Глава 9
Естественный отбор
Как и в отдаленном прошлом, Галапагосские острова невозможно не узнать, они мало изменились со временем и по-прежнему остаются раем для любителей дайвинга.
Рифы кишат самыми разнообразными морскими обитателями, а пересечение течений из Антарктики с тропическими течениями Тихого океана дает возможность любоваться одновременно жителями холодных и теплых морей и дарит поистине потрясающие картины природы, настоящее буйство подводной жизни.
Галапагосские острова – вулканического происхождения, и даже сейчас их иногда сотрясают подземные толчки, предвещающие нередкие извержения. Еще бы, при наличии на планете семнадцати вулканов!
– Ты готова? – спросил Роберто, незаметно подкравшись сзади.
– Знаешь, я не большой любитель дайвинга… – нерешительно начала я.
– Ты никогда не пробовала, – безапелляционно заметил Калеб, остановившись рядом, по другую руку от меня.
– Мне не по себе от того, что ты столько про меня знаешь, – заметила, передернув плечами.
– Мне самому от этого не по себе. С другой стороны, я же смирился, что ты про меня знаешь ничуть не меньше, значит, и ты привыкнешь.
Решив не заострять внимание на этой теме, я предпочла вернуться к более насущным вопросам.
– Калеб, ты уверен, что самый лучший способ приглядеться друг к другу, это дайвинг?
Взглянув еще раз на Исаро, уже раздевшегося и оставшегося в одних плавках, я постаралась отыскать в себе энтузиазм. Худой, с черными волосами, смуглой кожей и очень-очень обычный. Я его поначалу несколько раз путала с другими туристами.
Исаро был творцом третьей степени, и я очень слабо его чувствовала.
Рядом захохотал Роберто.
– Как ты собираешься крутить с ним роман, когда присматриваешься к нему с такой осторожностью, словно к кусачей собаке, и интереса в тебе ни на грамм? – с улыбкой поинтересовался безопасник.
– Часто чувства рождаются именно во время общения, – начала я.
– О мужчине надо судить по его поступкам, да и я тебе подскажу. А теперь наноси ГИО-пленку, и вперед, – перебил Калеб.
Легко сказать «наноси»! А как это сделать, если рядом с тобой стоит шикарный мужской экземпляр, при взгляде на который разве что слюни не текут от восторга?!
Вздохнув и заставив себя смотреть исключительно на камни, я начала выполнять распоряжение. Скинув майку и юбку и оставшись в одном бикини, я крайне неуютно чувствовала себя под мужскими взглядами, особенно под взглядом Родригеса, который впервые видел меня настолько раздетой.
– Охмурить его проблем не составит, – резко заметил Калеб, уставившись вдаль.
Я почувствовала, как в нем поднимается странное чувство, которое он старается задавить, мне же никак не удавалось разобрать, что это такое.
– И не только его, – подмигнул мне Роберто.
– Казанова, – пробормотала я. – Что теперь делать?
– Сейчас мы отправимся к точке высадки, а затем нырнем. Не переживай, первое время с тобой буду я, потом осторожно передам Исаро.
– А он…
Я очень боялась плавать на глубине, и моя фобия грозила испортить мне все удовольствие от прогулки.
– Он справится. А если нет, я ему руки сломаю.
Улыбнувшись шутке Калеба, я похлопала его по мускулистому плечу, наслаждаясь этим ощущением, и направилась к воздушной лодке.
Краем уха услышала странное замечание.
– Ты только руки не сломай, если у него все как раз… получится. А то у нас по кадрам и так дефицит.
– Роберто… – раздраженно начал Родригес.
– Понял, понял!
Краем глаза я заметила неподалеку уже переодевшуюся Каталину, она тоже нанесла на себя прозрачную ГИО-пленку, которая, словно жидкость, обтекала тело. Осмотрела ее мальчишескую фигуру и, задрав нос, начала забираться в лодку. Внешне я намного эффектнее!
С такими мыслями я села на одну из лавочек и застыла… Смотрела, как пленка обволакивает мое тело, и пыталась понять одну вещь. А именно: почему я меняюсь?
Не внешне, нет. Внутренне!
Я всегда была спокойная, уравновешенная и флегматичная. Когда это раньше меня волновало, лучше ли я какой-то курицы?! Бабушка часто говорила, что моя натура спит. Теперь, похоже, она проснулась.
При выполнении заданий я веду себя более авантюрно, чем раньше, стала более агрессивной, что ли? Сейчас моей жизнью руководят порывы и желания, внутри все кипит от эмоций, вызванных самыми разными причинами и событиями. Что вообще происходит?
Калеб присел рядом и обеспокоенно заглянул в лицо.
– Вера, что такое? Тебе плохо?
– Не-ет… Все хорошо.
– Я же чувствую. Зачем ты меня обманываешь?
– Я пока не готова этим поделиться.
– Хорошо, я подожду.
Посмотрев на Каталину, я заметила, что та не сводит с нас взгляда, и поняла: она жалеет, что в свое время поставила на Марио. Видимо, не оправдал он девичьих надежд. И девушка задумалась над тем, что теперь, когда синица уже не в ее руках, она осталась на бобах.
Ну уж нет! Калеба я ей больше не позволю обидеть.
Встретившись со мной взглядом, она отвела взор, а я на глазах у удивленной команды обхватила обалдевшего творца за шею, чтобы дотянуться до его уха.
– Твоя бывшая приревновала тебя ко мне.
– И ты, видимо, решила подлить масла в огонь? – усмехнулся Калеб.
Я лишь пожала плечами.
– Только как ты теперь будешь охмурять Исаро?
– А это уже не мои проблемы. Ты должен нас свести, вот и старайся.
– Я плохо на тебя влияю.
Рядом послышался тяжелый вздох.
– Все может быть…
– Отправляемся!
Как только началась наша поездка к месту погружения, закончились как мои самокопания, так и анализ прежних отношений Родригеса. Их вытеснили все усиливающийся страх и предвкушение.
Калеб, чтоб его, знал о том, что дайвингом я никогда не занималась, мы раньше делились многими моментами жизни, и такое ни за что бы не прошло мимо него. Страх, что у меня ничего не получится, пересиливал любопытство и жажду изведать новое.
– Калеб, я не смогу!
– Сможешь.
– Нет, не смогу. Там акулы!
Я смотрела в это время на воду, поэтому не уловила тот момент, когда коварный Родригес обхватил меня руками и, прижав к себе, перевалился за борт.
В первые мгновения у меня началась паника, тело сковало ужасом, голова отключилась, остались лишь инстинкты, которые подсказывали: «Вырывайся! Сопротивляйся!» – что я и делала.
С трудом сквозь весь этот ужас ко мне пробилась команда Калеба.
– Успокойся! Расслабься и вдохни! Да, ты под водой, но дышать ты можешь.
Я незамедлительно последовала команде и слегка успокоилась. Голубая толща воды и снующие вокруг рыбки, которые от малейшего моего движения готовы метнуться в разные стороны, вселили в меня некоторую уверенность. Меня отпустили, а я, развернувшись, толкнула несносного творца, который, радостно улыбаясь, подмигнул мне.
Следом за нами погрузились все остальные, командир группы дал команду, и мы попарно расплылись в разные стороны. И, конечно, по совершенно случайному стечению обстоятельств я оказалась вместе с Исаро.
Мы плыли рядом, косясь друг на друга. Не знаю, что за мысли бродили в голове моего потенциального молодого человека, но я думала лишь о том, как мне обольщать его в воде, да еще и во время своего первого погружения?
Может, испугаться чего-нибудь и пусть он меня утешает? Или попросить его показать мне многообразие подводного мира? А он знает о нем хоть что-то?
Как же неудобно, что нельзя даже слова сказать!
За своими метаниями я не заметила, что мы отплыли уже довольно далеко от группы и никого из наших спутников не видно. Повернувшись к Исаро, я привлекла его внимание и постаралась жестами, о которых говорил, инструктируя перед погружением, Калеб, узнать, где все наши. То ли мой спутник и сам не очень хорошо знал эти жесты, то ли я так плохо объясняла, но он совсем не желал меня понимать.
Видимо, взаимопонимания мне с ним не достичь и контакт не наладить.
Эта мысль не получила должного развития, так как в следующий момент я увидела, что за спиной Исаро появилась большая белая акула, которая заинтересовалась мужчиной гораздо больше, чем я.
Первым порывом было бросить спутника и удирать со всех ног, но, отплыв на несколько метров, я остановилась. Куда я плыву? Не навстречу ли другому хищнику? И как потом найду наших?
Развернувшись, я увидела, что Исаро мечется, пытаясь уплыть от акулы, а та уже совсем близко и по-прежнему проявляет поразительное «дружелюбие».
– Калеб!
Я не знала, услышит ли мой крик Родригес и придет ли на помощь, зато не сомневалась, что бить шокером акулу, которая и так раздражена и опасна, нельзя, а жертва как раз старалась его отстегнуть.
В голове всплыли указания Калеба относительно белых акул, и я, сняв с пояса фонарь, включила и направила луч прямо на акулу. Та сразу метнулась в сторону и постаралась увеличить расстояние между нами, и тут же меня обхватили знакомые руки. Я вздохнула с облегчением.
Рядом с Исаро уже плавал Роберто.
– Что случилось? Куда вы исчезли?
– Мы плыли, плыли… А потом она…
– Не бойся, все будет хорошо.
– Я и не боюсь, но этот мужчина мне решительно не подходит! Что это за защитник такой? Нет уж! Он не прошел естественный отбор!
– Какая ты строгая.
Чувствовалось, что Калеб веселится над моими доводами. Увидев, что мой бывший спутник в сопровождении Роберто поплыл к лодке, Родригес взял меня за руку и потянул в совершенно другом направлении.
– Поплыли, покажу тебе подводный мир.
– Даже не знаю, стоит ли?
– Не переживай, я естественный отбор прошел – примчался на помощь, а значит, бояться нечего. Ну плывем же!
Я решилась и, не в силах сдержать улыбки, вызванной его поддразниванием, спросила:
– А куда мы?
– Смотреть льва, морского, и, возможно, не одного!
– Знаешь, Калеб, сводник из тебя никакой.
В ответ творец, хитро поблескивая глазами, повлек меня вслед за собой.
* * *
Америка тысяча восемьсот четырнадцатого года разительно отличалась от современной. Мне, работающей в основном в России или Европе, отличия были особенно заметны. Со временем старые города меняются не так кардинально.
Здесь же было много уголков дикой, нетронутой природы, территория только осваивалась, а город зарождался. Невысокие, в большинстве своем деревянные дома (каменных строений было совсем немного), одна церковь и разбитые дороги, по которым бредут, таща груженые повозки или экипажи с людьми, лошади.
Но были видны в облике столицы США и отметины, оставленные войной, которую государство проигрывало. И сейчас мы быстро двигались в сторону Белого дома, который вот-вот должны были сжечь британцы.
Капитолий в это время уже пылал словно факел. За небольшой период времени, оставшийся до захвата здания, мы должны успеть вынести нужную нам реликвию. От предстоящей задачи мне было не по себе.
– Вера, мы не воры. Эта вещь в будущем обязательно должна попасть в руки к одному человеку, и она к нему попадет. Если же сегодня Белый дом разграбят (а это непременно случится), то найти ее будет сложнее.
– Но зачем Южному филиалу охотиться за картиной Джорджа Вашингтона?
– Их больше интересует то, что в ней спрятано.
– Не проще ли просто перебить противников? – ворчала я, следуя за Калебом по улице Вашингтона.
– Какая ты кровожадная! Не замечал за тобой раньше, – покосился на меня творец.
– Акулы плохо на меня влияют, – парировала я, а через секунду уже не могла отвести взгляда от открывшегося мне вида.
Белый дом отличался от того, каким я привыкла его видеть в нашем времени. Несомненно, здание будет еще перестраиваться, но общий стиль уже узнаваем.
– Пойдем, войдем через заднюю дверь. Президент и его окружение уже покинули здание, но рисковать все же не стоит.
– Кошмар! Я вломилась в Белый дом и собираюсь его ограбить! Такого в моей практике еще не было.
– То ли еще будет! Пойдем. Поверь мне, наши действия всем пойдут только на пользу.
– Ну-ну, – пробормотала я и, следуя за Калебом, вошла внутрь.
Первое, что бросилось в глаза, это убранство, и вот оно как раз сильно разочаровывало, особенно по сравнению с реальностью моего времени.
– Ну как тебе легендарное строение? – с задором спросил творец.
– Я ждала большего.
– Вера, я тебе удивляюсь. Это девятнадцатый век, причем самое его начало. За годы, что пройдут, не одна первая леди приложит руку к изменению здешней обстановки.
Мы остановились перед входом в Овальную комнату, и Калеб, обернувшись ко мне, спросил:
– Ты когда-нибудь взламывала сейф?
– Нет, – честно ответила я, начиная подозревать, что у него подобные навыки уже имеются.
– Тогда ты охраняешь вход. Обычные люди тебе не угроза, но если появится творец…
– Хорошо-хорошо! Иди, времени мало.
Кивнув, Калеб скрылся, а я осталась прислушиваться и присматриваться, насколько это было возможно, к событиям, происходящим снаружи. Вне всякого сомнения, скоро солдаты ворвутся внутрь здания.
Так и случилось. Не прошло и пяти минут, как парадные двери с грохотом отворились и в холл ворвались первые люди. Охваченные жаждой наживы и опьяненные победой, они с криками неслись вперед.
Неожиданно на моих глазах разыгралась трагедия. На верхнем этаже оказалась девушка-журналистка. В этом времени их было очень мало, они считали себя эмансипированными и боролись за свои права и место под солнцем, иногда собирая информацию и такими вот опасными методами.
– Калеб!
– Что-то случилось?
– Нужна твоя помощь.
– Мне осталось совсем немного, погоди.
– Не могу. Пока я буду ждать, они убьют ее, а перед этим сделают еще чего похуже.
– Кого ее?
– Журналистку.
– Что?!
Но я уже не слушала. Понимая, что Родригес фактически завершил нашу миссию, я неслась наверх, к той, с кем встречусь в ее будущем, когда она переедет в Россию и внесет свой вклад в ее историю. Молоденькая девушка не может сегодня умереть, не должна, и я этого не допущу.
Оказавшись в комнате, где трое схватили девушку и уже начали бесчинствовать, разрывая на ней одежду, в то время как другие солдаты наводнили первый этаж, я поняла: у меня считаные минуты.
Оглушив мужчин одного за другим (когда тебя не видно, это не составляет труда), я повернулась к девушке, которая смотрела на меня круглыми глазами. Теперь я понимаю, почему она меня узнала спустя много лет.
– Полезай в мешок, – приказала я ей.
– Что?! – выдохнула симпатичная журналистка, пятясь от меня.
Времени убеждать ее не было, тем более что в комнату ворвался злой Калеб.
– Вера, что ты делаешь? – зашипел он.
– Спасаю человека, важного для корпорации. Она должна жить, – безапелляционно ответила я.
– И как ты собираешься ее вынести? У нас нет такого мешка, чтобы вместил ее. А тело, плывущее по воздуху, выглядит крайне подозрительно.
– Зато подойти никто не решится. Так ты поможешь мне или я буду справляться без тебя?
– Хорошо, но мы с тобой это еще обсудим, – Калеб поджал губы и повернулся к девушке. – Мадам, я рад, что вы нас видите, но не согласитесь ли вы покинуть это здание вместе с нами?
А что я? Я знала, как трудно общаться с нашей журналисткой, поэтому, взяв со стола красивую резную статуэтку, врезала ей по затылку. Девушка упала к моим ногам.
– Это эффективнее, чем твои реверансы. На нее они не действуют.
– Я не привык бить женщин, – сухо проинформировал меня творец.
– Хватай ее и понесли!
Я выбежала вперед, Родригес следовал за мной. Расчищать дорогу от замирающих с разинутыми ртами солдат было несложно, и уже спустя пять минут мы бегом преодолевали поле, а вместе с нами, на плече у Калеба, и бравая журналистка.
И лишь уже практически скрывшись, услышали громкий голос генерала.
– Какое еще привидение?! Я же вас предупреждал, чтобы до конца штурма ни капли в рот! Вернемся, все пойдете у меня под трибунал! За ослушание!
Я захихикала и перехватила тяжелый взгляд творца. Похоже, предстоит большая буря, но, считая себя правой, я не чувствовала за собой вины.
Девушку мы донесли до ближайшей больницы, где и сгрузили в приемном покое, с краешку. Думаю, о ней позаботятся. А когда мы завернули за угол дома, Калеб преградил мне путь.
– Вера, что это было? – Родригес злился, но старался сдерживаться.
– Я, как и ты, выполняла свой долг, – спокойно ответила я.
– Ты чуть не сорвала наше задание.
– Не преувеличивай, у тебя все было практически готово, и ты сам это знаешь.
Ноздри Калеба раздувались, глаза светились золотым цветом, но меня гнев мужчины ничуть не пугал.
– Зачем ты вмешалась в историю? Ты можешь серьезно навредить в такое неспокойное время обоим филиалам, я не говорю уже о том, что ты подвергаешь себя опасности.
– Я уже прыгала к ней при выполнении задания, и девушка была жива, не имея в прошлом никаких личных трагедий, притом она меня узнала. Я не вмешивалась в судьбу, а поступила так, как и должна была.
Мы стояли нос к носу, и наши тела разделяли каких-то пара сантиметров, никто не желал уступать. А потом Калеб, обхватив мой затылок, тихо произнес:
– Выпороть бы тебя.
По телу пробежала дрожь, и совсем не от страха. Нужно немедленно обуздать себя!
– Обещаю в будущем быть более благоразумной.
И меня отпустили, отступив назад.
Внутри родилось странное чувство. Может, стоило сказать: «Это еще цветочки»?..
* * *
Раскинувшись вечером на кровати, я смотрела в потолок и думала о задании, с которого вернулась всего несколько часов назад. И мои мысли сейчас занимала как раз не работа, а нечто совсем другое. А это непростительно, тем более в условиях, когда постоянно поджидает опасность. Сколько у нас времени в запасе, прежде чем нападения возобновятся? И с какой стороны ждать удара?
Как же я от всего этого устала!
Мои размышления прервал звонок из родного филиала. Приняв вызов, я сразу услышала голос Ратского:
– Они хорошо с тобой обращаются?
– Добрый вечер.
– У кого вечер, а у кого и не совсем. Как ты добралась? Как тебя приняли?
Я обреченно вздохнула.
– Долетели хорошо, без происшествий, без нападений. Кормили сносно, кофе был паршивый.
– Очень содержательно.
– По прибытии меня устроили в жуткой оранжевой комнате – со вкусом здесь плохо, познакомили со всеми, и мы потихонечку начали работать.
– Как устроено их отделение?
– Так же, как наше. Даже принцип работы тот же, за несколько столетий никто ничего своего не изобрел. Я работаю в очень консервативной организации.
– Вера, будь серьезнее!
– А я сама серьезность. Кормят, поят, охраняют. Что касается нападений, пока все спокойно.
– Как мы и ожидали. А чем занимаешься помимо работы?
– Калеб показывает мне достопримечательности Южной Америки. Очень колоритный континент.
Ратский помолчал.
– А как ваши с ним отношения?
– Мы дружим.
– И все?
– Да, все! И не стоит поднимать сейчас тему прошлого разговора.
– Хорошо, я перезвоню позже, – и разъединился, а я с досады пнула подушку.
Вот интересно, у Калеба с Алонсо те же проблемы?
