Первая часть этой главы посвящена общим вопроса изучения старения. В ней также анализируется одна из всесторонне изученных тем — стабильность/изменчивость IQ.

При исследовании старения возникают те же методологические трудности, что и в любом исследовании из области психологии развития, однако здесь они становятся наиболее актуальными. При отборе преследуется две цели: достижение репрезентативности выборок разных возрастов и достижение сопоставимости этих выборок. Достигнуть и той и другой цели достаточно трудно, кроме того, они могут противоречить друг другу. Сравнение молодых и пожилых испытуемых особенно осложняется возможностью двух типов смещения факторов. Первый — смешение возраста и уровня образования: в среднем молодые люди более образованны, чем пожилые. Второй тип смешения — смешение возраста и состояния здоровья: в среднем у молодых людей состояние здоровья лучше, чем у пожилых. Оба фактора обусловливают снижение показателей с возрастом.

Обсуждение переменной состояния здоровья заставляет задуматься о проблемах общего характера, возникающих в лонгитюдных исследованиях. Одна из важнейших — избирательное выбывание. В исследованиях интеллекта чаще всего выбывают испытуемые со сравнительно низким IQ. Это обстоятельство имеет два основания: выход из исследования по собственному желанию и выход из исследования, не зависящий от волн испытуемого и связанный с ухудшением здоровья или в крайнем случае — смертью. Результатом этого является искажение результатов в сторону улучшения показателей пожилых людей.

Затем обсуждается вопрос измерения. Как и любой глобальный конструкт, IQ можно измерять разными способами. Чаще всего в целях измерения интеллекта у пожилых людей используют WAIS и РМЛ. Оба теста делятся на подшкалы, вероятность межвозрастных различий по которым неодинакова. Возрастные различия по шкалам вербального интеллекта выражены меньше, чем по шкалам невербального интеллекта, по показателям кристаллизованного интеллекта — меньше, чем по показателям текучего интеллекта, по нескоростным методикам — меньше, чем по скоростным. Кроме того, возрастные различия с меньшей вероятностью выявляются с помощью методик измерения так называемого «повседневного» интеллекта. При обсуждении альтернатив IQ встает вопрос, имеющий первостепенное значение при любом сравнении молодых и пожилых людей, — проблема эквивалентности измерения. Тесты и контексты, используемые для оценки навыков пожилых людей, часто больше подходят для молодых испытуемых, и этот фактор также может обусловить обнаружение возрастных различий.

Первый раздел главы завершает рассмотрение плана исследования. Планы поперечных срезов связаны с невозможностью разграничить эффект возраста и когорты; лонгитюдные планы связаны с невозможностью разграничить эффект возраста и времени измерения. Значение таких переменных, как когорта и время проведения измерений подтверждается исследованиями с использованием третьего «простого» типа плана — плана с временный лагом. Указанные выше смешения наряду с избирательным выбыванием в лонгитюдных исследованиях объясняют тот факт, что в исследованиях методом поперечных срезов потеря навыков с возрастом оказывается значительнее, чем в лонгитюдных исследованиях. Используя последовательный план, можно попытаться устранить недостатки простых планов исследования. Последовательные планы подразумевают сочетание простых планов, которое позволяет выявить роль таких переменных, как возраст, время измерения и когорта. Однако даже последовательные планы имеют свои слабые стороны; поэтому вопрос об относительном значении возраста, когорты и времени измерения как факторов, определяющих успешность выполнения IQ-тестов, остается спорным.

Вторая часть главы посвящена специфическим вопросам психологии старения. Одна из популярных тем исследования — память. Как и в случае с IQ, вероятность возрастных различий в памяти зависит от ряда факторов. Хотя есть и исключения, но с возрастом способность к узнаванию страдает меньше, чем способность к воспроизведению, а на выполнении задании, предполагающих воспроизведение с подсказкой, старение отражается в меньшей степени, чем на выполнении обычных тестов памяти. Оба эти обстоятельства наводят на мысль о том, что пожилые люди сталкиваются с особыми трудностями при извлечении информации, хранящейся в памяти. В целом, предполагается, что пожилые люди испытывают затруднения в ситуациях, где необходимо использование мнемонических стратегий. Эту гипотезу подтверждают данные исследований, проведенных различными методами. Данные также свидетельствуют о том, что с возрастом ухудшается конструктивная память, что, вероятно, обусловлено общим снижением скорости переработки информации. Наконец, более позитивную характеристику памяти у пожилых людей дают результаты исследования двух типов: исследований «повседневной памяти» и исследования долговременной памяти.

Главу завершает рассмотрение методов изучения личностных особенностей и социальных отношений в пожилом возрасте. В качестве примеров описываются некоторые тесты и приводятся некоторые результаты, полученные с помощью LSI и SWLS — методик, разработанных для оценки удовлетворенности жизнью или субъективного благополучия. NEO PI-R — методика, охватывающая более широкий диапазон характеристик; это одна из ряда методик вербального отчета (обычно самоотчета), предназначенных для измерения индивидуальных различий в личностных особенностях у взрослых. Главный вопрос, к которому обращаются исследователи, используя методики обоих типов, — вопрос возрастной стабильности или изменчивости. Хотя с возрастом изменения, несомненно, происходят, исследования свидетельствуют о том, что многие аспекты личности в период взрослости остаются неизменными.

За рассмотрением конкретных тестов следует обсуждение общих вопросов исследования личностных особенностей пожилых людей. Одна из проблем — проблема эквивалентности измерения: одинаково ли подходят тесты для сравниваемых возрастных групп? Еще одна проблема — проблема валидности: действительно ли эти тесты измеряют то, что они призваны измерять? Особенно сомнительна валидность методик самоотчета, что создает вероятность разнообразных искажений результатов. Последний из рассматриваемых вопросов — корреляционный характер многих исследований старения. С помощью корреляционного анализа невозможно с точностью установить причинно-следственные отношения (например, между активностью и удовлетворенностью жизнью), которые интересуют исследователя.