Перспективы науки о субъективном переживании

Наше путешествие в науку о сознании и субъективном переживании подходит к концу. Надеюсь, оно была захватывающим и важным. Мы изучили метафизику взаимодействий между разумом и телом, обсудили историю психологической науки, определили понятие сознания, исследовали странные переживания пациентов с нейропсихологическими расстройствами, обнаружили нейрональные корреляты сознания с помощью томографических методов, попытались понять несколько теорий сознания и, наконец, пришли к измененным состояниям сознания, которые, похоже, ведут нас в другие миры, созданные разумом: в покой медитативного сознания, в ночные приключения мозга в стране сновидений, в ворота смерти во время околосмертного опыта, в волнующее счастье «потока», глубокие откровения и благословение мистического космического сознания.

Начиная с 20-х годов XX века наука игнорировала нашу субъективную внутреннюю жизнь (особенно психологическая наука), но сейчас мы становимся свидетелями того, как наука о сознании начинает занимать достойное место среди других наук о человеческом разуме. В этой книге мы лишь прикоснулись к этой захватывающей новой сфере исследований, и я надеюсь, что ее основное сообщение совершенно ясно: наука о сознании – новая область науки, имеющая широкие философские основания, собственную историю, корпус взаимосвязанных, ясно определенных понятий, представляющих ее концептуальные основания. Она уже собрала достаточно эмпирических данных о самых разных феноменах, разработала сложную методологию исследований на основании нейропсихологии, нейронауки и экспериментальной психологии. В ее рамках развиваются теории, стремящиеся объединить все эти элементы в целостную историю и интегрировать их с метафизическими представлениями о нашем месте во Вселенной.

Сознание не просто изолированная, неудобная «проблема», которую должен решить какой-нибудь хитроумный философ с помощью изощренных аргументов. И при этом наука о сознании включает не только томографические доказательства зрительного восприятия. Нет, наука о сознании – обширное поле исследований на стыке философии, психологии и нейронауки. Ее цель – описать нашу субъективную психологическую реальность с разных точек зрения.

В заключение я предложу некоторые размышления и гипотезы, связанные с наукой о сознании, и в частности с ее перспективами на будущее и ее потенциальным влиянием на наше мировоззрение. До сих пор в этой книге я пытался сохранять объективность и не говорил о своих собственных теориях или любимых подходах (возможно, мне это не слишком хорошо удавалось). Ниже я обсуждаю подходы к объяснению сознания, которые считаю наиболее достоверными, и описываю самые перспективные и увлекательные, с моей точки зрения, направления исследований. Мой собственный подход к сознанию представлен в другой книге, « Внутреннее присутствие » ( Inner presence ) (Revonsuo, 2006); более подробные аргументы и данные, подтверждающие мои взгляды, можно найти там.

Философские размышления

Нашли ли мы какие-то ответы на самые главные вопросы, представленные в начале книги? Понимаем ли мы теперь, что такое сознание, как оно связано с мозгом и что происходит с нашей субъективной психологической реальностью во время сновидений, когда мы приближаемся к смерти или испытываем мистические переживания?

К сожалению (а возможно, и к счастью), наука о сознании не дает (пока) окончательных ответов ни на один из этих вопросов. Лучшее, что мы можем сделать в такой ситуации, – немного сузить спектр вероятных альтернатив. Конечно, то, что кажется правдоподобным одному человеку, может показаться совершенно неправдоподобным другому. Так что мои размышления отражают исключительно мое личное мнение – или догадки – относительно этих вопросов. Когда речь идет о сознании, никто не знает, что происходит на самом деле , но, возможно, проще ответить на вопрос о том, чего не происходит.

Наименее вероятные мировоззрения

В моем личном списке наименее правдоподобных философских теорий на первом месте находится элиминативный материализм, потому что он отрицает существование во Вселенной (и в нашей личной жизни) того единственного, в наличии чего мы не можем сомневаться: нашего собственного внутреннего, субъективного, качественного существования – нашего собственного феноменального сознания. Трудно придумать более неправдоподобную гипотезу.

Редуктивный материализм немного лучше, но он, тоже, кажется, отрицает наше субъективное, качественное существование или, как минимум, не дает ключа к разгадке того, каким образом сознание может быть всего лишь одним из процессов в мозге, как любые другие: чистой объективной нейрофизиологией и ничем больше. Редуктивный материализм только увеличивает объяснительный разрыв, а не устраняет его! (Мой анализ объяснительного разрыва и размышления о том, как его устранить, представлены в: Revonsuo, 2006, глава 17.)

Эпифеноменализм и параллелизм отказывают сознанию в том, что оно может играть в мире какую-либо причинную роль. Эти теории отрицают, что мы как субъекты, наша личная психологическая реальность вообще имеют какое-то значение, по крайней мере в мире природы. Такое представление противоречит не только интуиции, но и всем данным, полученным в ходе исследований нейропсихологических «зомби-систем». Пациенты, утратившие способность осознавать ту или иную информацию, но сохранившие при этом возможность воспринимать неосознаваемую информацию, не могут нормально ориентироваться в мире и взаимодействовать с ним.

Это означает, что осознаваемая, психологическая реальность на самом деле играет важную причинную роль в управлении нашим телом – биологическим организмом, где находится сознание, – и делает это с помощью особых механизмов, которые помогают нам оставаться живыми и здоровыми. Неосознаваемая обработка информации в мозге не может выполнить эту задачу: феноменальное сознание в мозге играет уникальную и важную функцию, помогая нашему телу ориентироваться и перемещаться в материальном мире. А чтобы планировать будущее или вспоминать прошлое, нам необходимо самосознание. (Подробнее о причинной роли сознания см. Revonsuo, 2006, главы 22–23).

Экстерналистские теории сознания я также отношу к категории наименее правдоподобных, ведь они не в состоянии объяснить многие из тех данных, которые получены в ходе исследований сознания. Согласно экстерналистским теориям, сознание находится не в мозге, а во всем теле, во взаимодействии между телом и миром, или в объектах, которые находятся в мире. Но есть факты, которые противоречат экстернализму и свидетельствуют о том, что сознание существует или, по крайней мере, возникает в живом человеческим мозге и оно может существовать при отсутствии контакта с внешним миром. Когда мы спим, феноменальное сознание либо полностью присутствует (яркие сновидения или модель мира), либо полностью отсутствует (сон без сновидений). Различие между этими двумя состояниями – научное объяснение наличия или отсутствия субъективной психологической реальности – должно быть прежде всего объяснено различными состояниями мозга в этих двух состояниях (Revonsuo, 2006).

Здесь экстерналисты обычно говорят о том, что осознающему мозгу всегда нужна окружающая среда (кровоснабжение, кислород, глюкоза, тело) и у него всегда есть история развития (мозг – продукт индивидуального развития и эволюции), и поэтому один только мозг не может объяснить существование сознания. Здесь возникает путаница между разными направлениями объяснения: нисходящим (описывающим структуру) и обратным (историческим, причинным).

Если нас интересует (как обычно это интересует ученых) непосредственная причинная обусловленность и структура сознания, или абсолютно необходимые минимальные различия в материальном мире между наличием и отсутствием сознания, то мы должны выяснить, что происходит в материальном мире как раз в тот момент, когда « включается » сознание (или когда оно «выключается»). Если у нас есть два минимально различных условия: в одном сознание тотально присутствует, а в другом тотально отсутствует – при прочих равных условиях, где в материальном мире происходят самые важные изменения и что при этом происходит? Насколько можно судить, важнейшие физические изменения происходят в мозге, и они связаны со сложными, масштабными паттернами нейроэлектрической активности. Таким образом, непосредственные, основные, структурные феномены сознания должны возникать в мозге, и, скорее всего, они представляют собой своего рода биоэлектрические феномены.

Мы точно это знаем, поскольку в промежуточном состоянии между наличием и отсутствием сознания происходят изменения только в мозге – например, когда мы спим без сновидений, по сравнению с ситуациями, когда видим сновидения. Подобные минимальные различия между наличием и отсутствием сознания можно также обнаружить в случае потери и возвращения сознания во время анестезии и в сознательной умственной деятельности, имеющей место в вегетативном состоянии, которую невозможно выразить словами, по сравнению с полным отсутствием сознания в вегетативном состоянии. Минимально достаточное различие между миром, обладающим сознанием и не обладающим им, заключается только в этих различиях в мозге. Поэтому экстернализм обречен на неудачу (Revonsuo, 2006).

(Немного) более правдоподобные теории

Перспективный подход к объяснительной задаче науки о сознании – это многоуровневая модель, которая широко используется в биологических науках. Многоуровневая модель того или иного феномена включает в себя три типа объяснения.

1. Нисходящее объяснение определяет структурные механизмы того или иного феномена на более низких уровнях описания. Если мы говорим о сознании, это его основные нейрональные механизмы.

2. Восходящее объяснение описывает ролевую функцию феномена на более высоких уровнях организации – в случае сознания оно описывает, как сознательное восприятие, намерения и эмоции руководят нашим поведением, определяя роль сознания в управлении нашим телом в физическом мире.

3. Обратное объяснение включает предшествовавшие во времени события, которые создали тот или иной феномен или стали его причиной (прямо сейчас, в процессе индивидуального развития или в ходе эволюции) (см. рисунок).

Я считаю, что любое объяснение сознания должно иметь место в контексте многоуровневого объяснения. Можем ли мы обнаружить и полностью описать структурные механизмы, этиологические пути и ролевые функции сознания в том или ином контексте (Revonsuo, 2006)?

С философской точки зрения многоуровневая концепция рассматривает феноменальное сознание как эмерджентный биологический феномен, как более высокий уровень биологической организации, который может возникнуть только в мозге. Я называю этот подход биологическим реализмом. Как показывает название моего подхода, мои взгляды близки к «биологическому натурализму», предложенному Джоном Сирлом. В контексте биологического реализма я поддерживаю идею о том, что возникновение сознания – это слабая эмерджентность. Я с оптимизмом отношусь к перспективам науки и верю, что однажды ей удастся объяснить, как активность мозга приводит к появлению сознания, точно так же как сейчас мы можем объяснить, как возникла жизнь из неживой физической материи.

Сейчас мы не можем себе представить, как это происходит. Но в будущем у нас появятся новые методы томографии мозга, которые позволят напрямую «увидеть» феноменальный уровень в мозге и, таким образом, станут объективными «датчиками» сознания. Это решит проблему «другого разума», а может быть, даже поможет нам понять, что значит быть летучей мышью. Возможно, метод томографии мозга, который позволит «увидеть» сознание в мозге, назовут «ловцом снов», ведь с его помощью можно будет объективно реконструировать феноменальное содержание сновидений, просто сканируя мозг спящего человека, – и при этом не нужно будет спрашивать его, помнит ли он, что ему снилось (Revonsuo, 2006). Благодаря «ловцу снов» субъективное содержание сознания превратится в объективные данные и будет похоже на любые другие данные сканирования мозга!

Объяснение того или иного феномена требует нескольких уровней описания и трех разных направлений объяснения. Феномен, который нужно объяснить, – в данном случае сознание, – находится в центре объяснения. Во-первых, сознание нужно описать на его собственном уровне, так, чтобы мы знали, какой феномен мы пытаемся объяснить. Затем можно исследовать различные направления объяснения. Нисходящее объяснение описывает нейрональные механизмы более низкого уровня, лежащие в основе сознания и связанные с мозгом. Восходящее объяснение описывает роль более высокого уровня, которую сознание играет для мозга, для человека и особенно в руководстве его поведением. Обратное объяснение движется назад во времени, прослеживая причинную цепочку событий, которые создали сознание или стали причиной его появления. Это объяснение может выявить ближайшее прошлое и описать, как предыдущий стимул привел к возникновению осознаваемого опыта. Также оно может исследовать прошлое человека и описать, как возникло осознаваемое переживание и как оно менялось в ходе индивидуального развития, от рождения до взрослой жизни; или исследовать эволюционное прошлое и описать, как сознание возникло в процессе развития человечества или как тот или иной тип сознания вообще возник в ходе эволюции жизни на планете Земля.

Так что я – на стороне эмерджентного материализма. Я считаю его наиболее правдоподобной теорией взаимоотношений между сознанием и мозгом. Но насколько она правдоподобна? С одной стороны, она весьма вероятна, ведь до сих пор собрано очень мало данных, которые бы ей непосредственно противоречили. Насколько мы можем судить на основании всех существующих эмпирических данных, между сознанием и мозгом существуют отношения дополнительности. Если изменить что-нибудь – что угодно – на уровне содержания сознания, и за физическими изменениями в мозге обязательно последуют феноменальные изменения квалиа. Если подавить или устранить электрическую активность мозга, сознание исчезнет: кажется, сознание действительно онтологическим образом зависит от активности мозга и не может существовать без нее. Другая альтернатива для тех, кто находит материализм слишком угнетающим, – это буддийские представления о том, что феноменальное сознание возникает из субстрата сознания – состояния сияющего, ясного сознания, выходящего за рамки обычного опыта, но достижимого в состоянии глубокой медитации (см. Wallace, 2007). Мне не совсем понятно, к какой философской категории относится буддийское представление о сознании, но уж точно не к материализму.