Глава 43
Брайант припарковался на грунтовой парковке. Им понадобилось целых сорок минут, чтобы преодолеть восемь миль от центра Бирмингема.
– Проверь, всё ли в порядке с Доусоном, – велела Ким, открывая дверь.
– Будет сделано, шеф.
Инспектор рысцой двинулась к третьей палатке. Площадка все больше становилась похожа на место проведения какого-то празднества, а не на место преступления. Женщина притормозила, прежде чем войти, и, обернувшись, посмотрела на подножие холма и на центральный дом посреди шести ему подобных. Подумав об узнице, которая в нем содержалась, она на всякий случай взмахнула рукой.
Когда Стоун вошла, Черис сразу же повернулась к ней. Ким взглянула на раскоп.
– Ну, и где же она? – не задумываясь, Стоун отнесла новую находку к женскому роду. Определить достоверно это было невозможно, но так подсказывало ей шестое чувство, а инспектор привыкла ему доверять.
– Дэн велел перенести тело в другую палатку. Это сделали с полчаса назад. Мы просеяли землю в трети ямы, и, думаю, вам будет интересно узнать, что…
– Вы нашли бусины, – закончила за нее Ким.
– А как вы догадались?
– Что-нибудь еще? – пожала плечами инспектор.
– Мы закончили обследование всего участка и…
– Нашли еще одну аномалию, – опять прервала ее Стоун.
– Так, может быть, мне лучше отправиться домой? – спросила Черис, упершись рукой в правое бедро.
– Простите, я просто устала, – улыбнулась Ким. – День был очень трудным. Вы раскопаете третью аномалию завтра?
– Я начну прямо с утра. Пока мы не стали отмечать ее на земле, чтобы не привлекать внимания этих шакалов, – сказала Хьюз, имея в виду журналистов. – Сейчас мы пока не уверены, что там еще одно тело.
Комок в животе говорил Ким, что она может в этом не сомневаться.
– Пресса следит за каждым нашим шагом, так что я велела ребятам все осмотреть, а потом упаковать и убрать приборы так, чтобы не вызывать у них подозрения.
– А как вы поймете, где надо копать, если вы не отметили место? – спросила Стоун.
– Я шагами измерила расстояние от него до палатки. Будьте уверены, я не ошибусь, – заверила ее Черис, и Ким поняла, что в ней можно быть уверенной.
– Есть и хорошие новости – первый раскоп завтра можно закрыть и закопать. Мне надо просто подписать бумаги, и первую палатку можно будет убирать.
– Нашли еще что-нибудь интересное?
– Несколько кусков материи – все разложены по мешкам, промаркированы и отправлены в лабораторию. Это может помочь идентификации.
После беседы с Никола Стоун считала, что на этот раз выбор будет ограничен тремя воспитанницами.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
Черис покачала головой и отвернулась.
Ким оценила упорство этой женщины. Ее собственный стимул лежал в области чего-то большего, чем простое желание раскрыть преступление, хотя она и пыталась убедить себя, что это не так. Инспектор знала о болезненном прошлом этих девочек. Ведь это не они сами, проснувшись однажды, выбрали себе такой путь, и изменение в их поведении не может быть отнесено к определенному году, месяцу, дню и часу. Все это развивалось в течение долгого времени и имело свои подъемы и провалы, пока, наконец, обстоятельства не лишили их последней надежды.
И эти изменения состояли из множества мелочей. Например, Ким помнила, что только в приюте ее называли «ребенком». Просто «ребенком», как и всех остальных, чтобы персоналу не надо было морочиться и запоминать их имена.
Так что Стоун понимала, что ее стимулы были связаны с желанием вернуть справедливость этим заброшенным детям и что она не остановится до тех пор, пока это не будет выполнено.
И она с уважением относилась ко всем, кто был вместе с ней.
– Эй! – позвала Ким эксперта, подойдя к выходу. – Спасибо вам.
Черис улыбнулась.
Инспектор же прошла во вспомогательную палатку. Дэниел стоял к ней спиной, но она увидела, что он и двое его сотрудников заняты маркировкой пластиковых мешков.
– Док, что у вас новенького?
– Что – и никаких оскорблений, никаких издевательств? – оглянулся Бэйт.
– Послушайте, я здорово вымоталась, но если вы без этого не можете, то я напрягусь…
– Нет-нет, всё в порядке! Сегодня и я обойдусь без них.
Ким заметила, что ученый был более угрюмым, чем обычно. Плечи его, когда он закрывал мешок, в котором лежал череп, слегка сутулились. На мешке были наклеены белые полоски пластыря, а на них черным маркером написан номер раскопа и перечислялись лежащие внутри кости.
Помощник доктора потянулся к крышке пластиковой коробки, но тот покачал головой.
– Подождите.
Стоун была в недоумении. Она видела раньше, как заполняются пластиковые контейнеры: сначала на дно складывались самые тяжелые кости, а потом все более легкие. Череп, как правило, укладывался самым последним.
Инспектор стояла рядом, когда Бэйт взял коробку, больше подходящую для сандвичей, уже выложенную мягкой бумагой. На одном конце стола была сложена кучка совсем мелких косточек. Рука ученого слегка дрожала.
– Это взрослого или нет? – спросила Ким.
– Точно не взрослого, – покачал головой Дэниел. – У меня сейчас нет никаких версий о том, как она умерла. На первый взгляд, на теле нет никаких повреждений, которые были бы несовместимы с жизнью. – Он говорил негромким напряженным голосом.
– Погодите-ка, док, – перебила его окончательно запутавшаяся Ким. – Я никак не могла заставить вас определить пол нашей первой жертвы, потому что она была подростком, а сейчас вы говорите об этом скелете как о женском, хотя его еще даже не доставили в лабораторию…
– Правильно. – Мужчина снял очки и потер глаза. – Никаких сомнений в половой принадлежности второй жертвы у меня нет, инспектор. – Он взглянул на коробку для сандвичей. – Потому что эта юная леди была беременна.