Глава двадцать седьмая
Когда Фальк и Рако подъехали следующим утром, он уже ждал их возле участка.
— Доктор Ли. — Рако представил Фалька. — Спасибо, что приехали.
— Не за что. Только давайте покончим с этим поскорее, если вы не против. У меня в приемной полно народу. Плюс еще вызов на дом.
Рако ничего не ответил, только вежливо улыбнулся и отпер дверь участка. Фальк с любопытством взглянул на доктора. Раньше он главного — и единственного — городского медика не встречал, но имя было ему знакомо из полицейского отчета об убийстве Хэдлеров. Первый медик, оказавшийся на месте преступления. Лет ему было слегка за сорок, волосы густые, и вообще вид человека, который придерживается своих собственных советов в области здоровья.
— Я принес свои записи по Хэдлерам. — Доктор Ли положил папку на стол в комнате для собеседований. — Дело ведь в этом да? Как у вас, прогресс есть?
Он присел на предложенный ему стул, закинув ногу за ногу, в небрежной позе. Спина у него была прямая и безупречная осанка.
— Кое-какой, да. — В этот раз улыбка не коснулась глаз Рако. — Доктор Ли, не могли бы вы нам рассказать, где вы находились после полудня двадцать второго мая?
Джейми Салливан стоял посреди своего поля и смотрел, как пикап Люка Хэдлера исчезает вдали. Потом он достал телефон и отправил одну-единственную смску. Подождал. Через две минуты телефон издал жужжание: пришел ответ. Салливан еле заметно кивнул и зашагал к собственной машине.
На лице доктора отразилось удивление. Потом — недоуменная улыбка.
— Вы знаете, где я был в тот день после полудня. С вами, на месте преступления на ферме Хэдлеров.
— А за два часа до этого?
Пауза.
— Я был в клинике.
— С пациентами?
— До этого — да. Потом я отдыхал в квартире над клиникой, пару часов.
— Зачем?
— Что значит «зачем»? Обычное дело, если работать приходится сначала с раннего утра, а потом поздним вечером. Это дело утомительное, как вы, без сомнения, знаете и сами.
Рако никак не отреагировал на эту попытку найти между ними что-то общее.
— Кто-нибудь может это подтвердить?
Салливан быстро доехал до города. На сельских дорогах ему не встретился никто; в самом городе — всего пара машин. Не доезжая до главной улицы, он круто свернул направо, в узенький переулок позади ряда магазинов. Излишние предосторожности, конечно. Присутствие его машины в городе никого бы не удивило. Но потребность соблюдать тайну въелась у него в плоть и кровь, и подавить ее было невозможно. Камера на стене аптеки подмигнула ему красным огоньком, когда он проезжал мимо.
Доктор Ли, нахмурившись, подался вперед. Его длинные пальцы теребили уголок папки Хэдлеров: он явно не мог решить, нужно ли ее открывать.
— Серьезно — какого черта все это значит?
— Не могли бы вы ответить, — сказал Рако, — одни вы были или нет тем днем в квартире над клиникой?
Ли перевел взгляд с Рако на Фалька и обратно.
— Значит ли это, что мне нужно позвонить своему адвокату? Ей нужно быть здесь? — В его голосе звучал вызов.
— Это, — сказал Рако, — может быть разумным.
Салливан поставил машину в гараж, который всегда был пуст и всегда ждал его открытым. Он вышел из машины и опустил дверь гаража, чтобы спрятать ее от посторонних глаз. Поморщился от визга металла о металл. Подождал секунду. Переулок был пуст.
Салливан подошел к неприметной двери рядом со входом на склад клиники и позвонил. Секундой позже дверь отворилась. Доктор Ли встретил его с улыбкой. Только оказавшись внутри и надежно прикрыв за собой дверь, они, наконец, поцеловались.
Ли закрыл глаза и потер переносицу указательным пальцем. Он чуть ссутулился; безупречной его осанку назвать уже было нельзя.
— Ладно. Я так понимаю, что ситуация вам известна. Тем днем я был в квартире не один. Я был с Джейми Салливаном.
Рако издал звук, в котором удовлетворение смешалось с крайним раздражением, и рухнул обратно на стул. Недоуменно потряс головой.
— Ну наконец-то. Вы хоть представляете себе, сколько часов мы провели — потратили впустую, — гоняясь за вашими сказками?
— Я знаю. Правда. Мне очень жаль, — это, похоже, было сказано искренне.
— Вам жаль? Три человека погибли, приятель. Вы же были там со мной. Этот бедный мальчонка. Всего шесть лет, голова начисто отстрелена. Как вы могли позволить нам гоняться за собственным хвостом? Кто знает, насколько это уже навредило делу?
Доктор слегка покачнулся на стуле, будто слова Рако задели его физически.
— Вы правы, — сказал доктор Ли. Закусив палец, он раскачивался на стуле и, казалось, вот-вот расплачется. — Неужели вы думаете, что я не хотел сразу все вам рассказать? Как только узнал, что вы были у Джейми, задавали вопросы? Конечно, он должен был сказать вам еще тогда. Я должен был сказать вам еще тогда. Но мы, наверное, запаниковали. Поскольку сразу мы ничего не сказали, чем больше проходило времени, тем труднее мне — нам — было…
— Ну, надеюсь, это стоило того, что Джейми ушел вчера вечером из паба с разбитым лицом.
Ли резко поднял голову; на его лице был написан шок.
— О, вы не знали? — продолжил Рако. — Да, он один из зачинщиков драки. Это — единственная причина, по которой он мне что-то сказал. Голова у него пострадала явно сильнее, чем совесть. Вы могли бы избавить нас от кучи лишних хлопот еще несколько дней назад. Обоим должно быть стыдно.
Доктор прикрыл рукой глаза и сидел так долгую минуту. Фальк принес ему стакан воды, и тот с благодарностью его выпил. Они ждали.
— Так, значит, тогда вам казалось, что вы не можете нам сказать. Сейчас время настало, — мягко сказал Фальк.
Ли кивнул.
— Мы с Джейми вместе уже восемнадцать месяцев. В романтическом плане. Но — как вы уже, конечно, поняли — мы это не афишировали, — сказал он. — Все началось, когда он начал чаще привозить свою бабушку ко мне на осмотр. Ей становилось все хуже и хуже, и ему приходилось нелегко одному. Он нуждался в поддержке и чтобы было с кем поговорить, и из этого все и выросло. То есть я всегда подозревал, что он может быть геем, но в этих местах… — Ли, не договорив, покачал головой.
— В общем, прошу прощения, — все это не важно. В тот день, когда убили Хэдлеров, я работал в клинике до четырех, потом ушел на перерыв. Джейми послал мне смс, и я ответил ему, что бы он приходил. Ничего необычного в этом не было. Он приехал, мы немного поговорили. Выпили чего-то холодного. Потом пошли в постель.
Салливан стоял в крошечной ванной, вытираясь после душа, когда зазвонил телефон. Он услышал, как Ли поднял трубку. Разговор был короткий — явно что-то срочное, но слов он не разобрал. Доктор просунул голову в дверь ванной. Лицо у него было встревоженное.
— Мне надо идти. Там несчастный случай со стрельбой.
— О черт, серьезно?
— Да. Слушай, Джейми, ты должен знать — это произошло на ферме у Люка Хэдлера.
— Ты шутишь. Я же только что с ним расстался. С ним все в порядке?
— Подробностей я не знаю. Я тебе позвоню. Ты тут уж дальше сам, ладно? Люблю тебя.
— Я тебя тоже.
И он ушел.
Салливан оделся, сдерживая дрожь в пальцах, и поспешил домой. Это был не первый в его жизни несчастный случай с огнестрельным оружием. Дело произошло с другом друга его отца. Но кислотная, с медным привкусом, вонь свежей крови еще много месяцев стояла у него в носу. Одного воспоминания было достаточно, чтобы его вновь начал преследовать этот мерзкий запах, и, подъезжая к дому, Джейми уже вовсю сморкался. И тут он увидел две пожарные машины, стоявшие возле дома. На пороге его, запыхавшегося, встретил пожарный в защитном костюме.
— Все в порядке, приятель, с твоей бабушкой все хорошо. Вот кухня, боюсь, — это дело другое.
— После того, как вы пришли к Джейми с вопросами, он испугался, позвонил мне, — сказал Ли. — Он сказал, что вы застали его врасплох и он солгал вам относительно того, где он был.
Ли посмотрел им обоим в глаза.
— Оправданий тут быть не может. Я это знаю, и он это знает. Но я прошу вас, пожалуйста, не судите его слишком строго. Когда так долго лжешь насчет чего-то, это становится частью тебя.
— Я не сужу вас за то, что вы геи, дружище. Я сужу вас за то, что вы тратили наше время, когда погибла целая семья, — сказал Рако.
Доктор кивнул.
— Я знаю. Если бы я мог вернуться назад и сделать все по-другому, я бы это сделал, — сказал он. — А Джейми… Он постепенно к этому придет. Но в Кайверре немало народу, которые не захотят, чтобы их ребенка лечил педик. Или не станут сидеть рядом во «Флисе».
Ли взглянул на Фалька.
— Вам самому прекрасно известно, что происходит, когда ты тут чем-то выделяешься. Этого-то мы и пытались избежать. Всего лишь.
После того как они распрощались с доктором, Фальк на секунду задумался, а потом побежал за ним вдогонку.
— Эй, пока вы не ушли, я хотел спросить вас насчет Мэла Дикона. Насколько серьезно его состояние? У него ведь маразм?
Ли помолчал.
— Я не имею права это с вами обсуждать.
— Еще один секрет, а?
— Простите. Я очень хотел бы помочь. Но я правда не могу. Он мой пациент.
— Я же не спрашиваю ни о чем конкретном. В общих чертах вполне меня устроит. Что он способен вспомнить? Что было десять минут назад — да, а десять лет назад — нет? Или наоборот?
Ли заколебался, бросил взгляд назад, в сторону участка.
— Если совсем уж в общих чертах, — сказал он, — у пациентов в возрасте за семьдесят со сходными симптомами есть тенденция к быстрой деградации памяти. Отдаленное прошлое часто кажется более ясным, чем события недавнего прошлого, но воспоминания могут перемешиваться, становиться путаными. Положиться на них нельзя, если вы спрашиваете об этом. То есть в общих чертах.
— Это его прикончит? Последний вопрос, обещаю.
На Ли было больно смотреть. Он оглянулся. Улица была совершенно пуста. Он понизил голос.
— Не напрямую, нет. Но бывают осложнения, связанные с общим состоянием здоровья. Простейшие действия, связанные с заботой о себе, питание — все это страдает. По моим оценкам, у пациента на подобной стадии есть год или около того, может, немного больше. Может, меньше. Два-три стакана алкоголя в день на протяжении всей взрослой жизни положение дел никак не улучшают. В общих чертах, конечно.
Он кивнул, будто поставил в разговоре точку, и повернулся, чтобы уйти. Фальк не стал его задерживать.
— Им обоим надо бы выдвинуть обвинение, — сказал Рако, когда Фальк вернулся в участок.
— Нда. Надо бы.
Оба они знали, что этого не произойдет.
Рако откинулся на стуле и потер лицо обеими руками. Громко вздохнул.
— Господи. И какого хрена нам теперь делать?
Дабы отвлечь себя от мыслей о еще одном тупике, в котором они оказались, Фальк позвонил в Мельбурн. Спустя час у него был список всех пикапов светлой окраски, зарегистрированных в Кайверре в тот год, когда погибла Элли Дикон. Их было 109.
— Плюс кто-то из другого города мог просто проехать мимо, — угрюмо сказал Рако.
Фальк пробежался глазами по списку. В нем было полно знакомых имен. Бывшие соседи. Родители одноклассников. Мэл Дикон. Фальк долго смотрел на это имя. Но здесь были и чуть ли не все остальные. Сам Джерри Хэдлер, родители Гретчен, даже отец Фалька. В тот день на перекрестке дорог Джерри мог видеть чуть ли не половину города. Фальк закрыл файл. С него было достаточно.
— Пойду немного прогуляюсь.
Рако пробурчал что-то в ответ. Фальк был рад, что тот не спросил куда.
