В середине обширной пустыни на сухой, выжженной планете Какрафун бригада техников настраивала акустическую систему. Собственно, в пустыне находилась только система, сами же техники были в безопасности на огромном корабле управления группой «Зона бедствия» – в четырехстах милях над поверхностью планеты. В радиусе пяти миль от громкоговорящих башен группы гибло все живое. Окажись Артур в этой зоне, последней вспышкой его сознания была бы мысль, что формой и размерами акустическая система напоминает Манхэттен. Устремленные в небо гигантские этажерки нейтронных фазовых динамиков затмевали громады плутониевых реакторов и сейсмоусилителей.

В бездонных бетонных бункерах под городом громкоговорителей лежали инструменты, которыми музыканты управляли с корабля: фотоногитара, бас-детонатор и мега-ударная установка.

На корабле группы бурлила жизнь. Только что к его борту пришвартовался лимузин Хотблэка Дезиато, и хозяина немедленно доставили к медиуму, чьей задачей было расшифровать психоимпульсы великого музыканта и ввести их в блок управления фотоногитарой. Врачи, логик и ихтиолог, пытались успокоить лидер-вокалиста, который заперся в ванной с пачкой снотворного и сказал, что не выйдет оттуда до тех пор, пока ему не докажут, что он не рыба. Басист расстреливал из пулемета собственную спальню, а ударник просто исчез. Лихорадочные поиски позволили обнаружить его на одном из пляжей Сантрагинуса в сотне световых лет от Какрафуна. Он заявил, что уже полчаса живет счастливой жизнью со своим новым другом – небольшим симпатичным камешком. Менеджер группы был чрезвычайно рад этому известию, поскольку роль ударника теперь переходила к роботу, который отличался потрясающим чувством ритма.

Субэфирный чуткомат на борту черного корабля поймал переговоры звукорежиссеров.

– Канал девятый под нагрузкой, включаю пятнадцатый, – говорил один голос.

Могучий акустический удар потряс корабль.

– Пятнадцатый в порядке, – сообщил второй голос. В разговор вмешался третий:

– Черный занимает исходную позицию для финишного рывка. Отлично выглядит. Протаранит солнце в лучшем виде. Компьютер готов?

Голос компьютера:

– Готов!

– Возьми управление черным.

– Черный под контролем. Введена программа траектории. Остаюсь в дежурном режиме.

– Включаю двадцатый канал, – раздался голос первого техника.

Зафод прыгнул к приемнику и переключил диапазон, прежде чем очередной удар обрушился на корабль.

– Что значит – протаранить солнце? – спросила Триллиан.

– То и значит, что корабль должен врезаться в солнце, – объяснил Марвин. – Угнав беспилотный корабль Хотблэка Дезиато, трудно ожидать чего-либо другого.

– Откуда ты взял, что это корабль Хотблэка? – угрожающе спросил Зафод.

– Я сам ставил его на стоянку.

Теперь по приемнику шла трансляция для широкой аудитории.

– …прекрасная погода для концерта. Я нахожусь перед сценой, – говорил репортер, – в самом центре пустыни, и через гипербинокль могу различить огромные толпы зрителей. За моей спиной возвышаются башни динамиков, над головой сияет солнце. Оно не ведает, что ему вот-вот нанесут удар. Зато об этом осведомлены представители экологического лобби. Они утверждают, что концерт вызовет землетрясение, приливные волны, ураганы, нанесет непоправимый ущерб атмосфере планеты. Однако я только что получил сообщение, дающее основания для оптимизма. Менеджер группы «Зона бедствия» встретился с экологами за завтраком и велел всех их перестрелять. Таким образом, уже ничто не может помешать…

Зафод выключил приемник и повернулся к Форду Префекту:

– Знаешь, что я думаю?

– Догадываюсь.

– И о чем, ты думаешь, я думаю?

– Я думаю, ты думаешь, что нам пора делать ноги.

– Но как? – спросил Артур.

– Тихо! – сказали Форд и Зафод. – Мы думаем.

В полном соответствии с программой черный корабль начал свой «нырок» в солнце за шесть минут тридцать семь секунд до кульминационного момента номера, частью которого и являлся этот трюк.

Через несколько минут Форд закончил осмотр всех отсеков корабля и ворвался в кабину управления. Зафод повернулся к нему с горящими глазами:

– Ну, сколько у нас спасательных капсул?

– Ни одной.

– Хорошо пересчитал?

– Два раза, – ответил Форд. – Ты со звукорежиссерами связался?

– Да. – В голосе Зафода звучало отчаяние. – Я сказал им, что на борту полно народу, а они нам пожелали счастливого пути.

– Ты назвал себя?

– Назвал. Сказали, что для них это большая честь. Наступила ледяная пауза.

– Кстати, – неожиданно сказал Артур, – что такое «телепорт»?

Все молча повернулись к нему.

– Может быть, я не вовремя задаю вопросы…

– Где ты прочел это слово? – тихо спросил Форд.

– Вот здесь. – Артур показал на темный высокий шкаф в задней части каюты. – Под словом «Аварийный» и рядом со словом «Неисправен».

Форд Префект кинулся к шкафу и нажал на единственную кнопку. Передняя стенка шкафа отъехала вбок, открыв нечто вроде душевой кабинки с несколькими сетками. С потолка свисали обрывки проводов, пульт управления едва держался на одном винте…

Еще во время строительства корабля на верфь явился младший бухгалтер группы «Зона бедствия» и потребовал у менеджера объяснения, зачем понадобилось устанавливать дорогостоящий телепорт на борту корабля, которому предстоит совершить только один полет, да и то без экипажа. Ему было сказано, что фирма отдаст телепорт с десятипроцентной скидкой, но бухгалтер и слышать ничего не хотел. Менеджер заметил, что людям все равно придется входить на корабль и покидать его, но бухгалтер справедливо указал, что для этой цели на корабле имеются весьма удобные двери. Затем менеджер сообщил, что бухгалтер может идти ко всем чертям, а бухгалтер ударил его в ухо. После завершения переговоров работа по установке телепорта была прервана, а сам телепорт прошел в смете незамеченным в графе «Прочее оборудование» за пятикратную цену.

Форд Префект сунул монету в щель телепорта и включил тумблер на скособоченной панели. Монета исчезла.

– Эта часть системы работает, – сказал он. – Но я не вижу пульта наводки, а без нее эта машинка тебя может заслать сама не зная куда.

Солнце уже заполонило весь экран.

– Будь что будет, – сказал Зафод.

– И автоматической системы управления нет. Мы не можем все сюда войти – кто-то должен включить телепорт снаружи.

Зафод взглянул на пылающий экран.

– Марвин, друг мой, – сказал он, – как ты себя чувствуешь?

– Боюсь, очень скверно, – сказал робот.

Точно по расписанию черный корабль со своим унылым пассажиром погрузился в ядерную печь солнца. Языки пламени длиной в миллионы миль вырвались из раскаленного тела. Прежде чем они достигли Какрафуна, громыхающая пустыня треснула и раскололась. Полноводная, дотоле неизвестная географии подземная река хлынула на поверхность. Через секунду из трещины вырвались миллионы тонн кипящей лавы, которая мгновенно испарила воды реки, вследствие чего всю планету сотряс колоссальный взрыв. Немногие уцелевшие очевидцы клятвенно заверяли, что на их глазах вся пустыня, простиравшаяся на сотни тысяч квадратных миль, поднялась в воздух подобно блину, перевернулась и снова шлепнулась вниз. Именно в этот момент языки солнечного пламени проникли сквозь облака, образованные испаренной водой, и достигли поверхности планеты.

Через год пустыня Какрафуна превратилась в цветущий луг. Слегка изменился состав атмосферы. Летом солнце не жгло так немилосердно, как прежде, а зимой не случалось жестоких морозов. Мало-помалу планета превратилась в сущий рай. Представитель «Зоны бедствия» – тот самый, что велел перестрелять экологов, – заявил, что группа намерена повторить этот трюк в будущем.