Валерий Николаев читал разложенные перед ним материалы. Несколько толстых папок. Потом снял очки и посмотрел на Земцова и Кольцова.

– Хорошо порылись, ребята. Ничего не могу сказать. Читал, как будто обо мне уже книгу написали. Прям волновался. Как в песне поется: на свиданье с юностью моей… Ну и что? Дальше что? Слава Земцов, у тебя отдел по расследованию убийств. Ты аж полковник. Рядом с империей в этих папках – ты мизинец на моем ногте. Завтра твой отдел улетит от пары гранат. А дело мое будет и после меня. За то, что вывезли от людей Красина, – спасибо, кстати. Они там точно были по мою душу. Только из этих интересных папок не выйдет у вас ни следствия, ни суда. Сами понимаете почему?

Кольцов встал с подлокотника кресла и подошел к нему.

– Валера, можно я так, по-домашнему, как мизинец с другого твоего пальца? Так вот, Валера, мы, конечно, рядом с тобой – дети малые, и любой твой бандит нас пукалкой прикончит. Но даже малые дети понимают, почему сейчас из этого, очень хорошо нами собранного материала – тут ты прав, как никогда, – не может быть расследований и дел. Ключевое слово «сейчас». Это все попадет к твоим же подельникам, которые еще у кормушки. И тут ключевое слово «еще». Времена меняются. Что-то ваша теплая компания стала ссориться, распадаться. Крутые люди слишком часто вешаются и в окошки прыгают. Мы тебя действительно спасли. Люди Красина к тебе бы даже не прикоснулись. Ты просто оказался бы сегодня в рамочке в газетах как самоубийца от несчастной любви.

– А чего вам вообще от меня надо? – поинтересовался Николаев. – Если денег – пишите сумму. Нет проблем. И только потому, что времени на вас жалко.

– Николаев, – сказал Слава. – В этих материалах, которыми вы так зачитались, красным подчеркнуты факты ваших разногласий с Долинским. Вы взяли его формальным руководителем. Он явно считал вас неучем и вором. О чем и говорят стенограммы ваших рабочих совещаний. Даже они. Интеллигентно, но оскорблял вас. В своем письме к нему вы угрожаете именно убийством, которое и происходит через несколько дней. Весь этот обильный материал нам нужен, чтобы заговорили люди, которые с вами связаны. Полагаю, мы выйдем на киллера. Вы все друг о друге знаете больше, чем кто-либо другой. А вас некоторые очень не любят. И не так, чтобы вам это было безразлично. Сбежали ведь в Кельн, жизнь свою спасая. Так что давайте по делу.

Вас не устраивал больше Долинский, он требовал самостоятельности в действиях, ему перестали нравиться условия вашего договора… Я посмотрел: действительно, вы какой-то жадный. Ну, и сама его основная профессия – это угроза для вашего дела. Пока все шло хорошо, он его, так сказать, облагораживал, когда начались разборки, мог вас засветить с потрохами. А бывает в таких случаях дело или нет – это русская рулетка. Если кому-то надо, то оно бывает. И вы в курсе не хуже меня, точнее, лучше, я всего лишь полковник, а вы аж профЭссор экономики. Без высшего образования. Так что вы подозреваемый как заказчик убийства Вадима Долинского. Нет желания пойти нам навстречу? Не доставлять лишнего труда с запуском этого огромного количества компромата?

– Пугаете? Мило. У меня есть желание пойти навстречу. То ли нравитесь вы мне, то ли что… Но могу сказать правду. Вы почти попали. Грохнули бы его с превеликим удовольствием, и никто бы ничего не доказал. Есть даже человек, которому я фактически заказал Вадима. Вы бы даже это проверить могли. Если бы этот человек дожил сам до вашего интереса. И не потому, что я боялся каких-то разоблачений Долинского, всей этой ерунды «с потрохами»… Кому это мешает? Он мне лично сильно разонравился. Дерьмовый был мужик. Договаривались мы полюбовно. Понятно, что не наш человек, интеллигент, действительно облагораживал… Согласен был на вполне интеллигентные условия. Но он женился на красивой бабе и зарвался. Он захотел получать, как наш человек. А это не есть порядок. Или мечтай на луну и мели языком по ящику, или проливай кровь за настоящие деньги. Он хотел и первое, и второе. Без проливания крови. Кстати, я даже не хотел, чтобы его убивали. Хотел, чтобы остался инвалидом. Окончательным. Киллер должен был стрелять ему именно в спину. Я даже удивился, когда нас опередил кто-то. Значит, Долинский еще кому-то сильно не нравился. И я был добрее. Как насчет того, чтобы отправить меня в Кельн?

– Пока подождем. Как-то активно с нами сотрудничают свидетели по собранному материалу. Попробуем проверить вашу интересную версию: насчет «опередили». Спасибо. Тут есть с чем работать.