Глава 4
Обращаться за помощью к бабе Вере с больной ногой пришлось раньше, чем я предполагал, – после возвращения из пещер Горных мастеров на месте пореза появилось красное кольцо воспалённой кожи шириной сантиметра три, и с каждой минутой оно набухало и расширялось. Поэтому Василиса меня прямо-таки взяла за руку и принудительно увела с совета, который у нас только успел начаться следом за излиянием бурной радости от удачных переговоров. Благо, что срочных дел не было, требовалось следить за подступами к горе Семи ветров, чтобы при наступлении врагов собраться для отражения атаки. Ещё предстояло завтра забрать первую партию стальных бумерангов у Горных мастеров, в общем, ничего срочного, а до того, как получим меч-самолётик из сказочной стали, мы договорились даже и не думать о наступлении.
По нашим подсчётам, в последнем бою удалось уничтожить большую часть всех големов у клана Земли, впрочем, у них мог остаться и небольшой резерв, чтобы обороняться, но самое главное, что это уже не те полчища, которые наступали первый раз. Кащей потерял больше половины наёмников и всю авиацию, хотя у него могли иметься резервы, о которых мы ещё ничего не знали, но следующую атаку от него в ближайшие дни мы тоже не ожидали. Наибольшую опасность и одновременно неизвестность для нас в данный момент представлял клан Растений, но пообщаться детальнее Василиса не дала, уведя меня к бабе Вере. По пути я воспользовался случаем и спросил:
– А почему наш военный совет не собирается у нас, ведь мы так здорово сидели на природе, за столом возле бани и вдруг перекочевали на Огненную гору; вы без меня договорились место сборов регулярно менять, и сейчас очередь Анфисы?
– Всё гораздо проще, – улыбнулась Василиса, – помнишь, как Ариэль нырнул за нами по волшебной тропинке после переговоров с Абсолютниками? Заповедный лес с тех пор к нему очень настороженно относится, считая его нарушителем, хватает ветвями и оплетает корнями. Яга лес успокаивает, но чтобы деревья его совсем признали своим – потребуется время, а может, баба Вера только делает вид, что уговаривает лес, а сама не торопится – не знаю.
Мы уже подходили к бане, как из двери показалась Яга в самом ужасном своём обличье:
– Успокаиваю помаленьку, не боись, всё будет. Но не сразу, а малость погодя. А твой Ариэлька будет знать, как хулиганить! Так, раздевайся.
Опять эта манера бабы Веры резко менять тему общения меня сбила с толку. Вроде говорила с Василисой про Ариэля, и тут без всяких переходов: раздевайся! Я и переспросил поэтому:
– Извините, кому вы сказали раздеваться?
– Табе, голубь. Не сабе же.
– Что, прямо здесь?
– Во затрандычил! Миллион вопросов в секунду! Да что же с тобой делать-то? Давай сюда свой макинтош!
Баба Вера взмахнула рукой, и вся моя одежда оказалась у неё в медвежьих когтях.
– Легай на стол!
– А может, я лучше на лавку лягу? А то если мы на этом столе пообедать соберёмся – неудобно получится.
– Как же ты всех со своей поганой интеллигентностью утомил!
Баба Вера что-то ещё произнесла, и я повис в воздухе, почти как давешний алкаш-шатун по имени Лёша, вырваться – никакой возможности, пришлось смириться, Яга с Василисой подошли и стали осматривать порезанное бедро. По линии шрама, сантиметрах в пятнадцати выше колена, мою ногу опоясывал вздувшийся бордовый рубец – примерно сантиметр в высоту и пять в ширину. Всё это покраснение у меня жутко болело и дёргалось, как при начинающемся нагноении.
– Там у меня инфекция попала? – спросил я. – Гангрена начинается? Может, мне надо антибиотики принять?
– Я чтобы от табе энтого матерного слова «антибиотики» больше не слыхала! Чужая магия попала в твой организм и изнутри хреначит. Ещё часа два потянул бы и весь таким стал – бордовеньким. Вот за это я и не люблю Землистов. Исподтишка гадят да пакостят!
– И что же теперь делать? Я ногу отрезать не дам!
– Да кому она нужна, костлявая и вонючая? Короче, есть два способа лечения. Быстрый и безболезненный или медленный и мучительный. Ты какой выбираешь?
– Естественно, первый!
– Я так и подумала. Так, на всякий случай спросила. Правда, мясцом палёным чуток повоняет, но энто ерунда. Чай, не графья, можно и потерпеть.
– Это каким ещё мясом, что вы имеете в виду? – начал возмущаться я.
– А таперь, орёлик, помолчи. Цыц!
Горло у меня словно застекленело, и дальше я не мог произнести ни звука, даже мычать нечленораздельно – и то не получалось.
Баба Вера сходила в избушку и принесла какую-то склянку с густой светло-жёлтой жидкостью, чем-то похожей на липовый мёд, только посветлее, ототкнула пробку, и по поляне разнесся запах пихтового бальзама. Затем отвела мою правую ногу далеко в сторону, насколько позволила моя растяжка, и намазала мазью всё моё покраснение – боль чуть успокоилась, и я тоже; значит, про горелое мясо – шутка. А когда Яга закрыла склянку и пошла убирать её обратно в избушку, то совсем расслабился – намазали мазью, совершенно не больно, это же самый любимый мой вид лечения, когда чем-то безболезненным и приятным мажут наружно. Но оказалось, что я рано радовался, баба Вера довольно резво спустилась с крыльца, щёлкнула пальцами, и пихтовая мазь вспыхнула ярким неземным огнём.
Я изо всех сил попытался вырваться, но невидимые путы держали хоть аккуратно, но крепко, попробовал крикнуть, что она забыла сделать обезболивание, но не смог. Дышалось совершенно свободно, но никаких звуков не издавалось – как будто у меня вообще не существовало голосовых связок, не меньшая подлость случилась и с моей тихой речью, оказалось, что заклинание «цыц» отключает у человека и её в том числе. Ничего не оставалось, как смотреть на мою горящую живую ногу, но столь жуткая картина повергла меня в такой шок, что я не выдержал, отвернулся и заплакал.
Василиса всё это время стояла рядом и молча внимательно наблюдала за манипуляциями бабы Веры, а когда я расплакался, подошла ко мне, обняла за голову и вытерла слезы. Посмотрел на мою милую и сразу успокоился, а ещё понял, что совершенно не чувствую, что происходит с моей ногой – только запах горелого мяса, но ведь это могло гореть и не на мне, а где-то в стороне? По крайней мере, так я себя успокаивал, что ветер принес запах чего-то горелого и ничего страшного не происходит. Примерно через десять минут баба Вера взяла большую бутыль, стала набирать живую воду в рот и прыскать мне на ногу, точно так же, как на обгорелого алкаша Лёшу. В правой ноге начало ощущаться приятное покалывание, подёргивание, шевеление мышц и сухожилий, не знаю, почему так получалось, но для меня даже болезненное выздоровление и восстановление – всегда удовольствие.
На поляне в языках пламени показался портал Огневиков, из него вышла Анфиса, подошла к нам и спросила:
– Как он, с ногой всё в порядке?
Баба Вера очередной раз выпрыснула воду и стала ворчать на Анфису:
– Ты-то что здесь забыла?
– Да я же волнуюсь, переживаю. А потом, мне всегда нравилось смотреть, как ты людей лечишь. Ой, а можно я потрогаю, как новая кожа нарастает?
– А ну, руки убрала! Анфиска, ты мне-то хоть не ври! Узнала, что здесь голый мужик висит, и тут же примчалась! Неча табе делать тута!
– Это же всё так интересно, увлекательно!
– Что чужой голый мужик висит враскорячку? Васька, а ну-ка, бери поганую метлу и гони её отсель куда подале. А то отобьёт она его у табе! Я её знаю, сколько поручиков и есаулов у меня увела. Пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы счесть!
Василиса рассмеялась, и мне тоже стало весело, я бы и посмеялся, но как снять с себя заклинание лишения дара речи – не знал, а с ним – никак, видать, оно смех тоже причисляло к разновидностям речи. Баба Вера продолжала распалять себя:
– Васька, ты-то почему ржёшь? Что тут смешного?
– Если он хочет, пусть уходит жить к Анфисе, я не возражаю.
– Да что ты такое говоришь? Разве можно мужика так распоясывать? Его надобно в строгости держать! Чуть что, сразу ему в морду, в морду, в морду! Чтобы знал и боялся! Анфиска, куда бутыль схватила?
– Да я тоже попрыскать хочу.
– Я табе сейчас так прысну! Это живая вода нашего клана! Куды свои огненные губищщи раскатала? Знаешь, что с тобой может после одного глотка живой воды случиться?
– Не знаю, но в этой жизни надо всё попробовать. А потом, ты же меня все равно вылечишь, если что.
– От дури уже ничем не вылечишь. Я табе такого шатуна подогнала. А ты тут балаган вместо спасибо устроила?
– С Лёшей у меня все нормально. Он сейчас в учениках слуги ходит. Очень толковый мальчик, через годик, глядишь, сможет стать слугой. У меня с ним всё строго и серьезно – как он обучение пройдет, то после посвящения он мне сможет предложение сделать, а сейчас ни-ни! Да и какой флирт может быть с будущим мужем – смех один! А Сашенька – он же живая легенда, его прихода всё магическое сообщество больше ста лет ожидало.
– Куда руками хапать! – опять заверещала Яга. – Я табе сейчас точно придушу! Кожа новая, только народилася! А ты её грязными лапищами? Вали отсель!
– Да она такая интересная, мягонькая, а руки у меня чистые.
– Приди ещё ко мне, попроси помолодить. Фиг табе, а не двадцать лет!
– Сашуля, до встречи, наш милый! Выздоравливай побыстрее, мы все за тебя переживаем, – произнесла Анфиса томно и с придыханием и, уже обращаясь к Яге, добавила голоском капризной девочки: – Вечно, Веруся, ты всё утрируешь. Ладно, пойду я Иринку проведаю, раз на нашего легендарного героя даже одним глазком посмотреть нельзя.
– Я табе проведаю! Русским языком сказала – лазарет у нас. Вали отседова, пока я совсем не озверела!
Схватив какую-то хворостинку, она кинулась за лучшей подругой, Анфиса рассмеялась и нырнула в раскрывшийся огненный портал, Яга вернулась и опять стала прыскать водой на мою ногу, продолжая в перерывах ворчать:
– Вот ведь хорошая баба. Пффф! Добрая, отзывчивая, в любой беде поможет. Пффф! Но в башке – один ветер! Пффф! Как есть хулиганка и оторва! Пффф! А ты-то что лыбишься? – переключилась баба Вера уже на меня. – Развалился тут в голом виде и зубы скалит! Хоть бы срамоту прикрыл, бесстыдник!
Ответить я ничего не мог, да и пошевелиться тоже, оставалось только улыбаться – меня грозные окрики Яги в этот раз только смешили, теперь-то я знал, что это она совершенно не всерьёз, а так – для проформы. Когда завершилось опрыскивание обожжённых мест, Василиса с бабой Верой сорвали по травинке и стали вдвоём исправлять мою ногу нетрадиционным, но очень действенным способом. В конце моей любимой процедуры баба Вера вернула мне речь и поставила на землю, я стал одеваться и рассыпался в комплиментах:
– Бабушка Вера, вы просто самая чудесная в мире волшебница! Лучше, чем вы, никто на всём свете лечить не умеет!
– То-то же, – проворчала баба Вера, – а то на дело за кладенцом не берут, в бой не пускают. Сиди и карауль им Заповедный лес, как собачка цепная! А я ещё о-го-го как много чего могу и умею! Васька, веди его спать в избушку. И приходи Иринку смотреть. Токма быстро: одна нога здесь и вторая тоже. А то я вас знаю: вцепитесь друг в дружку, клещами не оттащишь! А Иринке помощь требуется.
Попробовал пройтись по лужайке, легонько подпрыгнул: нога практически не болела, чувствовалось только восхитительное ощущение здорового тела, какая же это замечательная вещь – медицинская магия! Пользуясь хорошим настроением Яги, решил уточнить:
– Бабушка Вера, а если этот способ быстрый и безболезненный, то какой же тогда долгий и мучительный?
– Лечь под змеевик и лежать пару часов.
Да, представление бабы Веры о том, что такое мучительно и протяженно, явно не соответствовало моим, но я не жаловался, просто надо привыкнуть к её шуточкам и выходкам, а если разобраться, то Яга – просто мировая тёща, замечательная и волшебная. Василиса довела «легендарного героя» до лавки в избушке и коснулась пальчиками моего лица, я даже и сказать ничего не успел, как стал проваливаться в сон. Засыпая, подумал: ведь наступят же такие времена, когда мы станем пользоваться услугами источника с живой водой редко-редко и только в житейских ситуациях, например, если случайно порежешь палец или поцарапаешься.
Когда проснулся, то ещё не открывая глаз почувствовал, что рядом сидит моя милая и улыбается, попытался вспомнить, где же мы ложились спать, ведь вокруг такой давно забытый и несвойственный для Заповедного леса запах синтетики? Вспомнив, что засыпал в избушке, моментально вскочил и обнаружил, что нахожусь так же в избушке, только на столе стоит сверкающий пластмассовыми боками новый ноутбук.
– Ой, а откуда он взялся, ты сходила в город?
– Заказали покупку с доставкой по телефону, адрес дали на самой окраине, в частном секторе, Колобка замаскировали, как ребёнка-инвалида, посадили в кресло-коляску, он съездил и забрал.
– Здорово придумано, не подкопаешься, а можно, я посмотрю?
– Конечно, что за вопросы.
– А как вы место на краю города нашли?
– Так как нам часто приходится прятаться и скрываться, то у нас всегда несколько таких адресов на всякий пожарный случай заготовлено, вот одним и воспользовались.
– А телефон, ты же сама говорила, что сотовые прослеживаются?
– Звонок мы сделали из одного госучреждения с городского аппарата, такой не отследят. Это тоже одна из наших заготовок на всякий случай.
Я включил новенький ноутбук и удивился:
– Слушай, а зачем такой навороченный и дорогой аппарат купили? Я просто сейчас деньги отдать за него не смогу.
– Прекрати говорить мне про деньги, понятно? Этот ноутбук я купила для наших общих потребностей на средства клана, тебе возвращать ничего не нужно. Лучше скажи, как у тебя нога?
– Ой, а ведь совсем забыл, что у меня нога болела, никаких признаков пореза! Вы с бабой Верой – просто волшебницы.
– Я знаю, сегодня в обед сможем проведать Ирину, отнесём ей ноутбук – вот обрадуется, она-то практически в норме, но баба Вера или перестраховывается, или для солидности не отпускает. Кстати, мы с ней тут подумали и решили, что в тот раз колдуны клана Земли всё-таки помогли тебе порезаться, а не ты сам оплошал, – заставили тебя повернуть меч, наверняка метили выше – поближе к сердцу, но дотянули только до бедра. И ещё один неприятный момент: у тебя уже произошло несколько глубоких контактов с заколдованной глиной, этим фактом Землисты хорошую дорожку в твой организм протоптали – так сразу и не закроешь. Поэтому к тебе огромная просьба: быть крайне внимательным к вроде бы случайной глине, грязи и прочим прелестям их клана, при любом подозрении – тут же рассказывать, не молчать – это очень серьёзно!
– Понятно, ээээ, а у меня традиционный вопрос…
– А сколько суток ты проспал? – опередила меня Василиса и рассмеялась, весёлые ноты её смешинок раскатились по избушке, и у меня на сердце сразу сделалось тепло и радостно. – Вчерашний день и следующую за ним ночь, сходишь к Николаю и попросишь, чтобы он тебя научил чувствовать время. Это ещё называется – включить внутренние часы.
– А может, не надо? А то превращусь в ходячие часики и буду только и делать, что думать о времени. И так иногда ассоциации возникают, что я не человек, а сложный, хорошо отлаженный часовой механизм.
– Серьёзно? Странные очень наблюдения, я над этим подумаю. А внутренние часы – это не совсем то, как ты себе представляешь, – человек даже не замечает изменений, просто когда тебе нужно узнать дату и время, ты получаешь точную информацию, вот и всё. Постоянно думать и помнить ничего не надо.
– Кстати, как там Николай, откопал вход после взрыва?
– Разобрать завал оказалось самым простым делом, хуже всего то, что пострадала та самая винтовая лестница, именно она и являлась скрытым порталом в Библиотеку.
– В смысле, спрятанным от врагов, замаскированным?
– Нет, когда всё построено так, что ты не замечаешь момента перехода, то это и означает, что перед тобой скрытый портал. Теперь Николай достал книги со всеми заклинаниями для сотворения лестницы и создаёт её заново.
– А почему книги, он что, куски заклинания по нескольким томам записал для конспирации?
– Вовсе нет, именно потому, что скрытый портал – сложный конгломерат, там заклинание на каждую ступеньку, балясину и даже на шарики и пумпочки, а магия не наша, чужая – не всегда с первого раза получается.
– И кому в голову такие сложности могли прийти, что за дурь?
– Да ты что? Мастера древности подобными творениями ужасно гордились, тратили многие годы на то, чтобы такую красоту сделать, подобные произведения магического искусства и считаются высшим мастерством!
– Понятно, а в делах нашего союза ничего не поменялось, насколько я понимаю, иначе бы ты меня разбудила?
– Баба Вера отгрузила остатки древесины Горным мастерам, а у них забрала первую партию мечей-самолётиков из обычной качественной стали, кстати, они их сделали острыми, как бритвы.
– А посмотреть можно?
– Нет, уже на гору Семи ветров переправили, хотя один можно было бы и оставить, чтобы ты им попробовал побриться, – засмеялась Василиса.
– Можно и мечом-кладенцом удалить щетину.
– Чтобы к отрезанной ноге ещё и дурная голова добавилась? Я, между прочим, о твоей небритой бороде тоже позаботилась, все твои старые лезвия к бритве баба Вера свозила к Горным мастерам, и они их наточили. А то ты всё отговариваешься, что они у тебя тупые, перед визитом к Ирине побрейся.
– Вот за это огромное отдельное спасибо, только как они умудрились точить лезвия внутри пластиковой кассеты, волшебством? Впрочем, не важно, лучше расскажи, что там с растениями-убийцами?
– Неумолимо приближаются к горе Семи ветров, поэтому у Ариэля идёт круглосуточная вахта, они полны решимости отражать нападение. Больше новостей никаких нет, клан Земли активности не проявляет, у Бессмертников тоже молчание, только кащеевская охрана регулярно скармливает Каменному дракону каких-то людей.
– Что, так вот живьём, а не трупы?
– Их привозят без сознания, не знаю: то ли они начали охоту на бомжей, то ли нанимают гастарбайтеров и вместо работы везут в котлован к Каменному дракону, то ли каких-то пленных из горячих точек, короче, мы пока так и не смогли выяснить, кто эти люди и откуда.
– А помешать этому мы как-нибудь можем?
– Я уже думала, без пары мечей-самолётиков из сказочной стали – нереально, уж слишком неравный бой получится, где мы многих наших положим – нас там явно ждут и подготовились не абы как.
– А если проследить, откуда он возит людей, и помешать?
– Можно попытаться, я попробую посмотреть, ладно, иди брейся, не отлынивай!
Я направился к умывальнику, оборудованному рядом с толстенной лиственницей, и с удовольствием привёл себя в порядок: побрился, умылся и даже почистил зубы, только постричь себя не смог, но тут, как говорится, не до жиру. Хотя в этом вопросе мы, наверное, перестраховывались, просто одиночный выход в город в парикмахерскую ничего не дал бы нашим врагам. Попробуй выследи меня в толпе из миллионов людей, каждый из которых куда-то спешит, идёт или что-то делает, ведь Колобок, хоть и засвеченный агент, съездил за ноутбуком и вернулся.
В избушку я зашёл помолодевший на пять лет, не меньше, Василиса критически осмотрела меня и сказала:
– Лохматый ты какой-то стал, с чего ты так быстро оброс? Перед свадьбой казался стриженым, а тут и месяца не прошло, как облохматился.
Я рассмеялся, прикольная шутка для девушки, которая всю жизнь ходит с длинной косой и о проблемах стрижки знает только понаслышке.
– Так я сейчас сгоняю в парикмахерскую и постригусь.
– Мы же договорились, что без нужды ты не станешь выходить из Заповедного леса?
– Да кто меня найдет? В те места, где они меня могут ждать, я не пойду. Выскочу в незнакомом районе, забегу в первую попавшуюся парикмахерскую – и назад.
– Ладно, потом как-нибудь. Пойдём к Иринке, зайдём чуть пораньше других, выясним, что происходило перед взрывом.
Мама Ира нас ждала и, выглядывая из открытой двери в баню, махала рукой, опять я её видел и не узнавал: стройная красивая девушка двадцати лет от роду в сарафане и с длинной косой, но внешне чуть другая, чем два дня назад. Это и есть мама Ира, а может, её двоюродная сестра? Мой мозг отказывался верить всему, нет, теоретически понятно, что магия, волшебство и всё такое, но привыкать к её обновленной внешности придётся заново.
Мы вошли в баню, расцеловали нашу боевую подругу, я вручил ей букетик лесных цветов, а Василиса – новый ноутбук, Ирина, обнимая нас, расплакалась:
– Как же радостно вас видеть, я без вас скучала! Спасибо за то, что пришли и вытащили меня из лап смерти! Раньше я даже и не могла мечтать, что у меня появится такая замечательная семья, как наш клан!
– Иринка! – строго сказала Василиса. – Идёт война, и мы каждый день друг друга спасаем, если по каждому случаю в благодарностях рассыпаться, то только и придётся друг другу в ножки кланяться, а на это времени сейчас нет.
– Извини, Василисушка, я прямо сейчас включусь в работу.
– А может, на улицу пойдём, за стол сядем? – спросил я.
– Мне баба Вера запретила переступать порог бани, – испугалась Ирина. – Ты чувствуешь, какая магия здесь понавешана?
Что-то я, конечно, чувствовал, какое-то волшебство в воздухе висело, но вот что это такое, а тем более для чего оно нужно – ещё не понимал. Тяжело всё-таки быть неучем, но я когда-нибудь возьмусь за ум и продолжу образование, тем более что учиться очень люблю, вот только чуть освобожусь и продолжу.
– Да вы проходите, что же вы на пороге встали? – засуетилась Ирина. – Здесь у меня чай травяной есть – очень вкусный, баба Вера по особому рецепту заваривала.
– Чаепитие мы на попозже отложим, когда все остальные придут. А сейчас мы хотим, чтобы ты очень подробно вспомнила – что произошло перед взрывом, может, заметила что-то неординарное.
Мы расселись на лавках, и Ирина начала рассказывать:
– Из необычного случилось то, что перед этим в Библиотеке часто отключался свет и Николай вызывал мастера из районных энергосетей. Электрик пришёл, заменил старый щиток и починил проводку, по крайней мере, сказал про такие работы. Какие-то новые провода появились точно, но я в этом ничего не понимаю. А на следующий день утром прогремел взрыв.
– Понятно. А теперь, пожалуйста, расскажи очень подробно всё от того момента, как ты прошла винтовую лестницу, до взрыва, помнишь это?
– Конечно. Мы с Николаем находились внизу, так как в районной Библиотеке был обеденный перерыв. Потом я надела плащ, взяла ноутбук и пошла на совещание, а Николай немного задержался: он читал очередную магическую книгу. Ведь мы до сих пор ищем лежащий на поверхности способ, что сможет решить наши проблемы, тот, который Саше привиделся, а ты сказала, что это важно. Я поднялась наверх, открыла входную дверь своим ключом, вышла и заперла Библиотеку снаружи, затем подошла к клумбе и сорвала несколько хризантем.
– Зачем? – удивился я.
– Я знаю твоё предвзятое плохое отношение к срезанным цветам, – усмехнулась Ирина, – ты считаешь, что не надо их срывать и дарить, но у меня на этот счёт другое мнение, извини, отвлеклась от темы. Затем подошла к монументу погибшим солдатам и положила цветы к памятнику. Ведь у меня дед погиб на войне, и для меня такие памятники – не просто наша история, а моя личная трагедия. Вдруг эти люди воевали вместе с моим дедом или они встречались, делились сухарями или табаком? А может, и вообще погибли вместе?
– Да мы понимаем, и никто тебя не винит, – шепнула Василиса и погладила Ирину по голове, – рассказывай, мы слушаем.
– А это почти всё. Только я повернулась, чтобы идти в Заповедный лес, как меня ударило и сбило с ног. Попробовала подняться, чтобы дойти до источника, но не смогла даже пошевелиться. Поговорила с Николаем, но он сказал, что взрывом повредило вход. И почти сразу потеряла сознание, а потом пришли вы, вот и всё. Если бы не остановилась перед памятником, то успела бы уйти в Заповедный лес до взрыва, извините, здесь я виновата.
– Глупенькая, мы же тебя не осуждаем. А никаких предчувствий или магии не почувствовала?
– Нет, ничего.
– Ладно, вытирай слезы, приводи себя в порядок, сейчас все наши подойдут.
Остальные пришли почти сразу, словно стояли под дверью и ждали, когда мы закончим разговаривать, а может, так оно и было, а я про это не знал. Егорушка принёс с собой картонную коробку с шестью бутылками шампанского, так что пришлось доставать с полок глиняные кружки, которых здесь, в бане, хватало с избытком. Вообще-то на Ирининой с Николаем свадьбе на стол подавали хрустальные фужеры, но я не знал, где они хранятся, а спрашивать не стал. Василиса тоже решила не беспокоиться по этому поводу, но пить из глиняных кружек оказалось даже прикольно, чем-то мне это напомнило туристические походы, когда из одной алюминиевой или эмалированной кружки пьют все жидкости, включая спирт.
Гвалт стоял невероятный, как это обычно и случается в больших компаниях, каждый спешил рассказать Ирине все последние новости, можно только попробовать представить, какая у неё в голове образовалась каша, но за это я не волновался – она аналитик и сумеет отделить основную информацию от шума. Минут через двадцать дверь в баню открылась, и на пороге показался Николай в белой рубашке, идеально отглаженных брюках и, естественно, в умопомрачительных ботинках с множеством медных украшений, в руках он скромно держал огромный букет красных роз, Ирина вскочила и с криком: «Ура, Коленька вернулся!» – бросилась к нему на шею. Шампанское закончилось, и откуда-то сам собой возник ещё один ящик, на столе то и дело возникали новые блюда с деликатесами, сами собой откуда-то появились хрустальные фужеры, а веселье набирало обороты – разговоры становились всё громче. Мне гул праздника надоел первому, поэтому вышел подышать на свежий воздух, да и не нравились мне, честно говоря, многолюдные и шумные сборища. На полянке за столом в полном одиночестве сидела Яга, оказывается, не я первый сбежал от застолья, подошёл к ней и спросил:
– Бабушка Вера, а что же вы не со всеми? Это же и ваш праздник, а в том, что Ирина выздоровела, – целиком ваша заслуга, все ждут, радуются.
– Охстись, паря! Кому я там нужна?
– Зря вы так, честное слово!
– Вы молодые, вот и веселитесь, радуйтесь. А я одна старая средь вас осталась. Не ровня я вам.
– Почему же, там ваша подруга Анфиса – ровесница, повеселитесь с ней.
– Раньше была. Пока я сдуру не навела ей красоту. Токма к ней вместе с молодостью все её профурсетские замашки вернулись. Она замуж собирается, и таперича у ней каждый день девичник. А я – древняя старуха. Мешаюся под ногами и ничего не понимаю. Вы красавцы, а я чудовище!
– Бабушка Вера, никто вас старухой не считает. Хотите, мозги мне просканируйте и посмотрите сами: про вас так никто не думает.
– На кой мне твои мозги сдались? Заболталась я тута, корму Красному птенцу везти надобно.
Баба Вера достала откуда-то из-под лавки метлу, вскочила на неё и лихо умчалась по лесной тропинке, но одиночество моё продолжалось недолго, из бани вышла Анфиса, молча подошла, склонилась и обняла меня сзади.
– Сашуля, а ты что здесь один скучаешь?
– Да вот, с вашей подругой Верой Васильевной разговаривал.
– Называй меня на «ты», а то неловко, когда ты мне выкаешь.
– Так вот, Анфисочка, жалуется на тебя подруга.
– Анфисочка – это мне нравится! Да, зови меня так!
– Баба Вера высказывает сожаление, что как только она тебе красоту и молодость навела, у тебя хулиганские замашки начались. Раньше ведь вы дружили, а теперь она себя старой чувствует.
– Да ну её, она третий раз меня молодить отказалась. А так, представляешь, я бы сейчас стала восемнадцатилетней девкой! Кровь с молоком, вся в соку, ты бы от меня тогда точно не отвернулся! А так двух раз оказалось маловато – старовата я для тебя. Но ты не смотри, что я такая толстая и сорокалетней выгляжу, в душе-то мне двадцать!
– Тебе надо бы помириться с бабой Верой, обижается она.
– Вот ещё чего! Подуется и сама придёт мириться. А давай с тобой сбежим? Уйдем на Лукоморье, я так хочу на море искупаться, просто сил нет!
– Да я вообще-то плавок с собой не взял.
– Можно подумать, что я голых мужиков не видела! И я тоже без купальника, искупаемся нагишом.
– Анфиса, мы же с тобой друзья, вот и надо ими оставаться.
– Да я бы и рада, но как только вижу тебя, так сразу вспоминаю, как ты сидишь на мне верхом и выламываешь мне мизинчик с непередаваемой нежностью и страстью!
– Ничего себе! Вот уж никогда бы не подумал, что ты на нашу первую встречу так отреагируешь. А ты, часом, ничего не придумываешь?
– А когда ты привёл меня к источнику с живой водой и стал меня умывать? Твоя сильная рука касалась моего лица, а у меня сердце билось так, что чуть из груди не выскакивало!
– Какая же ты хулиганка!
– Да, называй меня так! Мне это нравится. А ещё когда мы считывали заклинание, превратившее Волчка в игрушку. Я тогда к тебе прижалась, вдохнула твой запах, и у меня всё внутри аж оборвалось от счастья!
– Я же тебя люблю как сестру. Очень люблю, я для тебя почти всё готов сделать, но только отношений между нами не получится.
Анфиса выпустила меня из объятий и села рядом на лавку.
– Эх, Верка, зараза. Пожалела третьего раза для лучшей подруги. И ещё ты видел меня старой, теперь я для тебя так и останусь бабкой. Смотришь на меня, а видишь ту древнюю старуху с дряблой кожей и плохими зубами.
Анфиса уткнулась ко мне в плечо и разревелась, пришлось её обнять, начать гладить и успокаивать, как маленькую:
– И вовсе не вижу никакой старухи, я уже и забыл, как ты раньше выглядела. Сейчас вижу перед собой ровесницу, красивую и весёлую Анфисочку, замечательную подругу мою и Василисы. А когда ты выйдешь замуж за Лёшу, мы вообще семьями дружить станем!
От этих слов Анфиса разревелась ещё больше, я уже совершенно запутался: что из Анфисиных слов и поступков являлось спектаклем, а что правдой? От её слез у меня весь воротник рубахи и левое плечо стали мокрыми насквозь, даром что предводительница клана Огня, если бы не знал, то подумал, что она не иначе как из клана Воды. Положение спасла Василиса, она вышла из бани и подошла к нам.
– Что, коварный соблазнитель, довёл женщину до слёз и радуешься?
– Нет, просто по-дружески беседуем, в жилетки плачемся.
– Да уж вижу: рубаху хоть отжимай! А что, Анфиса, пойдём с тобой прямо сейчас на Лукоморье, поплаваем, позагораем? А мужиков с собой не возьмём – ну их к Лешему!
– Со мной? – удивилась Анфиса. – Пойдём, ужас как хочу на море! Я ведь на Лукоморье больше ста лет не купалась!
– Вот и отлично, значит, надо обязательно сходить.
– Это я вовсе не к тому про сотню лет сказала, что такая грязнуля, – добавила Анфиса, вставая с лавки и глядя на меня. – У нас в клане с горячей водой проблем нет, и я купаюсь по два раза в день: утром и вечером. Приходи мыться, если захочешь, в любое время. У меня личная огромная ванная из натурального мрамора с золотом. Красивая – закачаешься!
Золотистое сияние за Василисой и Анфисой растаяло, и я остался один, идти дальше пить шампанское не хотелось, поэтому подумал: а может, и правда сходить постричься? Василису я предупредил, она мне сказала, что как-нибудь потом, вот как раз сейчас такой удачный момент и наступил – жена на курорте, имею полное право сходить и оболваниться. Зашёл в избушку за кошельком, проверил, что денег на парикмахерскую хватает, и пошёл по тропинке Заповедного леса, представляя себе один сквер на окраине. В том районе сейчас обитал Веньямин – мой друг детства и страстный альпинист, раньше мы с ним жили в одном дворе, вместе лазили по деревьям, дрались с соседскими мальчишками, шлифовали линзы для самодельных телескопов, чтобы смотреть на Луну, играли в Конана Варвара и рубились на деревянных мечах. Правда мы с ним уже давно не виделись: он женился и переехал в новый район к супруге, потом у него родились две дочки, с походами в горы он завязал, забыл про альпинизм и погряз в домашних делах. Но сейчас я и не собирался встречаться с Венькой, просто требовалось попасть в какой-нибудь район города, отдалённый и немноголюдный, который я хорошо знаю и где меня не станут поджидать боевики Кащея.
Парикмахерскую я нашёл довольно быстро, посетителей, кроме меня, не оказалось, поэтому немолодая парикмахерша со мной занималась долго и аккуратно, а стрижка получилась очень удачная и недорогая. Выйдя на улицу, уже хотел шагнуть в Заповедный лес, как на скамейке заметил знакомого старичка, выгуливающего собачку, а в голове у меня зазвучала тихая речь:
– Александр, не проходите мимо пенсионера, присядьте на лавочку, поболтаем.
Надо отдать должное Абсолютникам, нашли они меня очень быстро.
– Добрый день, Назар Акимович, что привело начальника департамента по внешним контактам в столь захолустный район?
Старичок рассмеялся и позвал собачку:
– Тобби, я кому сказал не убегать далеко! – а мне тихой речью добавил: – Надо же, вы не только мою должность запомнили, но и имя с отчеством, редко таким нынешняя молодежь может похвастаться. Только вы ошиблись, теперь я не начальник департамента, а предводитель клана Абсолютного знания.
– Вот как, – удивился я, – тогда это вдвойне интересно: чем моя скромная персона могла заинтересовать предводителя столь великого клана, кстати, а что с вашим нервным предшественником случилось, вы его сместили?
– Насчёт скромности вашей персоны, Александр, кокетничаете. Вы сейчас в волшебном мире личность легендарная, овеянная ореолом таинственности.
– Вы же прекрасно знаете, что я неуч, который овладел десятком заклинаний и ничего кроме этого не знает и не умеет.
– И несмотря на это, совершает великие дела, равных которым наше сообщество больше ста лет не слыхивало.
– Один я ничего бы не сделал – это наши общие победы.
– Вот это и удивительно. Собрать вроде бы не самых сильных волшебников в одну команду, чтобы они совершали столь славные подвиги, поверьте мне, дорогого стоит.
– Коалицию собирал не я один, все в этом поучаствовали. Хорошо, предположим, что вы меня убедили, я – легендарный и непредсказуемый. Что всё-таки случилось с Казимиром Натановичем?
– Вы знаете девиз нашего клана?
– Откуда, я же неуч.
Старичок беззвучно рассмеялся, и я расслышал этот смех сквозь тихую речь. А ведь это явно прогресс – раньше мне не удавалось различать беззвучный смех!
– Девиз нашего клана: честь, спокойствие, трезвый ум и абсолютное знание. А Казимир, как вы помните, в разговоре с Василисой Вероновной нарушил первые три пункта нашего девиза. Поэтому, придя со встречи в кафе, он созвал всех и сложил с себя полномочия, так как счёл себя недостойным носить имя предводителя клана Абсолютного знания.
– Верится с трудом, чтобы он сам ушёл, но не буду лезть в вашу внутреннюю кухню, и кто же он теперь, начальник департамента по внешним контактам?
– Нет, рядовой член клана. А через три дня новым предводителем клана избрали меня, у нас это долгие формальные процедуры, зато никаких подтасовок.
– Я вас поздравляю, если сказать честно, вы в роли предводителя мне более симпатичны, чем ваш предшественник.
– Спасибо, очень приятно слышать. А если мы закончили с реверансами, у меня к вам есть один небольшой разговор. Постараюсь долго не задерживать, тем более что для вас сейчас время дорого. Для начала хочу вернуть это зеркальце как знак нашей доброй воли и дружеского расположения, только здесь его не доставайте.
Назар Акимович протянул мне чехол, в котором находилось что-то, по форме напоминающее небольшое ручное зеркало.
– Это артефакт, про который мы в прошлый раз говорили? – уточнил я.
– Да, то самое болтливое зеркальце, а вместе с ним передайте уважаемой Василисе Вероновне извинения за моего предшественника. Казимир, к сожалению, слишком любил заниматься коллекционированием, иногда переходящим в клептоманию.
– Хорошо, передам и зеркало, и извинения. Внимательно слушаю вас дальше.
– Вы, наверное, уже слышали, что у клана Абсолютного знания находилось во владении три великих артефакта: супермозг, Библиотека и перстень Желаний. Как бы три столпа, на которых и держалось наше могущество. Библиотеку мы потеряли в сражении с кланом Заповедного леса, вы тогда были очень сильны – столько героев и могучих волшебников, собранных вместе! Кстати, после того случая мы и вписали в устав фразу, что никогда не станем участвовать в военных конфликтах и сражениях.
Про супермозг я у Назара решил ничего не спрашивать – это не к спеху, если что, потом и у Николая расспрошу, а вот насчёт нейтралитета и союзов с Бессмертниками мне захотелось услышать разъяснения:
– И вы до сих пор выполняете эту поправку?
– Да, мы с тех пор ни на чьей стороне не выступали и в конфликтах не участвовали.
– А вот господин Пуххехоль, помнится, говорил нам, что он может вас привлечь в качестве независимого арбитра, и упоминал клан Абсолютного знания среди симпатизирующих Кащею.
– Названный вами господин, мягко скажем, не тот человек, чьему слову можно верить. Клан Бессмертия – вот уж на чью сторону мы точно никогда бы не встали, даже если бы и не вписали дополнения в устав. Вот слова насчёт независимого и непредвзятого арбитража – чистая правда, мы довольно часто выступаем в роли мировых судей в спорах между кланами и волшебниками. Не бесплатно, но цены очень умеренные. У нас даже есть соответствующий отдел, который исключительно на вопросах магической юриспруденции и специализируется.
– Хорошо, а если посмотреть с другой стороны, начиная сотрудничать с нами, вы занимаете сторону нашей коалиции?
– Не совсем так. У нас в уставе записано примерно следующее. Во-первых, мы не оказываем прямую помощь нашими военными силами. А во-вторых, не применяем против воюющих сторон эмбарго.
– Понятно. Извините, я вас немного отвлёк.
– Всё нормально. Вы задаете правильные вопросы. Так вот, многолетней мечтой клана Абсолютного знания является идея вновь собрать все три наших великих артефакта воедино.
– Я понимаю, но два из них сейчас принадлежат клану Заповедного леса, и, как вы помните, ваши условия нас не устроили.
– Забудьте про те предложения, что услышали в прошлый раз, это полностью идея Казимира. Это он любил напускать тумана и таинственности на пустом месте. Я человек более прямой и открытый, поэтому сейчас начну с того, что в качестве наших добрых намерений сделаю вашей коалиции небольшой подарок. Кстати, это тоже не противоречит уставу нашего клана.
– Что-то неожиданное, или это из разряда бесплатного сыра, который бывает только в мышеловках?
– Скорее, это ближе к тем подаркам, которыми друзья обмениваются по праздникам. Или даже к добрым советам, которые дают без всяких задних мыслей и дурных помыслов. Так вот, Василиса Вероновна не так давно совершила благородный поступок и возродила клан Лунного камня, а добрые дела не остаются незамеченными. У этого клана есть одно специфическое заклинание, которое называется «Ольтиус Луниум», описанное в их магических книгах, и его, насколько мне известно, должна знать единственная выжившая наследница клана. Творится заклинание в храме клана ровно в полнолуние, на алтарь, то бишь на сам Лунный камень, нужно положить кусок растения, которое вы хотите уничтожить. Встать всем кланом вокруг алтаря, взяться за руки и повторять «Ольтиус Луниум», в итоге вся растительность данного вида, все особи, на которые упадёт свет Луны, засохнут от макушки до самых глубоких корней. И не важно, идёт ли речь о простых или волшебных растениях.
– Да, очень интересно, мы ведь сможем это проверить.
– Мало того, я бы посоветовал не просто проверить, а подготовиться и сделать. Естественно, если у вас возникнут какие-либо вопросы, то я готов и вас, и клан Лунного камня совершенно безвозмездно проконсультировать.
– Понятно. Спасибо, это очень ценная и полезная информация. А вторая, основная часть вашего нового предложения?
– Только я вас прошу, не говорите сразу нет. Думайте сколько угодно, обсуждайте, вносите дополнения и пожелания. Просто моё предложение довольно необычное, и его сложно сразу оценить адекватно. А сказав «нет», уже становится тяжело признаться, что передумал.
– Извините, одно уточнение. Это предложение лично ваше или официальное, от всех участников Абсолютного знания?
– У нас предводитель решает всё, поэтому моё слово равносильно воле клана. А звучит оно так: вы нам возвращаете Библиотеку и перстень Желаний, а взамен мы отдаём вам всё, что у нас есть, в том числе и Библиотеку, и перстень Желаний.
– Это какой-то каламбур? – не понял я.
– Отнюдь, просто исключительно нетипичное предложение. Взамен за два сокровища мы позволим клану Заповедного леса пользоваться всем, что есть у нас: знаниями, артефактами, людскими ресурсами, деньгами, наконец. И, естественно, в том числе перстнем Желаний и Библиотекой.
– То есть мы отдадим два артефакта, а вы разрешите брать их у вас в долг?
– Лучше сказать, что вы будете владеть ими точно так же, словно это ваши сокровища. И даже делать в большем объеме, чем сейчас. Что уж греха таить, вы так и не научились использовать все возможности Библиотеки, а ведь в ней сокрыта гораздо более могущественная сила. То же самое со вторым артефактом, мы сделаем кого-то из вас хозяином перстня Желаний. У него, кстати, может уживаться много хозяев одновременно.
– А как же побочные эффекты перстня, что он делает человека алчным?
– Казимир в прошлый раз немного слукавил. Если человек алчный изначально, то бриллиант и развивает в хозяине эту черту. Наш предыдущий предводитель, честно говоря, всегда отличался жадностью, даже в ученичестве. А перстень ему эту наклонность только культивировал и усиливал. Он только утратив перстень это осознал, но истолковал всё равно неправильно, кто же сознается, что он скряга? А если человек не алчный и его желания не служат цели личного обогащения, то артефакт развивает другие качества: благородство, доброту, щедрость. Насчёт того, что перстень надо любить и им восхищаться, – чистая правда, но это не такой уж и страшный недостаток.
– А насчёт неиспользуемых свойств Библиотеки?
– Здесь я боюсь, что могу утомить вас. Этот рассказ может затянуться на несколько часов. Если хотите, как у вас будет время, позовите меня, и я много расскажу вам об этом удивительном артефакте. Кстати, про многие свойства Библиотеки знает уважаемый Николай Леонидович, но не всеми умеет пользоваться. Так что можете расспросить и его. А теперь разрешите откланяться. Не буду вас задерживать. До встречи!
Назар Акимович встал с лавочки, подозвал Тобби, который на самом деле вовсе и не пёсик, и пошёл по двору к подъезду ближайшего дома. Только в какой-то момент я понял, что Назара и его питомца здесь уже нет, а по улице идут два очень убедительных фантома. Непосвященный человек и не заметил бы подмены, но мне помогали новые способности – видеть гораздо больше, чем позволял обычный глаз. Копии пенсионера и собачки дошагали до дома, вошли в подъезд и бесследно развеялись.
Я тоже понял, что пора исчезать из этого двора, пока меня не застукал кто-нибудь ещё, кроме Назара, а то кое-кто тут пошёл постричься и больно осмелел. Уже встал и собрался уходить, как вдруг меня внезапно что-то весомо, но не больно толкнуло в плечо, а над ухом зазвучал знакомый голос Веньки, самого лучшего моего друга детства:
– Сашка, здорово, бродяга! Как хорошо, что ты ко мне заскочил!
Я повернулся к нему и в дань традиции тоже сильно хлопнул Веньку открытой ладонью по плечу, произнеся нашу традиционную присказку из мультфильма про путешествия Нильса:
– А ты ещё крепкий старик, Розен Бом!
– Ты и здоров, кабан, стал! – восхитился Венька. – Вон какую мышцу накачал! Ты чем сейчас увлекаешься?
Я оказался неготовым к разговору, поэтому ответил как есть:
– Опять историческим фехтованием на мечах занялся.
– Во куда тебя занесло, детство вспомнил, когда мы, насмотревшись Конана, махались с утра до вечера? А в горы давно ходил?
– Да, Шварц нам тогда сильно мозги сдвинул. А в горы – год назад, этим летом что-то не срослось, зато в турпоходы хожу постоянно – на выходные.
– А я вот по горам скучаю. Не поверишь, через день снятся снежные вершины и Луна. Она ночью там такая огромная – в полнеба! Почти рядом: руку протянешь – и достать можно! Договорился с женой, что как только дочкам шесть лет исполнится, так мы вместе пойдём в горы. Светка с девчонками в базовом лагере останется, а я на вершину! Слушай, а пойдём ко мне в гости зайдём? Посмотришь, какую я дочкам стенку дома соорудил – от настоящей скалы не отличишь! Я на ней учу их премудростям скалолазания. Правда, девчонки сейчас у бабушки отдыхают. Светка очень рада будет, она как раз сейчас дома.
Стальная Светка, как мы её все раньше звали, слыла очень экстремальной дамой, из кожи вон лезла, стараясь всем доказать, что она ничуть не слабее мужиков, поэтому постоянно качалась и тренировалась, в походах носила тяжеленные рюкзаки и никогда не позволяла себе ни в чём помогать.
– Слушай, Венька, спасибо за приглашение, но сегодня не получится, обещаю, в следующий раз как-нибудь зайду. Я-то в этот район по делу забрел, у меня тут только что состоялась встреча насчёт моей новой работы.
– Ушёл с той фирмы, где тебя так ценили? Вот это новости! Мне-то жена всё время тебя в пример ставит как самого серьезного и целенаправленного человека из всех моих друзей. А что так?
– Да пришёл новый директор, и у меня с ним начался конфликт.
– Понятно, значит, ты с тем дедком по поводу работы встречался? А я тебя, кстати, недавно вспоминал, попробовал позвонить, а телефон домашний не отвечает, сотовый недоступен.
Разговор начал заходить на секретные территории, но применять к Веньке никаких магических штучек не хотелось, поэтому попробовал отмазываться дальше, так, чтобы и не врать, и всей правды не говорить:
– Телефоны отключил, у меня тут небольшие разборки со старой работой – достали звонками.
– Да, видать, ты крепко с новым директором на старой работе поконфликтовал, морду ему набил, что ли?
– Нет, взял одной рукой за рубашку и приподнял, а ему галстучек шею придавил, пузцо жирное перевесило, вот он в обморок и грохнулся.
– И что, охрана тебя повязала?
– Меня? Да их даже бить не пришлось: только посмотрел, они и разбежались.
– Ну, ты и кабан! Я же говорю, ты на этих мечах так накачался, что тебя впору в каком-нибудь продолжении фильма про Конана снимать!
Я всё прикидывал, как бы мне поменять тему разговора, а то она все больше и больше уходила в интересные области, заранее правдивой легенды не подготовил никакой, а врать всегда не умел.
– До Арнольда мне ой как далеко, а что мы всё про меня, ты-то как?
– Я-то – нормально! Работаю, семью надо всё-таки обеспечивать. Не поверишь, пять лет на одном месте продержался – рекорд! Дочек воспитываю. Они у меня уже почти настоящие альпинисты! Всё знают и умеют, маленькие только. Недавно встретил Славку с Мишкой, помнишь их?
Про мою оплошность, что я совсем недавно не только проспал на поезд, а вообще забыл про поход в горы, решил не упоминать и ответил уклончиво:
– Конечно, помню, друзья неразлейвода – куда Славка, туда и Мишка.
– Представляешь, чем они теперь занялись? Ни за что не поверишь! Нашли какого-то барыгу и работают на него: добывают всякие зарытые сокровища. Такие бабки зарабатывают – закачаешься! Меня к себе звали.
Только Венька упомянул их новое занятие, как на меня сразу пахнуло нехорошим магическим душком. Не знаю почему, но этот волшебный след я воспринял именно как мерзкий тухлый запашок.
– Не ходи, категорически не советую в эту афёру ввязываться.
– А что так? – удивился Венька.
Опять я попал в ситуацию, когда всего не расскажешь, приходилось придумывать по ходу действия, а это мне всегда не нравилось, уж лучше говорить самую плохую, но правду. И тут меня осенило: а зачем придумывать, сосредоточился и попробовал взглянуть, что находится на том конце магической верёвочки, которую мне дал Венька, я же прекрасно знал Славку с Мишкой, поэтому даже особо напрягаться не пришлось, а всего лишь воспользоваться новыми способностями. Стоило мне на полсекунды поднапрячься, как волшебный взгляд пролил свет на очень неприглядную историю. Сложно сказать, как такое у меня получилось, но увидел я очень много, и в моей голове из обрывков несвязанной информации моментально нарисовалась цельная картина. Наверное, так настоящие волшебники и занимаются гаданием для простых людей?
Барыга, на которого работали Славка с Мишкой, оказался мелким уголовником, атаманом небольшой шайки перекупщиков драгоценностей и артефактов – занимались бандиты не только старыми кладами, но и волшебными вещицами. Правда, обычные люди навряд ли умели распознавать магические свойства предметов, но ведь к их услугам могли прибегать и мелкие волшебники, например, для того, чтобы самим не нарываться на возможные скрытые ловушки, предоставив такую возможность наёмным исполнителям. А самое ужасное, я внезапно увидел, как убивали Чупакова – того самого Чупу, с которым я совсем недавно собрался идти в горы: прижали спиной к дереву, затолкали в рот грязную тряпку, двое держали за руки, выломав их назад за ствол, а третий медленно, с наслаждением резал ножом. От увиденной картины у меня похолодело всё внутри, но я постарался не подать виду – понимал, что нельзя вот так просто рассказать Веньке про мои новые способности, во-первых, не поверит, а во-вторых, не стоило нагружать его лишними знаниями, когда у нас столь непростая ситуация на волшебных фронтах. Можно было бы заглянуть дальше и узнать всё поподробнее, но тогда мне пришлось бы придумывать оправдания – над чем задумался, поэтому я не стал мудрить и стал рассказывать то, что успел увидеть:
– Знаешь, был у меня один приятель-альпинист по прозвищу Чупа, этим летом я должен был с ним в поход идти, да сорвалось. Он тоже на какого-то барыгу работал, тот ему карту давал, Чупа шёл в горы или пещеру, находил клад и приносил хозяину.
– Слушай, я Чупу, вернее сказать, Чупакова очень хорошо знал, – насторожился Венька.
– Неудивительно, кто в горы ходит, все друг друга знают, – попробовал напустить тумана я, – так вот, Чупа один раз сходил, второй – клады большие, а его доля – копейки, на третий раз решил потребовать больше и пригрозился продать клад другим, так его бандюки взяли и замочили.
Венька сидел весь на взводе, он тяжело дышал и сжимал кулаки:
– Ты точно это знаешь, у тебя доказательства есть?
– Пока нет, а то давно бы в милицию пошёл, есть только подозрения. Мне Чупа не так давно позвонил по телефону и спросил: есть ли у меня канал, чтобы сдать кое-какие драгоценности. Я ему посоветовал не связываться с криминальными делами, а через некоторое время узнал, что Чупу убили.
Здесь пришлось немного приврать, про смерть я узнал только сейчас, глянув магическим взглядом, а про звонок – чистейшая правда, как раз незадолго до нашего совместного несостоявшегося похода состоялся у нас такой разговор. Но в то время у меня ещё не появилось новых способностей, и не мог я предвидеть печальные последствия. Да и сейчас, рассказывая увиденное, немного сомневался сам: а правда ли то, что я вижу? Может, просто-напросто всё выдумываю и приписываю фантазии моим новым способностям, но ответ Веньки меня поразил:
– Я знаю, что Чупакова убили, но менты сказали, что на него какие-то случайные бандиты напали, когда он домой возвращался. Мы с ребятами в том районе подежурили, с местными пацанами поговорили. Они ничего ни про каких залётных бандитов не слышали, а получается вот оно что, я тогда с этим барыгой разберусь. Ведь Славка с Мишкой от Чупы про этот бизнес и узнали и с тем же барыгой работают, значит, они тоже под ножом ходят?
– Славка с Мишкой сами сунулись в криминальный бизнес, бабла захотели по-простому срубить, но забыли, где бывает бесплатный сыр. Им надо валить оттуда, пока голова цела, Венька, и ты сам с барыгой и его бандюгами разборки не устраивай, понял?
– Они наших друзей убивают, а мы им спускать будем? Нет, мы им покажем, как альпинистов трогать! Не на тех нарвались!
– Значит, так, слушай сюда. Это не те люди, которых вот так с кондачка можно взять, у них очень грязные методы, придут, схватят Светку или детей, а потом доказывай, что ты не верблюд.
– Тогда тем более их мочить надо!
– Скажу тебе по большому секрету, я устраиваюсь в фирму, которая и всякими разборками, и поисками бандитов, которые наезды устраивают, занимается тоже.
– Ты же аналитик?
– В такой конторе нужны не только оперативники. Так вот, как я на новой работе чуть пооботрусь, так по служебным каналам дело с Чупой прокачаю.
– Так ты что, в ФСБ устраиваешься, что ли?
– Нет, частная контора, больше рассказать не могу, даже не спрашивай.
– Хорошо, ты прокачивай, а мы с ребятами соберёмся и с барыгой всё равно поговорим.
– Пойми, Чупу мог и сам барыга грохнуть, а могли и те покупатели, на которых он вышел. Пошёл на встречу, чтобы клад продать, а те, чтобы не платить, его и замочили, так?
– Блин, точно! А кто покупатели?
– Я же тебе сказал, что надо выяснять, а как что станет известно, тебя сразу позову, обещаю железно.
– Ты скажи свой новый номер, я сам позвоню.
– Венька, ты не понял ещё? У меня теперь не будет никаких телефонов, и тебе я стану звонить с уличных таксофонов. Не в ту организацию иду работать, где можно светиться.
И тут у Веньки в голове срослось:
– А, так ты туда пошел, чтобы разборки на твоей старой работе замять!
– И это в том числе, самое главное, обещай мне, что ни ты сам, ни пацаны не будете никуда соваться и что-либо выяснять. А то спугнёте гада, он куда-нибудь за кордон слиняет, и ищи его!
– У нас с крючка не сорвётся!
– Если морда в пушку, то может запросто. У него наверняка загранпаспорт на чужую фамилию и билеты с открытой датой вылета уже лежат готовые. Дальше Славку с Мишкой предупреди, чтобы они недельки две с этим барыгой никаких дел не водили, пусть так и отвечают: сейчас некогда, и всё тут. Резко отказываться тоже нельзя, а то заподозрит неладное, а так – нет времени, и баста, и уж тем более постарайся сам не предлагать услуг по поиску кладов.
– Понятно, слушай, а может, нам к тебе домой подвалить, поговорить? Раз ты такой законспирированный. В наш старый двор, нам, кабанам, это же не крюк.
– Подваливайте, заодно посмотрите, что с моей квартирой стало, после того как её сожгли.
– Блин. Так серьёзно?
– А ты думал, я дома вообще не появляюсь, живу на конспиративной квартире, и в том районе мне нельзя засвечиваться. Давай, сейчас разбегаемся, потом я с тобой свяжусь.
– Блин, ну ты вообще, как этот, ноль ноль семь который.
– Да уж, Джеймс Бонд по сравнению со мной отдыхает!
Веньку эта фраза рассмешила:
– Ты даёшь, до Арнольда тебе далеко, а Бонд отдыхает! Да ноль ноль седьмой, он же в сто раз круче Конана!
– Нет, мышца слабовата у старины Шона, да и у остальных актёров, кто играл международного агента и супершпиона, ладно, я пошёл.
– Ты куда, там же лесопарк? – удивился Венька.
– Следы надо замести, а у метро может ждать слежка.
– Ты же раньше на машине ездил?
– Мою тачку пасут так, что глаз не спускают, к ней тоже приближаться нежелательно.
Я шёл в сторону лесопарка и думал: как же я далеко отошёл от моей старой жизни, раньше и дня представить себе не мог без машины, а сейчас даже забыл, где она припаркована, да и вообще, нужна ли мне она, эта машина? Нет, конечно, бывали такие моменты, когда я уставал от езды по пробкам и хотелось уехать на природу, пожить в палатке, чтобы как можно меньше соприкасаться с цивилизацей, готовить на костре, пить воду из родников и есть рыбу, которую сам наловил, или грибы и ягоды, собранные своими руками. Правда, через три дня меня опять начинало тянуть в цивилизацию, и в первую очередь я вспоминал о моём четырехколесном коне, даже сны снились, что сижу за рулём и еду по широкой свободной магистрали. Кстати, ключи от машины у меня не сгорели вместе с квартирой, вынес я их в сумке вместе с основными вещами, но про то, чтобы даже одним глазком посмотреть на мою лошадку, и речи быть не могло, ведь всё, что я рассказал моему старому другу про конспирацию, – чистая правда без преувеличений.
Венька всё-таки пошел за мной, то ли он хотел убедиться, что я не шучу и не пойду к метро, то ли решил меня подстраховать, если что случится. Делать это он старался незаметно, но я-то его все равно видел, причем даже без всяких магических штучек, а уж уйти от него мне вообще труда не составляло. Шагнув между молоденькими деревцами, я возник на полянке рядом с баней, даже золотистое сияние тропинок Заповедного леса успел заметить вокруг себя. Зашёл в избушку, положил на место кошелек, подумал: и когда он теперь мне в следующий раз сможет понадобиться, к очередной стрижке? В голове всё ещё прокручивался разговор с Венькой, и всё больше крепло убеждение, что бросать ребят нельзя. И теперь это чуть ли не мой долг: защищать друзей от нехороших бандюков, как бы это смешно и ни звучало. Получается, что, кроме проблем нашего клана, мне придётся взваливать на себя ещё и проблемы Веньки, Славки и Мишки. Мои раздумья прервала тихая речь Василисы:
– Сашенька, ты где, что с тобой случилось? Ты так давно исчез и на тихую речь не откликаешься!
Меня такая постановка вопроса насторожила, можно подумать, что меня затянуло в какую-то временную петлю: там прошло пять минут, а здесь неделя, я в фантастике любил такие истории, но вот встречаются ли они в реальной волшебной жизни – не знал.
– В избушке, где же ещё.
– Никуда не уходи, я сейчас прилечу!
Прошло две секунды, и на порог впорхнула белая лебедь, ударилась о крыльцо и превратилась в красную девицу, мою жену, Василису.
Она бросилась ко мне, сжала в объятьях, припала к моему правому плечу и разрыдалась. Что сегодня за день плача такой выдался – у меня только недавно левая сторона воротника от Анфисиных слёз высохла, а тут начала мокнуть правая.
– Как же ты меня напугал! Я всё это время не могла тебя дозваться.
– Ты же сама говорила, что тихая речь не везде слышна, или это временная петля? Я ведь недолго отсутствовал, а получается, что в Заповедном лесу прошли дни?
– От нашего расставания прошло два часа. А временных петель нет, не существует, жил один волшебник, который мог работать со временем, но он исчез ещё в восемнадцатом веке. Ты просто сообщай мне, когда куда-нибудь уходишь, ладно? А то ведь я всех подняла, тебя разыскивают, волнуются.
– Да я же вроде говорил, что схожу подстригусь.
– А я что тебе ответила?
– Что потом сходишь, вот я и подумал, что это потом и наступило, раз уж ты с Анфисой ушла на море купаться, самое время сходить и постричься.
– Но я-то не знаю, что ты так для себя решил, ты хоть понимаешь, что нельзя так поступать? Забыл, что идёт война и может случиться все, что угодно?
Даже невооружённым глазом видел, что Василиса и правда счастлива, что я нашёлся и жив-здоров, даже ругаться на меня не может от радости, хотя я и нарушил целую кучу обещаний. Ведь наверняка это штучки Абсолютников – незаметно закрыли меня, чтобы тихая речь не проходила, а когда я вышел в Заповедном лесу, их магия и развеялась, вот только как они такое умудрились сделать, что я ничего не почувствовал?
– Хорошо, я понял. Как ваш поход на Лукоморье, удачно?
– Искупались-то хорошо, а вот с Анфисой всё непросто, поэтому с ней и пошла вместе, чтобы хоть как-то разобраться, ведь это для тебя Лукоморье в диковинку, а я тут выросла и в море наплавалась вдоволь!
– А что не так с Анфисой? – насторожился я.
– Понимаешь, есть женщины, которые ищут не просто идеал мужчины, а своего героя, этакого супермена, чтобы в него влюбиться, и она как раз к такому типу дам и относится, думаешь, зря баба Вера говорит, что она у неё всех военных отбивала? Анфиса, получается, всегда влюблялась в мужественных людей, и сына она таким воспитала, посмотри, какой он: скромный, непритязательный, но бесстрашный и благородный.
– Наверное, ты права, Егорушка – он такой: неприметный, но отважный, хорошего сына воспитала, настоящий герой. А при чём здесь то, что с Анфисой что-то не так? Любит она военных – это её право, ты мне говори уж напрямую, я же намёков не понимаю.
– Какой же ты у меня всё-таки балбес, всё дело в том, что ты для Анфисы и стал тем героем, тем идеалом мужчины, который она всю жизнь искала. А тут ещё не вовремя помолодили, гормоны взыграли, вот бабе крышу и снесло, иными словами, влюбилась она в тебя по уши!
– Опаньки! И что же нам теперь с этим делать?
– Не знаю, ты мужчина – тебе и решать, если б не война и не была она нашей союзницей, то закрыла бы ей путь в наш лес, и дело с концом.
– Может, поговорить с ней, побеседовать?
– Ты ведь уже пытался, вот и я сегодня попробовала – бесполезно, а ещё она один миф приплела ко всем своим фантазиям, что ты – человек из легенды. Слышал истории про то, как звёзды эстрады мучаются от домогательств фанатичных поклонниц? Вот так и ты приобрёл в лице Анфисы сумасбродную фанатку.
– А как же бывший алкаш Лёша? Он же вроде как её жених?
– Он сейчас – ученик слуги и в конкуренты тебе не годится, может, как-нибудь потом она и выйдет за него замуж, чтобы завести ребёнка с хорошей наследственностью, но сейчас у неё ты – свет в окошке.
– А ты же говорила, что такая способность у шатунов только до посвящения в клан?
– Слугам у Огневиков достаточно признания Жар-птицы, это что-то вроде первого круга приобщения. Их обучают самой необходимой магии, и не более того, а если слуга захочет вступить в клан, то он должен сдать экзамен и слиться с Огненной птицей. Причём проверка очень суровая: кто плохо учился – сгорает живьём, и только пройдя посвящение, слуга становится равноправным участником клана.
– Блин, как все запутано, а может, ей валерьянки попить или пустырника, магию какую-нибудь подобрать?
– Ни зелья, ни заклинания здесь не помогут – нет лекарства от любви, есть только одно средство, как в той поговорке: клин клином вышибают. Если она встретит кого-то более суперменского, чем ты, и в него влюбится, но после твоих героических поступков что-то выдающееся очень сложно сделать.
– Да, влип я в историю, разве что Ариэль или Тунгус смогут стать такими супергероями в её глазах?
– Не потянут, вернее, проигрывают они по сравнению с тобой. А в исторические хроники ты уже точно попал, все летописцы красочно опишут любовь к тебе прекрасной предводительницы клана Огня, ещё и приврут с три короба, такая мелодрама о любовном треугольнике получится, просто пальчики оближешь!
Меня этот разговор уже начал утомлять, поэтому постарался сменить тему:
– Понятно, надо что-то придумывать, давай лучше я тебе хорошую новость расскажу, посмотри вот на эту вещь для начала.
С этими словами я достал из кармана рубашки и положил на стол то самое зеркальце в чехле, которое мне передал Назар, хотел посмотреть реакцию Василисы, как она обрадуется, но договорить нам не дали. В головах у нас с Василисой, да и наверняка у всех остальных участников нашего союза, зазвучал голос Ариэля:
– Гору Семи ветров атакуют растения-убийцы и гигантские стрекозы. На помощь!
Не раздумывая, я первым делом бросился к полке, на которой лежал ларец с кладенцом, но Василиса попробовала меня остановить:
– Ты кого собрался рубить?
– Стрекоз и растения.
– Можно подумать, что мы им много в прошлый раз нарубили.
– Всё равно пригодится, вдруг опять десант высадится – будет чем с боевиками сражаться.
– Хорошо, бери, только у меня к тебе две просьбы: Ариэлю меч для стального торнадо не давать, так как не верю я в полёты кладенца внутри смерча, хоть он и говорит, что управится, но у меча есть рукоять. А если растение-убийца ухватится за неё, то в ту же секунду утащит под землю, и я не уверена, сможем ли мы вообще потом его найти и вернуть себе.
– Вот это да, я что-то про такое не подумал! А вторая просьба?
– Будь очень аккуратен, не разруби случайно меня или себя, а то ведь один взмах – и полголовы как не бывало! Я вообще не хотела тебе его давать, воители нашего клана годами тренировались, чтобы научиться правильно с ним обращаться, это всё баба Вера, авантюристка наша, подсунула тебе игрушку, а теперь у меня сердце кровью обливается, как ты его в руки берешь!
– Не бойся, я сама аккуратность.
– Я буду умненьким-благоразумненьким, говорил Буратино папе Карло, перед тем как загнать букварь за пять золотых.
Вот эти черты характера в Василисе мне и нравились больше всего, она всегда держалась чуть-чуть насмешливой, озорной и неунывающей.
Глава 5
Мы с Василисой выскочили на гору Семи ветров вслед за путеводным клубком и моментально очутились в самом центре огромной тучи гигантских стрекоз. По ушам ударил звук шелестящих крылышек, перекрываемый воющим торнадо, но саму воронку разглядеть не удавалось – дальше тридцати метров весь обзор закрывался сплошной стрекозиной массой. Василиса моментально наклонилась, чтобы поднять клубок, а у меня опять неожиданно включилось замедление реальности, но даже при таком восприятии боя стрекозы всё равно двигались чрезвычайно быстро. Пришлось прилагать невероятные усилия к кладенцу, чтобы успевать разрубать налетающих на нас с Василисой крылатых насекомых, и эти триста грамм веса сверхлёгкого волшебного меча в замедленной реальности мне всё равно казались огромной тяжестью.
В состоянии замедления реальности казалось, что Василиса очень медленно подняла путеводный клубок, не спеша разогнулась, еле двигая рукой, положила его в карман и только после этого начала неторопливо произносить заклинание защитной сферы – хоть по губам читай. Мне же за это время удалось разрубить более тридцати чудовищных летуний с прозрачными крылышками и не подпустить к нам ни одну, когда наконец-таки медленно стал надуваться пузырь заклинания. Подлетающие стрекозы начали ударяться о раскрывающийся щит и падать замертво по краю сферы, где она уходила в землю, вокруг быстро стала расти куча из тел гигантских насекомых. И только теперь, когда ничего не угрожало, наконец-таки удалось немного оглядеться.
На горе Семи ветров стоял полумрак от полчищ атакующих стрекоз и поднятой в воздух грязи и пыли. На самой вершине стоял Ариэль, опустив руки в «пульт управления торнадо», похожий на распушённый клок ваты, размером с футбольный мяч. Где-то там, подальше нас, совершенно невидимый из-за стрекозиных туч, бушевал невидимый смерч, а здесь только слышался его грохот, забивая треск стрекозиных крылышек. Всё пространство вокруг предводителя клана Воздуха в три эшелона прикрывали его летучие воины – одни, орудуя короткими кинжалами, принимали на себя все атаки стрекоз; вторые добивали насекомых, прорвавших первую линию; а третий уровень обороны состоял из четырёх воинов, стоявших к Ариэлю почти вплотную, – они уничтожали последних хищных летуний, проскочивших через первый и второй эшелоны. На слаженную работу воинов клана Воздуха было любо-дорого посмотреть, оставалось только диву даваться – как они успевали реагировать на столь молниеносные виражи, я-то в состоянии замедления это очень хорошо видел – сколь быстры и точны оказывались их выпады. На одном из уступов горы Семи ветров стояли сбившиеся в кучку маги клана Воздуха, один из них возвышался над остальными, и с его поднятой правой руки стекали молнии, поражая хищных летуний.
На той части горы, где заканчивалась довольно плоская вершина и начинался обрыв, из огненного портала выскочил Егорушка, что-то установил, прыгнул обратно, а с края горы в стрекозиную гущу вырвался мощнейший язык пламени. Тонкие крылышки хищниц сгорели моментально, на землю упал обильный дождь из поджаренных тушек, а на месте вспышки образовалась сфера, не занятая стрекозами. Но пространство, отвоёванное у насекомых вспышкой огня, оставалось свободным недолго – не успело пройти и секунды, как всё заполнилось новыми летучими полчищами.
Растений-убийц я не увидел, вернее сказать, во время вспышки Егорушкиной пиротехники заметил какое-то движение у основания горы, похожее на шевеление то ли лиан, то ли змей, – огромный копошащийся ковёр щупалец, пытающийся влезть на гору, но его что-то сдерживало, скорее всего, защитный круг. У меня из-за замедления реальности звуки воспринимались в более низком регистре, поэтому торнадо слышался так, словно кто-то нажал сразу на все низкие клавиши гигантского органа, а взрывы походили на удары огромного басового барабана.
Василиса медленно протянула ко мне руку и взяла за плечо, она мне пыталась что-то сказать, но я не разбирал её слов и тихую речь не понимал тоже, наверное, надо специально учиться, чтобы понимать телепатические посылы в состоянии замедления реальности. Вероятно, и говорить в этом состоянии тоже непросто, ведь моя речь для всех остальных, скорее всего, звучала как комариный писк. Пока дослушивал длинную басовитую фразу моей любимой, успел подумать, что надо обязательно как-нибудь потом научиться общаться и в таком режиме. Василиса быстро догадалась, что я её не понимаю, и нарисовала пальцем в воздухе круг, а затем перекрестила руки, и тогда до меня дошло: она хочет, чтобы я вышел из состояния замедления, постарался неторопливо кивнуть головой, чтобы она успела различить моё согласие.
Ответить-то я ответил, а вот что дальше делать – не знал, заклинание замедления у меня появлялось и пропадало как-то само по себе, без моего вмешательства, как выключить волшебство принудительно – меня не учили. Сходить в Библиотеку к Николаю или посоветоваться с ним я так и не удосужился, поэтому предстояло как-то выкручиваться по ходу действия. Попробовал волевым движением вернуть нормальное течение событий – не получилось, попытался медитировать, как меня учили на секции йоги, – опять неудачно. И когда уже совсем захотелось отчаяться, действие заклинания прекратилось само собой, низкий звук торнадо превратился в надсадный высокий вой, всё, что еле двигалось, приобрело нормальную скорость, а быстро летающие стрекозы стали мелькать, как синие, красные и зелёные росчерки; зато теперь удалось различить тихую речь Василисы:
– Я пробую максимально растянуть защитный купол, но у одной не получается – идёт сопротивление от магии горы Семи ветров, тебе придётся мне помочь – надо передать часть твоей силы, помнишь, мы это делали, когда расколдовывали Волчка.
– А что для этого надо делать?
– Представь, что ты – сосуд с жидкостью, прижмись ко мне и вылей в мою чашу свою магическую силу.
Обняв Василису сзади, я стал представлять себя чашей с жидкостью, поначалу мне не удавалось сосредоточиться, но постепенно, сначала едва заметно, а чем дальше, тем сильнее, начало ощущаться движение какой-то вязкой среды и просто-таки физически почувствовалось, как моя энергия, переполняющая меня через край, начинает медленно перетекать к моей милой. Казалось, что густая магическая субстанция похожа на сладкое, ароматное, только что приготовленное варенье. Василиса подняла руки вверх и стала раздвигать защитную сферу, а я чувствовал, как она через себя направляет сладкий джем моей энергии в купол и он начинает раздвигаться. Сфера раздвинулась метров на сорок в каждую сторону, но для того, чтобы закрыть гору, этого оказалось мало.
– Держи купол, – сказала мне Василиса, – а я схожу за остальными, читай, что происходит во мне, чувствуешь?
Я прислушался к ощущениям, и мне показалось, что внутри Василисы теплится маленький огонёк, почему-то мне пришла в голову ассоциация с древней керосиновой лампой со смешным названием «летучая мышь» – в ней горел фитилёк, опущенный в керосин, а сверху надевался стеклянный колпак. Вот и попробовал себе представить, что стою внутри такой лампы, защитная сфера – стеклянная колба, а я – ёмкость с магическим керосином, сосредоточился и аккуратно поджёг фитиль.
– Куда с такой силой? – вскрикнула Василиса. – Тихонько, чтобы поддерживать сферу, надо еле дышать.
– Керосин слишком сильно вспыхнул, видать, фитиль многовато выкрутил, – оправдался я.
– Ты про что говоришь? – пришла очередь удивляться Василисе.
– Представил, что это волшебство как керосиновая лампа, я – фитиль, а сфера – стекло.
– Удивительно, обычно когда учат заклинание защитной сферы, то представляют мыльный пузырь, который надувают через трубочку, ладно, лампа так лампа, держи и никуда не уходи, – и, уже доставая клубок и прикладывая его ко лбу, добавила: – Фитиль ты мой керосиновый.
С трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, сразу какие-то стрекозы и ползающие растения перестали казаться ужасной угрозой, подумаешь, всего-то флора и фауна, хоть и необычная, но всё равно – травинки и насекомые! А вот чтобы удержать защитную сферу аккуратно, не разорвать её и не нарушить волшебную субстанцию, пришлось постараться, правда, теперь, представляя её мыльным пузырём, это стало проще. Поначалу купол дёргался и колыхался, но постепенно я его успокоил и выровнял, действительно так сил уходило гораздо меньше, чем на фитиль в ёмкости с керосином.
Василиса вернулась через три минуты, с ней пришли Николай, Ирина, баба Вера и даже Бурый Волк. Бережно передал мыльный пузырь защитной сферы моей милой, и теперь мы все, подойдя к Василисе, начали лить ей свои магические силы, и тут я ощутил: насколько же разными оказались все потоки. Сложно объяснить, но если опять использовать терминологию горячего джема, то у каждого из собравшихся варенье оказалось из своего сорта ягод, с разным количеством сахара и разной температуры. Сфера стала стремительно раздвигаться и накрыла собой всю гору Семи ветров вплоть до самых лиан, копошащихся у основания, Егорушка прекратил огненные всполохи, нырнул в портал и больше не появлялся, вероятно, упал обессиленный отдыхать в своей пещере. Маги клана Воздуха закончили бросать молнии и неспешно поплыли в нашу сторону, не касаясь ногами земли. Воины воздуха опустились с небес на землю и встали кольцом вокруг предводителя, и только Ариэль продолжал крутить торнадо где-то за пределами защитного купола.
– Спасибо, – улыбнулась Василиса всем нашим, – дальше ваша помощь пока не понадобится, поэтому сейчас отведу всех обратно, а сферу мы какое-то время станем держать по очереди – распределим дежурства.
– А можно мне попробовать пострелять в стрекоз? – спросила Ирина. – Уж очень хочется поучаствовать в реальных военных действиях, а то я всё в тылу да в тылу сижу!
– Конечно, попробуй, сфера наше волшебство не удерживает, – улыбнулась Василиса, – а целей там столько, что нам для победы потребуются миллионы стрелков.
Ирина в сопровождении Николая подошла поближе к обрыву и стала «стрелять», используя разные заклинания, я даже поразился: и сколько же она их успела выучить за столь короткое время! Николай ей, судя по всему, что-то советовал и объяснял, мне только оставалось завидовать, что маме Ире повезло с наставником, а мне нет, хоть речь шла об одном и том же волшебнике, но я не смог найти с Библиотекарем общего языка, а она нашла. Баба Вера тоже подошла к ним и молча стала наблюдать, и с ней у моей бывшей подчинённой установились хорошие отношения, может, всё дело в том, что Яга недолюбливает всех мужчин скопом, как вид, или всё-таки я что-то не так делаю? Выполнив очередной удачный «выстрел», Ирина веселилась как ребенок – прыгала и хлопала в ладоши, мне тоже ужасно хотелось встать рядом и так же «стрелять» в стрекоз и радоваться хорошо выполненным заклинаниям, но то, что они стояли на краю обрыва вместе с Николаем и это их семейные радости, меня как-то сдерживало.
К нам подплыли все пятеро магов клана Воздуха и дружно поклонились Василисе в ноги, самый старший из них сказал:
– Василиса Вероновна, вы воистину великая волшебница! Защитную сферу таких размеров наша гора видела только один раз, и произошло такое больше четырехсот лет тому назад. Примите наше глубочайшее восхищение.
– Друзья, вы зря думаете, что это лишь моя заслуга, мы её сделали все вместе, всем кланом, поэтому данное заклинание – плод наших совместных усилий.
– Мы всё равно восхищены! Нас в клане семь волшебников, включая предводителя и хранителя знаний. Многие занимаются магией более двухсот лет, но мы не в силах сотворить такое совершенство.
Он не успел договорить, так как в это время у мамы Иры вдруг получилось очень удачное заклинание, настолько супермегаудачное, что после него образовался такой огромный просвет в тучах стрекоз, что стало видно солнце, и мы увидели бешено вращающуюся воронку смерча. Нет, торнадо со стальными ножами-самолётиками от Горных мастеров тоже сметал гигантских стрекоз, срезал под корень лианы растений-убийц, поднимал всё вверх, размалывал в прах и разбрасывал в разные стороны. Но эффективность действия заклинания, выполненного новичком, просто поражала – за одно мгновение оно уничтожило стрекоз в тысячи раз больше, чем стальной торнадо за полчаса напряжённой работы.
Мы все бросились к Ирине, даже Ариэль, увидев такое чудо, свернул воронку смерча и тоже полетел к нам. В воздухе сразу стало тихо, было слышно, как звякают мечи-самолётики, падая на гору из затихающего вихря. В наступившей тишине голос Василисы прозвучал очень громко:
– Иринка, что ты такое сделала?
Та даже испугалась и обернулась, словно ища защиты у Николая:
Назад: Глава 3
На главную: Предисловие
