К утру основные аресты были проведены. Я даже не особо запыхался. Капитан Артуара, Лионель и Тристания так заботливо опекали меня, что к завершению рейда заставили потихоньку звереть. Именно в этот момент, когда я готовился высказать троице все, что о ней думаю, возле самых дверей армейского управления, где с немногочисленными пособниками успел закрыться Беорг, рядом с нами из тени вышел Марат. Он был бледен и бережно прижимал к себе окровавленную руку. Лионель при виде крови охнул, подскочил к моему сыну и спросил:

— Что такое? Кто тебя ранил?

— Марик! — сдавленно выдохнула герцогиня.

Эльфийская пара подняла столько заботливой суеты вокруг Марата, что я с горечью вынужден был признать: он стал взрослым и его любят. Все-таки слишком быстро сын вырос. Осталось только остро сожалеть, что пять лет пролетели для меня за считаные недели. Марат наконец отбился от супругов, подошел ко мне и сказал:

— Я нашел его, отец. Ты не поверишь… Никто не поверит.

Он назвал имя, от которого у нас у всех отпали челюсти. Невозможно! Просто невероятно! Тристания побледнела еще больше, растерянно переглянулась с таким же подавленным Лионелем и сказала:

— Столько лет, у всех на виду. Как же так? Когда они его подменили?

— Не уверен, что подменили, — проворчал Лионель. — Может, с самого начала он и был Многоликим.

— Это невозможно, — пробормотала Трис, тряхнула головой и спросила: — Марат, ты точно уверен?

— Как в том, что ты литрами поглощаешь морс из лесных ягод после сек… Ой! — Такая фраза из уст Марата не могла остаться без реакции с моей стороны. Подзатыльник прилетел мгновенно. Сын возмущенно зыркнул на меня и обиженно сказал: — Еще раз — и в глаз дам! Не посмотрю, что отец!

— Совсем офигел? — вкрадчиво поинтересовался я.

— За ним наблюдают? — спросил Лионель, возвращая нас к основной проблеме.

— Нет смысла. — Марат пожал плечами. — Он ни о чем не подозревает. Мой информатор никому ничего не расскажет.

Он демонстративно качнул раненой рукой. Стало все понятно. Я мрачно посмотрел на запертые двери армейского управления, возле которого топталась рота дворцовой стражи, и спросил:

— Что с маршалом делать будем?

— Брать, что же еще, — капитан Артуара усмехнулась. — Он не должен уйти от наказания за бунт.

Подчиняясь ее жесту, два мага, сопровождавших роту, буквально взорвали крепкие деревянные двери, окованные железными полосами. И солдаты молча устремились вовнутрь. Я уже хотел последовать за ними, но герцогиня и ее бард буквально повисли на моих плечах, болтая всякую чепуху. Окончательно разозлившись, я стряхнул с себя этих нянек и гордо удалился под охраной пяти стражей в сторону дворца. Уже мне в спину Тристания сердито крикнула:

— И не смей сам разбираться с агентом! Ты слышишь, Сахарок?

Ах, так… Имя, названное Маратом, все никак не укладывалось в голове. Как вообще такое могло произойти, что в самом сердце эльфийского королевства, во дворце, притаился коварный и страшный враг. Мы, моркоты, тоже Многоликие, но в том безобразии, что учинили перевертыши во время войны с Ламарой, не участвовали. Как раз за полвека до нее драконы со своим Катарсисом прочесали Лесное Море, уничтожив черное племя и загнав под ветки остальные.

На подходах ко дворцу нам встретилась младшая магистресса магии из башни Ливица. Личность вообще примечательная, я не раз обращал на нее внимание. Можно было назвать ее альбиносом, однако насыщенно-красные волосы протестовали против такого определения. У эльфов вообще все странно с мастью. Цвет волос очень часто совпадает с цветом глаз. Красные глаза младшей магистрессы обрадованно сверкнули при виде моей персоны. Магиня попыталась приблизиться, но стража ее не пустила. Заинтересованный, я спросил:

— У вас что-то случилось?

— Моя дочь потерялась где-то во дворце. Мы пришли кое-что осмотреть, а вскоре она пропала. Не могу найти, — пожаловалась магиня. — Я знаю, что вы, ваше высочество, умеете находить разумных существ через астрал, потому и хотела попросить у вас помощи.

— Больше не хотите? — спросил я.

— Вы поможете? — с надеждой ответила вопросом на вопрос красноволосая эльфа, облаченная в светлые одежды со знаками башни Ливица.

— Как ваше имя? — Я дал знак страже пропустить магиню ко мне.

— Занарраль, младшая магистресса… — стала представляться эльфийка, но я махнул на это рукой:

— Знаю, уважаемая магиня.

Взгляд ее на мгновение застыл. Занарраль учтиво улыбнулась и пошла рядом со мной ко дворцу. Я спросил:

— У вас есть ее вещь? Так будет проще. Если у меня будет слепок ауры вашей дочери, намного легче можно найти ее самое в этом лабиринте.

— Конечно, — обрадовалась младшая магистресса и сунула мне в руки желтую головную ленту, покрытую искусной вышивкой в виде синих птиц.

Прощупав следы ауры пропавшей эльфийки, я понял, что она совсем еще ребенок — едва исполнилось пятнадцать лет. Запомнив структурное плетение невинной ауры, я остановился посреди дороги, прикрыл глаза и погрузил сознание в надмир, освещенный синеватыми отблесками. Через несколько мгновений нащупал идентичный рисунок энергетических полей в глубине дворца, облегченно выдохнул и открыл глаза. Занарраль почти больным взглядом смотрела на меня. Я поспешил ее успокоить:

— С ней все в порядке. Вам рассказать, где она, или проводить?

Магиня смущенно улыбнулась и сказала:

— Я редко бываю во дворце…

— Понятно, — покивал я, — тогда идем вместе.

Войдя на территорию дворца, мы, все так же в сопровождении охраны, двинулись к одному из крыльев огромного комплексного здания. Мимоходом отметив, что в этой же части дворца живет агент Многоликих, я сосредоточился на следах ауры девочки. С ней творилось что-то странное. Словно нечто вальяжно трепало энергетические поля юной эльфийки, медленно отрывая по кусочку. Похоже, надо поспешить. Я припустил бегом, магиня за мной, стража затопотала чуть в отдалении. Вскоре мы прорвались через запутанные коридоры и несколько обширных помещений, оказавшись в огромном зале, служащим для придворных стихийным танцполом. Когда ворвались в зал, на другом его конце резко выпрямился старый величественный эльф, что-то делавший с дочерью магини, лежавшей на вытянутом столе, куда обычно складывали предметы, мешающие танцам. Занарраль охнула и дернулась было вперед, но я схватил ее за руку и сказал, пристально глядя на седоватого эльфа:

— Не стоит, уважаемая.

Над беспамятным телом юной эльфийки стоял не кто иной, как агент Многоликих! И мне это категорически не понравилось. Придворный церемониймейстер Караудас ле Шакрэ, прямой высокий франт, увешанный наградами за службу аж четырем владыкам эльфийского трона, холодно улыбнулся и громко спросил:

— Так понимаю, меня раскрыли?

— Не советую сопротивляться, — сказал я, махнув рукой страже.

Пятерка солдат цепью двинулась к предателю. Ле Шакрэ насмешливо поклонился и сказал, наблюдая за воинами:

— Вы действительно думаете, что сможете арестовать меня? Так самонадеянно с вашей стороны, принц.

Почуяв неладное, стражники сорвались в бег. Но было уже слишком поздно. Ударная волна заклятия скользнула по астральной глади, запустив сразу несколько странных подготовленных заклинаний. Я во все глаза уставился на происходящее.

Раз. Церемониймейстер стремительно изменился, превратившись в высокое двухметровое существо с кожистой головой, вооруженной вытянутой крокодильей пастью. Тело закрылось настоящей органической броней желто-коричневого цвета, покрытой тонкими острыми шипами в палец длиной. Жилистые ноги и руки странно деформировались, обретя по дополнительному суставу и букету жутких на вид когтей.

Два. Ударная волна буквально содрала с потерянной эльфийки ауру, раскрывая правду. Девочка была мертва, а то, что я принимал за энергетические поля, оказалось профессионально выполненным мороком.

Три. Цепная молния скользнула по стенам зала, взрывая фрески, после чего несколько шаровых уже молний зависли в воздухе, определенно нацеленные в несчастного меня.

Четыре. Занарраль с протяжным стоном опустилась на колени и схватилась за голову.

Пять. Первый стражник достиг Многоликого и с хриплым бульканьем распался на две части от едва заметного движения руки шпиона давних врагов эльфийского государства. Брызги крови долетели даже до нас с магиней, на другой конец зала.

Я заорал на весь астрал призыв о помощи и бросился вперед, спуская с поводка вторую ипостась. В демоническом облике была хоть какая-то надежда устоять в схватке с монстром. Отшвырнув к стене последнего мертвого стража, Караудас издал клокочущий рык, в котором я смог угадать единственное слово:

— Бесишь!

Он стремительно ринулся ко мне. Скорость у твари оказалась настолько выше моей, что движение смазалось в пятно. Чудовищной силы удар обрушился на левое плечо. Словно тараном вделал, урод! Я буквально почувствовал, как кости разлетаются под плотью на мелкие осколки. Ослепительная боль уже хотела скрутить меня в жарких объятиях, но испугалась ярости и отступила. Страдать было некогда. Мой ответ не стал для монстра неожиданностью. Но и я смог удивить тварь скоростью. Многоликого подвело завышенное самомнение. В глазах монстра плеснулось недоумение, когда когти моей правой руки вонзились в его грудь, пробив костяную пластину. На мгновение пальцы ощутили касание к мерно бьющемуся сердцу. Караудас с болезненным воплем отпрыгнул, оставив на моей руке багряные потеки. Жуткая рана на его груди начала стремительно затягиваться. Я мысленно попрощался с жизнью — такой противник явно не по зубам…

Многоликий запустил шаровые молнии в мою сторону в тот момент, когда я уже собирался сдвинуться с места. Первый шар влепился в мое тело с жадным хрустом, швыряя на пол. От хлестких ударов сотен мелких молний разом я взвыл. Запахло паленым. Место удара покрылось черной спекшейся коркой. А надо мной уже загудел второй искрящийся шар. В тот же миг что-то красное вонзилось в заклинание Многоликого, и болид взорвался тысячами безопасных искр. Доли секунды мне хватило, чтобы оценить новый расклад. Занарраль применила что-то донельзя странное, но эффективное. Все шаровые молнии в зале приказали долго жить. Караудас прорычал:

— Тоже… бесишь!

— Ублюдок, — прошипела в ответ красная магиня, — ты обещал, что с ней ничего не случится!

— Я пошутил, — рыкнул монстр и улыбнулся, ощерив острые треугольные зубы.

— Шутки кончились, — прошептала младшая магистресса и ударила в тварь новым заклятием. Сквозь гранитный пол в зал ворвались тысячи скользких щупалец, бросив к потолку крошево камня. Тварь играючи отмахалась от атаки, после чего напала на эльфийку. Я понял, что вот он, шанс!

Вторым ударом я все-таки достал до его сердца. Многоликий замер, уставившись на мою руку, вошедшую в его плоть едва ли не по самый локоть, а затем тяжелая туша соскользнула на пол. Следом опустилась и красноволосая эльфа, буквально распотрошенная этим монстром. Теперь она была вся красной. Столько крови я видел до этого только в стойбище огров. Но при этом Занарраль еще дышала и даже пыталась что-то сказать. Я смог разобрать несколько слов:

— Я подослала… Щупальца… Владыка приказал… Многоликий… выполняла приказы… Найди моего… гехая… Аэнто… Сахан… Они украли… дочь… ради нее…

Магиня затихла, я же сразу ощутил все последствия удара в плечо. От стервозной плавящей боли сознание помутилось, но сил устоять пока хватило. Мысли в голове лихорадочно скакали, собирая мозаику заговора в одно целое. Краем агонизирующего от боли сознания я увидел, как в зал вбежали несколько десятков эльфов и Марат. Его напуганный взгляд заставил меня выпрямиться — оказалось, что я почти лежу на полу. Трис пыталась что-то сказать, глядя большими глазами на труп Многоликого. Но услышал я только Лионеля, который с истеричной злостью проорал мне в лицо:

— Не смей! Больше! Так! Делать! Ты! Смертен! Теперь! Идиот!

Захотелось высказать ему за неподобающее обращение к особе императорской семьи. Но изо рта вырвался лишь жалкий писк. Вместе с ним убежало и сознание.