К высокому цилиндрическому зданию, стоящему одиноко в стороне от канала Амброзии, бесшумно подлетел радио-аэробиль.

На откидную площадку у крыши дома из аэробиля вышел доктор Ни-Асту-Сол и бросил рассеянный взгляд вокруг.

С востока поднимался Деймос.

Его узкий серп отражался, дробясь в темной воде канала.

По направлению к Деймосу, сверкая в темном небе длинными рядами огней, неслись три аэробиля пригородного сообщения.

На западе, над городом Солнца, в небе горели исполинские огненные столбцы вечерних газет.

Открыв дверь в крыше дома, доктор Ни-Асту-Сол на электро-кресле бесшумно спустился к себе в кабинет.

Мягкий свет радио-лампы освещал лишь громадный стол, сплошь заставленный приборами. Весь кабинет находился в тени.

Доктор Ни-Асту-Сол был маленького роста, с голым черепом, с большим, выдающимся вперед широким лбом, развившимся за счет лица. Одет он был в легкую хитонообразную одежду.

Он, видимо, был чем-то озабочен, потому что сейчас же, сняв особой конструкции темные очки, подошел к радио-телефону и взял приемник. Через секунду в металлическом зеркале у радио-телефона вырисовалась стройная, миниатюрная фигура, одетая так же в хитонообразную одежду.

— В чем дело, отец?

— Мне, нужно тебя немедленно видеть, Ги-Сол. Захвати с собой мужа и инженера Ок-я-ги.

— Хорошо, они как раз у меня… Сейчас распоряжусь подать аэро.

Через пять минут над домом спустился радио-аэробиль Ану-Ала-А. мужа Ги-Сол и редактора газеты «Межпланетные известия».

В кабинете бесшумно появились двое мужчин и женщина.

Доктор Ни-Асту-Сол подошел к стене и повернул один из системы рычагов. Со всех сторон кабинет окутали непроницаемые жалюзи — заглушители.

— Так будет безопаснее от газетных репортеров… — сказал он, здороваясь с пришедшими. Потом сел в громадное мягкое кресло и начал тихим, немного надтреснутым голосом.

— Простите, я намерен надолго занять сегодня ваши мысли. Вы все мне одинаково близки. Вы, Ану-Ала-А, муж моей дочери, вы, Ок-я-ги, жених второй моей дочери Ни-Сол, которая, — вам, конечно, это еще неизвестно, — бесследно пропала. Не делайте пожалуйста, Ок-я-ги, трагических жестов! Я вас пригласил сюда не для этого. Имейте терпение, все придет своим чередом. Мне уже не одна тысяча лет, и вы, конечно, знаете, что я родился у Исменийского озера, в городе Исменах. Этот город постигла страшная участь. Он был разрушен упавшим в эту местность нашим спутником, когда-то бывшей нашей колонией, Фобосом. Я спасся чудом, попав еще до начала всеобщей паники в аэробиль моего друга.

Все северное полушарие подверглось разрушению. Местность, когда-то существовавшая между городами Бореосиртисом, Исменами и каналом Оксус, от невероятной силы удара превратилась в огненно-расплавленную массу. В этом жидком огне сгорела вся наша культура северного полушария.

Климаты изменились, и на всей планете наступила тропическая температура. Наши безводные моря вновь наполнились водой, разрушая наши города и уничтожая пашни.

Это было трудное время. Много потребовалось потом трудов, чтобы обуздать природу, разорвавшую цепь нашей власти. Между тем, огненно-жидкая масса на месте упавшего спутника остыла, и все северное полушарие покрылось исполинской, пышной, доисторической растительностью. Мы были поставлены совершившимся фактом в невероятные условия. Южное полушарие представляло собой образец невероятно развившейся техники и культуры, а северное являлось образцом зарождающейся доисторической жизни.

Нечего и говорить о том, что Верховный Совет Марса совершенно изолировал эту область, а умы ученых были направлены туда, чтобы на практике проверить все умозаключения и выводы науки. С невероятным интересом мы наблюдали появление первых, доисторических форм жизни… И, наконец, мы увидели первое человекоподобное существо, нашего далекого предка. Это случилось сравнительно недавно. Верховный Совет держал это втайне, а мы должны были хранить ее. Появление этого человекоподобного существа вызвало большой переполох в Совете.

Начальник охраны Марса — Ци-Го-Ти видел в этом появлении страшную опасность для нашей культуры. Он требовал немедленного уничтожения нового существа, имевшего удивительнейшую способность к быстрому размножению. Если бы, действительно, для нас не была изжита опасность падения второго нашего спутника — Деймоса, настояния Ци-Го-Ти, пожалуй, имели бы достаточно оснований.

Деймос упал бы в южном полушарии Марса и обратил бы все в огненно-жидкую массу. А развившееся затем поколение культуры человекоподобных имело бы возможность, истребив остатки уцелевшей культуры и нас самих, захватить господство над Марсом. Но у нас было слишком много и знаний, и примеров перед глазами: падение нашего собственного спутника Фобоса и, наконец, падение Луны на нашу древнюю соседку Землю. Это заставило нас изобрести особый, взрывающийся в случае необходимости, газ Ютли. Он мог удерживать и направлять наш спутник в желаемом для нас направлении и положении. Он преодолевал силу тяготения и мог сообщить независимо от Солнца движение нашей планете, если бы это когда-нибудь для нас потребовалось. Поэтому члены Верховного Совета, в том числе и я, не поддержали опасений Ци-Го-Ти.

Этим была решена жизнь и дальнейшее развитие человекоподобных. Для изучения жизни на месте туда была послана тайная экспедиция, во главе которой была моя дочь Ни-Сол. Члены этой экспедиции сегодня возвратились и сообщили мне, что Ни-Сол исчезла и что им не удалось отыскать ее следов. Мне поручили собрать небольшую вторичную экспедицию, для ее розысков. Эта экспедиция будет состоять из всех нас. Завтра, рано утром мы должны вылететь.

Место нашей поездки С-В. 40° широты и 87° долготы. Вот и все!..»

— Однако, уважаемый доктор… — задал вопрос все время безмолвно и внимательно слушавший Ок-я-ги. — Я надеюсь, что это не все. Скажите жизнь Ни-Сол вне всякой опасности? Предполагать другое было бы ужасно.

— Да, в этом вы можете быть совершенно спокойны. В ее исчезновении я склонен видеть нечто другое. Завтра, во время поездки, я прочту вам ее последнее письмо.

Вам многое тогда станет понятным. Вас, дорогой Ану-Ала-А, я беру с собой на заседание Совета. Оно начнется через полчаса, и нам нужно спешить.

— А ты, дорогая Ги-Сол, как думаешь провести сегодняшний вечер?

— Я хочу съездить в Межпланетный клуб, если Ок-я-ги не откажется мне сопутствовать.

— Итак, до завтра.