Круиз протекает относительно спокойно, без особых происшествий.

Мэдди дождалась, пока Селин углубится в свой вступительный монолог, и начала пробираться через ряды капсульных кресел в сторону свободного пространства в задней части гостиной «Звездный мечтатель». Она уже практически справилась с задачей, когда пространные рассуждения Селин были прерваны голосом директора круиза, который по системе громкой связи напоминал пассажирам, что на корабле «объявляется двухчасовая готовность» к торжествам по поводу празднования Нового года.

– Воистину голос свыше! – саркастически заметила Селин, но Мэдди не ввело в заблуждение такое проявление ее хорошего настроения.

Селин весь день вела себя как ротвейлер, у которого ноют зубы: за кулисами отпускала язвительные замечания технику, пока тот устанавливал на ее инвалидную коляску передатчик микрофона, и жаловалась, что прожекторы светят неправильно и не дают нужного ореола вокруг ее прически.

– Знайте же, – продолжала Селин, когда объявление умолкло, – что когда вы вернетесь домой, отдохнувшие, загоревшие и, возможно, набравшие пару лишних килограмм… – она сделала паузу, подождав, пока затихнет прокатившийся по залу смешок, – вы уже не будете одни. Друзья мои, за долгие годы, помогая людям связаться с теми, кто уже ушел от нас, я уяснила две вещи, о которых могу заявить с уверенностью. Первое: смерти не существует. И второе: души тех, кто покинул физический мир, всегда находятся с нами…

Селин вернулась в свою привычную колею, и Мэдди позволила себе немного расслабиться. Прислонившись к колонне, она принялась массировать шею, безуспешно пытаясь унять головную боль, которая терзала ее с самого первого дня круиза. Вероятно, это было побочным эффектом лекарств против морской болезни, которые она принимала, однако яркая и красочная обстановка также не способствовала облегчению. Тот, кто разрабатывал декор судна, явно был неравнодушен к морю неоновых огней в стиле Лас-Вегаса и к обнаженным фигуркам ангелов – здесь буквально некуда было деться от увешанных лампочками пальм и голых херувимов, плотоядно взиравших вокруг. Как бы там ни было, но еще одна ночь, и она высвободится из этого плавучего притона. Первое, что Мэдди сделает, добравшись до своей квартиры, – это залезет в ванну и отскребет с кожи всю атмосферу этого корабля. Затем наберет в «Ююби» еды навынос – расколется на по-особому приготовленных крабов с прозрачной рисовой вермишелью и дополнительным чесночным соусом. Мэдди не боялась набрать лишних калорий: за прошлую неделю она точно потеряла здесь килограмма два с половиной.

– Привет, детка! – прозвучал над ухом громкий театральный шепот, и, обернувшись, она увидела Рэя, впившегося взглядом в ее декольте. Он сменил обычный комплект из шортов и темно-синей футболки на джинсы «Левайс» и тонкую светло-желтую рубашку, отчего стал похож на потрепанного жизнью ресторанного певца.

– Рэй, ты вроде должен стоять на входе и проверять билеты.

Сегодняшнее мероприятие было предназначено исключительно для так называемых «друзей Селин» – узкой группы избранных, заплативших бешеные деньги за то, чтобы отправиться в круиз с «экстрасенсом-медиумом номер один Америки», и Рэй не хуже Мэдди знал, что Селин устроит грандиозный скандал, если сюда попадет кто-то из незаплативших пассажиров.

Он пожал плечами.

– Ну да, да… Послушай, мы вчера останавливались на Косумеле, помнишь?

– Ну и что?

– А то, что я подговорил одного официанта пронести для меня на борт бутылку высококачественной текилы. Классная штука!

Одна из «друзей Селин», сидевшая в задних рядах, повернулась в кресле и шикнула на них. Мэдди с виноватым видом улыбнулась ей и строго посмотрела на Рэя, чтобы тот говорил потише.

– Ладно, все. Итак, после этого сборища у меня в каюте. Придешь?

В их сторону повернулись еще несколько лиц.

– Нет, Рэй, серьезно, а потише можешь?

– Подумай еще, – самодовольно ухмыльнулся он. – Пойду дерну холодненького пивка, пока наша леди-босс проделывает эти свои штуки.

Мэдди смотрела вслед Рэю, который вальяжной походкой направился в сторону бара, по пути высматривая официантку.

По мере того как Селин приближалась к кульминации вечера, атмосфера в зале становилась все более напряженной. Облизнув губы, она коснулась рукой груди и сказала:

– Я чувствую… Кто такая Каролина? Нет, погодите… Кэтрин? Кто-то на букву «К». Нет… Это определенно Кэтрин. Может быть, даже Кэти.

На ноги вскочил Джейкоб, и Мэдди почувствовала угрызения совести. Это был один из пожилых «друзей», и она питала к нему слабость. Ее восхищало его чувство стиля (он одевался, как приглашенный на свадьбу геев) и то, что он не был таким развязно нахальным, как многие другие. Бо́льшую часть круиза Селин притворялась больной и практически не показывалась на вечерах знакомств и коктейлях, так что Мэдди приходилось восполнять ее отсутствие. Общаться с фанатами Селин было частью ее работы, но одно дело переписываться с одинокими и отчаявшимися в онлайне и совсем другое – бороться с их страстным желанием встретиться со своим кумиром лицом к лицу. У нее разрывалось сердце, когда она слушала, как «друзья» надеются, что Селин свяжется с их ушедшими любимыми или близкими, а иногда и с умершими домашними животными.

– Кэти – моя сестра! – воскликнул Джейкоб.

– Ее я и чувствую, – кивнула Селин. – Знайте, что в данный момент она находится здесь. Ой… Почему я улавливаю запах жареной индейки? – Она едва заметно усмехнулась. – И сладкого картофельного пирога. Вкусного пирога, нужно сказать.

Джейкоб вытер глаза, натужно хватая ртом воздух.

– Она исчезла в конце семидесятых, как раз на День благодарения. А она… почила с миром?

– Да. Вы должны знать это. Она покинула физический мир и переместилась в мир света. Она хочет, чтобы вы знали: всякий раз, когда вы о ней думаете, ее душа находится рядом.

Джейкоб ждал чего-то еще, но Селин лишь пресно улыбнулась ему. Поэтому он просто кивнул и сел.

Селин снова прикоснулась к груди.

– Я слышу… Становится труднее дышать. Здесь находится кто-то, кто… ушел из жизни преждевременно. Я говорю о самоубийстве. Да, так и есть.

Лейла Нельсон, худощавая женщина с довольно жидкими волосами, вдруг вскрикнула и вскочила с кресла.

– Господи! Мой муж покончил с собой два года назад!

– Я хочу, чтобы вы знали: сейчас он появился здесь, моя дорогая. А что с его дыханием? Думаю… Он что, задохнулся? Это вам о чем-то говорит? Я чувствую запах угарного газа.

– Господи! Именно так он и ушел! В гараже, в своем «шевроле»…

– В своем «шевроле»… – Селин сделала паузу, чтобы подчеркнуть значимость момента. – А при чем тут апрель?

– У него день рождения в апреле.

– Ага, значит, в апреле у него день рождения. Да, именно это я и принимаю от него. Высокий мужчина…

– Джон был ростом пять футов восемь дюймов, – сказала Лейла с сомнением.

– Его можно было бы считать высоким, дорогая, если бы вы были на моем месте, – усмехнулась Селин. – Я слышу… Джон был недоволен своей работой? Это вам о чем-то говорит?

– Да! Он потерял работу и после уже не нашел аналогичную.

– А что за проблемы с его обувью?

– Боже! Он всегда жутко переживал за свои туфли, постоянно их чистил – эта привычка осталась у него еще со службы на флоте.

– Именно такую информацию я и получаю. Такое ощущение, что он был очень щепетильным человеком. Знайте же: он говорит, что то, что случилось с ним, то, как он умер, не имеет к вам никакого отношения. Он хочет, чтобы вы спокойно жили дальше.

– А он не против того, что я снова собираюсь выйти замуж?

Блин! Об этом Лейла ничего не говорила во время коктейля для «друзей Селин» накануне вечером, но Селин не смутилась:

– Он, наоборот, доволен тем, что у вас все складывается хорошо.

– Знаете, он был таким ревнивым мужчиной. Мне нужно знать еще вот что…

– Дорогая моя, я вынуждена вас прервать, потому что появляется Арчи. – Селин прижала руку к горлу. – Я буквально чувствую его тяжесть. Он идет очень энергично и настойчиво.

Мэдди с трудом сдерживала дрожь. Выдумка это или нет, но только Арчи, первоначальный дух-наставник Селин, который предположительно был беспризорником, умершим в Лондоне в конце девятнадцатого века, всегда вызывал у нее мурашки по коже. В наши дни было уже мало медиумов, которые воспроизводили голоса своих наставников, и, честно говоря, Мэдди казалось, что, когда голос Арчи прорывался через Селин, звучала она как актер Дик Ван Дайк, полощущий горло каустической содой.

Для создания драматического эффекта Селин выдержала театральную паузу.

– Здесь есть малый, который хотел бы перекинуться парой слов с Джуни, – продребезжала Селин голосом Арчи.

Хуанита, женщина, которая шикала на Рэя, тут же вскочила на ноги.

– Это я! Джуни – это мое прозвище!

Селин перешла на свой нормальный голос:

– Джуни, не переживай по поводу того, что не положила инсулин в холодильник. Он знает, что ты не нарочно.

Руки Мэдди внезапно покрылись гусиной кожей. Хуанита вчера вечером ни словом не обмолвилась насчет инсулина. Селин была настоящим экспертом в области «холодного чтения», однако это было необычайно точной деталью. Обычно она ограничивалась какими-то общими положениями.

Лицо Хуаниты напряженно сморщилось.

– Джеффри? Это ты, Джеффри?

Царивший в гостиной полумрак прорезала полоска света, когда через двери в дальнем конце зала проскользнул какой-то мужчина. Он был на два десятка лет моложе основного контингента приверженцев Селин, на нем были кожаные брюки и ботинки, руки покрывали многочисленные татуировки. Рэй незваного гостя не заметил: в этот момент он сидел, развалившись на табурете у барной стойки спиной к входу.

– Селин Дель Рей! – прокричал парень, решительно двинувшись к сцене и направляя в сторону Селин фотокамеру своего телефона. – Селин Дель Рей!

Черт! Через неделю после того, как Селин зарегистрировалась на этом корабле в качестве приглашенной знаменитости, Мэдди через Твиттер узнала, что на борту может быть известный блогер, и похоже, что он наконец решил проявить себя.

– Кто это? – откликнулась Селин, щуря глаза и вглядываясь в зал.

– Ваши комментарии по поводу того, что Лилиан Смолл собирается подать на вас в суд.

Аудитория дружно охнула. Существовало слишком много препятствий к тому, чтобы Мэдди смогла сама добраться до этого парня, а ждать, пока вмешается персонал судна, было некогда. К счастью, Рэй уже сообразил, что произошло, и поспешно пробирался к незнакомцу.

– Вы ведь знаете эту историю, верно? – злорадно обратился мужчина к уставившимся на него «друзьям Селин». – Эта так называемая медиум, эта хищница забросала миссис Смолл сообщениями, что ее дочь и внук живы и находятся во Флориде, тогда как анализ ДНК показал… – Он запнулся. – Он показал, что… – Он прижал ладонь ко рту. – Ох, блин…

С этими словами мужчина резко развернулся, проскочил мимо Рэя и выбежал из зала. Автоматические двери с шипением закрылись.

Рэй бросил взгляд на Мэдди, и та жестом приказала следовать за ним.

Селин снова едва слышно засмеялась, но сейчас это прозвучало как-то натужно.

– Уф… Я объясню вам, что это было, дайте минутку.

Она сделала большой глоток воды «Эвиан» из бутылочки, которую взяла в кармане своей инвалидной коляски. В зале повисла напряженная тишина.

– Знаете, всегда найдутся сомневающиеся. Но я ведь могу только повторять то, что передают мне духи. А в этой ситуации, понимаете… Погодите, я слышу еще что-то. Знаете, иногда духи обращаются ко мне так настойчиво, что я могу чувствовать то, что чувствуют они, ощущать вкус, запахи… И сейчас я чувствую… Дым. Я чувствую запах дыма… Я слышу… Кто-то из присутствующих потерял в огне своих близких? Кому-нибудь это о чем-то говорит?

Никто не отозвался. Мэдди нервно сжалась.

– Это может быть… да… видите ли, еще я чувствую запах бензина, так что, думаю, это могла быть автомобильная авария. Я слышу… У кого-то есть ассоциации с шоссе I-90?

Отозвался один из «друзей», двоюродный брат которого много лет назад погиб при лобовом столкновении на этом хайвэе. Мэдди, затаившая дыхание, позволила себе снова задышать. В зал осторожно проскользнул Рэй и с порога подал ей знак, что все о’кей. Она взглянула на свой мобильный. До конца оставалось пять минут. Мэдди незаметно продвинулась в сторону Селин и подала ей знак, что пора заканчивать. Рэю следует лучше выполнять свою чертову работу и выпроводить всех как можно скорее. «Друзья» были записаны на праздничный ужин во вторую смену, так что нужно выдвигаться в ресторан немедленно – если, конечно, они не хотят, чтобы им достались только игрушечные резиновые лобстеры.

Селин пожелала всем счастливого Нового года и закончила дежурной фразой насчет посещения веб-сайта, где имелись ссылки для приобретения одиннадцати ее книг. Мэдди успела выскочить на сцену прежде, чем ее захлестнуло цунами доброжелателей. Инвалидная коляска не была для Селин так уж строго необходима (хотя при приближении слишком рьяного фаната она могла скрыться от него, демонстрируя навыки не хуже, чем у участников гонок на Паралимпиаде), но сегодня вечером Мэдди была рада этому обстоятельству. Вблизи хорошо был заметен возраст Селин: ее восковая кожа вызывала воспоминания о яблоке, слишком долго провалявшемся в холодильнике, а губы цветом напоминали мясо, перележавшее в витрине кулинарного магазина.

Мэдди отстегнула микрофон и сунула его технику, прежде чем Селин успела наброситься на него с претензиями по поводу работы системы громкой связи, заставившей ее понервничать.

– Вы в порядке, Селин? – пробормотала она.

– Быстрее увезите меня отсюда, черт побери!

– Селин!

Мэдди не успела перехватить Лейлу, которая подскочила к ним с экземпляром второй части автобиографии Селин «Посредник в разговоре со звездами и загробная жизнь».

– Я хотела попросить вас еще вчера, на коктейле, но вы так быстро исчезли… Не могли бы вы подписать это для меня?

На губах Селин появилась ледяная улыбка.

– С удовольствием, моя дорогая.

– Не могли бы вы написать: «Лейле, моей самой большой почитательнице»? У меня есть все ваши книги – бумажные, электронные и аудио.

Мэдди протянула им ручку, искоса взглянув на Лейлу: заметила ли она, как у Селин дрожат руки? К счастью, та была слишком занята тем, что восторженно пожирала глазами своего кумира.

– Вы мне так помогли, Селин. Вы и Арчи, разумеется. – Лейла прижала книгу к груди. – Вы действительно внесли покой в мою душу. Джон… с ним было нелегко… Не знаю, как вы это делаете.

– Это просто Божий дар, моя дорогая. Я хочу, чтобы вы знали: ваша вера и поддержка много для меня значат.

– А вы очень много значите для меня. Этот ужасный человек, который сюда ворвался, он совсем…

– Селин очень устала, – перебила ее Мэдди. – Связь с духами отнимает много сил. Я уверена, вы отнесетесь с пониманием…

– О да, конечно, конечно, – торопливо кланяясь, затараторила Лейла и бросилась к остальным «друзьям», которые уже толпились у выхода.

К ним подошел Рэй.

– Селин, мне очень жаль, что так получилось.

Селин прищурила глаза, неестественно припухшие после неудачной подтяжки в восьмидесятые годы.

– Что такое? Какого черта, Рэй? Я тебе за это деньги плачу?

– Откуда мне было знать, что этот тип явится сюда? Всех остальных я проверял.

– Ты должен был стоять на этих чертовых дверях, Рэй!

– Селин, я уже сказал, что облажался. Больше этого не повторится.

Селин фыркнула.

– Ясное дело, что не повторится. Ладно, как бы там ни было, но куда он пошел после этого?

– Побежал в туалет. И выглядел так, будто вот-вот блеванет.

У Мэдди тоскливо сжался желудок. Сдуру прочитав в «Хафф пост» насчет вирусов на судах, теперь она при первой же возможности мыла руки и самозабвенно накачивала себя пробиотиками. Тем не менее это объясняло, почему блогер не появился раньше. Должно быть, все это время он сидел в своей каюте и периодически пугал унитаз.

– Хотите, чтобы я проводил вас в каюту? – спросил Рэй.

– В мой люкс, – фыркнула Селин. – Нет, не хочу. Убирайся с глаз моих долой! А это может сделать Мадлен.

Рэй с несчастным видом кивнул и скрылся. Мэдди мало что знала о его личной жизни, но слышала, что ему приходится платить алименты на ребенка одной из своих бывших. Рэй, конечно, трепло и развратник, но ей даже стало жаль его: только при большой удаче он сможет сохранить эту работу за собой, когда они вернутся в Майами. Телохранители у Селин надолго не задерживались.

– Эти проклятые блогеры и переодетые журналисты… – проворчала Селин и взмахнула рукой, командуя ехать вперед. – Сорок лет уже этим занимаюсь. Это Божий дар…

Селин продолжала что-то бормотать себе под нос. Мэдди вывезла коляску через служебный выход и часто замигала, ослепленная неоновыми огнями, заливавшими светом прогулочную палубу. Пассажиры сплошным потоком следовали к лестнице в ресторан на вторую смену. Молодые люди из числа команды в облегающих белых шортах и футболках с надписью «Фоверос – Веселье! Веселье! Веселье!», приплясывая румбу под приглушенную музыку в стиле калипсо, торговали пластмассовыми ангельскими крыльями и дьявольскими рожками для праздничной новогодней вечеринки, проходившей под лозунгом «Небеса и Преисподняя». Мэдди не собиралась принимать участие ни в каких весельях и торжествах. Она планировала уложить Селин спать, заказать себе в номер сэндвич с поджаренным на гриле сыром (желудок ее сжимался при одной только мысли о массово приготовленной кормежке из столовой и буфетов), а потом подняться на палубу «Лидо» на дорожку для бега трусцой. Сегодня она пока еще не выбрала времени, чтобы пробежать ежедневные пять миль.

Троица толстых мужчин с флуоресцентными нимбами на бритых головах уступила им дорогу, и Мэдди аккуратно завезла Селин в лифт, где, как обычно, стоял легкий запах рвоты. Локтем нажав кнопку палубы «Веранда», она откатила коляску как можно дальше от влажного пятна на ковре. Они поднимались через атриум, и сквозь прозрачные стены лифта постепенно становилось видно фойе и расположенные ниже коктейль-бары, доносилась мелодия песни «Реабилитация» в обработке под регги.

– Господи, мне нужно выпить, – вдруг сказала Селин.

– Мы почти приехали.

Мэдди вытащила коляску из кабины лифта и направилась в сторону отдельных кают для VIP-персон. Парочка смешливых пожилых дам прижалась к стене, пропуская их. Мэдди широко улыбнулась, чтобы хоть как-то скрасить раздраженное «Что?», прозвучавшее от Селин в ответ на поздравления с Новым годом, и помахала рукой Алтее, стюардессе с их палубы, которая как раз выходила из соседней каюты со стопкой полотенец.

– Добрый вечер, миссис Дель Рей и Мэдди! – откликнулась та. – Помощь не нужна?

Селин проигнорировала вопрос, но улыбка все равно не исчезла с губ Алтеи. Мэдди всегда удивлялась, как ей удается оставаться неунывающей, убирая за старыми придурками вроде Селин. Утомительную жизнерадостность, явно фальшивую, излучала здесь бо́льшая часть персонала, однако Мэдди не сомневалась, что постоянно хорошее настроение Алтеи не было притворством.

Пришлось несколько раз провести картой магнитного ключа через щель терминала замка, пока наконец не загорелась зеленая лампочка, после чего Мэдди провезла коляску через узкую прихожую к балкону и коллекции выпивки Селин.

Та ткнула пальцем в сторону телевизора.

– Ради бога, переключи этот чертов канал! Сколько раз я просила эту несносную женщину ни к чему здесь не прикасаться!

На экране Дамьен, директор круиза, – австралиец с застывшим взглядом человека, страдающего опасной формой маниакально-депрессивного психоза, – в очередной раз проводил экскурсию по кораблю. Мэдди быстро переключила телевизор, проскочив шоу «Прямой эфир в субботу вечером» с пародией на провалившегося на выборах кандидата от республиканской партии Митча Рейнарда и коммерческий торговый канал, где две немолодые дамы по очереди восторгались каким-то двухсторонним жакетом, пока наконец не остановилась на сюжете, в котором будут показывать новогоднее опускание шара времени на Таймс-сквер в Нью-Йорке. Без всяких подсказок она бросила в стакан с толстым дном несколько кусочков льда и налила Селин двойную порцию виски J&B.

Селин выхватила стакан у нее из рук и торопливо сделала большой глоток.

– Боже, так намного лучше! Ты хорошая девочка, Мадлен.

Мэдди закатила глаза.

– Что? Я не ослышалась?

– Арчи говорит, что ты подумываешь над тем, чтобы уволиться.

– Селин, я все время думаю о том, чтобы уволиться. Может, я бы не стала этого делать, если бы вы перестали называть меня бесполезной стервой.

– Ты же знаешь, что на самом деле я так не думаю. – Она снова ткнула пальцем в сторону телевизора. – Я не нуждаюсь в напоминании о том, что прошел еще один год. Поставь один из моих фильмов.

– Который?

– «Красотка».

Мэдди подключила жесткий диск и принялась листать меню, пока не дошла до папки Джулии Робертс. Она до сих пор не могла смириться со взглядами Селин на жизнь и ее приверженностью к романтическим комедиям девяностых. Мэдди давно потеряла счет скрипучим креслам в мотелях, в которых ей приходилось дожидаться, пока ее леди-босс заснет под предсказуемый финал какой-нибудь мелодрамы вроде «Французского поцелуя» или «Когда Гарри встретил Салли».

Селин затарахтела льдом в бокале, чтобы ей налили еще.

– Итак, что будем делать с Рэем?

– Вы начальник, вам и решать.

– Ты же знаешь, что он положил на тебя глаз, Мэдди.

– Он положил глаз на всех, у кого есть вагина. Он просто придурок.

Селин вздохнула.

– Я знаю. Симпатичные все такие. Он должен уйти. Однако это не решает твоих проблем, не так ли?

– А у меня есть проблемы?

– Тебе в жизни нужен мужчина, Мадлен. Пришло время оставить прошлое в покое.

– Только не нужно снова начинать! Какого черта я буду с ним делать?

Селин хмыкнула.

– Ну, если ты спрашиваешь об этом у меня…

– И что? Вы сможете сказать, как я смогу поддерживать какие-то отношения, разъезжая с вами по девять месяцев в году?

– Да, правильно, взывай к совести старухи! Ты можешь сегодня ночью пойти на вечеринку. Попробуй подцепить кого-нибудь из персонала в этих обтягивающих белых шортах. Сколько уже времени прошло? В смысле, с тех пор, как ты в последний раз…

– Не ваше дело.

– Это не ответ. Если хочешь, я спрошу Арчи, что он…

– Все, Селин, хватит, оставьте мою личную жизнь в покое!

– Я просто хочу сказать, что ты заслуживаешь большего.

– Можно воспользоваться вашей ванной комнатой?

Если она сможет спрятаться там и если ей повезет, Селин усядется смотреть свое кино, и тогда можно будет незаметно ускользнуть, не выслушивая все эти нравоучения.

– Валяй.

Мэдди зашла в ванную и заперла за собой дверь. По размерам эта комната раза в три превосходила аналогичную в ее каюте, здесь была джакузи и целая пирамида свернутых белоснежных полотенец. Она села на крышку унитаза и устало потерла виски. Благодаря этому нахальному парню Селин еще минимум неделю будет пребывать в депрессивном состоянии. И можно не сомневаться, что снятые им кадры уже выложены где-нибудь в YouTube. Селин подписалась на этот круиз как раз для того, чтобы уйти от жарких разборок после провала с Лилиан Смолл, но они обе с самого начала понимали, что это может привести к обратным последствиям.

После того как все пошло кувырком, Мэдди ни разу не сказала: «Я же вам говорила…» Она предупреждала Селин, чтобы та не ходила на шоу Эрика Кавано «Воспоминания о Черном четверге» – этот ведущий славился своими провокационными шутками в адрес медиумов, сайентологов и экстрасенсов. Плюс к тому Селин входила в пресловутый «Круг медиумов», которые объединились, чтобы, «совместно использовав свою энергию», выяснить таинственные причины четырех авиакатастроф, имевших место в 2012 году. Кавано в своем шоу в очередной раз радостно накинулся на медиумов после того, как был опубликован доклад Национального комитета по безопасности перевозок, NTSB, из которого следовало, что экстрасенсы потерпели здесь крах во всех отношениях. Справедливости ради нужно сказать, что Селин сдерживалась до последнего, пока речь не зашла о катастрофе во Флориде. Мэдди до сих пор не могла взять в толк, что заставляло ее леди-босс настоять на том, что Лори Смолл и ее сын Бобби, двое пассажиров, находившихся на борту авиасудна, упавшего на территории национального парка Эверглейдс, остались в живых. Даже после того, как ДНК Бобби и Лори была обнаружена в останках на месте катастрофы, Селин продолжала утверждать, что мать с сыном находятся где-то в другом месте, бродят по улицам Майами, полностью потеряв память. Трагедия заключалась в том, что Лилиан Смолл, мать Лори, потратила все свои сбережения на частных детективов, пытаясь ухватиться за эту сомнительную ниточку, и теперь какой-то предприимчивый адвокат взял это дело в свои руки и начал охоту на Селин.

Селин уже ошибалась и раньше, однако это был, без сомнения, самый громкий из ее провалов. C другой стороны, Мэдди была не вполне объективна в отношении Селин: скорее можно было бы сказать, что та время от времени случайно что-то угадывала и оказывалась права. Взять хотя бы сегодняшнее откровение с инсулином (хотя, возможно, это Рэй передал ей важную информацию – это Мэдди еще должна проверить). Она понимала, что статистически Селин обязана иногда угадывать какие-то факты, о которых не сообщала ни она сама, ни неудачник из бывших копов, которого ее леди-босс нанимала играть роль своего телохранителя, но все же на душе у Мэдди было тревожно. И ее начинали одолевать угрызения совести, которые обычно удавалось сдерживать. Они уже терзали ее. Было ошибкой знакомиться с «друзьями». Возможно, просто нужно положить конец всему этому. Но что дальше? Все, на что она могла надеяться со своим послужным списком, – это какая-нибудь дерьмовая работа с минимальной оплатой. Впрочем, она всегда могла, поджав хвост, уехать обратно в Великобританию. Ее сестре это понравилось бы: «Ну вот, Мэдди, я же всегда говорила, что это закончится слезами».

– Тебя там не смыло? – крикнула Селин.

– Уже иду! – отозвалась Мэдди.

Селин так и не отключилась.

Она уже приготовилась встать, когда пол вдруг накренился, заставив ее схватиться за держатель для рулона туалетной бумаги. Колени ее задрожали, под ногами чувствовалась сильная вибрация. Мигнул свет, послышался какой-то долгий механический лязг, а потом… тишина.

Чувствуя, как сердце лихорадочно стучит где-то в горле, Мэдди открыла дверь и поспешила в комнату.

– Селин? Мне кажется, с кораблем что-то не так.

Мэдди ожидала услышать в ответ какую-нибудь обычную фразу вроде «Да уж, черт побери, ты абсолютно права насчет того, что с нашим кораблем что-то не так, – это та еще дыра!». Но Селин сидела, опустив голову на грудь. Руки ее безвольно свесились с подлокотников кресла, а на ковре валялся стакан, видимо, выскользнувший из ее пальцев.

На экране Ричард Гир мчался по бульвару Голливуд. Затем телевизор погас.

– Селин? Селин, с вами все в порядке?

Ответа не последовало.

Мэдди прикоснулась к морщинистой коже на старческом запястье. Никакой реакции. Она обошла кресло и опустилась перед Селин на колени.

– Селин?

Не поднимая головы, Селин втянула воздух и издала жизнерадостный звук, напомнивший Мэдди голос Лиззи Бин – еще одного из духов-наставников Селин (хотя и не такого музыкального).

– Селин? – Мэдди вдруг стало тяжело глотать. – Эй! Очнитесь, Селин!

Внезапно Селин подняла голову и в глазах ее отразился такой неподдельный ужас, что Мэдди отшатнулась и опустилась на ковер.

– Господи!

Мэдди вскочила, намереваясь броситься к телефону, но в этот момент снова погас свет, корабль накренился влево и она споткнулась. Она старалась контролировать дыхание, и ей это даже почти удалось, когда в тишине каюты прозвучал кудахчущий голос Арчи:

– М-да, моя старушка. Вот это будет веселье!