Глава 8
Девушка положила пакетик с лекарствами на стол и включила чайник.
– Сейчас заварю травяной чай для Мишки, когда настоится, минут через пятнадцать его и разбужу. Ты ведь не против, – перешла она на «ты», – подождать пятнадцать минут?
Жанна заверила, что она и двадцать подождет.
– А ты заботливая, – заметила она. – Ухаживаешь за ним так хорошо.
– Жених ведь он мой. Уже заявление в ЗАГС подали. В июне пожениться должны.
– Очень за вас рада.
– Одно плохо – с деньгами у нас туговато. Мишка на работе слезы, а не деньги получает. Да и я без работы сижу.
– А что так?
– Пол мыть я не пойду. А ничего другого не предлагают.
Жанна промолчала. Когда она искала работу, ей тоже ничего другого не предлагали, но она фыркать не стала. Куда позвали, туда и пошла. Полы так полы. Моет их и не ноет.
– А вы с Мишей давно знакомы?
– Почти полгода. Даже больше.
– И все это время здесь живете?
– Да. У меня. Квартиру с обстановкой мне родители подарили, а вот содержать они меня не хотят. Папа хотя и хорошо зарабатывает, у него свой медицинский центр, но считает, что нечего растить из меня тепличный цветочек. Дескать, в жизни человек должен пробиться сам. Минимальный стартовый пакет они мне обеспечили, а дальше я сама должна выкарабкиваться.
– И как? Получается?
– Не очень, – честно призналась девушка. – К папе в центр работать я идти не хочу, это значит расписаться в собственной никчемности, а в другие места без образования не берут. Но мы с Мишей не унываем. Знаем, рано или поздно удача повернется к нам передом, и мы разбогатеем.
– Ты где-нибудь учишься?
– Оканчиваю в этом году.
– А Миша?
Девушка нахмурилась.
– Нет. Он – нет, нигде не учится.
– А учился?
– И не учился, и желания такого не имел, вот что беда. Уж я ему сколько раз вдалбливала, что в наше время без хорошего образования пропадешь. Нет, не слушает человек. Золотых гор, говорит, даже с дипломом все равно не заработаешь. У них в магазине каждый второй продавец – это человек с высшим образованием, вот Миша мне их в пример и приводит. Зачем, говорит, столько лет себя на учебу гробить, если потом все равно окажешься в продавцах?
– Тебя как зовут?
– Нюша. А тебя?
Жанна представилась.
– Миша мне о тебе ничего не рассказывал. Хотя обычно он со мной всеми новостями делится. А вот твоего имени он ни разу не упоминал.
– Я новенькая, – выкрутилась Жанна. – Только сегодня на работу первый день вышла. И сразу такое задание получила.
– Нам скрывать нечего. Мише и впрямь нездоровилось еще с вечера. Озноб, тошнота. Всю ночь он в туалет бегал, а утром его и вовсе скрутило. Я хотела врача вызвать, да он в аптеку меня за лекарствами послал, а врачей запретил вызывать.
– Почему?
– Ну, Миша ведь в этой квартире не прописан. Участковый терапевт не обязан его обслуживать. Позовешь, врач еще и ругаться будет. Да и сам Миша не хотел никаких врачей. Но раз он уснул, значит, ему лучше стало.
Жанна ничего не возразила. Все то время, пока Нюша сначала кипятила чай, а потом разливала густой ароматный напиток по хорошеньким чашкам с веселенькими гусятами с бантиками на длинных шеях, Жанна пыталась сообразить, как бы ей вывести разговор на свою тетушку и ее взаимоотношения с прихворнувшим Мишей.
– А Миша не говорил, люди в магазине хорошие?
– В смысле, коллеги?
– Ага. Хочется знать, с кем работать придется.
– Нормальные люди. Всякие встречаются, но по большей части хорошие. Вот дядя Петя, например, он Мише телевизор уступил.
– Тебе родители телик не купили?
– Маленький у меня был. А этот большой и новый совсем. И привез его дядя Петя сам, и поднять помог. Миша ему за этот телик деньги уже который месяц отдает, да все не отдаст никак, зарплата маленькая, трат много. И ничего, дядя Петя его особенно с этим делом не торопит. Один раз только и пришел, чтобы сказать, что либо Миша ему деньги за телевизор выплачивает, либо он телевизор назад забирает. Мне кажется, дядя Петя очень интеллигентный человек, другой бы на его месте нам настоящий скандал учинил.
– Но не все же такие милые. Мне вот говорили, что покупатели очень разные попадаются.
– Это точно, – вздохнула Нюша. – Миша об одной бабке рассказывал, та вообще чума.
Жанна насторожилась. Уж не про ее ли тетушку пойдет сейчас речь? Она оказалась права. Прикусывая шоколадную конфетку, Нюша заговорила дальше.
– Бабка эта сначала Мише очень славной показалась. Разговаривала с ним так ласково, хвалила его, комплиментами осыпала. Мол, и красивый он, и сильный, и она сама от такого мужчины в доме бы не отказалась.
– Так она его поселиться у нее приглашала?
– До этого у них дело не дошло. Но квартиру ему завещать она предлагала.
– И что же Миша? Как отреагировал?
– Он не против был.
Действительно, кому не помешает лишняя квартира? Похоже, подумала Жанна, ее тетушка нашла отличный способ, как разводить доверчивых простаков.
– Когда вся эта история началась, несколько раз Миша у старухи даже дома побывал.
– Зачем?
Жанна нахмурилась. Сколько же соискателей на одну теткину квартиру кроме нее самой еще имелось? Нюша, не замечая ее настроения, продолжала говорить дальше:
– Надо же было посмотреть, что за квартира у старухи.
– И как? Посмотрел?
Настроение у Жанны портилось с каждой минутой.
– Квартира неплохая, – подтвердила Нюша. – И Миша решил рискнуть, поухаживать за бабкой. То продукты поднести, то потом уже, когда они телефонами обменялись, бабка его просила ей что-нибудь особенное купить, лекарства там или еще чего. Но деньги всегда возвращала. Только Мише потом эта история разонравилась.
– Почему? Квартиру в наследство не каждый день предлагают.
– Да уж больно чудная старуха оказалась. Миша с ней совсем замотался. То туда съезди, то сюда, то с ней сиди, развлекай ее. А всех развлечений – болтовню ее слушать. Какая она замечательная и восхитительная, но никем не понятая. Да что родственники у нее все сплошь проходимцы или колхозники.
– Это как?
– Из сельской местности приехали.
Жанна поежилась. Действительно, родня ее четко делилась на два клана. Одни занимались торговлей и преуспевали, наверное, их тетя и считала проходимцами. А вторая ветвь была деревенской, больших постов ее представители не занимали, но всегда трудились усердно и честно, оттого и преуспевали. Их тетя называла колхозниками. Интересно, к какому клану причисляла она Жанну? Та ведь была на стыке этих двух ветвей.
А Нюша уже принялась за вторую конфетку и, прихлебывая чаек, рассказывала дальше:
– Нет, один раз послушать даже интересно. Но надоедает ведь одно и то же по сотому разу выслушивать. Ну, Миша и стал потихоньку от старухи отходить. Плевать, говорит, на квартиру, здоровье дороже. Но куда там. Она это почувствовала и еще пуще в него вцепилась. Прямо никакого проходу ему не давала. Он уже начал бояться, что бабка его уволиться вынудит, да вдруг она исчезла. То каждый день притаскивалась, то нет ее.
– Померла?
– Неа. Племянница у нее объявилась. Бабка Мише звякнула, хвасталась, что к племяннице жить перебирается. На Садовую улицу.
Это же она обо мне, сообразила Жанна. И еще она поняла, что тетушка Любовь, похоже, за ее спиной успела позвонить Мише и сообщить тому о своем переезде. Интересно, кому еще позвонила резвая старушка, хвастаясь изменениями в своей судьбе? И еще Жанна подумала, если тетка сама сказала Мише о том, что переезжает на Садовую, значит, Миша – это не тот Мисюсик, которого она боялась.
– Честно тебе скажу, как мне Миша рассказывал, так мне эту племянницу даже жаль стало, – продолжала Нюша. – Понимаю, что она тоже на квартиру бабкину позарилась, только дорого ей она достанется. Бабка из нее все соки выпьет, а потом тем, что останется, еще и закусит.
Определенно они говорили об одном человеке. Но всех тонкостей взаимоотношений Миши и тетушки Любови эта симпатичная девушка знать не могла. Об этом мог рассказать только сам Миша.
И Жанна спросила:
– Не пора ли Мише лекарство принимать?
– Ой, в самом деле. Чай-то уже остывает, а его теплым принимать нужно. Пойду, отнесу ему напиток.
И увидев, что Жанна тоже поднимается, велела ей:
– А ты здесь посиди. Я Мишу осторожненько разбужу, потом тебя кликну. Посиди.
Жанна послушно осталась сидеть на табуретке, а Нюша ушла. От нечего делать Жанна приоткрыла пакетик, который Нюша принесла из аптеки. Так что тут у нас? Безбодунин, похмелин, антиполицай. Интересный набор препаратов. Похоже, что Миша вовсе не грипп подцепил и не какую-то другую бяку. Он всего лишь мучается похмельем. Жанна не любила пьяных и не одобряла пьянство, сама она никогда не стала бы жить не то что с алкоголиком, но даже просто с человеком, злоупотребляющим спиртным. Но читать нотации Нюше она не собиралась. В конце концов, это не ее мужчина и не ее дело. Нравится Нюше бегать по аптекам, чтобы поставить любимого на ноги после запоя, пожалуйста. Только пусть потом не плачет.
Теперь уже неудивительно, что Миша не захотел вызвать врача. Любой участковый в один миг разобрался бы, от какого такого недуга мучается пациент. И вряд ли в этом случае терапевт имеет право открыть больничный лист. Вот только как он собирается оправдать свой прогул на работу?
– Это не мое дело, – напомнила самой себе Жанна уже вслух. – Не мое, а потому нечего и нос туда совать.
И она, выбросив из головы мысли о поведении Миши, принялась осматриваться по сторонам. Увиденное ей понравилось с самого начала. У Нюши была симпатичная квартирка, свежий ремонт, недорогая, но качественная новая мебель и техника. Похоже, девушка зря наговаривает на своих родителей. Они не только купили дочери квартиру, но и позаботились ее обставить.
Да и вообще на жизнь Нюша зря жалуется. Вон в вазочке у нее лежат шоколадные конфетки от питерской шоколадной фабрики, стоят они недешево. Во всяком случае, Жанна не могла уже и вспомнить, когда она сама в последний раз ела эти конфеты. После смерти мамы не ела, это уж точно. А ведь раньше покупала их килограммами и могла умять целый килограмм всего за пару дней.
Какое-то время Жанна колебалась. Нюша предложила ей угощаться шоколадом, но Жанна постеснялась сразу взять конфеты. И теперь, воспользовавшись отсутствием хозяйки, она протянула руку, чтобы все же достать лакомый кусочек.
«От одной или двух конфеток они точно не обеднеют. А Алина такие конфеты очень любит».
Вот только покупать их ребенку Жанна так часто, как девочке бы хотелось, никак не могла. Может, оно и к лучшему, зубки у Алины безупречные, но все же какая мать не захочет порадовать свое дитя маленьким сладким сюрпризом. Так радостно видеть детские глазки, заблестевшие при виде нежданного угощения у мамы в руках. И кто осудит Жанну за то, что она тайком вознамерилась прихватить пару-тройку конфеток для своей дочери? Вазочка-то была полна ими до краев. Никто и не заметит пропажи.
Но стоило Жанне протянуть руку над столом, как из комнаты сначала раздался звон разбившегося стекла, а потом вскрик. Поняв, что там случилось что-то непредвиденное, Жанна вскочила на ноги и, не дожидаясь зова Нюши, устремилась к ней.
– Нюша, что разбилось?
Вбежав в комнату, Жанна подбежала к девушке, которая стояла возле разобранной кровати, закрыв лицо руками. Осколки разбившейся кружки валялись вокруг нее, а у ног подергивалась рябью мелкая лужица от пролившегося на ламинат травяного чая. Но Нюша не делала никаких попыток привести тут все в порядок. Она смотрела на лежащего на кровати мужчину с таким отчаянием, что Жанна сразу же заподозрила неладное.
– Там… Миша… О-о-о!
С этими словами Нюша неожиданно повалилась на пол. Жанна сначала бросилась к ней, собираясь помочь ей встать, но, увидев закатившиеся глаза девушки, поняла, что та находится в обмороке. Что же напугало до такой степени Нюшу, что девушка свалилась в обморок? Жанна наконец-то подняла взгляд и уперлась в диван, на котором лежал молодой мужчина. Он был безупречно сложен и вообще хорош собой. Высокий, широкоплечий, даже сейчас он выглядел привлекательным. А между тем сейчас собственная привлекательность должна была беспокоить его меньше всего. Потому что на его торсе алела внушительных размеров рана, глубокая и даже на вид очень страшная.
Понять, куда именно был нанесен удар, было затруднительно, до того много крови вытекло из раны. Кровью была залита вся подушка и постельное белье. Зрелище было до того жутким, что Жанна вначале хотела и сама упасть в обморок, но потом поняла, что не может позволить себе такую роскошь. Кто-то должен был оставаться в сознании, чтобы разрулить тут все или хотя бы вызвать пострадавшему врача.
И схватив трубку и набрав номер, Жанна закричала:
– Алло! Умоляю! Приезжайте скорее! Человек помирает!
– С чего вы это взяли?
Голос звучал совершенно равнодушно, и это раззадорило Жанну еще больше.
– Откуда я знаю? У него все тело в крови!
– Назовите возраст и пол пострадавшего.
– А вы адрес, куда ехать, узнать не хотите? – обозлилась Жанна. – Какое вам дело до того, сколько ему лет?
– Пострадавший – мужчина? – зудел голос. – Назовите его имя и фамилию.
– А отчество почему пропустили, чем оно вам не угодило? – окончательно вышла из берегов девушка. – Машину высылайте, с анкетными данными потом разберетесь.
Но диспетчер еще успела спросить, какого характера полученное ранение. Жанна осмотрела пострадавшего и обнаружила, что и на голове у него есть следы крови.
– Похоже, его еще и по голове стукнули.
Голос в трубке тут же откликнулся:
– Если травма головы, то открытая она или закрытая?
– Вы что, издеваетесь? Я же не врач! Но тут все в крови.
– Серого вещества возле тела не видно?
– Что еще за серое вещество?
– Если травма открытая, то мозг мог вытечь из черепа.
Жанна ощутила тошноту, которая подкатила ей к горлу. Она с трудом закончила разговор с дотошным диспетчером «Скорой помощи», а потом вернулась к Нюше. Девушка еще не пришла в чувство и продолжала лежать на полу там, где и упала несколькими минутами раньше. И на мгновение Жанна ощутила раздражение.
– Разлеглась тут! Лежит! Отдыхает.
А Жанна в это время вынуждена носиться взад и вперед по квартире. Она сбегала на кухню, принесла оттуда воды и сбрызнула лицо Нюши. Эти простые меры помогли девушке прийти в себя.
– Миша…
– Он жив, – заверила ее Жанна.
– Но кровь…
– Он дышит. И пульс у него есть.
Пульс и в самом деле присутствовал, Жанна успела его нащупать, пока крутилась возле парня. Она помогла Нюше дойти до кресла, девушка все еще чувствовала сильную слабость, поэтому откинулась на спинку и беспомощно закрыла глаза.
– Я не понимаю, – пролепетала она. – Как это могло случиться?
– Что именно?
– Я принесла Мише чай, отдернула одеяло… А там кровь… Откуда кровь?
– Хочешь сказать, когда уходила в аптеку, Миша был еще в порядке?
– Да.
– Ты это точно знаешь?
– Сама укрыла его одеялом, чтобы он немного поспал. А потом побежала в аптеку. Все было хорошо. Вернулась, заглянула в комнату, он все еще спал. А спустя десять минут зашла… кровь… Господи, как это случилось?
Жанна принялась соображать.
– За то время, пока мы с тобой пили чай в кухне, никто не мог на Мишу напасть. Я хорошо помню, что, когда мы вошли, ты захлопнула дверь и еще внутренний засов задвинула. Ни ты, ни я из кухни не выходили. Сам он упасть таким образом, чтобы разбить голову и так порезаться, тоже не мог. Во-первых, он бы тогда обратно на кровать не сумел взгромоздиться, а во-вторых, мы бы с тобой услышали шум падения тела, и в-третьих, нигде не видно оружия.
– Да-да.
– Выходит, что, пока ты ходила в аптеку, кто-то вошел в квартиру и ранил Мишу.
– Но кто?
– У кого еще есть ключи от квартиры?
– У моих родителей, – пролепетала Нюша. – Они же мне эту квартиру подарили, комплект ключей они оставили себе. На всякий случай.
– А родители твои не были в восторге от Миши?
– Они моей личной жизнью не интересуются.
– Ты их с Мишей знакомила?
– Нет.
– И ничего им про своего сожителя не говорила?
– Обмолвилась, что у меня новый мальчик, а так нет, больше ничего им не рассказывала.
Жанна с сомнением смотрела на Нюшу. Предположим, что у нее есть гиперзаботливый папаша, которому категорически не понравилось, что его дочь живет с каким-то сомнительным типом. Допустим, что этот папаша хочет для своей дочери лучшей участи, чем стать женой продавца из соседнего магазина. Он дождался, пока дочь ненадолго отлучится в аптеку, проник в квартиру, прикончил Мишу, а затем ушел, никем не замеченный. Могло такое быть? В принципе, могло. Но у этого плана было сразу несколько жирных минусов.
Во-первых, зачем любящему папе подвергать свою кровиночку такому стрессу? Он ведь должен был понимать, что при подобном раскладе именно Нюша будет тем человеком, который и обнаружит Мишу убитым или тяжело раненным. Так ведь и оказалось, и Нюша отреагировала крайне чутко, в обморок грохнулась.
И во-вторых, даже если чувства дочери были папаше безразличны, допустим, он обозлен и хотел наказать дочь за неподходящее знакомство и легкомыслие, но ведь отец не мог не понимать, что так он навлекает подозрение и на Нюшу, и на самого себя. Не лучше ли было бы организовать подобное нападение на Мишу где-нибудь на улице? Сколько в городе есть укромных уголков, которые для этого подходят куда лучше, чем квартира родной дочери.
В это время в прихожей раздался шум. Это приехали врачи. Они внимательно осмотрели Мишу, озабоченно переглянулись и принялись грузить его на носилки.
– Я с вами! – дернулась Нюша.
Но врачи заявили, что ей лучше побыть тут, потому что сюда уже едет следователь, который отчаянно хочет с ней побеседовать.
– Если вы его не сами так долбанули, то будет лучше вам остаться и поговорить со следователем. А если сами, то тем более.
– Но я ничего не знаю, – растерялась Нюша.
– Это уж следователь разберется. А жениху своему вы сейчас все равно ничем не поможете.
С этими словами врачи вынесли носилки, причем из коридора раздался такой звук, словно они там уронили их вместе с пострадавшим. Последовавший затем отборный мат говорил о том, что врачи очень недовольны и собой, и своей работой, и в особенности пациентом, который прибавил им дел на сегодня.
Нюша выбежала в коридор. При виде нее врачи перестали материться, бодро запихали носилки с Мишей в лифт, причем поставили их вертикально. Иначе в кабинку они просто не влезали. Нюша проводила их растерянным взглядом. А Жанна подумала, что если, не приведи бог, что-то подобное случится с кем-то из ее близких, она нипочем не отпустит пострадавшего на карете «Скорой помощи» одного с такими вот эскулапами.
Но сейчас присутствие Нюши было Жанне только на руку. И она снова подступила к девушке с расспросами:
– У кого еще есть ключи от твоей квартиры? Вспоминай.
– Только у меня, у родителей и у Миши. Правда…
– Что?
– Миша несколько дней назад сказал, что потерял свою связку. Нам пришлось сделать дубликат, один ключ получился неудачно, мы два раза ходили и подправляли его.
– И где Миша мог оставить ключи?
– Он сказал, что не знает. Сказал, что утром вышел из дома, ключи у него были, он ими закрыл дверь. А когда вечером хотел дверь открыть, ключей не обнаружил. Он весь день провел на работе, поэтому вернулся назад в «Денежку», обыскал там все, но свою связку не нашел.
– А до работы и с работы он шел по улице?
– Собственного автомобиля у Миши нет. Да и глупо ехать на машине, тут всего-то дорогу перейти. Мы решили, что он их по дороге выронил, на этом и успокоились. Заказали новые ключи и спали спокойно.
Но возможно, что проникший в квартиру преступник выкрал ключи у Миши. Выкрал, а затем воспользовался ими.
– У Миши были враги?
– Нет. Мне он ничего такого не говорил.
– Не было заметно, что он чего-то опасается?
– Нет. Я не заметила.
– А та старуха, которая к нему в магазине подкатывала?
– Достала она Мишу, – кивнула Нюша, – верно. Но старуха не могла такое с ним сделать. Силенок не хватило бы.
Это еще вопрос спорный. Иные старушки будут покрепче молодых. Но Жанна точно знала: если Миша свел знакомство с ее тетей, то она никак не могла сегодня покушаться на жизнь молодого человека, хотя бы потому, что сама была уже мертва.
И все же Жанне надо было выяснить еще одно немаловажное обстоятельство:
– Миша давал бабке деньги?
– Что? – удивилась Нюша. – Зачем?
– Давал или нет?
– Не знаю. Мне он ни о чем таком не говорил. А почему ты спрашиваешь?
Пришлось Жанне объяснить, почему она интересуется. Узнав правду о том, кто Жанна такая, Нюша удивилась:
– Зачем ты меня обманула? Сказала, что из магазина.
– Думала, что бабка была должна Мише деньги, отдавать не собиралась, он ее за это и убил.
– Миша не мог, – расплакалась Нюша. – Он такой хороший.
Еще одно спорное утверждение. Близкие родственники серийных маньяков тоже были свято уверены в том, что их муж, отец, сын – замечательный человек, лучше него в целом мире никого нет. А между тем примерный семьянин Вася по ночам резал молодых женщин в скверах и парках города. А ласковый сынок Бориска убивал своих сверстников, посмевших чем-то ему не угодить или обидеть.
Разобраться до конца в личности человека невозможно. Вроде бы он уже прочитанная книга, а внезапно возьмет и выкинет какой-нибудь фокус. И станет ясно, что книгу эту ты читал невнимательно, пропустил в ней много занимательных мест.
