50

Как вы помните, дорогая Агата, со мной всегда находится мой верный «браунинг». Но пускать оружие в дело я считаю возможным только для защиты чьей-то жизни, и своей – в последнюю очередь. Моим главным оружием является мой мозг и миллиарды его извилин. С этим оружием не совладать всем преступникам мира. Однако вернемся к рассказу, который веду для вас, отражая живые события. Быть может, они когда-нибудь войдут в какую-нибудь книгу, которую вы мечтаете написать.

Умный убийца хорош тем, что может не скрывать своих намерений. Он будет совершать все на виду, а прятаться в тумане, который сыщик сам напустит в своем мозгу. Что особенно часто происходит в закрытом, отрезанном от внешнего мира помещении, где собирается некоторое количество приличных господ. Я не сомневаюсь, что среди жителей нашего пансионата находится убийца. Я не сомневаюсь, что вещь, которую я разыскиваю, уже у него. Вопрос в том, как его вычислить. Сейчас меня меньше всего волнует вопрос, как ему удалось убить мистера Маверика, это, как ни странно, дело второстепенное. Мне важнее зайти, что называется, с конца и сразу указать на виновника. И вот почему.

В обычных условиях расследования у себя в Бельгии я располагаю неограниченным арсеналом средств. Здесь, в России, я вынужден опираться только на себя. Плюс язык, который может многое скрывать. Поэтому к своей цели мне придется идти куда более прямым путем, чем я привык.

Я обратил внимание на одно странное происшествие. Как вы помните, среди гостей есть пара добропорядочных буржуа, некие Strepietoff, привожу фамилию на слух. Для простоты назовем даму «госпожа S». Эта дама о чем-то беседовала с очаровательной барышней Марго, смысл мне был, к сожалению, не ясен. Тем более что они говорили вполголоса. Мне показалось, что госпожа S в чем-то упрекала Марго. Как вдруг эта милая девушка с размаху нанесла госпоже S пощечину, от которой та повалилась на пол. Этого было мало. Марго в ярости подскочила к беспомощной женщине и стала бить ее изо всех сил ногами.

Хоть меня это и не касается, но равнодушно наблюдать за подобной сценой – выше моих сил. Я постарался заявить о недопустимости такого поведения, но меня обозвали бранным словом. Повторять его не буду. Всему есть предел. Этого стерпеть было нельзя. Я схватил Марго в захват и оттащил от несчастной. Надо сказать, что барышня обладает не только бешеным темпераментом, но и силой. Я еле мог удержать ее. Когда же ее силы истощились, она обмякла. Я решил, что бедняжка теперь станет тиха. Как же я ошибался.

Стоило мне ослабить захват, как на меня обрушился град ударов. Я еле-еле уворачивался от разъяренной фурии. Она, как кошка, старалась задеть мне глаза. Когда же это не удалось, Марго попросту кинулась и укусила мне руку. Поверьте, дорогая Агата, боль была столь сильна, что я чуть не вышел из себя и не прибил ее на месте. К счастью, вовремя подоспел ее отец и увел ее.

Наконец я смог оказать помощь несчастной госпоже S. Усадив ее, я стал мягко спрашивать, что вызвало такой припадок гнева. К моему сожалению, госпожа S могла связать лишь пару слов по-французски. Даже из них я понял, что Марго скрывает какую-то тайну, которая стала особо опасна в свете происшедших событий. Откровенность милой дамы была полной, но я не мог до конца воспользоваться ею.

Любой другой сыщик счел бы, что между двумя женщинами просто возникла ссора, что бывает не так уж и редко. Однако в этом случае меня куда больше интересует другое: насколько я могу судить, Марго и госпожа S незнакомы, во всяком случае, в вагоне поезда на это ничто не указывало. Как же тогда госпожа S знает какую-то тайну Марго? Почему же они могут обсуждать ее почти прилюдно? Пока это только вопросы. Ответы будут несколько позже. Моя же уверенность, дорогая Агата, только усилилась: в этой компании не все так чисто, как может показаться на первый взгляд. Или, вернее сказать, кое-кто тщательно скрывает происходящее здесь на самом деле.

Повторюсь: раскрыть убийство и найти вещь будет не так просто, как казалось мне поначалу… Но трудности лишь придают мне задору.