13. Человек с мозолью
Язин заговорил медленно и спокойно.
— Позвольте, товарищи, поделиться с вами тем, что наш коллектив собрал за истекшие дни.
Голос полковника звучал мягко. Скопин и Пургин уже без стеснения любовались его открытым и выразительным лицом, манерой держаться просто и вместе с тем значительно.
— Ущерб от кражи журнала значительно больше, чем мы можем представить себе: журнал даёт ключ к смежным областям нашей атомной промышленности.
При этих словах Пургин почувствовал, будто чьи-то руки сдавили ему горло.
— Генерал Долгов сообщил мне о случившемся ещё 12-го днём. В тот же день в шесть мы прибыли сюда с группой людей БОРа. Благодаря содействию УКГБ у нас все условия для поисков врага.
Обстановка, вкратце, такова: в Главуране сфотографирован секретный журнал, а ещё через день совершено бесцельное и ненужное на вид нападение на обходчика. Оба раза преступник проникает в главк неизвестным путём и оба раза бесследно исчезает. Предполагается, что враг или находится в Главуране, или же имеет там одного, двух, — тут Язин сделал ударение, — осведомителей. Осмотр места преступления с собакой кончился неудачей. Вполне очевидно, что наш противник вооружён новейшей техникой, и такой, с которой мы, быть может не встречались ранее. Поэтому мы, со своей стороны, воспользовались рядом приборов, которые могут раскрыть то, что недоступно для пяти человеческих чувств. Позвольте теперь проинформировать вас о проделанной работе.
Первое. Уместен вопрос: «Было ли в действительности, проникновение в сейф? Если было, то чем оно подтверждается?»
На это мы получили немедленный и точный ответ: проникновение имело место. Это подтверждается тем, что печать на сейфе снималась амастом, то есть составом, который отделяет мастику собственно печати от картона и позволяет извлекать страховой шнурок без нарушения рисунка печати. В подтверждение прочитаю свидетельство химика-эксперта, исследовавшего печать, картон и шнурок.
Язин достал лист из чёрной папки и прочитал:
— «Обследована большая печать на картоне 7 на 10 сантиметров овальной формы с осями 4 на 6 сантиметров. Картон билетный, особой плотности, из тряпичной полумассы, проклеен фенол-формальдегидной смолой. Цвет печати вишнёво-коричневый, консистенция вязкая, № 9, в составе воск, цезарин, канифоль, мастика и красители. Оттиск печати, в виде ветряной мельницы, нанесён ручным серебряным штампом. Стереографическая сверка металлической печати и исследуемого оттиска результатов не дала — схожесть полная, искажение 0,2 % в обычных границах. Химическая проверка печати дематолом и антикратом результатов не дала. Был применён метод Сухова с микроуловом быстроиспаряющихся частиц. Обнаружено следующее: мастиковая печать снималась с картона амастом на эфирной основе. Следы эфира в количестве 0,0079 % обнаружены в межволоконных воздушных пузырьках билетного картона…».
Прервав чтение, Язин сказал:
— Но тут возникает вопрос: почему электрорегистратор не отметил проникновения в сейф, хотя, как известно, прибор в полной исправности? На это отвечает заключение нашего инженера-электротехника.
Язин извлёк из той же папки второй лист и повернул его к свету:
«Исследован двухокончатый электрорегистратор КС-45, серия XI, № 518, напряжение 110 вольт, установлен в спецчасти Главурана, Ясногорск. Ход мотора ровный, скоростъ 700 оборотов, наружных повреждений нет, электропроводка скрытая.
Осмотр при обычном и ультрафиолетовом освещении подтверждает, что аппарат и проводка не нарушились. Установлено, однако, что железный кожух регистратора притягивает мелкие стальные предметы. Необычные магнитные свойства кожуха — доказательство того, что регистратор подвергался намагничиванию. Подтверждение — микроскопические вмятины вокруг прибора, предположительно, от ножек кольцевого электромагнита большой мощности, пущенного в действие, скорее всего, от цоколя настольной лампы кабинета.
Вывод: электрорегистратор отключился путём временной остановки мотора сильным электровозмущением. Установить время и длительность отключения не представляется возможным.
Свидетельство микроследоскописта Лишнева касательно кольцевых вмятин от ножек электромагнита прилагается…».
Язин убрал документ в папку и продолжал:
— Второе. Если разведчик открывает сейф в спецчасти секретного учреждения и не похищает главного журнала, то, естественно, он его фотографирует. Поэтому мы интересовались — был ли сфотографирован главный журнал?
Микроанализ воздуха в кабинете товарища Ильина, произведённый вечером 12 июля, показал, что воздух близ сейфа насыщен частицами магния, кальция, бертолетовой соли. Этих частиц особенно много на правом углу письменного стола.
Не буду читать заключения: это слишком долго, но эксперт установил, что фотографирование шло на столе при сильном освещении составом, из которого изготовляются авиаосветительные бомбы.
Третье. Что же в журнале было сфотографировано? В этой папке, — Язин приподнял кожаную папку перед собой, — лежит экспертиза, которая говорит, что враг сфотографировал каждую исписанную страницу, а также и обложку.
Четвёртое. Мы интересовались временем проникновения врага в сейф. Измерение скорости восстановления вмятин картона на обложке журнала, скорости испарения каучуковой влаги на страницах журнала, скорости высыхания амаста на картоне и, наконец, вычисление коэффициента диффузии магниево-кальциевых газов воздухе, говорят, что преступник находился в кабинете между часом и четырьмя ночи.
Пятое. Каким путём неизвестный проник в кабинет Ильина? Через двери, окно, или через иной ход? Это вопрос исключительной важности. Версия с потайным ходом, как будто, отпадает: кабинет бронирован сталью. Изучение оконных решёток показало, что решётки не снимались уже много лет, краска на креплениях не нарушена, не обнаружено каких-либо следов взлома и на стальных прутьях решётки, не считая следов прикосновения уборочной метлой.
Отсюда следует вывод, что шпион, быть может, пользовался дверью. Разумеется, это черновое предположение. Скрытый рубильник в двери Ильина открывается ключом особой конструкции, который товарищ Ильин всегда носит с собой. Если враг проник этим путём, он должен быть информирован и о ключе, и о местонахождении рубильника. Здесь можно видеть лишнее доказательство того, что в Главуране у шпиона есть сообщник.
Теперь, товарищ Пургин, — обратился Язин к управляющему, — позвольте один вопрос. Кто из сотрудников Главурана знает о существовании рубильника и о способе открывания двери в спецчасть?
Пургин задумался, обхватив левой рукой подбородок.
— О том, как открыть дверь снаружи, — наконец, заговорил он, — знает мой секретарь Ипатов. Но он и не подозревает о существовании главного журнала. Конечно, знает Ильин, затем Нежин, Головнин. Ещё… — тут Пургин опять задумался, — Левартовский, Чернов. Ну, Попов, разумеется.
— И никого больше?
— Никого.
— Шестое. Очень важно знать, как враг проник в здание и как поднялся на пятый этаж. Даже войдя в здание, почти невозможно попасть наверх. Путь на территорию главка через забор, как будто, исключается, хотя и не является невероятным. Проникновение через ворота отпадает безусловно. Остаётся потайной ход под забором или иной путь, пока нам неизвестный. Кстати, товарищ майор, какая организация строила здание Главурана, и кто главный инженер — строитель?
— Не знаю, — смущённо ответил Ганин, — мы этим не занимались.
— Итак, — стал опять литься голос Язина, — пока это всё. Вопрос, каким образом враг проник в здание, временно оставляем на той же ступени неопределённости.
— Не мог ли человек пробраться в маскировочной одежде или лучеотражательном костюме? — спросил полковник Берёзов. — Такая одежда открывает большие возможности.
— Вполне возможно, — согласился Язин. — Мы думали и об этом. Однако на каменном заборе мы не нашли каких-либо следов. Осмотр, правда, шёл после дождя.
Наконец, седьмое. Всех нас, разумеется, всего более интересует личность врага.
Признаюсь, мы пока не знаем его, но кое-что сказать о нём сможем. Ультрадактилоскопическое изучение журнала говорит нам о трёх вещах:
А. Преступник был в резиновых перчатках из натурального каучука — «парагумми», который получают из каучукового дерева Неvеа brasiliensis. Наша промышленность не выпускает изделий из «парагумми». Отсюда вывод: перчатки у преступника из-за границы.
Б. Измерение глубины пальцевых вмятин на бумаг подтверждает, что проникший, фотографируя листы журнала, едва касался бумаги, порой же перелистывал их иглой. Отсюда два вывода:
Преступник был совершенно спокоен, пальцы его не дрожали, что неизбежно привело бы к вмятинам, которые наши приборы немедленно зарегистрировали бы. Значит, работал профессионал, не впервые открывавший сейф. Второй вывод — предатель, сидящий в Главуране, всего лишь наводчик.
В. Удалось установить также более или менее точный диаметр пальцев преступника. На отдельных страницах, особенно на верхней обложке, ткань которой, к счастью, медленно принимает прежний вид, — вмятины заметны сильнее. Измерение их, по методу Пучкова, говорит, что у шпиона толстые, массивные пальцы, может быть, с мозолью на левом указательном пальце. Отсюда возможен вывод — пробравшись в Ясногорск, разведчик враг скрывается под маской рабочего, или, во всяком случае человека, труд которого наводит на пальцы рук мозоли. Местонахождение мозоли, листание левой рукой, места прикосновения иглой к страницам, — всё это указывает, что шпион — левша.
И как общее заключение, скажу, что враг проник в Главуран один. Дактилоскопическим и следоскопическим способами не обнаружено где-либо следов человека, не считая оттисков на журнале. Работа в одиночку — это практика международных разведчиков из соображения лёгкости проникновения, исчезновения и маскировки.
Итак, перед нами иностранец, который, разумеется, владеет русским языком, человек большого ума, железных нервов, значительной физической силы, высоких технических познаний, с неограниченным запасом советских денег и, несомненно, военный. Он имеет наводчика или наводчиков, работающих в Главуране, а точнее — в спецгруппе или спецчасти. Есть некоторые основания полагать, что шпионская кличка главного из них — Синий Тарантул. Напомню: «тарантул» — это ядовитый паук, опасный для человека.
Вот пока всё, что я могу вам сообщить. На этом позвольте закончить, — и Язин, закрыв чёрную папку, вновь положил на неё руки.
Вопросов ни у кого не было и, взглянув на часы, генерал Долгов сказал:
— Товарищи, истёк тот час, который мы могли отдать совещанию. Будем помнить, что наиболее трудная часть наших срочных, я это подчёркиваю, поисков — впереди. Через десять-двенадцать минут вы, товарищи, будете у себя в кабинетах. К тому времени наши курьеры доставят вам пакеты. В них мы изложили те виды помощи, которые хотелось бы получить от каждого из вас.
