Глава 19

Несколько часов я блуждала по Сети, отделяя зерна от плевел, в поисках загадки, связанной с историей тамплиеров, которую пытался разгадать Алекс. То, что его занятия не имели никакого отношения к чистой науке, было очевидно — облазив все закоулки Мировой паутины, я не обнаружила ни единой строчки, написанной Алексом Миро. Я все более укреплялась в мысли, что несостоявшийся Ленкин жених был эдаким французским Индианой Джонсом, охотником за сокровищами, который все-таки до чего-то докопался. Иначе зачем бы тогда неизвестные устроили погром в его доме.

«Ай, да Танька! Ай, да сукин сын! Или дочь?» — перефразируя Пушкина, попыталась я сделать себе комплимент, хотя похвала была явно преждевременной. Оставалось самое главное — узнать, что же искал этот Индиана Миро. И я вновь погрузилась в информационное пространство Интернета.

Мои поиски закончились глубокой ночью, когда часы на каминной полке показывали без четверти три. К этому времени у меня было две версии — одна неправдоподобнее другой, но что-то подсказывало, что, несмотря на видимую абсурдность, одна из этих версий могла привести к разгадке смерти Алекса.

«Занесло меня в этот Провен! — досадовала я. — Была бы я сейчас в Тарасове или на худой конец в гостинице, я бы хоть кости кинула. Уж они бы мне точно сказали, что делать». И я стала озираться по сторонам в поисках того, что могло бы заменить магические камни. Но ничего подходящего на глаза не попадалось, и со словами «Попадешь к вам в Провен, научишься есть всякую гадость» я открыла первый попавшийся сайт, который предлагал гадание на костях онлайн, и кликнула в указанное место. Через секунду я получила комбинацию цифр и их трактование: «17+6+30 — Упорство — чудесная вещь: оно может сдвинуть такие горы, о которых вера и мечтать не смеет. Законным основанием упорства должна быть уверенность в себе».

Уж чего-чего, а упорства и веры в себя мне не занимать. Надо будить Анатолия! И я вновь взяла ноутбук. Через минуту в комнате раздались громкие звуки французского гимна, а через две в комнате появился встревоженный Анатолий.

— Что празднуем? — спросил он.

— Торжество разума над случаем.

— С этого места поподробнее.

— Толя, я, кажется, знаю, что искал Алекс.

— И что же он искал?

— Чтобы ответить на этот вопрос, я расскажу тебе две истории.

Гуго де Пейн принадлежал к очень знатному и древнему роду. Известно, что один из его предков служил еще франкскому королю Карлу Великому. Он был прекрасным воином и отличился при взятии испанского города Памплоны. Будучи еще совсем юным, Гуго услышал легенду, которая передавалась в семье от поколения к поколению. Согласно этой легенде его прапрадед влюбился в девушку из знатной семьи, которая уже была обручена с другим. Он во всеуслышание заявил о своем намерении заслужить любовь девушки и победить своего соперника во время поединка. Неизвестно, чем бы закончилась эта история, но возлюбленная де Пейна неожиданно скончалась.

Обезумевший от горя рыцарь в ночь после похорон отправился на кладбище, отыскал там фамильный склеп, где была похоронена девушка, проник в него и удовлетворил свое желание с покойной. Как только де Пейн закончил свое страшное действо, из глубины склепа раздался голос: «Приказываю тебе вернуться сюда через девять месяцев и взять то, что тебе принадлежит».

Ровно через девять месяцев рыцарь, повинуясь приказу, вновь пришел в склеп и открыл гроб. Между больших берцовых костей скелета он увидел голову. Из тьмы уже знакомый голос произнес: «Возьми эту голову и не расставайся с ней никогда, потому что она принесет тебе все, что ты пожелаешь». Де Пейн сделал все так, как велел ему голос. Он взял голову с собой и сделал ее своим талисманом. Голос не обманул его: голова буквально творила чудеса, принося своему хозяину удачу во всех делах.

После смерти прапрадеда голова продолжала храниться в родовом замке де Пейнов. Когда кто-нибудь из мужчин отправлялся на войну, он обязательно брал ее с собой. В 1096 году Тибо де Пейн, отец Гуго, в составе войска Готфрида Буйонского отправился в Первый крестовый поход освобождать Святой город — Иерусалим. Он храбро сражался, находясь всегда в гуще боя, но ни одна из стрел сарацинов не коснулась его!

Вернувшись домой, Тибо де Пейн счастливо прожил восемь лет и ушел из жизни на руках любящего сына.

В ночь накануне своей смерти отец пожелал остаться с сыном наедине и рассказал ему семейную тайну, связанную с головой, хранящейся в золоченом ларце, на котором арабской вязью написано слово «абуфихамет» — источник мудрости. Эта голова, на протяжении многих лет приносившая де Пейнам богатство и удачу, определяла и их жизненный путь, который неизменно приводил их к убийствам. В качестве доказательства старший де Пейн рассказал сыну о своем походе в Иерусалим. Эту историю отец неоднократно рассказывал своим близким, но то, что он поведал на этот раз, повергло молодого Гуго в ужас. На всем протяжении похода жажда убийства буквально сжигала его отца и отступала только на поле битвы, когда де Пейн, размахивая мечом, устилал свою дорогу трупами сарацинов. В остальное время рыцарь усердно молился, чтобы смирить огонь, выжигавший его душу.

Так Гуго де Пейн узнал тайну своего рода и свою судьбу, которая когда-то была предрешена его прапрадедом. Дорога, по которой отныне ему предстояло идти, была единственной, и свернуть с нее было невозможно. Тогда-то и появились на лице Гуго де Пейна горькая складка в уголке рта и грустная обреченность в глазах, которую запечатлел художник на портрете Великого магистра. Теперь ему стал понятен другой, скрытый смысл фамильного герба де Пейнов: изображение трех черных голов на золотом фоне, под ними девиз: «Я — Камень, во Главе Угла!», над ними скрещенные меч и крест.

После того как Гуго де Пейн стал обладателем заветного ларца, ему везде и во всем начала сопутствовать удача. Он был обласкан графом Шампани, своим сюзереном, который впоследствии взял его с собой в поход в Святую землю. Там и пришла в голову Гуго де Пейну мысль основать монашеский орден, который не только присматривал бы за странноприимными домами, как это делали итальянские госпитальеры, но и охранял паломников от сарацинов. Таким образом, тяга к убийству, унаследованная им вместе с семейной реликвией, находила бы выход в богоугодном деле.

С точки зрения канонического права создание подобного ордена представляло собой щекотливую проблему: монахи, возносящие молитву и убивающие врагов на поле боя, — такого католическая церковь еще не знала. Вот почему папа Гонорий II не сразу решился признать новоиспеченный орден. Однако Гуго де Пейн был обречен на удачу, и вскоре благодаря помощи святого Бернара, аббата Клервоского монастыря, статус тамплиеров был узаконен, а их предводитель провозглашен Великим магистром ордена.

— Это первая история. Шахерезада хочет есть и прекращает дозволенные речи, — прервала я свое повествование.

— Не льсти Шахерезаде — она тебе в подметки не годится. Я так понимаю, что прения по докладу будут после второй истории?

— Ты все правильно понимаешь. А теперь давай чего-нибудь перекусим.

— А конкретнее?

— Как говорил один мой знакомый мужчина с пропеллером: торт со взбитыми сливками подойдет!