«У приятеля моей Энджи, Тревора, – сказала миссис Хадсон, – есть друг по имени Рик, и сестра Рика, Салли, рассказала мне о брате лучшего друга ее кузена. Его звали Родерик».

«Кого звали – кузена, лучшего друга или брата?» – спросил я, постепенно переставая что-либо понимать.

Миссис Хадсон взглянула на меня с жалостью. «Родди? Он друг Баджи. Отличный парень, по большей части».

Я по-прежнему не понимал, что же от меня хотят, но решил, что в данном случае лучше всего будет промолчать.

«Так или иначе, – продолжила она, – Родди знает одного парня, который работает в Челси, хотите верьте, хотите – нет».

Это казалось вполне достоверным, так что я кивнул.

«Так вот, Салли сказала мне, что Джез – ну, тот малый из Челси, доктор, – так перепугался третьего дня на работе, увидев гигантского шершня размером, наверное, с малиновку, что прыгнул прямо в окно, рядом с которым стоял. Окно было на восьмом этаже, доктор».

«Ужасно, – ответил я, искренне потрясенный. – Мои соболезнования».

«Да. Его, конечно же, тут же уволили».

«Постойте, – сказал я, опять ничего не понимая. – Уволили? Он не погиб?»

«Погиб? Нет, конечно. Порезал ухо стеклом, но остался цел…»

«Не понимаю», – признался я. А вы понимаете?