Книга: Запасной мир
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16

Глава 15

Окончив военную академию, я вернулся в Брюссель, хотя собирался служить в России. Но этого не желала империя, и Россия прогнулась. Я явился на распределение полный надежд. Первые в выпуске имели право выбрать место службы – любое из списка. Я видел себя в составе корпуса быстрого реагирования и мысленно уже примерял черный берет с серебристой кокардой в виде пучка молний, зажатых в кулаке – эмблема самого престижного рода войск в России. О действиях корпуса ходили легенды. Он прошел многие войны и конфликты. О нем пели песни и снимали фильмы. Попасть в корпус считалось большей удачей.
Войдя в кабинет, где сидела комиссия, я ударил строевым и, подойдя к столу, бросил ладонь к берету.
– Курсант Нагайкин за распределением прибыл!
Члены комиссии при моем появлении почему-то уставились в стол, а ее председатель – генерал-лейтенант нахмурился.
– Вот что, курсант, – сказал он, кашлянув. – По приказу министра обороны вакансий для тебя в российской армии нет.
– Почему? – удивился я.
– Не знаю! – зло буркнул генерал. – Мне приказали сообщить это тебе, и я выполняю приказ. В канцелярии отдадут диплом. Платить за обучение не надо. Свободен!
Машинально сделав поворот кругом, я вышел из кабинета. В коридоре ко мне бросились парни, ожидавшие своей очереди. Увидев мое лицо, они отшатнулись. Я прошел сквозь толпу, как нож сквозь песок, и поднялся в канцелярию. Там мне без задержки выдали диплом. Я, словно сомнамбула, отправился в казарму. На плацу меня остановил какой-то капитан.
– Почему не приветствуете офицера, курсант! – заорал он, принимая грозный вид.
– Я больше не курсант! – сказал я и показал зажатый в руке диплом. – Гражданское лицо. Могу даже послать. Честно говоря, очень хочется.
Вслед мне что-то орали, но я не слушал. В казарме я подошел к своей койке, стащил форму и аккуратно сложил ее на одеяле. Затем натянул старый спортивный костюм и бросил взгляд на мундир с лейтенантскими погонами, пошитый на заказ. Предполагалось, что завтра я надену его по случаю выпуска из училища. Нам объявят о присвоении офицерских званий, мы пройдем перед трибуной торжественным маршем и, миновав ее, метнем вверх мелкие монеты. Традиция…
В Брюссель я прилетел в спортивном костюме. Семья приняла меня сердечно. Мать и отчим – каждый в отдельности – перевели на мой счет по солидной сумме. Отчим вдобавок предложил мне чин оберлейтенанта имперских сил. Я отказался. Я не хотел больше слышать об армии: ни о российской, ни об имперской. Нежданно-негаданно у меня образовалась прорва времени и денег, и я начал их тратить. Мгновенно нашлись друзья-приятели и жадные до любовных утех девочки. Они знали места, а у меня были деньги…
Через месяц меня вызвал отчим. Накануне мы хорошо погуляли, и я явился небритый, с помятой физиономией и в домашнем костюме – выходной почистить не успели. Я встал на пороге кабинета и принял стойку «смирно». Отчим некоторое время меня рассматривал, затем вздохнул и сделал знак подойти. Я шагнул ближе и, чтобы не дышать на него перегаром, отвернул рожу в сторону.
– Ты в Сеть заглядываешь? – спросил отчим.
– Нет! – доложил я. Это было правдой. Чего туда смотреть? Есть занятия поинтереснее.
– А стоило бы! – укорил он. – Там много впечатляющего. Папарацци сделали на тебе состояние. Порталы изощряются, придумывая тебе прозвища. «Русский медведь в Брюсселе», «Чудовище в императорской семье»… Я понимаю, что тебе на это плевать, но подумай о матери! Все вспомнили, что она русская, а это плохо.
Я сделал виноватое лицо. Голова болела, и хотелось опохмелиться.
– Полиция Брюсселя завела дело, – продолжил отчим. – По факту нападения на патрульных и нанесения им телесных повреждений.
– Они первыми начали! – возмутился я. – Я никому не мешал.
– Из дела явствует, что ты пил виски в парке.
Я вздохнул. В парк мы пошли, когда нас выгнали из ресторана. По дороге случился магазин, взяли пару бутылок. Ну, стали обсуждать, за что нас выперли. Пошумели чуток. Велика ли беда?
– Полицейские обязаны были вмешаться. Но ты обезоружил их и зашвырнул в фонтан. Они могли утонуть.
– Там мелко! – буркнул я.
А нечего было парализаторами размахивать! Подумаешь, блюстители порядка! Животы отрастили…
– Я попросил полицейское управление не давать делу ход, – сказал отчим. – Пострадавшие согласны на денежную компенсацию. Но я могу передумать. В этом случае ближайшие пару лет ты проведешь за решеткой. Это нанесет ущерб имиджу двора, но мы объясним это наследственностью. Твой биологический отец – русский.
По тону отчима я понял, что это не пустая угроза.
– Что от меня требуется?
– Полетишь в Африку.
От удивления я повернулся. Получив залп перегара, отчим сморщился.
– ООН недовольна империей. По ее мнению, мы недостаточно активно участвуем в гуманитарных и миротворческих акциях. Ты посетишь несколько столиц, побываешь в лагерях беженцев. С вами отправятся журналисты. Визит члена правящей династии произведет хорошее впечатление на мировую общественность. Заодно репутацию свою поправишь.
– Я не дипломат! – возразил я.
– Неофициальным руководителем делегации будет Бен. Он подскажет, что говорить и делать. Согласен?
– Да! – сказал я. А что мне оставалось?
Спустя неделю я оказался в Могадишо. Прямо на взлетной полосе нас встретила представительная делегация. Принц империи, пусть даже не наследный, в этой тмутаракани воспринимался, как Господь, сошедший с небес. Я улыбался, пожимал пухлые черные ладони, мечтая о прохладном чреве лимузина. На мне был деловой костюм, а в Могадишо стояла испепеляющая жара. И тут передо мной возник нежный овал лица с прямым тонким носиком, пухлыми губками и огромными глазами цвета горького шоколада. Я ощутил, что замерзаю.
– Мисс Фикре, ваша переводчица, – сообщил глава встречавшей нас делегации. – Она знает все основные языки региона, поэтому будет сопровождать вас в поездке.
Фикре улыбнулась, показав ослепительно-белые зубки, и протянула мне ладошку. Я с трудом удержался от желания ее поцеловать. Легко сжал и повернулся к Бену.
– Мисс Фикре поедет со мной.
– Зачем? – удивился он.
– Возможно, в пути я захочу остановиться и поговорить с людьми.
– Я не рекомендовал бы… – начал Бен, но, натолкнувшись на мой взгляд, умолк.
Я галантно пропустил Фикре вперед и скользнул следом на задний диван. Оказавшись внутри, она закрутила головой.
– Никогда не ездила в такой машине! – сообщила она, заметив мой взгляд.
– Теперь будете! – улыбнулся я. – У нас большая программа. По пути расскажете мне о городе и людях, которые в нем живут.
– Разумеется, Ваше Высочество! – сказала она.
– Говорите мне Айвен! – попросил я. – В противном случае я почувствую себя старым. Думаю, мы ровесники.
– Мне двадцать три! – возразила Фикре. – Я старше вас, принц, на целый год.
– Тогда тем более. Не к лицу пожилой женщине обращаться по титулу к мальчишке.
Мгновение она изумленно смотрела на меня, а затем рассмеялась.
– Хорошо, Айвен! Но только наедине. Не то меня уволят.
– Договорились! – кивнул я. – Начинайте!
Она принялась щебетать, вываливая на меня сведения, которые я и без того знал. Бен грузил меня ими все дни, что мы готовились к поездке. Делая вид, что внимательно слушаю, я разглядывал спутницу. Африканские женщины европейцу кажутся некрасивыми. Широкие лица, приплюснутые носы, вывороченные губы, курчавые волосы… К тому же они склонны к полноте. У стройных, если такие встречаются, ноги прямые, с «сухими» голенями. Ножки Фикре были совершенно иные. Тонкие в лодыжке и колене, с чарующей линией бедра. Они так же, как прочие выпуклости на ее теле, вызывали непреодолимое желание смотреть на них, не отрываясь. Но самым прекрасным в ней было ее лицо. Если бы не цвет кожи, я бы принял ее за испанку – у них встречается такая огненная красота. Только у испанок волосы прямые, а не волнистые… Фикре, заметив мой взгляд, насторожилась.
– Айвен?
– Откуда вы родом, Фикре? – поспешил я. – Не похожи на африканку.
– Тем не менее это так! – улыбнулась она. – Родилась в Эритрее, родители из народности тигре. Мы похожи на европейцев, за исключением цвета кожи. Говорят, что мы потомки царя Соломона и царицы Савской.
– Где учились?
– В университете Южной Африки.
– Сколько языков знаете?
– Двадцать два. Два европейских: английский и французский, остальные местные.
– Сколько?!.
– У меня способности к языкам, – ответила она и опустила взгляд. Но я заметил, что мое изумление ей польстило.
Оторвав, наконец, от нее взгляд, я уставился в окно. Мы въехали в город. Лимузин плыл по улице, на тротуарах стояли люди. Женщины держали в руках самодельные маленькие транспаранты. Я присмотрелся. «Marry me!» Женись на мне?
– Что это значит? – повернулся я к Фикре.
– Эти девушки желают выйти за вас замуж, – улыбнулась она.
– Почему?
– Спросите у них!
– Остановите! – велел я. Лимузин притормозил. Следом встал джип охраны, и телохранители профессионально рассыпались по улице, обшаривая взглядами толпу. Расталкивая их, к лимузину бежали операторы с видеокамерами. Подскочивший охранник открыл мне дверь. Я выбрался наружу и подал Фикре руку. При нашем появлении толпа разразилась криками. Я двинулся к людям. Каблучки Фикре цокали позади. Она держалась в шаге за спиной, как подобает переводчику. Я подошел к девочке, державшей в руках самодельный транспарант из бумаги. Буквы на нем были выписаны неумело, но старательно. На вид девочке было лет двенадцать. Широкое лицо, курчавые волосы, но довольно симпатичная.
– Как тебя зовут? – спросил я. Фикре перевела.
– Айша! – ответила малышка.
– Ты в самом деле хочешь за меня замуж, Айша?
– Да, Айвен!
– Почему?
– Ты красивый. Мама говорит, – она кивнула на женщину рядом, – что ты еще и принц. Я хочу быть принцессой и жить во дворце!
Бен и другие члены делегации засмеялись. Я, не оборачиваясь, протянул руку назад. В ней мгновенно оказался прямоугольник из пластика – Бен службу знал. К визиту в Африку мы готовились серьезно.
– Я подумаю над твоим предложением, Айша. А пока – держи!
Я протянул ей портрет принца Айвена в строгом костюме. В левом углу наискосок красовался автограф. Не один вечер подписывал.
– Спасибо, Айвен! – обрадовалась Айша. – Я поставлю его на стол и буду смотреть. Но мне нечего дать тебе взамен.
– Я возьму это.
Я забрал у нее транспарант, затем склонился и чмокнул Айшу в щечку. Окружавшие нас люди зааплодировали. Я помахал им рукой и двинулся к лимузину.
– Отлично, Айвен! – сказал догнавший меня Бен. – Через час картинка будет на всех порталах. Принц империи целует черную девочку… Супер!
Я кивнул и помог забраться на задний диван Фикре.
– Вы сделали эту девочку счастливой, – сказала она, когда мы тронулись. – У нее появилась мечта.
– А у вас? – спросил я. – Если что, я готов. Только мигните.
Она нахмурилась, но потом не выдержала и прыснула.
– Не ожидала, что принцы столь легкомысленны! – сказала она, отсмеявшись.
– Я очень серьезный! – возразил я, но Фикре покачала головой.
В отеле я отвел в сторону Бена.
– Наведите справки о переводчице. Все, что удастся разыскать.
– Что-то не так? – насторожился он.
– Слишком красивая. Подозрительно.
В глазах Бена плеснулось уважение.
– Сделаем, Айвен! Но замену найти трудно: равной ей нет.
– Не надо менять! – сказал я. – Наведите справки – и все.
Я не стал объяснять Бену, что в переводчике не нуждаюсь. В Брюсселе мне вставили «Мульти». Бен об этом не знал: «Мульти» был секретным.
После обеда мы отправились в лагерь беженцев и пробыли в нем до вечера. Ничего интересного там не было. Если видел хотя бы один лагерь, в другие можно не ездить. Выражение усталости и отчаяния на лицах взрослых, очереди к цистернам с водой, толпы грязных детишек, пыль, зной… Мы заглядывали в палатки, говорили с людьми, я пожимал руки, дарил свои портреты, произносил какие-то пустые слова, отчетливо понимая, что мне не верят. Высоких визитеров здесь видели, но это не изменило жизнь беженцев. Дома этих людей сожгли, они покинули родину и теперь жили на подачки заплывших жиром государств. Даже на помощи беженцам те наживали состояния. Крупу, которой кормили этих людей, в Европе не давали даже скоту. Империя могла помочь, но не хотела. Требовалось послать войска, но просто так лить кровь в Европе не привыкли. За это следовало платить, а что взять с нищих?
Обратной дорогой я молчал. Фикре бросала на меня короткие взгляды. В отеле Бен отвел меня в сторону.
– Мы разузнали о переводчице.
– И?
– Ничего особенного! – пожал он плечами. – Из христианской семьи, родителей потеряла в семнадцать лет – погибли во время очередной резни, училась в университете, работала, чтобы оплатить обучение. Редкий дар к языкам, поэтому выиграла грант и смогла получить диплом.
– Муж, жених, бойфренд?
– Никого. По тем сведениям, что удалось добыть, и не было. Девушка строгих правил. Был случай. На прежней работе босс, очень влиятельный здесь человек, вздумал к ней приставать. Она отхлестала его по щекам, после чего ее, естественно, вышвырнули за дверь. Возвращаться ей некуда – в Эритрее война, а в Могадишо на работу не брали – босс постарался. А ведь с ее внешностью могла сделать головокружительную карьеру.
– Да уж! – согласился я.
– Она зарабатывала случайными переводами, по сути, нищенствовала. Повезло, что в Могадишо открылся офис ООН, и с таким знанием языков ее сразу приняли. Босс пытался гадить, но его послали – для ООН он никто. Нрав девочка не изменила: никто в Могадишо не может похвастаться, что спал с ней.
– Нетрадиционная ориентация?
– Данных на этот счет нет. Не советую проверять, Айвен! Не хватало, чтоб принцу поаплодировали по щекам. Нам не нужны скандалы.
– Спасибо, Бен! – поблагодарил я.
После ужина мы разошлись по номерам. На душе было тоскливо. Я достал из чемодана бутылку скотча и плеснул в стакан. После первого глотка отодвинул. Колебался я недолго. Отель в Могадишо был старым, и в нем пользовались проводной связью. Я придвинул телефон и набрал номер.
– Алло? – раздался в наушнике милый голос. Бархатистый, завораживающий…
– Это Айвен. Не помешал?
– Нет! – ответила она. – Сижу в Сети. Показывают ваше прибытие. Но я его уже видела – собственными глазами.
– Не откажетесь зайти?
– Хорошо! – согласилась она.
Спустя минуту в дверь постучали. Фикре успела переодеться. Короткое обтягивающее платье вместо делового костюма обрисовало каждую клеточку ее тела. Белья под платьем не просматривалось.
– Нет, так нельзя! – сказал я, отступая.
– В чем дело? – удивилась она.
– Это платье, – указал я. – Я хотел с вами поговорить, но теперь это невозможно. У меня отнимается язык. Вы всегда так безжалостны?
– Льстец! – улыбнулась она, но я понял, что комплимент понравился. Фикре прошла в номер, я усадил ее в кресло и плеснул виски в стакан.
– Я не пью! – отказалась она.
– Даже такой? – я показал этикетку.
– Хм! – она сморщила носик. – Стоит попробовать. Я читала о нем в Сети. Он стоит своих денег?
– Нет, конечно! – сказал я. – Но пить можно.
Я всыпал ей в стакан горсть льда. Она взяла его и сделала глоток.
– Гадость!
– Святая правда! – подтвердил я. – Но лучшего в отеле нет – я узнавал. Так что, с вашего позволения, я выпью.
Я осушил свой стакан.
– У вас что-то случилось, Айвен? – спросила Фикре, когда я наполнил стакан вновь.
– Нет! – покрутил я головой. – Не случилось. Произошло.
– Что?
– Два события, и оба грустные. Первое: меня подрядили на мерзкое дело. Я прилетел в Африку подправить имидж империи. Она замечена в небрежении к населяющим континент народам. Империи и в самом деле на них плевать. Скажу больше: плевать будут и впредь. Но меня попросили продемонстрировать обратное. Лучше бы я воевал!
Она подумала и отхлебнула из стакана.
– А второе событие?
– Я влюбился: невпопад и не вовремя.
– В кого? – заинтересовалась она.
– В одну строгую девушку. Она отхлестала по щекам босса, когда тот вздумал к ней приставать. Потеряла работу, ее нигде не брали, но она не уступила.
– Ты это знаешь? – удивилась она.
– Я принц империи, а у нас хорошая служба безопасности.
В глазах ее запрыгали огоньки.
– Почему это грустно?
– Я мечтал затащить эту девушку в постель. Я и сейчас этого хочу. Просто невероятно, как. Однако боюсь.
– Чего? – прищурилась она. – Пощечин?
– Нет. Если ей нравится, пусть бьет. Стерплю. Но она, как говорят, не любит мужчин. А вот это – печально.
Она допила виски и поставила на столик пустой стакан.
– Есть только один способ проверить, – сказала Фикре, вставая…
Проснулся я ночью от непонятного шума. Он доносился из-под кровати. Там кто-то шипел и ругался сквозь зубы. Я сел на постели и включил бра. Диодная лампочка высветила очаровательную попку. Та двигалась вдоль края кровати, вызывая непреодолимое желание ее погладить, что я немедленно и сделал. Попка замерла.
– Ты не видел мое платье? – спросили снизу. Голос звучал задавленно. Попробуй говорить, когда голова под кроватью!
– Видел.
– Где оно?
– Я выбросил его в окно.
– Правда?
Над кроватью возникла растрепанная головка. Но даже такой она выглядела изумительно. Я кивнул и попытался головку расцеловать. Она увернулась.
– Не хотел, чтоб ты ушла раньше времени, – сказал я. – Чувствовал, что это сделаешь. Как видишь, не ошибся.
– Айвен! – возмутилась она. – Ты что, ненормальный? Скоро утро. Мне нужно идти к себе в номер!
– Зачем?
– Принять душ, почистить зубы, переодеться.
– Здесь есть ванная. Это президентский номер, поэтому зубных щеток там две. Шампунь и гель в двойном количестве. А одежду тебе принесут: я позвоню горничной.
– Ты не понимаешь! – крикнула она. – Все же узнают, что я…
– Провела ночь в моем номере. И что?
– Ты!.. – ее глаза налились влагой. – Правильно про тебя писали в Сети. Хам и грубиян!
– Так ты читала? – заинтересовался я.
– До последней буквы! – выпалила она и смутилась.
Я подумал и встал. Я собирался сделать это позже, но если тут такие страсти… Транспарант Айши нашелся на комоде. Я развернул его и повернулся к Фикре.
– Вот!
В английском «женись на мне!» и «выходи за меня замуж!» звучит и пишется одинаково: «marry me!» Фикре, моргая глазами, уставилась на транспарант и внезапно прыснула.
– Ты чего? – удивился я.
– Посмотри на себя в зеркало! – давясь смехом, выдавила она.
Я подчинился. На меня смотрел абсолютно голый, встрепанный мужик. В руках он держал транспарант: «marry me!»
– Ты всегда делаешь девушкам предложения голым?
– В первый раз! – сказал я, бросая транспарант. – Каков будет ответ?
– Думаешь, откажусь? – хмыкнула она.
Из номера она сбежала. Жених растаял от поцелуев и выдал место, где он спрятал платье. Фикре немедленно его натянула и сделала мне ручкой. В ресторан она спустилась в деловом костюме и со строгим лицом. Был ранний час, но завтрак для нас нашелся – отель держал марку. Кто-то из охраны позвонил Бену, и тот появился в зале.
– Что у нас по программе? – спросил я, придвигая ему чашку с кофе.
– Знакомство с достопримечательностями города, – ответил Бен и отхлебнул.
– Хочу заглянуть в торговый центр, – сказал я. – Кое-что купить.
– Журналистов будить? – спросил Бен.
– Пусть спят! – отказался я. – Что там интересного? Вернусь к общему завтраку. Возьму охрану, Фикре меня сопроводит.
– Тогда и я не поеду! – зевнул Бен. – Вздремну часок. Лег поздно.
Я пожелал ему крепкого сна, и мы отправились. Торговый центр Могадишо оказался на удивление современным, даже с атриумом. Под стеклянным куполом звенел облицованный мрамором фонтан, вокруг высились этажи с бутиками. Центр выглядел вполне по-европейски. Если б не черные лица покупателей, можно было подумать, что я в Вене или Будапеште. Богатые люди в Могадишо были. Кому война, а кому мать родна…
На нас не обратили внимания. Раннее утро, не объявленный заранее визит… Меня это вполне устроило. Осмотревшись по сторонам, я разглядел вывеску «Cartier» и устремился к бутику. Заметив внушительную делегацию, продавец шмыгнул в подсобку и показался обратно вместе с толстеньким африканцем – наверняка хозяином.
– Что угодно мистеру? – поклонился он.
Африканец меня узнал – я понял это по его глазам, но не подал виду. Что ж, даже лучше.
– Нужно кольцо с бриллиантом, – сказал я. – На палец ее размера, – я указал на Фикре.
Хозяин бросил взгляд на руку девушки и нырнул под прилавок. Спустя мгновение на витрине оказалась коробка черного бархата, где в специльных гнездах переливались камни, венчающие перстни самых разных размеров.
– Выбирай! – сказал я Фикре. – Доверяю твоему вкусу.
Она глянула на меня. Взгляд ее выражал надежду и растерянность одновременно. Для кого кольцо? Если для нее, то почему я этого не сказал? Если для другой, то почему на ее палец? Предложение, которое я сделал в номере, следует принимать всерьез или это шутка? Я сделал морду ящиком. А вот нечего было сбегать! Мне, может, было одиноко…
Фикре вздохнула и стала перебирать кольца. Скоро процесс ее увлек. Какая девушка откажется выбрать бриллиант? Процесс затянулся. Фикре надевала очередное колечко на пальчик, рассматривала его вблизи, затем, вытянув руку, издали – и так несколько раз. Хозяин терпеливо ждал, видимо, действо было для него привычным. Фикре перемерила все кольца, затем окинула взглядом коробку, куда их сложили, и выхватила перстенек с зеленоватым брилллиантом в форме сердечка.
– Очень редкий цвет! – оживился хозяин. – У вас замечательный вкус, мисс! Камень чистейшей воды, огранка fancy. Сделано в Антверпене. Двадцать тысяч евройен!
Фикре бросила колечко, будто ожглась. Я взял его и рассмотрел. Насчет воды хозяин не соврал, а вот насчет Антверпена… После того как Фикре ушла из номера, я заглянул в Сеть. Fancy огранщики выбирают не просто так. Это означает, что алмаз имеет дефект и классическую огранку использовать нельзя. Я заметил, что одна из сторон «сердечка» вогнута – совсем чуть-чуть. На первый взгляд незаметно, но если присмотреться… Впечатления это не портило – бриллиант был хорош, но в Антверпене так не делают. Сам бы я такой камень не купил. Но он понравился Фикре… Я поманил хозяина пальцем и ткнул ногтем в дефектную сторону.
– Камень местный, а гранили в Израиле. Скажете, что не так?
Хозяин смутился.
– Даю две тысячи.
– Ваше Высочество! – от волнения хозяин забыл о политесе. – Как можно? Неограненный алмаз стоил больше.
– Не думаю! – покачал я головой. – Его наверняка купили здесь, да еще нелегально. Ладно. Из уважения к вам – две тысячи пятьсот.
– Обижаете! – хозяин всплеснул руками, и глаза его загорелись. В Африке любят торг. – Пятнадцать тысяч – и только из почтения к империи!
Мы торговались почти час и ударили по рукам ко взаимному удовольствию. Кольцо обошлось мне в пять тысяч. По лицу хозяина было видно, что я переплатил. Во время торга Фикре бросала на меня удивленные взгляды, но я притворялся, что ничего не замечаю. Мне нельзя было опозориться. Это в России девушка придет в восторг, если за подарок заплатят, не торгуясь. Африканка сочтет, что ей попался дурак, и откажется выходить за него замуж.
Кольцо заняло место в коробочке, я сунул ее в карман, и мы отправились в отель. Дорогой Фикре бросала на меня жалобные взгляды. Я делал вид, что рассматриваю город. В отель мы прибыли ко всеобщему завтраку. Ресторан был полон. Сонные журналисты жевали бекон с яичницей, африканцы налегали на кофе. Все были заняты едой, на нас не обратили внимания. Я взял Фикре за руку и вывел ее в центр зала.
– Уважаемые господа!
Я похлопал в ладоши. Шум стих, лица стали поворачиваться к нам.
– Я принц Айвен. Вчера прибыл в Могадишо с дипломатической миссией. Хочу сделать маленькое объявление. Собираясь в Африку, я не предполагал, что найду здесь свою любовь, однако это случилось.
Повернувшись к девушке, я вытащил из кармана коробочку с кольцом и встал на одно колено.
– Дорогая Фикре! Я люблю тебя и прошу стать моей женой!
Я протянул ей раскрытую коробочку. Послышался звон. Это падали вилки, выроненные посетителями. В зале повисла мертвая тишина. Фикре смотрела на меня, приоткрыв рот. Мой демарш для нее, да и для всех остальных, стал сюрпризом. Сцена затянулась. Стоять коленом на мраморном полу было неудобно, и я раздумывал, будет ли приличным встать, как вдруг в отдалении раздался мощный рык:
– Чего же ты ждешь, глупая?! Хватай, пока он не передумал! Или ты думаешь, что принцы в Африке валяются под ногами?!
Я оглянулся. У входа в кухню стояла типичная «мамми» – невероятно толстая африканка в белом переднике и таком же колпаке. Ее руки, каждая толщиной с мое бедро, были уперты в бока.
В зал будто впустили воздух. Все закричали, загомонили. Когда я обернулся к Фикре, коробочки на моей ладони не было, а зеленое сердечко красовалось на ее пальчике. Я встал и шагнул к невесте. В следующий миг нас едва не снесли. Журналисты, выплевывая на ходу бекон, мчались за видеокамерами…
Фикре оттащили для интервью, и ко мне подскочил Бен.
– Ты это серьезно, Айвен?
– Более чем, – сказал я.
– Но что скажет император?
– Порадуется за пасынка. Успешно выполняет дипломатическую миссию, нашел приличную девушку.
– Она африканка!
– Вообще-то из народности тигре. Они потомки царя Соломона и царицы Савской. Древнейшая в мире династия, даже более древняя, чем японская.
– У нее есть соответствующие документы? – заинтересовался Бен.
– А у японцев? – спросил я. – Их императоры ведут свое происхождение от богов. Те выдали им нужные бумажки?
Бен впал в ступор, а я поспешил на помощь Фикре: она уже растерянно искала меня глазами…
Мать связалась со мной, когда мы ехали в машине – программу никто не отменял.
– Это правда? – спросила, разглядывая съежившуюся от испуга Фикре – та узнала супругу императора.
– Да, ма! – ответил я. – Познакомься! Это моя невеста. Ее зовут Фикре. Мы рады тебя видеть.
– Красивая! – неодобрительно проронила мать.
– И очень порядочная, – добавил я. – Двору не придется выкупать ее откровенные фото и видео. Их не существует.
– Уверен? – поджала губы мать.
– На все сто! – заверил я.
– Весь в отца! – вздохнула мать. – Тот тоже потащил меня в загс в первый день знакомства. Такой же торопливый.
– Хочешь сказать: он ошибся в выборе? – спросил я.
– И наглый! – буркнула мать и отключилась.
– Я не понравилась твоей маме? – спросила Фикре. Разговор она не поняла: мы общались по-русски.
– Наоборот! – заверил я. – Не может понять, как девушка вроде тебя согласилась выйти за такого оболтуса, как я.
– Ты не оболтус!.. – начала было Фикре, но тут позвонила Катя.
Она говорила по-английски. Сообщила, что императорский двор горячо обсуждает новость. Все утверждают, что Фикре очень красивая. Эдди уже пожалел, что не полетел в Африку вместо Айвена. «Я бы эту девочку не упустил!» – повторила Катя его слова. Фикре заулыбалась. Кате минуло пятнадцать, и она была очень непосредственной.
– У тебя очень хорошая сестра, – сказала Фикре, когда Катя отключилась. – И строгая мать. Вы все очень красивые.
Я хмыкнул.
– А ты лучший из всех! – заверила Фикре. – У тебя необыкновенные глаза: зеленые, как трава весной. Узнав о визите, я полезла в Сеть. Прочла о тебе все. Писали гадости, но я не верила. Человек с такими глазами не мог быть плохим. Потом вы прилетели. Я увидела тебя и поняла, что влюбилась. У меня не осталось принципов. Ты мог взять меня прямо в машине…
– Да? – заинтересовался я. – Жаль, не знал. День потеряли…
Программу дня мы отработали, как обычно, а вечером в отеле нас ждал банкет. Отель накрыл его за свой счет. Прибыли представители местных властей. Мне вручили свидетельство о браке, выписанное мэрией, после чего начались поздравления. Слушая их, Бен багровел.
– Император меня убьет! – сказал, улучив минуту.
– За что? – удивился я.
– Они поверили, что мы вмешаемся, – вздохнул Бен. – Это ты дал им надежду, Айвен!..
Мне было плевать. Рядом сидела самая красивая женщина на Земле, и я был в нее влюблен. После банкета мы отправились в номер. Тот был завален цветами. Фикре обвела их взором и вдруг всхлипнула.
– Ты чего? – испугался я.
– Не могу поверить, – сказала она, шмыгая носом. – Все вижу, все понимаю, но не могу.
Она уткнулась влажным лицом мне в грудь.
– Я не рассчитывала стать твоей женой, – она отстранилась и посмотрела на меня влажными глазами. – Только в сказке принц женится на Золушке.
– Я не наследный принц, – сказал я, – поэтому императором не стану. У нас будет обычная семья. Я стану работать, а ты – растить наших детей. Таких же красивых, как ты.
– Если у них будут твои глаза, нам позавидует весь мир! – сказала Фикре.
– Над этим стоит поработать! – озаботился я. – В смысле – над глазами. Предлагаю начать прямо сейчас…
Женитьба не повлияла на программу визита. Мы перелетали из страны в страну, Фикре исполняла роль переводчицы, но в столицах ее принимали, как принцессу. Внимания уделяли даже больше, чем мне. Президенты и премьер-министры целовали ей ручку, благодарили за помощь, которую она оказала Африке. Видимо, тем, что вышла за меня замуж. Слушая это, Бен мрачнел. По окончании программы он собрал команду и улетел. Мы остались. Империя не давала Фикре визу. Я пытался звонить отчиму – нас не соединяли. Чтобы не скучать, мы устроили тур по африканским достопримечательностям. Озеро Танганьика, национальный парк Серенгети, водопад Виктория… Мы останавливались в отелях, днем осматривали достопримечательности, а ночью предавались любви. Фикре нравились мои уроки. Она просила их повторить и даже вносила рационализаторские предложения. Строгая девочка, избегавшая мужчин, почувствовала себя женщиной. Эти дни стали самыми счастливыми в моей жизни.
С визой продолжали тянуть, и мы вернулись в Могадишо. Фикре намеревалась получить расчет и собрать вещи. В каждой стране нас осаждали журналисты, и мы не скрывали от них своих планов. Это навело на нас Надира. Он уже строил халифат и нуждался в пиаре. Убийство принца империи подходило для этого идеально. Сложностей не предвиделось. Моя охрана улетела в Брюссель – ее выделили только на время визита; а громилы, которых нам дали, телохранителями были никакими. У них не было даже беспилотника, чтобы проверить маршрут. Когда на пути из аэропорта по кортежу ударил пулемет, первым нашелся я.
– Гони! – приказал шоферу, вскакивая с дивана.
Тот утопил педаль в пол, мотор рыкнул, и лимузин рванулся вперед. Мы почти ушли, когда на обочине грохнул взрыв. Надир умел готовить засады и предусмотрительно расставил на обочине управляемые мины. Под взрыв одной из них мы и угодили. Я ощутил удар по ногам, лимузин закрутило на дороге, в этот миг сзади прилетела очередь. Удара пуль я уже не почувствовал…
Приданные нам охранники были неумелыми, но храбрыми. Они успели вызвать подмогу и вытащить тяжелораненого принца из горящего лимузина. Фикре не успели… Подоспевшая полиция увезла меня в госпиталь. Я оказался единственным, кто выжил в той мясорубке.
Везти меня в Брюссель побоялись – не перенес бы перелета. Имперский двор прислал врачей, но было поздно. Ноги пришлось отнять – началась гангрена. В Африке с этим быстро… Я принял это равнодушно. В один из дней в палату пришел командующий вооруженными силами Сомали. Он положил на мою подушку оплавленный комочек золота – все, что осталось от обручального кольца Фикре, отдал честь и вышел. Я взял комочек и сжал его в кулаке – да так, что его уродливая форма отпечаталась на коже…
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16