© Катерина Кеннеди, 2015

© Екатерина Грезина, иллюстрации, 2015

© Сергей Корсун, иллюстрации, 2015

© Николай Свириденко, иллюстрации, 2015

© Сергей Белозеров, иллюстрации, 2015

© LEE GONE PUBLICATIONS “from The How To Be British Collection” www.lgpcards.com Brighton, UK, иллюстрации, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

О книге

«На разных языках» – легкое чтение с глубоким подтекстом. Книга написана живым, сочным языком. Все истории в ней реальные. Их автор, от лица которой ведётся повествование – молодая и провинциальная журналистка, прибывшая когда-то в Европу по контракту au pair. Героиня сразу поняла: жизнь за рубежом не так легка, как кажется – ведь европейцы и в прямом, и в переносном смыслах говорят с нами на разных языках. Чтобы научиться здесь комфортно существовать, главное – понять нравы и традиции чужой страны (да-да, порой и то, что, кажется, понять невозможно!), не злиться и не обижаться. Жизнь в Евро не идеальна: это вызов каждый день, и в первую очередь – вызов себе.

За 10 лет автору довелось построить здесь успешный бизнес и побывать в семейных отношениях с представителями двух противоположных культур. «Энциклопедия менталитетов», которую вы держите в руках, – это не только занимательное изображение национальных особенностей разных стран, но и своеобразное практическое пособие по жизни в Европе.

Благодарности

Хочу выразить благодарность всем, кто помогал мне в создании книги:

Особое спасибо мужу Найлу Кеннеди за терпимость к моему научно-исследовательскому анализу, активное участие в диалоге культур и разрешение использовать в книге выдержки из этого диалога.

Большое спасибо моей маме, всей семье и друзьям за веру, моральную поддержку и часто – материал для зарисовок.

Огромная благодарность моей крестной матери Алукаевой Татьяне за участие в анализе культур и проницательные заключения на эту тему.

Спасибо всем зарубежным друзьям за терпение к моим нескончаемым вопросам и стремление постичь «загадочную русскую душу».

Спасибо моему учителю, товарищу и другу Наталье Сметневой за блестящее преподавание русской литературы в школе, конструктивные комментарии по книге и пищу для размышлений по жизни.

Спасибо лайф-коучу и журналисту Анне Баганаевой за профессиональное и личное участие в судьбе произведения.

Особая благодарность главному иллюстратору книги Екатерине Грезиной за поистине русский творческий подход, а также автору отдельных карикатур Сергею Корсуну за истинно русскую щедрость!

Часть первая. Приезд.

Я понимаю Принца Гамлета

Екатерина Грезина

Спасибо

«…Положа руку на сердце, Макс, одно твое слово, и я бы осталась. И мы построили бы с тобой рай здесь, в России. Пусть все считали бы меня напрочь рехнувшейся, предавшей свое будущее… Я бы сделала это только ради веры, что чувство наше не может быть вот так выброшено в мусорный контейнер.

Именно НАШЕ чувство.

Откуда такая уверенность?

Не знаю.

Я просто ощущаю его. Всегда. Везде. Что бы ни происходило с нами в мире внешнем. На каком бы расстоянии мы ни находились друг от друга.

А жить…

Совсем не важно, где: в Европе, Африке, Арабских Эмиратах. Можно жить во дворце из золота и не быть при этом счастливым…

И нет ничего хуже, чем лгать всю жизнь самому себе.

Я мечтала увидеть нового Макса. Который понял, знает и готов шагнуть навстречу.

Но ты все еще считаешь силу слабостью.

И теперь я, наверное, должна сказать тебе за это спасибо.

Когда закрываются одни двери – открываются другие.

Я просто хочу, чтобы ты все знал. Глупый такой страх – не сказать.

Прости, если причиняла тебе боль – я никогда не делала этого намеренно. И сейчас я пишу, чтобы отпустить друг друга с миром и любовью – и строить уже новую, «взрослую» жизнь. И мы должны принять это вместе, сознательно, не держа друг на друга зла и обид…

И еще: я читала где-то, что две души встречаются, чтобы научить друг друга чему-то.

Ты научил меня любить.

Спасибо, Максим.

Я буду помнить».

Датская королева Маргрете Вторая грациозно улыбается с конверта, куда я дрожащими руками вкладываю пять сложенных листов формата А4. Если не отправлю сегодня – уже никогда. Почему-то маме и Максу я до сих пор писала от руки. Я знала, что он не ответит, возможно, и не поймет ничего. Но я говорила последнее «до свидания» не ему, а своему прошлому, такому мучительному и странному. Я благословляла и отпускала его, ИХ, без сожалений и горечи – чтобы честной перед самой собой вступить в новую жизнь. Какую – я пока не знала точно, лишь знала, что не хочу иметь жизнь никого из знакомых мне людей. Я написала письмо без единого исправления, без единой помарки – как будто сам Бог управлял моей рукой.

Песни не заказывать

К стойке диджея датской дискотеки Crazy Daisy скотчем приклеена вывеска: «Песни не заказывать». По-русски. Это как же надо было его доcтать, улыбнулась я. На том же листе, ниже аршинной кириллицы – крошечный перевод по-английски. «Две недели уже висит, – пояснила Лиля, первая, с кем я познакомилась здесь, в уютном городке уютного полуострова Юлланд. – Одноклассники рассказывали, что он, – подруга кивнула на диджея, – даже заплатил какой-то русской за изготовление. Вывеска появилась после Пашкиного дня рождения. Ну, помнишь Пашку, рядом с тобой сидит на уроках? Они тогда полшколы здесь собрали!»

Мой датско-русский класс сливался пока в одно размытое пятно. Я нанесла лишь первый ознакомительный визит в школу, где мне надлежало почти год учить датский с его легендарным ютландским акцентом – таким «знаменитым», что его скрывают даже политические деятели, вышедшие из этого региона. Однако о том, что я попала на исконно аграрную землю с его фермерским диалектом, я тогда наивно не имела представления, как и о том, как вообще выучу этот язык, кажущийся на слух бормотанием перепившего человека.

Итак, мне предстояло целый год прожить в благополучной датской семье одной из самых благоустроенных стран на свете и ближе познакомиться с отважными викингами и волшебным королевством Ханса Кристиана Андерсена. А сейчас я наслаждалась своей первой вечеринкой в чужой стране.

Когда мы вошли, занят был один столик – украинцами. Бармен приветливо улыбнулся и приготовил стаканы. Для датчан не принципиально зайти до одиннадцати, чтобы получить бесплатный коктейль. Публика начинала подтягиваться к часу. Посетители, прилепившись к бледно-розовым стенкам, цедили напитки. Зал напоминал улей, где лениво роились пчелы разного калибра, но одинаковые на вид. Викинги брали количеством, безусловно, но вскоре я перестала отличать одного от другого: стандартный начес, приспущенные джинсы с торчащим наружу бельем и заправленная внутрь футболка делали их похожими на семью Симпсонов в национальном масштабе.

В перерывах между напитками Лиля рассказывала о местных нравах. «Если ты знаешь одного датчанина – то знаешь их всех! Они клонированные, – сама развеселилась она своей шутке. – Говорят одно и то же, думают одно и то же, спрашивают одно и то же. Даже невероятно, как у людей не может быть никакой индивидуальности! Поэтому мне и нравится мой Томас – он другой». Лиля встречалась с мужчиной, возраст которого изящно умалчивала. Она была единственная здесь, которая открыто говорила о цели своего пребывания, и меня очаровывала ее уверенность в себе: «Я из Магадана приехала задницы датским детям вытирать? Раз приехала – значит останусь!» Очаровывала – потому что у меня самой не было ни уверенности, ни цели. Я еще не совсем точно представляла, зачем я здесь и что будет дальше.

– Лиль, как хотя бы называется эта гадость? – от рюмки с коричневой жидкостью ощутимо тянет ментолом.

– Это лакрицевый ликер, культовый местный напиток. Говорю же, извращенцы.

Вот так неровным шагом мы вступили во второе отделение weekend-программы под названием «бонус», предполагавшее дегустацию местного бара. Вдруг к нам за столик плюхнулась девица с таким мэйкапом, что я решила пристрелить любого, кто еще скажет что-нибудь про русских женщин. Датчанка залепетала что-то на своем языке, приторно улыбнулась и провела рукой мне по бедру. Я инстинктивно отпрянула, и скандинавская Эми Уайнхаус, подмигнув, была такова. Вскоре я стала объектом вожделения еще нескольких викингесс, на что Лиля заявила, что мне лучше не отклонять предложения так быстро – пока не узнаю поближе датских мужчин.

Я поглядывала на крошечный танцпол и прикидывала, сколько все-таки надо выпить, чтобы нескольким сотням человек уместиться на десяти метрах квадратных? Подруга объяснила, что тесная площадка – отличительный признак всех датских дискотек, и это ее нескончаемо злило: «Развернуться негде». Датчане танцевали парочками, и все одинаково. Перекручивались друг у друга под рукой, приближались и отдалялись, как в национальном русском хороводе «Каравай». Они крутились так под всё – от шлягеров Roxette до Шакиры, просто замедляя или наращивая темп. Датские инженеры уже давным-давно придумали машину времени и перенесли всю страну на 50 лет назад – в золотые времена «Аббы» и Джорджа Майкла. С запашком пива, с тесным и полутемным танцполом в датских клубах действительно создавалась кантри-романтика 70-х.

Наши угадывались сразу. Даже если ты пытаешься выпрыгнуть из общего кружочка, тебя силой затащат обратно. Было видно, что иностранцев очень злит наша технология танца, потому как им такое чувство коллективизма не свойственно. Но главная причина: места в кружочках – еще на десять таких же. Дания же маленькая страна – иностранцы, опомнитесь!

Через несколько минут я вспомнила, наконец, легендарного Пашу и других одноклассников по языковой школе. Для себя я отметила неоспоримое преимущество славян и прибалтов перед датчанами: те часами смаковали коктейли, дабы достичь нужной танцевальной кондиции, а мы в этой кондиции приходили. Поэтому первый человек на танцполе – всегда русский, украинец, латыш или литовец. (Второй, третий, четвертый и пятый обычно тоже). Скоро одноклассники достигли суперкондиции, когда под силу и брейк-данс, и самба, и танго втроем. Попытки датчан отвоевать у них танцпол оканчивались неудачей. Симпатичная, совсем еще юная датчанка в ультракоротком мини и на астрономических шпильках шарахалась от диких плясок Паши вокруг диджейной стойки. Я подумала, что только наши мужчины способны прийти на танцы в лоскут пьяными, но в классических брюках и рубашках.

– Кать, давай последнюю – и танцевать!

Вдруг за плечом иностранный акцент произнес:

– Ти очьень красивайя девочка!

Голубоглазый блондин по-коровьи пожевывал кусочек лимона, извлеченного из рюмки с текилой. На датчанина не похож. «Девочка» у него получилась практически без акцента.

– Спасибо. Хорошо говоришь по-русски.

– Немного, – он улыбнулся и перешел на английский, – это мои друзья, – и указал на наших украинских собутыльников.

– Ясно, – так вот откуда привычка вылавливать лимоны из водки.

– Ти очьень милайя… – я отметила, что русский звук «ы» иностранцу выговорить все равно не под силу.

– Ты откуда?

– Венгрия. Ми работать вместе. Россия, Украина… Я менеджер на ферме. Их босс.

– Катя, – я подала руку, – здесь меня называют Кейт.

– Я тебя здесь раньше не помню, – под действием бакарди, текилы и этой коричневой гадости я и сама себя уже не помнила.

– Я новенькая. Всего лишь месяц здесь, вместе с ребятами в школе. Прости, я немного устала, лучше пройдусь.

Заиграла очередная композиция в стиле 70-х, и толпа нанесла меня на высоченного блондина. Начесанный и отлаченный чуб делал скандинава еще сантиметров на десять выше. Блондин подхватил меня за талию и поволок к столику, заплетающимся языком расспрашивая, откуда я и что делаю в Дании. Я с тоской подумала, что сказания о разорительных нашествиях викингов – не пустые легенды. Блондин улыбнулся и сказал: «Хай!» Потом протянул деньги, стрельнув взглядом в сторону бара: «Купи себе коктейль». «Лучше сам себе купи!» – разозлилась я и поспешила исчезнуть, как вдруг перед входом вырос пухленький Ричард. (И кто только дал ему такое аристократическое имя?)

– Ты на чем домой?

– Какой смешной вопрос. На чем люди ездят в Дании? На велосипедах, конечно. (После датских спринтов нам с Лилей действительно можно благополучно участвовать в «Тур-де-Франс».)

Ричард просиял.

– Ну, на авто лучше будет. Подвезти?