Ульрих Найссер (Neisser, 1982), когнитивный психолог, как-то задал такой вопрос: «Для чего нам нужно прошлое?» Этот вопрос может показаться странным, но чтобы понять, что такое память, нам лучше всего будет начать с изучения того, зачем она нужна. Согласно Найссеру, мы нуждаемся в прошлом, чтобы определить, кем мы являемся. Если вы любите телесериалы, так называемые мыльные оперы, то вам должно быть хорошо известно, что по ходу действия во многих из них один из главных героев теряет память. Он, как правило, получает удар по голове, после чего у него появляются глубокие провалы в памяти (амнезия) — он не узнает даже членов своей семьи. Хотя в жизни такие ситуации возникают крайне редко, они позволяют нам увидеть основное назначение памяти. Память говорит нам, кто мы такие, откуда мы пришли и куда идем.

Попытайтесь представить, на что стала бы похожа жизнь, если бы вы были лишены памяти. Большинству из нас даже страшно подумать об этом. Потеря памяти сродни смерти. Если бы мы не помнили своего прошлого, мы не существовали бы более как личности, пусть даже наши физические тела продолжали бы функционировать. Наша память — самое ценное наше достояние. Я не знаю человека, который согласился бы продать воспоминания о прожитых годах своей жизни, какие бы деньги ему за это ни предлагали. Жить, не помня своего прошлого, просто невозможно.

Все системы, деятельность которых целенаправленна (люди, компьютеры, собаки, тараканы), обладают способностью учиться и запоминать. Эти способности играют решающую роль в жизни каждого существа. Причем они являются непременным следствием жизни. Для людей способность учиться и запоминать очень часто определяет их уровень жизни, социальное положение, а иногда даже и то, выживет человек или нет. Поскольку способность мыслить в значительной мере зависит от того, насколько хорошо мы можем использовать свой прошлый опыт, память играет главенствующую роль при развитии навыков мышления.

Все навыки мышления неразрывно связаны со способностью запоминать. Продолжая знакомство с этой книгой, вы найдете множество свидетельств того, насколько велико влияние памяти на наше мышление. Возьмите, к примеру, наше представление об исходящей от чего-то опасности. Психологи обнаружили, что внушающие страх события, которые чаще всего оставляют в памяти след, такие как недавнее стихийное бедствие, кровавая сцена из фильма или сюжет из сводки телевизионных новостей (например, сообщения об убийстве подростками своих родителей или о женах, расчленяющих на части своих мужей), искажают представление людей об опасности. Многие начинают считать смерть при трагических обстоятельствах, например при землетрясении или в результате нападения акулы, гораздо более вероятной, чем это есть в действительности, в то время как менее запоминающиеся причины смерти постоянно недооцениваются (Lichtenstein, Slovik, Fischoff, Layman, Combs, 1978).

Искаженное восприятие опасности вызвано типом событий, которые приходят людям на ум в первую очередь, когда они выносят свое суждение о рискованности какого-то предприятия.

Опросы общественного мнения показывают, что повышенную тревогу у американцев вызывает преступность. Но захлестывает ли в действительности Америку волна насилия или же в этих опросах находят отражения всего лишь представления людей о стремительном росте уровня преступности? Специалисты из Центра изучения общественного мнения и средств массовой информации обнаружили, что три ведущих телевизионных канала США показали в 1993 г. в два раза больше репортажей о преступлениях, чем в 1992 — хотя уровень преступности за это время не изменился (The Nightly Crime News, 1994). Отчего в телевизионных информационных программах отводится все больше и больше времени сообщениям о преступлениях? Отчасти это вызвано тем, что несколько громких дел вывели этот тип новостей на первый план, но возможно также и то, что крупные телекомпании пытаются соревноваться со скандальными каналами, делающими из преступлений шоу.

Превратное представление о волне насилия может иметь место и по той причине, что средства массовой информации, сообщая о росте уровня преступности, не указывают само количество совершенных правонарушений. Например, хотя за два года количество убийств туристов во Флориде возросло на 300 %, неплохо было бы сообщить, сколько же человек было убито. А их число увеличилось всего с трех до восьми — едва ли это повод для того, чтобы говорить о волне насилия! Неудивительно, что люди делают поспешный вывод о резком увеличении уровня преступности — в конце концов, об этом нам постоянно сообщают в сводках новостей и именно об этом мы скорее всего вспомним, когда будем размышлять об опасности стать жертвой преступления.

Еще одним примером того, как память влияет на процесс мышления, может стать процедура вынесения решения присяжными заседателями. Суд присяжных — это основа основ американской законодательной системы. Он является одним из главных гражданских прав американцев. Несколько незнакомых людей собираются в маленькой комнате с единственной целью: рассмотрев все представленные доказательства, признать обвиняемого либо виновным, либо невиновным. Синтез, анализ и взвешивание доказательств, которые могут быть подчас весьма противоречивыми, — сложный мыслительный процесс, который, подобно всем мыслительным процессам, зависит от человеческой памяти. В своем искусственно смоделированном исследовании того, как присяжные принимают решение, Рейес, Томпсон и Бауэр (Reyes, Thompson, Bower, 1980) в ходе вымышленного судебного разбирательства меняли образность изложения доказательств (тем самым делая их более или менее запоминающимися). В половине случаев информацию в более ярких образах представляла обвиняющая сторона; в остальных случаях — защита. Когда более живо представлялись свидетельства в пользу обвиняемого, он чаще признавался невиновным, когда же более красочно преподносились свидетельства в пользу истца, чаще выносился обвинительный приговор. Присяжные основывали свое решение на той информации, которая откладывалась в их памяти во время разбирательства. Если она преподносилась в ярких образах, то ее было легче запомнить, а значит, и воспроизвести в тот момент, когда выносился вердикт. Значимость доступности информации при принятии решений будет обсуждаться также в главе 8.

Связь между усвоением знаний, их сохранением и воспроизведением предполагает определенную временную последовательность. Можно пояснить это на примере. Логично будет предположить, что в течение своей учебы в колледже студентам придется сдать множество экзаменов. (Между прочим, когда вы закончите чтение этого раздела книги, вы должны будете суметь ответить на следующий вопрос: «Какова связь между усвоением знаний, их сохранением и воспроизведением?») Если вы дадите на экзамене правильный ответ, преподаватель заключит, что перед экзаменом вы изучили нужный материал, удержали его в памяти и способны вспомнить, когда в этом возникла необходимость (например, на экзамене). Из того, что вы вспомнили материал, всегда следует, что вы его изучили и удержали в памяти. Но никто не может проследить, как именно вы*его усвоили и как его сохраняете. Эти ваши действия лишь предполагаются на основании вашего правильного ответа на заданный вопрос.

Ваш приятель может видеть, как ваш взгляд перемещается по строчкам лежащей перед вами книги, но он не может знать, откладывается ли в вашей памяти то, что в книге написано. В приведенном выше примере вывод о том, что усвоение знания и его сохранение в памяти произошли, был сделан исходя их правильности вашего ответа на экзамене. Усвоение информации и ее сохранение — это гипотетические конструкты, термины, которые психологи ввели для того, чтобы облегчить себе изучение и понимание мыслительной деятельности. Усвоение и сохранение подобны таким терминам, как восприятие, мотивация, жажда, сексуальное влечение, галлюцинации, и многим другим — подобны тем, что все эти явления лишены физической реальности. Мы узнаем о них лишь на основании косвенных данных, но все они помогают нам лучше понять, как функционирует человеческий ум.

Процессы усвоения и сохранения обычно не отделяют друг от друга. Если я спрошу вас, какое примечательное событие произошло в норвежском городе Лиллехаммер в 1994 г., и выдадите правильный ответ, я заключу, что вы узнали, сохранили в памяти и вспомнили, что этот город был местом проведения зимних Олимпийских игр. Если же вы не можете ответить на этот вопрос, тогда вы либо никогда не знали об этом факте, либо когда-то знали, но забыли, либо могли бы о нем вспомнить, но не в этой, а какой-то другой ситуации.

Связь между усвоением знаний и памятью носит временной характер (зависит от времени). На рис. 2.1 она показана в виде временной последовательности. В момент времени 1 нам становится известна какая-то информация (мы ее запоминаем). За этим моментом следует интервал, продолжительность которого может быть от нескольких тысячных секунды до целой человеческой жизни. Сохранение информации в течение этого временного интервала и есть память, на наличие которой указывает факт воспроизведения этой информации. В какой-то момент 2 (спустя некоторое время после момента 1) человек производит определенное действие, например, дает правильный ответ на экзамене, который позволяет заключить, что информация была воспринята и сохранена.

Задача памяти — усвоить информацию, которая может оказаться полезной в будущем, причем сделать это таким образом, чтобы ее можно было без труда воспроизвести, когда в этом будет необходимость. Получая представление о том, как работает ваша память, вы должны суметь воспользоваться этим знанием, чтобы расширить ее возможности.

В первой главе мной было дано рабочее определение критического мышления. Ключевая идея сводилась к тому, что мышление — это операции с некоторыми внутренними представлениями (Hunt E., 1989). Мы манипулируем своими внутренними представлениями или трансформируем их каким-то условным образом, с тем чтобы можно было воспользоваться своими знаниями при решении задач и принятии решений. Заметьте, что я пользуюсь термином знание всякий раз, когда я говорю о внутреннем представлении. Информация принадлежит внешнему миру. Когда мы усваиваем ее, другими словами, включаем в структуру своей психики, она приобретает для нас значимость и смысл — становится знанием. Когда мы мыслим, мы пользуемся своими знаниями для достижения определенной цели. Когда мы мыслим, применяя хорошо отработанные приемы, которые увеличивают вероятность достижения поставленной цели, мы пользуемся критическим мышлением.

Память — не изолированный процесс. Это ряд процессов или подсистем, каждой из которых свойственны собственные операционные принципы. Психологи не могут прийти к единому мнению в отношении количества процессов, составляющих память, поскольку она многогранна и существует множество способов описания процессов запоминания. Я люблю представлять память как своеобразную пиццу, которую можно разрезать различными способами. (В годы учебы в колледже я подрабатывала официанткой в пиццерии и часто старалась разрезать пиццу на части каким-то новым способом. Я не знаю, почему мне вспомнился именно этот случай, когда я пыталась сравнить с чем-то структуру памяти, но я надеюсь, что он поможет нам при обсуждении данного вопроса. По крайней мере, он должен дать некоторую пищу для размышлений.)

Так, например, когда вы осваиваете какие-то моторные навыки, скажем, учитесь кататься на лыжах, механизмы памяти действуют иначе, нежели когда вы готовитесь к экзамену по истории. Равным образом, на протяжении интервала сохранения ваши действия отличаются от тех, которые вы предпринимаете, когда стараетесь что-то вспомнить. Продолжительность этого интервала также определяет, что и как вы усваиваете и вспоминаете. Если вам надо запомнить дату начала Гражданской войны в США только на пять секунд, вы задействуете в течение интервала сохранения другие механизмы памяти, чем в случае, когда вам требуется удерживать в памяти эту дату пять месяцев. То, что вам уже известно о катании на лыжах или исторических событиях, также влияет на способ, которым вы добавите это новое знание к уже имеющимся. Сложность информации и контекст, в котором вы ее воспринимаете, тоже играют существенную роль в выборе наилучших стратегий ее усвоения и запоминания. Все мы догадываемся об этих различиях, но лучшее понимание принципов работы памяти должно способствовать более эффективному ее использованию.

Поскольку представления о системе памяти весьма абстрактны, возможно, нам поможет еще одна аналогия. Задумайтесь о множестве взаимосвязанных частей, из которых состоит автомобильный двигатель. Если вы знаете, что, выжимая газ до упора, когда машина стоит, вы можете заглушить двигатель, потому что он захлебнется бензином, то вы сможете избежать этой проблемы. Точно так же, если вы в курсе, что аккумулятор может разрядиться, когда при неработающем двигателе вы долго держите включенными обогреватель, фары и радио, то вы сообразите, что этого лучше не делать, и не дадите батарее сесть. Работа многочисленных подсистем памяти также подчиняется определенным правилам, и если вы станете запоминать, сохранять и воспроизводить информацию, руководствуясь этими правилами, вы сможете, образно говоря, стать отличным водителем своей собственной памяти.

Вот некоторые из подсистем, на которые принято разбивать память:

Эпизодическая память — память о событиях, участниками или свидетелями которых мы были (Tulving, 1972). Примерами ее могут быть воспоминания о том, как вы справили свой день рождения, когда вам исполнилось 17 лет; память о дне вашей помолвки; припоминание сюжета фильма, который вы видели на прошлой неделе. Этот вид памяти характерен тем, что запоминание информации происходит без видимых усилий с нашей стороны.

Семантическая память — память о таких фактах, как таблица умножения или значение слов. Вы, скорее всего, не сможете вспомнить, где и когда вам стало известно, что 7 x 9 = 63, или от кого вы узнали, что означает слово «шовинизм», но тем не менее эти знания составляют часть вашей памяти. Может быть, вы сумеете припомнить все те мучения, которые доставило вам изучение таблицы умножения. И эпизодическая, и семантическая память содержат знания, которые легко могут быть рассказаны, декларированы. Поэтому эти две подсистемы составляют часть более обширной категории, которую называют декларативной памятью.

Моторная память, как нетрудно догадаться, имеет отношение к моторным навыкам. Допустим, что вы — прекрасный бейсболист. Вы можете поймать мяч на лету и послать его в нужном направлении за считанные доли секунды. Это впечатляющая способность, но вам будет трудно описать в словесной форме, как вам это удается. Если вы захотите сделать из меня хорошую бейсболистку (пустая трата времени), будет недостаточно просто описать мне то, что вы делаете, например, такими словами: «Я ловлю мяч, а не пропускаю его, затем я бросаю его туда, куда надо, а не куда попало». С другой стороны, если вы решите объяснить мне таблицу умножения, вы сможете сделать это при помощи слов.

Процедурная память, или запоминание того, как нужно что-то делать, имеет некоторые сходства с моторной памятью Различие заключается в том, что описание процедуры не обязательно предполагает владения какими-то моторными навыками. К примеру, если вам столько же лет, сколько и мне (это вряд ли), в школьные годы вас должны были обучать работе с логарифмической линейкой. (Для тех из вас, кто вырос в век дешевых и быстродействующих калькуляторов: логарифмическая линейка — это такое устройство, которое внешне напоминает линейку и может быть использовано для различных математических вычислений). Это своего рода «знание о том, как», которое часто противопоставляют описательным задачам, предполагающим «знание о том, что».

В основе еще одной классификации памяти лежит то, насколько большие усилия вам приходится прикладывать для того, чтобы что-то запомнить или вспомнить. Различают автоматическую и интенсивную память. Сколько кинофильмов вы посмотрели за прошедшие два месяца? Даже завсегдатаи кинотеатров могут почти без труда ответить на этот вопрос (Hasher, Zacks, 1984). Часто повторяющаяся информация — один из примеров усвоения и запоминания, которые происходят практически автоматически, т. е. при минимальных сознательных усилиях с вашей стороны. Поэтому такую память часто называют автоматической. А теперь допустим, вам нужно запомнить ряд дат перед экзаменом по истории. Усвоение этого вида информации потребует напряженной работы вашей памяти — скорее всего, вам понадобится повторить эти даты несколько раз, прежде чем вы сможете их назвать, не заглядывая в учебник. Это пример интенсивной (требующей усилий) памяти.

Для описания еще одного типа памяти используется термин имплицитная (неявная) память, т. е. такая память, функционирование которой мы не осознаем даже в тот момент, когда что-то припоминаем (Roediger, 1990). К примеру, допустим, что ваши родители постоянно говорили дома по-итальянски, когда вы были ребенком; теперь же, повзрослев, вы, как вам кажется, не можете вспомнить ни одного итальянского слова. Однако, если вы поступите на курсы итальянского языка, выяснится, что слова, которые, как вы полагали, вами начисто забыты, снова всплывают в вашей памяти, и вскоре вы начинаете бойко говорить по-итальянски. Это пример имплицитной памяти, так как вы не подозревали, что знаете какие-то итальянские слова, хотя выяснилось, что они все-таки вам знакомы. С другой стороны, воспоминания, которые вами осознаются, относятся к эксплицитной (явной) памяти.

В основе другого, совершенно иного способа «разрезания пиццы памяти» лежит продолжительность интервала сохранения. Если этот интервал составляет от одной до двух минут, тогда приемы, с помощью которых можно лучше всего запомнить информацию, будут отличаться от тех, которые обеспечат тот же результат, если интервал окажется более длительным (вплоть до всей жизни). Простое повторение, подобное повторению телефонного номера, который нужно запомнить лишь для того, чтобы набрать его один раз, окажется полезным в случае коротких интервалов сохранения. Если же вам требуется запомнить свой новый телефонный номер, с тем чтобы он отложился в памяти на долгие годы, вы, естественно, не будете повторять его раз за разом на протяжении всего интервала сохранения. Вам потребуется применить операции, которые действенны в случае долговременного сохранения.

Память можно подразделять и в зависимости от типа цели, которая должна быть достигнута. Если вам требуется всего лишь выбрать правильный ответ, вы приложите меньше усилий для запоминания, чем тогда, когда вы сами должны дать ответ, опираясь лишь на небольшие подсказки. Студенты часто говорят мне, что когда им предстоит письменный тест, в котором их задача — выбрать правильный ответ (узнавание), они готовятся иначе, чем в том случае, когда их ждет устная проверка (припоминание с помощью небольшого числа ключей). Если припоминание облегчается за счет каких-то косвенных подсказок или намеков, этот вид припоминания называют инициированным припоминанием (праймингом). Припоминание может также казаться непроизвольным, или спонтанным. В этом случае вы не знаете, почему вы вспомнили нечто в какой-либо момент времени — например, идя по улице, вспомнили друга детства. Я не знаю, почему мне пришла на память моя работа в качестве официантки пиццерии, когда я размышляла о том, как более наглядно показать организацию памяти. Эти воспоминания пришли мне на ум сами собой. Различные способы представления многообразных процессов памяти или, как я выражаюсь, разрезания на части «пиццы памяти», представлены на рис. 2.2.

Как вы видите, существует множество способов представления тех многообразных процессов, которые определяют работу памяти. Вам необходимо зафиксировать свое внимание вот на чем: когда вы станете приводить в действие механизмы своей памяти, вы должны будете оценить, что вам нужно запомнить, когда и для чего вам понадобится эта информация, а также что вам уже известно по данному вопросу. Но какой бы ни была стоящая перед вами задача, красной нитью сквозь всю эту книгу проходит следующая идея: знания, которые мы сохраняем в удивительном устройстве, установленном у нас на плечах, направляют происходящие в этом устройстве процессы, называемые нами мышлением. Знания и отработанные навыки мышления являются той прочной базой, на которой строится критическое мышление (Champagne, 1992). Однако полезно отметить для себя и то, что, хотя превосходная память и способна направлять и формировать мышление, эти конструкты вполне независимы друг от друга. Студент, чья память напоминает энциклопедический справочник, содержащий множество не связанных между собой фактов, представляет из себя весьма печальное зрелище. Подобно тому, как бесполезны хорошо отработанные навыки мышления, когда в голове нет никаких знаний, ничего не стоит и информация, не подкрепленная навыками мышления, разве что вас привлекают лавры победителя телевикторины!