Согласно установленной процедуре, в 9.45 осужденного должны заковать в наручники и сопроводить в комнату казни. Там его привязывают к каталке шестью толстыми кожаными ремнями так, чтобы он не мог пошевелиться. Пока это происходит, один доктор ищет на руке подходящую вену, а другой следит за основными показателями состояния организма. В десяти футах от них за стеклянными окнами с черными шторами расположены две отдельные комнаты, в которых ждут свидетели: в одной со стороны жертвы, в другой со стороны убийцы.

Вводится игла для внутривенного вливания и закрепляется пластырем. Большие часы на стене позволяют приговоренному к смерти видеть, как истекают последние минуты его жизни. Ровно в десять вечера тюремный прокурор зачитывает смертный приговор, и начальник тюрьмы спрашивает осужденного, есть ли у него какие-то последние слова. Тот может сказать все, что хочет. Это записывается и выкладывается в Интернете. Он может произнести несколько слов, например заявить еще раз о своей невиновности, или простить всех, или попросить прощения. Когда он закончит, начальник тюрьмы кивнет парню в соседней комнате, и по трубкам будет подан смертельный раствор. Осужденный начнет терять сознание, и его дыхание станет затрудненным. Примерно через двенадцать минут доктор объявит о наступлении смерти.

Линк все это знает. Но у него, похоже, другие планы. Он просто оказался в неправильное время в неправильном месте.

В половине десятого в «Чертовой мельнице» отключается электричество, и тюрьма погружается в полную темноту. Позже выяснится, что была перепилена и упала опора ЛЭП. Резервный электрогенератор для Девятого блока, где должна была состояться казнь, не включился, поскольку его топливные форсунки кто-то вывел из строя.

Но в половине десятого мы еще ничего об этом не знаем. Нам известно только, что Чистилище погружено в полную темноту. Линк вскакивает и командует:

– Прочь с дороги! – Потом подвигает стол к двери и подпирает ее, чтобы заблокировать вход.

Откуда-то сверху вдруг мелькает полоска света и раздаются негромкие звуки. Затем в подвесном потолке отодвигается панель и слышится голос:

– Сюда, Линк.

Луч фонаря обшаривает комнату. Сверху скидывается веревка, и Линк за нее хватается.

– Теперь потихоньку, – звучит голос, и Линка, в буквальном смысле цепляющегося за свою жизнь, медленно тащат вверх. Оттуда слышатся кряхтение и возня, но определить, сколько там человек, я не могу.

Через несколько секунд Линк исчезает, и не будь я так ошеломлен, то наверняка бы расхохотался. Но тут до меня доходит, что меня могут запросто пристрелить. Я быстро снимаю пиджак и галстук и укладываюсь на армейскую койку. Охранники ногами вышибают дверь и врываются в комнату, размахивая пистолетами и фонарями.

– Где он? – рычит один из них, обращаясь ко мне.

Я указываю на потолок.

Они кричат и ругаются, а двое подскакивают ко мне и выволакивают в коридор, где в панике мечутся с десяток охранников и полицейских.

– Сбежал! Сбежал! – кричат они. – Проверьте крышу.

В коридоре царит полная неразбериха, и я слышу рокот лопастей вертолета. Меня затаскивают сначала в одну комнату, затем в другую. Перекрывая шум суматохи, какой-то охранник кричит, что Линк Скэнлон исчез. Примерно через час появляется свет. Меня арестовывает полиция штата и доставляет в ближайшую окружную тюрьму. По их первоначальной версии, я – соучастник побега.