ГЛАВА 41,

На следующее утро Сидоров проснулся от какого-то странного мягкого стука. Оглядевшись, он понял, что стук идет от телевизора, у которого сидел Кролик и нервно стучал задней лапой по столу.

Минуту профессор пытался понять, что хотел сказать этим месседжем Постоянный Друг Семьи. Кролик всё время поворачивал голову к экрану телевизора, из чего Сидоров сделал вывод, что он призывает его включить.

По телевизору шла программа «Обо всём понемногу», и очередной ученый убеждал домохозяек, что любой порядок, может возникать за счет хаоса, точнее говоря, за счет возникновения… «проекта».

Сидоров вопросительно посмотрел на Постоянного Друга Семьи, а ученый продолжал.

– …Если нам попадается кролик (здесь ученый показал рисунок из детского альбома, который скорее изображал зайца), у нас нет необходимости рассматривать его как результат некоего «проекта». Этот кролик возник как «промежуточный продукт»! – ученый сделал многозначительную паузу, – «продукт» на долгом пути, которым Вселенная движется к своему вырождению и Мировому Хаосу…

Красные глаза Кролика пылали крайним возмущением, скорее всего, он был недоволен формулировкой промежуточный продукт.

– Кролики, как цветы примулы, поросята или даже мы, люди, – увлеченно продолжал ученый, – всего лишь элементы гигантской сети взаимосвязей, имеющей поистине космические масштабы!..

Сидоров сочувственно погладил Кролика по шерстке, но, похоже, этого было явно недостаточно, и тогда он переключил программу.

На другом канале шла передача «Приготовь сам!».

Чтобы успокоить Постоянного Друга Семьи Сидоров предложил ему модифицированную морковку, от которой тот с негодованием отказался, и сразу же стало ясно, почему.

…На светском обеде в Белом Доме, данном в честь Святого отца, меню включало традиционные блюда баварской кухни. В итальянском посольстве в честь Папы выступил Пласидо Доминго, – бойко рассказывал ведущий о пребывании Папы в США. – Меню до ланча держалось в строгом секрете. Его составляли шеф-повар ресторана Фабио Сальваторе и 23 его коллеги. Владелец ресторана Франко Нусчезе сообщил, что в меню входит итальянская паста, приготовленная по рецепту его любимой бабушки.

– Бог призвал Вас на это служение для всех нас, – сердечно поблагодарил шефа-повара Святой отец, а заодно отпустил ему грехи.

Сидоров с сочувствием посмотрел на Кролика и снова переключил канал.

Там шла программа «Что нам ждать от 2017 года?».

– Сегодня весь мир в ожидании 2017 года, потому что он будет годом Кролика! – радостно сообщила одна из бывших жен Павла Глобы, – согласно календарю древнего Китая, Кролик будет металлическим.

Постоянный Друг Семьи вздрогнул, как от удара тока, и мелко задрожал.

– …Для начала вспомним предыдущий год Кролика, – таинственно продолжила бывшая жена, – Это был 1999 год и принес он с собой много весьма печальных событий: война в Югославии, теракты в России. Кровь, горе, разрушения…

По мере рассказа Кролик всё больше сникал под грузом растущих обвинений и ответственности перед мировой общественностью. На него было жалко смотреть, и Сидоров решительно выключил телевизор, взял Кролика на руки, прижал к своему чуткому сердцу и клятвенно пообещал попросить самого Папу Римского предотвратить ужасную угрозу, нависшую над неизвестным кроликом, которому грозит превращение в рулетики из кролика с морковью.

Похоже, что Постоянный Друг семьи доверился профессору, перестал дрожать и милостиво съел элитный лист капусты, впрочем, решительно отказавшись от модифицированной морковки.

Сидоров снова включил телевизор, рассчитывая, что про кролика уже рассказано вполне достаточно. Но не тут-то было – одна из бывших жен Павла Глобы продолжала:

– Кроликами родились Ингрид Бергман, Льюис Кэрролл, Фидель Кастро, Моше Даян, Альберт Эйнштейн, Иосиф Сталин, Лев Троцкий и королева Виктория…

Интересно, подумал профессор, кого больше рождается в год Кролика – гениев или злодеев?…

Профессор решил настойчиво посоветовать Йоко-сан выйти замуж именно в этом году.

– То есть мне – благосклонность, – сделал вывод Сидоров. – Это хорошо.

– неожиданно закончила бывшая жена Павла Глобы.

– Не любит хаоса! – с удовлетворением повторил Секретный агент Хаоса № 17 и решил привлечь Кролика к программе борьбы с Мировым Хаосом.

Ватикан встретил Сидорова небывалой жарой и безумным скоплением туристов, которые стремились поскорее всё увидеть перед грядущим Мировым Хаосом.

Впрочем, сам член Высокого руководстваехал из аэропорта в большой черной машине с гербом Ватикана и с кондиционером – в сопровождении посла Японии при Святом Престоле господина Асикара-сан и двух хорошеньких монашек, которые с трудом сдерживали желание пококетничать с профессором и ободряюще, как ему показалось, улыбались.

Сидоров даже застеснялся и с удовлетворением отметил явный прогресс в церемонии встреч VIP– гостей Ватикана – уже с первых минут пребывания в Святом городе гостя должна сопровождать Красота и Гармония. И это правильно – всё стремительно меняется в мире, может, потому, что становится очевидной неизбежность приближения Мирового Хаоса, и надо спешить наслаждаться Прекрасным.

Господин Асикара-сан сообщил Сидорову, что обратился к Святому отцу с просьбой принять дорогого профессора, получил Высочайшее милостивое согласие, и такая аудиенция сегодня состоится.

Секретный агент Хаоса № 17 заволновался и стал мысленно репетировать своё Послание Миру и Человеку.

Машина подъехала к воротам во Внутренний двор Ватикана, а профессор задумался, можно ли считать монашек знаком начавшегося неизбежного Финала? В таком случае можно было бы сказать, что Конец Света прошел благополучно!

– Не правда ли? – обратился он к декоративным швейцарским гвардейцам, которые взяли на караул средневековыми алебардами, отдали профессору честь, но отвечать не стали, хотя они наверняка были с Сидоровым согласны.

Профессор милостиво им улыбнулся и приветственно помахал рукой.

У подъезда внутреннего двора господин Асикара-сан передал профессора в руки Префекта Папского Дома монсеньора Джузеппе Верди. Он был сама любезность, поддержал за локоть выходящего гостя, протянул руку.

Тут Сидоров стал лихорадочно думать, нужно ли целовать руку прелата, как это делали во всех фильмах. Но затем он решил, что его духовное звание Великий Бхатта (Человек Великой Мудрости), скорее всего, не позволяет ему целовать руку Префекта, исповедующего другую религию.

Сидоров широко улыбнулся, протянул руку для рукопожатия, затем сказал, что очень любит его оперы – они такие мелодичные и вообще…и песни неплохие…, и любезно поинтересовался, какие новые вещи написал монсеньор Верди.

Префект таинственно улыбнулся и сказал, что непременно позже подробно расскажет об этом профессору, а сейчас его проведут к опочивальне, где Член Высокого руководства сможет отдохнуть и привести себя в порядок.

Сидоров решил, что, скорее всего, Джузеппе Верди уже исписался и похвастаться ему нечем, но виду не подал, сообщил, что с нетерпением будет ждать постановки его новой оперы, и в сопровождении теперь уже монаха-послушника отправился в опочивальню.

После обеда, чем Бог послал, в компании безмолвных участников трапезы и с чтением по-латыни благодарственной молитвы Сидоров в сопровождении гида совершил VIP-экскурсию по достопримечательностям Ватиканского дворца.

Особое впечатление произвела на профессора Сикстинская капелла, где его внимание привлекла фреска «Отделение света от тьмы», в которой Бога Саваофа, борющегося с Хаосом, как сказал гид, Микеланджело наделяет собственной страстью. Правда, о какой именно страсти идет речь, гид не уточнил, а профессор, находясь в святом месте, спросить не решился.

Секретный агент Хаоса № 17 стал размышлять, как лучше изобразить Хаос, чтобы простой трудящийся понял суть дела и вступил в ряды борцов с Мировым Злом. Микеланджело он сразу же включил в число активистов.

В другом зале музея Сидорову показали картину Айвазовского «Хаос. Сотворение мира».

– Папа Григорий XVI наградил вашего художника золотой медалью, – порадовал профессора гид. – По этому поводу Николай Гоголь шутливо сказал Айвазовскому: – Твой Хаос поднял хаос в Ватикане.

Профессор стал вспоминать «Мертвые души» и подумал, что, на самом деле, Николай Васильевич прекрасно описал наш родной российский хаос, и сегодня он мог бы оказать неоценимую помощь Сидорову. Но, увы – не окажет! И ему придется принять выпавшую из рук великого сатирика эстафетную палочку.

Тут они оказались в большом и пустынном внутреннем дворе Пинии. Туристов сегодня не было, и двор хорошо просматривался. Внимание Сидорова привлек размещенный в центре большой сверкающий на солнце Золотой шар.

Пока они шли к нему, гид рассказал, что это «Земной шар» – шедевр современного искусства скульптора Арнольдо Помодоро.

Сидоров зачарованно смотрел на вращающийся четырехметровый зеркальный шар, расколотый безобразными черными трещинами, ползущими изнутри, где просматривался шар поменьше – символ нашей планеты в окружении Вселенной.

Внутри шаров расположены сложные, малопонятные механизмы этих двух неразрывных систем.

Отражение профессора скользило, прерываясь на черных трещинах и снова появляясь на зеркальной поверхности. Член Высокого руководства с интересом следил за причудливыми зигзагами своего лица и радовался, как ребенок.

А затем подумал – ведь и он принимает участие в разрушения нашей хрупкой планеты и решил взять на себя новые, повышенные обязательства по борьбе с Мировым Хаосом.

Мелодичный звук колокольчика вернул профессора к действительности, и он увидел приближающихся двух священников. Вдруг Сидоров осознал, что этот человек в белоснежных одеждах и есть сам Папа, имеющий высшую земную власть над миллиардом душ.

Сопровождал его уже знакомый Префект Папского Дома монсеньор Джузеппе Верди.

Гид как-то незаметно исчез, а Сидоров пришел в страшное волнение, задрожал, совсем как Кролик, стал почему-то вспоминать названия опер Верди, потом сообразил, что, скорее всего, Папе это вряд ли понадобится, а монсеньор сам обещал рассказать о новых работах…

Его метания прервал сам Папа и приветствовал на русском языке как поживаете, господин профессор? На что Секретный агент Хаоса № 17 уже собирался, было, подробно раскрыть все профессиональные тайны Члена Мирового правительства (хотя и без портфеля, но всё же!), как тут Святой отец протянул ему руку, которую Сидоров не мог не поцеловать, несмотря на свое почетное звание Великий Бхатта (Человек Великой мудрости).

Папа пригласил гостя присесть рядом с ним в одно из кресел, монсеньор Верди разместился за спиной профессора.

Сидоров почтительно молчал, ожидая инструкций.

Папа тяжело вздохнул и задумчиво посмотрел на сверкающий Земной шар, очевидно размышляя, с чего начать ремонт нашей несчастной планеты.

Затем он с улыбкой обратился к Сидорову на итальянском, а монсеньор Верди переводил.

Нет, Папа не смотрит на мир как на безнадежный Хаос. Библия говорит о мировой Бездне, но в ней нет ни малейшего намека на то, что Бездна существует извечно… Мир – это не хаос, мир управляется Богом, а Бог есть Любовь, – как сказал апостол Иоанн. В человеке же… – здесь Первосвященник сделал паузу и строго посмотрел на Сидорова, – сталкиваются добро и зло.

Профессор почувствовал себя виноватым и огорчился.

– продекламировал Святой отец, и Сидоров был уверен, что Папа обращается лично к нему – тем более, что профессор, как мы знаем, слыл известным специалистом мирового уровня в области борьбы с непостоянством берегового ветра.

Секретный агент Хаоса № 17 лихорадочно искал, чем ответить на такое доверие Святого отца и, вернувшись в беседу, услышал:

– Те, кто поклоняется счастью, как идолу, ошибаются, они возводят свое личное счастье на место Бога.

Тут профессор решил, что молчать дальше нельзя, и заверил Папу, что ни он, ни Кролик совершенно не стремятся к личному счастью, а совсем наоборот… Что наоборот, Сидоров не смог сформулировать, но красочно изложил перспективу грозящей катастрофы для всех кроликов мира, рискующих оказаться рулетиками с морковкой.

Папа милостиво выслушал его и стал излагать свою позицию по Кролику.

– В Библии, сын мой, есть сравнение кролика, прыгающего по скалам с человеческой Душой, ищущей Бога… На иконах деву Марию изображают с кроликом у ног, как победившую земные соблазны…

Сидоров никак не мог понять, является ли это само по себе тяжким обвинением Постоянному другу семьи, известному своими непомерным стремлением к размножению, или же Святой отец размышляет теоретически. И профессор поспешил согласиться с очевидным фактом, что кролик, конечно, очень плодовит… даже очень, можно сказать, неприлично плодовит… Но таким его создал для чего-то сам Создатель! – убежденно завершил Защитник братьев наших меньших.

При имени Создателя Папа согласно кивнул и сказал, что скоро выйдет его внеочередная энциклика «Oryctolagus cuniculus», где кролик будет объявлен библейским животным, не подлежащим убиению.

– Правда, – добавил Первосвященник, – учитывая неконтролируемую плодовитость кролика, Святой престол снимает с себя всякую ответственность за непредсказуемые и, скорее всего, катастрофические последствия этого шага.

А что касается бабочки, – продолжил Папа, – младенца Христа иногда изображают с бабочкой, сидящей на его руке, ибо она есть символ Воскрешения и Возрождения Души. Помни об этом, сын мой, – И да поможет тебе Бог! – сказал Святой отец, перекрестил Сидорова и отпустил ему возможные грехи.

Папа поднялся, давая понять, что беседа завершена, и протянул на прощанье руку. Секретный агент Хаоса № 17 ее поспешно и с благодарностью поцеловал.

А монсеньор Джузеппе Верди, пообещал, что в своих новых операх и песнях он непременно расскажет всему просвещенному миру о подвижнической деятельности Сидорова и его непримиримой борьбе с Мировым Хаосом.

Затем он протянул в роскошной черной кожаной коробочке с папским гербом на крышке личный подарок Святого отца – ручку Золотое Перо, в которой заключена Сила Стихий.

Сидоров прижал коробочку к груди и спросил, что значит «Oryctolagus cuniculus». Монсеньор Верди коротко ответил: КРОЛИК.

Счастливый Сидоров сразу же послал Кролику SMS-ку.

В SMS-ке Ване он написал: