Оттесненная на юг династия Цзинь едва продержалась сто лет. Пытаясь сохранить поддержку аристократии, императоры обещали представителям старейших родов, покинувших Лоян, отмену налогов, освобождение от военной службы и прочие привилегии. В результате среди благородных семейств Южного Китая проявился небывалый интерес к генеалогическим таблицам, подтверждавшим их право на получение этих преимуществ. Таблицы становились все сложнее, поскольку аристократы всё больше стремились отследить свою физическую связь с прошлым – что было недоступно для бывших кочевников Севера.

Привилегии давали власть, и власть аристократии в итоге привела династию Цзинь к концу. Полководец Лю Юй, пятнадцатью годами ранее участвовавший в успешной военной кампании против пиратов из «армии демонов», породнился с одним из помещичьих родов, чьим владениям угрожало вторжение пиратов и разбойников. Получив заверение в верности и заручившись поддержкой этого рода, в 420 году Лю Юй заставил императора Цзинь Гун-ди, отречься от престола.

Как и его предшественники, Лю Юй избрал законный способ получения власти – без убийства императора; миф о Небесном мандате требовал от него взойти на трон по праву, а не силой. Он отправил императору Гун-ди письмо с требованием издать указ, по которому Лю Юй получал бразды правления империи в награду за её защиту. За спиной Лю Юя стояла большая армия, так что у Гун-ди были все причины подчиниться. В здании, созданном специально для таких случаев, прошла церемония передачи власти, и Цзинь Гун-ди ушел в отставку.¹

Лю Сун и северная династия Вэй

Полководец взошел на императорский трон под именем Сун У-ди, основателя новой династии, Лю Сун. Эпоха Цзинь закончилась. Сильнейшими династиями Китая теперь были Лю Сун на юге и Бэй Вэй – всё ещё одна среди многих – на севере.

Взойдя на престол, Сун У-ди через два года устранил живое напоминание о предыдущей династии. Он приказал одному из придворных отравить Гун-ди, в свои почти сорок лет тихо жившего в столице. Придворный, верный семейству Цзинь, некоторое время колебался. В итоге, осознав, что перед ним стоит выбор убить человека, которого он всё еще считает истинным правителем своей страны, или умереть по приказу Сун У-ди, он выпил яд сам.

Сун У-ди послал к императору другого придворного с новой порцией яда. Когда низложенный Гун-ди встретил придворного у дверей, он понял, что происходит, но он отказался принять яд, – ибо это позволило бы Сун У-ди имитировать естественную смерть Гун-ди. Вместо этого придворный задушил бывшего императора – что позволило Сун У-ди и дальше играть в свою игру. Согласно традиции, на следующий день он встретился с придворными, чтоб узнать об этом происшествии, и залился слезами. Убитому императору устроили поистине королевские похороны, и над его могилой причитали сотни плакальщиков.²

Окруженный ореолом законности, Сун У-ди стал неоспоримым императором традиционного китайского государства. Но Сун У-ди завладел троном, когда ему было почти шестьдесят, и через год после расправы над Гун-ди слег сам, мучимый смертельной болезнью. Он передал трон девятнадцатилетнему сыну Шао, необузданному подростку. Правление того длилось немногим больше года, после чего трон занял другой сын Суна У-ди – брат Шао по отцу, Сун Вэнь-ди.

Сун Вэнь-ди взошел на трон в 424 году и правил страной 39 лет, принеся своей династии недолгое процветание. Девиз его правления был «Великое счастье». Император провел успешную военную кампанию (в основном против кочевого народа хунну; эта трехлетняя война отбросила их на запад) и смог создать компетентное правительство. В 439 году он организовал четыре конфуцианских школы. В штате каждой состояли знатоки конфуцианства, которые учили молодежь империи принципам и законам, изложенным в конфуцианской литературе. Так из них готовили хороших административных работников и чиновников.³

Вскоре у южного царства Лю Сун появился северный соперник. В 440 году правитель династии Северная Вэй (Бэй Вэй) Тай У-ди подчинил страны других северных правителей своей власти. Царство Вэй, появившееся в 386 году, превратилось в северную империю и пребывало на подъеме в течение всего следующего столетия.

Раскол между Севером и Югом достиг апогея.

Народы, населявшие царство Вэй и прочие северные царства, еще недавно были кочевниками. На протяжении V века они становились более оседлыми, сосредоточиваясь вокруг единого правителя, создавая города, законы, развивая армии и дипломатию. К моменту объединения Севера династией Вэй она уже переняла многие традиции и нравы Юга. Китаец Цуй Хао, советник Тай У-ди, правителя Северной Вэй, заполнил двор царя китайскими чиновниками и судьями. Династии Вэй казалось, что они стали почти китайцами.⁴

Но Тай У-ди сохранил один из принципов кочевой жизни: будучи военачальником, он жестко и властно правил своим народом. В государстве царила строгая иерархия. Провинции делились на сельские общины, или таны; каждый тан управлялся администратором. Тан состоял из пяти деревень (ли), руководитель каждой деревни отвечал перед управляющим тана\ в каждую ли входило пять линь – соседских общин, состоявших из пяти семей.⁵

Для упрочнения государства Тай У-ди ввел новый для северян элемент – государственную религию.

Сильное влияние на императора имел его министр-китаец Цуй Хао, исповедовавший причудливый и своеобразный вариант даосизма. Классический даосизм учил недеянию – уходу от мира соперничества и политики, сосредоточению на личном просветлении. Мифические «семь мудрецов из бамбуковой рощи», группа даосских философов, якобы живших в IV веке, были образцом совершенной даосской беспристрастности; они «чтили и прославляли пустоту… пили вино без меры и не придавали значения мирским делам, казавшимся им суетными».⁶

Обычно даосизм не придавал большого значения посмертию; обещания вечной жизни не входили в эту философию. Но за несколько десятилетий до описываемых событий китайский философ Гэ Хун начал проповедовать новый вид даосизма. Он предлагал своим последователям искать просветления в магических эликсирах, которые поднимали выпившего их на высокий духовный уровень, а в качестве побочного эффекта дарили вечную молодость. Гэ Хун утверждал, что его род получил от божества три текста, составивших «Рукопись об эликсирах» (или «Книгу Великой Чистоты»). Она повествовала о создании магических зелий. То, что даосы прежних времен черпали из философских практик, даосы V века получали с помощью химических растворов; Гэ Хун, своего рода Тимоти Лири китайского даосизма, превратил эту философскую систему в нечто, напоминающее религиозный культ.⁷

В 415 году один из ведущих проповедников нового даосизма, Коу Цянь-чжи, спустился с горы, на которой жил отшельником, и пришел в Северную Вэй, оказавшись в итоге при дворе правящей династии. Тай У-ди, к тому времени уже очарованный новым даосизмом, был ему рад и воздвиг для него храм; по приказу Тай У-ди учителя и его последователей содержали за счет налогоплательщиков. В 442 году Коу Цянь-чжи вручил императору книгу таинств. «После этого, – пишет историк Ч.-П. Фицджеральд, – каждый император династии Вэй, взойдя на престол, входил в даосский храм, чтобы завладеть книгой таинств».⁸ Даосизм стал чем-то совершенно новым – государственной религией, направлявшей свою магическую силу на поддержку и усиление могущества императора.

Восторженность Тай У-ди по поводу новой религии привела к тому, что ему пришлось защищать её с мечом в руках. В 446 году Тай У-ди был вынужден подавить восстание, предводитель которого хранил оружие в буддийских храмах. Тай У-ди был уверен, что буддийские монахи участвовали в заговоре по свержению его режима, поддерживаемого магической традицией. Он начал с того, что объявил буддийскую религию вне закона. «Я был призван с корнем вырвать буддизм из моего царства», – сказал он и выпустил официальный документ с анафемой буддизму. «Небеса повелели мне установить царствие правды и уничтожить все ложные верования».⁹

Он приказал своим людям уничтожить всех буддийских монахов в империи, начиная со столицы Чанъань. Начались массовые убийства. Расправу частично смягчило лишь то, что сын Тай У-ди, наследный принц Хуан, был буддистом. Узнав, что отец собирается выпустить смертоносный указ, принц разослал тайные послания всем буддийским монахам, кому смог, призывая их к бегству. Многие последовали его совете – но не все. Еще большее количество монахов было схвачено и убито; от буддийских храмов во всей Северной Вэй не осталось камня на камне.

Задушив восстание и уничтожив предполагаемых заговорщиков, Тай У-ди предложил двум китайским императорам, Суну Вэнь-ди и Лю Суну, заключить с ним временное перемирие, скрепив его династическим браком. Он считал, что его империя так же, как и южные, является китайской. Однако Сун Вэнь-ди не только ответил отказом, но и был настолько оскорблен попытками варвара общаться с ним на равных, что дважды вторгался с войском на территорию Северной Вэй.¹⁰

Вторжения уменьшили численность его собственной армии и ни к чему не привели. Сун Вэнь-ди негодовал по поводу наглости варваров и утверждал, что его род имеет действительно царское происхождение – но династия Лю Сун ослабевала, в то время как династия Вэй процветала. Младший сын Суна Вэнь-ди, Сяо У-ди, взошел на престол в 454 году и правил десять лет. Современные ему историки свидетельствовали, что во времена его правления вера в Небесный мандат начала ослабевать. Сяо У-ди был легкомысленным искателем удовольствий. Государственным делам он предпочитал охоту, а вместо того, чтобы обращаться к своим подчиненным и придворным в соответствии с их титулами (чему придавалось большое значение), он пользовался недостойными кличками.

Сяо У-ди был столь никчемным и никудышным правителем, что, когда он умер после десяти лет правления, его сын и наследник не был опечален этой новостью. Такое отсутствие положенных сыновних чувств шокировало министров: «Недолго осталось до дня гибели династии!» – воскликнули они.¹¹ Исказились природные отношения отца с сыном; разрушен и уничтожен природный ход вещей! Скоро государство последует за ним.

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХРОНОЛОГИЯ К ГЛАВЕ 15