в СССР.
Кругами обведены стартовые кольца, размещенные на палубе в кузовах грузовиков.

 

13 марта 1963 года Олег Пеньковский предстал перед Военной коллегией Верховного суда. Все вопросы и ответы были заготовлены заранее. Отрепетированы. Но если Пеньковский немного и отклонялся от сценария, ничего страшного в том не было — люди-то в зале все свои, проверенные и специально для такого случая подобранные.

 

Пеньковский выступает перед судом.

 

Пеньковский отвечает на вопросы прокурора.

 

Гражданин Великобритании Гревилл Винн, связной Пеньковского, выступает в суде.
Он был арестован спецслужбами Венгерской Народной Республики в Будапеште 2 ноября 1962 года и передАН СССР. Приговорен к 8 годам лишения свободы; через год его обменяли на погоревшего в Великобритании советского разведчика Конона Молодого.

 

 

Пеньковский слушает приговор.

 

Вглядитесь в это лицо. В 1963 году, сразу после процесса, широким народным массам показали отрывки кинохроники из зала суда, а мы через много лет имели возможность смотреть эти материалы в гораздо более полном объеме.
Меня поразила улыбка Пеньковского, когда после оглашения смертного приговора его выводили из зала суда. Это была улыбка счастливого человека.
Как же так? Смертника ведут на страшную казнь, а он счастлив! С другой стороны, спасти планету от гибели — разве этого не достаточно для полного счастья?
Назад: Глава 19
Дальше: Глава 21