Напарник забирает меня в новеньком взятом напрокат фургоне с яркой надписью, выведенной на обоих бортах зеленым и оранжевым: «$19.95 в день за любой пробег». Прежде чем забраться в салон, я внимательно осматриваю его со всех сторон.

– Впечатляет.

– Я знал, что тебе понравится, – с ухмылкой отзывается он. Одежда скрывает бинты, и о его ранах ничто не напоминает. А сам он слишком горд, чтобы говорить о боли.

– Похоже, нам придется к этому фургону привыкнуть. Страховая компания тянет резину, да еще месяц уйдет на то, чтобы оборудовать новую машину под себя.

Мы едем по центру Города и похожи на обычных грузчиков, доставляющих мебель. Он останавливается перед зданием мэрии и паркуется в неположенном месте. Арендованный фургон с такими яркими надписями наверняка привлечет внимание целого отряда дорожных полицейских.

– Я разговаривал с Мигелем, – сообщает Напарник.

– И как все прошло? – спрашиваю я, берясь за ручку дверцы.

– Нормально. Я просто объяснил, что к чему, сказал, что на тебя наехали крутые парни и тебе нужна защита. Он пообещал обо всем позаботиться, и это меньшее, что они с ребятами готовы для тебя сделать, и все в таком роде. Я подчеркнул, чтобы никакого насилия, надо просто передать дружеский привет Крепышу со Стилетом, и они все поняли.

– А что ты сам об этом думаешь?

– Может сработать. У Линка сейчас, по понятным причинам, силы не те. Многие разбежались. Сомневаюсь, что оставшиеся захотят связываться с бандой нарко-торговцев.

– Посмотрим. Вернусь через полчаса.

Вуди отменил поездку в Вашингтон и вместе с Моссом ждет меня в кабинете. После выходных вид у обоих неважный. Сегодня понедельник, и моя задача сделать так, чтобы и вся неделя оказалась для них не лучше. Никаких рукопожатий, никакого формального обмена любезностями, никакого предложения чашки кофе.

Я сразу беру быка за рога:

– Итак, вы готовы к сделке? Да или нет? Я хочу получить ответ прямо сейчас, и если этот ответ мне не по-нравится, то я просто перейду на другую сторону улицы в редакцию «Кроникл», где на рабочем месте уже ждет ваш любимый репортер Вердоляк.

Вуди упирает взгляд в пол и произносит:

– Мы согласны.

Мосс подвигает ко мне документ.

– Это конфиденциальное соглашение об урегулировании претензий. Первый миллион страховая компания выплачивает сразу. Город перечислит полмиллиона в этом финансовом году и еще полмиллиона в следующем. У нас есть резервный фонд, но платежи надо разбить на этот год и будущий. По-другому не выходит.

– Годится, – соглашаюсь я. – А когда начальника и спецназовцев выкинут с работы?

– Завтра утром, – сообщает Мосс. – Но в соглашении этого нет.

– Тогда я не буду подписывать соглашение, пока их не выгонят. А чего ждать? В чем тут сложность? Да весь Город этого хочет.

– И мы тоже, – заверяет мэр. – Поверьте, мы тоже хотим от них избавиться. Даже не сомневайтесь, Радд.

При словах «даже не сомневайтесь» я закатываю глаза. Потом беру соглашение и медленно его читаю. На внушительном столе мэра звонит телефон, но он не обращает на него внимания. Я заканчиваю чтение, бросаю листки на стол и говорю:

– Ни слова извинений. Жену моего клиента убили, его самого ранили, потом потащили в суд, хотели посадить, провели через все круги ада, и ни слова извинений. Не пойдет!

Вуди с проклятием вскакивает. Мосс трет глаза, будто вот-вот расплачется. Молчание затягивается не меньше чем на минуту, но я нарушаю его, обращаясь к мэру:

– Что мешает вам поступить как подобает мужчине? Созвать пресс-конференцию, как вы обычно делаете по любому мало-мальски достойному поводу, и начать ее с извинений семье Ренфроу? Сообщите, что достигнуто мировое соглашение. Объясните, как после тщательного расследования выяснилось, что команда спецназа нарушила все мыслимые процедуры проведения операций и что все восемь полицейских подлежат немедленному увольнению. Вместе с шефом полиции.

– Я не нуждаюсь в ваших советах, как и что мне делать, – огрызается Вуди, но больше для проформы.

– Не уверен. – Мне ужасно хочется развернуться и уйти, хлопнув дверью, но ради денег я заставляю себя остаться.

– Хорошо, хорошо, – вмешивается Мосс. – Мы внесем изменения и добавим обращение к семье.

– Спасибо. Я вернусь завтра после пресс-конференции.