Глава 18
Операция «Царьград»

1-я и 9-я американские армии были прижаты к Арденнам советскими войсками, перешедшими в наступление. Штатовцы почему-то считали, что в тыл к ним зайти нельзя, однако танкисты, одолевавшие Хинган, тем более могли перевалить ничтожные Арденны, которые и горами-то назвать было нельзя.

Когда танковые бригады «Т-54» и «ИС-3» уперлись дулами пушек в спину отступавшим американцам, те поняли, что оказались в «котле», и почти не оказали сопротивления – сдавались ротами.

Были, конечно, и отчаянные «пончики», но их попытки прорвать окружение подавлялись жестко – артиллерия, танки и штурмовики раскатывали los desperados в кашу.

3-я, 4-я и 10-я армии РККА действовали в формате 44-го, когда отступавшие дивизии вермахта окружались и уничтожались.

Прекратила свое существование 1-я канадская армия, а ее отдельные части были рассеяны. Окруженцы – американцы, канадцы, британцы, – брели полями и лесами к Ла-Маншу, а организованное сопротивление разваливалось.

Монтгомери с Эйзенхауэром бранили генералов, брызгали слюной, но командующие армиями были просто не в состоянии удержать фронт.

3-я американская армия генерала Паттона пробовала окопаться на берегах Саара и вести позиционные бои, да не вышло – тяжелые мехкорпуса РККА прорвали оборону и рассекли армию, после чего принялись уничтожать технику и живую силу противника.

Сорок тысяч пленных англосаксов согнали в лагеря под опеку НКВД, а Красная Армия двинулась дальше.

Сильно потрепанная 15-я американская армия отступила до Парижа, требуя исполнения союзнического долга от президента де Голля, однако генерал, натерпевшись унижения от американцев, с их высокомерной наглостью и чувством исключительности, стал в позу невмешательства. Находясь под двойной оккупацией, Франция могла расколоться на Восточную и Западную, чтобы затем враждовать долгое время. Но вот если русские прогонят англосаксов, страна обретет выстраданное единство – Сталин поручился за такой исход, и Шарль де Голль, соблюдая видимость нейтралитета, по сути, занял сторону СССР.

Разоружив под Версалем соединения 15-й армии, советские войска устремились далее на запад, подгоняя части 7-й американской, 2-й и 8-й британских армий. Их отступление больше напоминало поспешное бегство – множество вояк бросало технику, переодевалось в гражданское и «растворялось среди местного населения». Вот только аборигены не шибко жаловали дезертиров и сообщали о них куда надо.

А после в Дюнкерке случилось своеобразное дежа-вю: сотни тысяч англо-американцев скопились в порту, желая просочиться на острова. Повторялась история 40-го года, когда британцы поспешно эвакуировались, а их догоняли танки Гудериана.

Говорят, что «Быстроходный Гейнц» не сбросил противника в Ла-Манш лишь потому, что оторвался от основных сил.

Возможно. Как возможен и вариант, в котором Гитлер, известный англофил, отдал негласный приказ – не слишком рьяно преследовать британцев.

Так или иначе, тогда нескольким дивизиям удалось спастись. Ныне бригады «ИС-3» стреляли прямой наводкой.

Боевые корабли и транспорты Королевского флота не могли подойти к берегу – их не пускали линкоры Балтийского флота, а сверху пикировали истребители, штурмовики и бомбардировщики ВВС РККА. В прямой видимости с берега тонуло несколько британских крейсеров, и, видимо, картина эта настолько потрясла обреченное воинство, что сдача в плен прошла очень организованно.

Больше четырехсот тысяч солдат и офицеров вооруженных сил США и Великобритании оказались в лагерях НКВД.

Западный фронт подошел вплотную к морю, к границам Голландии и Бельгии, и нужда в нем отпала.

На востоке Европы тоже наблюдались шевеления. Размещенные в Болгарии и Румынии оккупационные войска США и Британии задумали поход на Прагу, но вовремя сообразили, что им придется пересечь Венгрию и Чехословакию, откуда еще не были окончательно выведены части РККА.

Поэтому «сухопутный» план полетел в корзинку, и в англо-американских штабах начали мараковать над «морским».

Суть его была проста: используя порт Бургаса, перекрыть Проливы для Черноморского флота. Суть в чем?

Пока что Королевский флот, поддержанный Атлантическим флотом США, был сильней Северного и Балтийского, чьи корабли угрожали туманному Альбиону. Ни в Вашингтоне, ни в самом Лондоне не верили в самую вероятность советского вторжения в Англию – это считалось невозможным в принципе. Именно по той причине, что свободу и независимость Соединенного Королевства оберегал ее флот. Даже два флота.

Генералы соглашались, что советская армия на суше сильна, что ее трудно победить, но Британские острова со всех сторон окружены водой, и ее-то Советам не одолеть.

Использование портов Северной Германии для стоянки кораблей Балтфлота создавало прямую и явную угрозу для Англии. Однако в составе флота было не так уж много больших кораблей, вроде линкоров, авианосцев или тяжелых крейсеров. Даже трофейные плавсредства, отвоеванные у Кригсмарине и Королевского флота Италии, не впечатляли чинов британского Адмиралтейства: им казалось, что набрать и обучить тысячи моряков – задача неподъемная для РККФ (нарком Кузнецов считал иначе).

Поэтому задача по разгрому военно-морских сил СССР решалась, по мысли англо-американских адмиралов, в два действия: путем потопления кораблей советской группировки в Атлантике и отсечением от нее Черноморского флота.

Вот как раз это второе действие и решалось, образно говоря, вывешиванием на Босфоре таблички «Посторонним вход воспрещен!».

Уговаривать турецкого президента Иненю пришлось долго – боялся этот преемник Ататюрка грозного северного соседа. Но англичане посулили Исмету кучу поблажек, американцы потрясли мошной, и турок увял.

В последних числах сентября в Бургас проследовали корабли британского Средиземноморского флота – линкоры «Малайя», «Уорспайт» и «Вэлиент», авианосец «Формидебл» плюс крейсеры и эсминцы. Буквально на следующий день к ним присоединился американский линкор «Нью-Джерси» вместе с целым выводком легких крейсеров. К союзникам пристроился и турецкий линейный крейсер «Явуз», бывший «Гебен».

Молотов тут же вызвал турецкого посла и потребовал немедленно удалить военные корабли, как нарушителей конвенции Монтрё, официально потребовав у Турции возвращения незаконно отторгнутых территорий – Карсской области и юга Батумской, Сурдалинского уезда бывшей Эриванской губернии.

Нарком иностранных дел Армянской ССР приложил к ноте историческую справку с обоснованием присоединения к Армении Алашкерта, Баязета, Эрзурума и Вана, занятых Российской империей в 1915 году и переданных союзниками армянам по Севрскому договору.

В тот же день, получив приказ Ставки, генерал армии Тюленев, командующий Закавказским фронтом, открыл военные действия.

9-я и 12-я армии РККА, при поддержке 4-й воздушной армии, развив стремительное наступление, заняли Карс, Артвин и Ардаган.

Местные армяне и греки, бывшие при турках настоящими «унтерменшами», встречали освободителей цветами…

…В те горячие октябрьские дни Жилина отозвали, и он примерно представлял себе зачем – ему было приказано вылетать не в Москву, а в Севастополь.

Сталин терпеть не мог покидать Москву, но в Крым можно было добраться на литерном бронепоезде, в обжитом блиндированном вагоне на двенадцати осях.

Прилетев в Севастополь, Иван сразу же пересел в высланный за ним «ЗИС» и отправился в Ялту. Наметанный глаз сразу усматривал приметы военного времени – вокруг базы Черноморского флота оборудовались позиции зенитных батарей. На одной из возвышенностей обнаружился целый каскад – ниже задирали стволы 150-мм орудия, а выше блестели свежей краской пусковые станки для ракет «земля – воздух».

И все же тревожного настроения, как в Великую Отечественную, не ощущалось. Слишком многое было пережито, чтобы снова беспокоиться, да и время другое – СССР обладал самой могучей, самой опытной армией в мире. Уж коли вермахт с люфтваффе покорились, то пусть теперь англосаксы сами вздрагивают!

«ЗИС» подбросил Жилина прямо до входа в Юсуповский дворец.

«В прошлой жизни» эта резиденция князей Юсуповых приютила советскую делегацию во время Ялтинской конференции, но ныне положение было таково, что руководство Объединенных Наций – СССР, США и Великобритании – не собиралось, чтобы прорисовать черты послевоенного мира. Слишком велик был перевес Советского Союза, занявшего не только Норвегию и Данию, да Венгрию с Польшей, да Чехословакию с Австрией – это пустяки, – но и Францию, Италию и Германию.

Англосаксам удалось «освободить» Западную Францию да страны Бенилюкса, но это выглядело, как жалкая двойка пик по сравнению с флеш-роялем.

Правда, в наметившемся конфликте вокруг и около Проливов у англичан и американцев были выгодные позиции – Румыния, Болгария, Греция и Югославия находились в их зоне оккупации. Да и Турция больше на Запад смотрела. В войну она сильно подыгрывала Гитлеру, исправно снабжая рейх хромом и прочим ходовым товаром.

Вот так, размышляя о роли Балкан в истории, Жилин и прошел в Юсуповский дворец.

Охраны было немерено. Сдав оружие, Иван пошагал следом за Поскребышевым.

Сталин был один в своем кабинете. Несмотря на осень, за окном было зелено и тепло – Крым! Вождь стоял у окна, без своей обычной трубки, и смотрел на близкое море, где дрейфовал крейсер.

– Здравствуйте, товарищ Рычагов, – первым поздоровался он.

– Здравия желаю, товарищ главнокомандующий.

Иосиф Виссарионович усмехнулся. Даже себе он не признавался, что ценит маршала за то, что ни лести не было в нем, ни страха. Уважение было, и такой респект стоил дорого.

– Думаю, вы в курсе того, что затеяли дядя Сэм и Джон Буль, – проговорил вождь.

– Да, товарищ Сталин. Впервые наши враги сошлись с нами напрямую.

Главнокомандующий покивал.

– Доложите о ситуации на Западном фронте.

– Фронта, можно сказать, больше нет – противника не стало. Готовим флот, подтягиваем десантные корабли, авиация устраивает налеты – бомбим базы флота в Росайте и Плимуте, авиазаводы в Ковентри, Манчестере, Бирмингеме.

Сталин покивал, потянулся ко рту, но вовремя вспомнил, что трубка не с ним, поморщился и сложил руки за спиной.

– Вы как-то рассказывали, товарищ Рычагов, что в 50-х годах у Советского Союза тоже были проблемы с Проливами…

– Да, товарищ Сталин. Турки угрожали нам тем, что перекроют Босфор. Тогда наш министр иностранных дел Громыко сказал, не без иронии, что мы откроем Босфор с помощью ракет. Ну, Королев только начал строить ракеты, так что придется отворять Проливы с помощью обычных ключей – авиабомб и орудий главного калибра.

– Хорошее решение, – кивнул вождь. – Плохо, что временное. Нам нужен постоянный конт-роль над Проливами.

– Ровно тридцать лет назад, товарищ Сталин, Англия и Франция подписали секретный договор, признававший за Россией право на Румелию – европейскую часть Турции, маленький огрызок суши, вдоль которого тянулся западный берег Босфора, Мраморного моря и Дарданелл. Думается, что пришла пора реализовать тот давний договор. Иначе толку не будет.

Сталин помолчал.

– Согласен, товарищ Рычагов. Румелийская автономная область обеспечит нашему флоту беспрепятственный вход и выход из Черного моря в Средиземное и обратно. Русский князь Олег прибил свой щит на вратах Царьграда… Подготовьте план операции, товарищ Рычагов.

– Слушаюсь, товарищ Сталин.

– И еще… – Вождь нахмурился. – Скажите, товарищ Рычагов, что вас больше всего беспокоит в конфликте с империалистами?

Жилин подумал.

– Соединенные Штаты могли соорудить еще две-три атомные бомбы, товарищ Сталин. И целями новых ядерных бомбардировок наверняка станут города Советского Союза. Вмешавшись в войну на Тихом океане, мы заняли несколько островов сами или помогли их захватить японцам, лишь бы они не достались Америке. Теперь мы более-менее защищены с востока – штатовским стратегическим бомбардировщикам неоткуда взлетать. Но вот южное и западное направление… Тут сложнее.

– Лаврентий клянется, что уже в этом году у нас будет своя бомба. Мы ждем. Вопрос, однако, в ином. Сейчас мы активно поддерживаем Восточно-Туркестанскую Республику, где хватает богатых урановых рудников. Чан Кайши против нашего там присутствия, но, чем бы ни завершилась война этого генералиссимуса с Мао – победой или поражением, нам придется делать выбор: или уходить из Восточного Туркестана и отдавать его китайцам, или оставаться. А что бы сделали вы, товарищ Рычагов?

– Безусловно, остался бы, товарищ Сталин.

Вождь кивнул:

– Жду вас вечером, товарищ Рычагов. С планом операции «Царьград».