ЭПИЛОГ

— Зо-о-орь!

— Да? — Выглянув из дома на громкий вопль Клима, я недовольно сморщила нос, когда увидела выходящего из утреннего туманного леса мужчину, наглухо закутанного в плащ.

Опять клиент. Ну почему, даже живя в непроходимом лесу, я не могу избавиться от наплыва посетителей? Год назад я экстренно сбежала из города всего через пару дней. Причем только потому, что по всему княжеству прошел слух о невероятно сильной и могущественной предсказательнице, разрешившей многолетнюю проблему самого князя Лайонела всего за пять минут.

Глупцы! Да тогда мне просто невероятно повезло, причем я даже подозреваю, благодаря кому.

В итоге мы с Климом только и успели, что купить семян, корову и цыплят да рвануть в гущу ближайшего леса, чтобы уже там разыскать лешего, затем найти с ним взаимопонимание, а после обосноваться в заброшенной охотничьей избушке, которую постепенно привели в порядок, причем в немалой степени не без помощи всей окружающей нечисти да Жидена. Демон нашел меня спустя три недели и после долгих извинений в странном помутнении рассудка, заверил, что впредь такого больше никогда не повторится и он готов лично вскопать мне весь лес, лишь бы я его простила и не отвергала его дружбу. Ну а что я? Я ж не изверг, простила, конечно. Естественно, в обмен на посильную помощь по хозяйству.

В итоге благодаря нечисти и еженедельно навещавшему нас Дэни, освобожденному от обязательств перед Темным и окончательно обосновавшемуся в городе при дворе князя, мы без особых хлопот и забот пережили теплую в этих краях зиму.

А по весне косяком повалили просители…

Уж не знаю, кто нас сдал — леший или демон, а может, и вообще кто-то посторонний, но теперь жители княжества знали, где я проживаю, и не гнушались сутки проплутать по лесу, лишь бы прийти ко мне и попросить совета да помощи.

В основном это были одинокие женщины и девушки, желающие большой, чистой и всенепременно взаимной любви. И как ни странно, но я почти никогда не отказывала, видя, что они действительно готовы к семейной жизни, да и дар требовал реализации. Если просителей долго не было, дар самовольничал, насылая на меня разнообразные видения моего собственного будущего. Вот уж чего не хочу, так это знать, что ждет меня саму! Пусть идет своим чередом. В итоге за год я отказала всего троим и только потому, что это были искательницы богатства и власти, а не мужей и крепкой любящей семьи.

А вот мужчины приходили ко мне очень редко, предпочитая справляться своими силами, а мою помощь оставляли уже на тот случай, когда иных вариантов не оставалось.

Вот и этот…

— Ласкового утра, лэри…

Голос из-под капюшона звучал глухо, но четко и разборчиво. Ох уж эти скромники. Через одного боятся показать мне свое лицо. Пфф! Как будто мне интересно.

— Светлого утра, лэр. Я могу вам помочь?

— Да, лэри, не откажите.

Слухами земля полнится, и все просители знали, что в дом я никого и никогда не вела, предпочитая встретить на пороге и там же оказать посильную помощь. Вот и сейчас — мужчина подошел практически впритык и протянул мне обе руки ладонями вверх.

Все верно, сначала помощь, плата будет потом.

Мысленно хмыкнув, потому что руки были в перчатках, я осуждающе качнула головой. Каждый раз одно и то же — боятся, что узнаю лишнее. Глупые, ткань не помеха магии.

Впрочем, это все ерунда.

В нашем деле главное — дар, а мой с каждым днем сиял все ярче и желал рассказать миру все больше.

— Будет вопрос или на мое усмотрение?

— На ваше, лэри.

— Хорошо.

Кивнув, я сначала положила свои ладони на его, оказавшиеся невероятно большими, а затем без сомнений закрыла глаза, настраиваясь на просителя. Что ж, эфир, расскажи мне…

Что за…

— Гхырт драздархыб!

Распахнув глаза, стоило мне увидеть лишь первые эпизоды будущего просителя, я попыталась сбежать, но мне не дали.

— Не ругайся.

Аккуратно, но бережно держа меня за запястья, Закыр наклонил голову назад, и капюшон слетел с его головы.

— Расскажи сначала, что увидела. — Голос прозвучал так же тихо, а в глазах и на лице была лишь просьба, но никак не приказ. — Мне это очень важно. Пожалуйста.

— Важно? Так важно, что ты посмел прийти именно ко мне? Что, других предсказательниц поближе не нашлось?

— Таких, как ты, больше нигде нет. Поверь, я знаю, о чем говорю. — Его ищущий взгляд не отрывался от моего лица, орк был собран и, судя по хмурой складке на лбу, планировал добиться своего. — Я не смог извиниться тогда, ты так быстро ушла… Я был не прав. Очень сильно не прав. И я знаю, что нельзя добиться прощения просто словами, но… Позволь мне его заслужить. Пожалуйста. Но сначала ответь — что ты увидела?

Что, что…

Зло рыкнув, я рывком высвободила руки, но получилось у меня это лишь только потому, что сам захват был не слишком крепким.

Несколько минут мы молча смотрели друг на друга. Он с надеждой, а я со злостью.

Гхыртов орк!

Прошел всего год, и я не готова простить его так быстро! И вообще, в моих видениях я видела его не раньше чем еще через пару лет!

Кто опять меня торопит?!

— Зорь…

— Замуж не пойду.

— Совсем? — В мужском взгляде промелькнула надежда вперемешку с неожиданно детской обидой, на что я лишь многозначительно ухмыльнулась. — Но я ведь могу надеяться?

— Можешь. Надеяться ты всегда можешь. — Ухмыльнувшись еще шире, я добила: — А первым ребенком у тебя будет не сын, а дочь.

— Да? — Тут его глаза ожидаемо округлились, и лишь спустя пять долгих минут он пришел в себя и настороженно уточнил: — У меня или у нас?

— Ну-у-у… — Не удержавшись и хмыкнув, потому что действительно было смешно смотреть на его многочисленные эмоции и выразительную мимику, я небрежно пожала плечами, а затем махнула рукой вправо. — У меня грядки еще не убраны, животина не кормлена, сметана не сделана… столько дел, столько дел… Так что даже и не знаю. Совершенно нет времени на личную жизнь, а уж на детей и подавно. Да и кандидата приличного на горизонте что-то не видно…

Тут откуда-то сбоку хрюкнул Клим, все это время тщательно контролирующий процесс переговоров. Уж он-то как никто другой знал суть непрошеных видений о моем собственном будущем. Не один вечер прошел у нас в моих стенаниях на тему того, что все мужики (особенно орки и шаманы) гады, а дар мой дан не во благо, а во вред, причем собственной хозяйке.

Уж не знаю, какие выводы из моих слов сделал Закыр, но краем глаза я увидела, как он сначала переглянулся с шушем, а затем уже увереннее улыбнулся мне.

— Где, говоришь, у тебя морковка еще не убрана?

— Зо-о-орь!

— Да? — Выглянув на панический вопль Клима, я весело рассмеялась и покачала головой.

Невероятно, но Полночь, которой на днях исполнилось два годика, сумела поймать шуша за хвост и теперь тянула его на себя, планируя оседлать. Дочка просто обожала «котю», и больше всего игры в «коняшку». Особенно когда Клим поддавался на жалобный девичий взгляд и становился диким котом размером с пони.

— Спаси-и-и…

— Зачем?

— Как — зачем? — От моего вопроса шушь обескураженно округлил глаза, а дочь тут же воспользовалась заминкой и с боевым кличем запрыгнула нечистику на загривок.

— Памала!

— Умничка, а теперь стреножь добычу и пойдем обедать. — Как и я, наблюдавший за играми дочки вышедший из леса Закат подкрался бесшумно и, подхватив на руки взвизгнувшую непоседу, несколько раз подкинул ее в воздух, вызывая все новые визги и счастливый смех. — Наша прекрасная воительница заслужила самый вкусный обед, верно?

— Верно… — Подставив губы для поцелуя, но стоя немного боком, чтобы нам не мешал мой вновь округлившийся животик, я не удержала счастливой улыбки. Мужчина пах лесом и хвоей, а еще самую капельку потом.

Умопомрачительные запахи! Особенно для привередливой беременной меня.

— Обед и сон на час, верно? — Многозначительно улыбнувшись в ответ и прекрасно зная, что я не смогу устоять от его невероятно заманчивого предложения, Зак схлопотал от меня шлепок по заднице, но только шире улыбнулся. — Ве-э-эрно…

— Мама бай?

— Да, милая, мама и папа бай. И ты бай. — Устраивая дочку за столом, шаман объяснял, что если она сейчас хорошо покушает, а затем еще лучше поспит, то котя даст поймать себя снова и точно не отвертится от игр аж до самого вечера.

На что наша милая Полночь счастливо кивала, а Клим страдальчески вздыхал и заранее искал взглядом реанимационную дозу сметаны.

Ну, вот и поели, пора и…

— Ну, как поживает наш малыш? — Устроившись рядом на нашей огромной кровати, которую сделал сам лично еще пять лет назад, как, впрочем, и все остальное (и наш новый большой дом тоже), Закат бережно обнял меня и мой животик, положив на него ладони, и Полдень тут же отозвался, пнув папочку. — О, слышу-слышу. Самочувствие отличное и крайне боевое. А у мамочки?

Тут его ладони скользнули выше и остановились лишь на груди, вызвав во мне приятное томление, и я, протяжно мурлыкнув, прижалась к его широкой груди спиной.

— Судя по ритму сердца и тону — у мамочки тоже прекрасное самочувствие. Но, думаю, полная диагностика не повредит, верно?

— Ве-э-эрно… — Мурлыкнув еще раз, я немного развернулась, чтобы увидеть его глаза и, счастливо щурясь, милостиво кивнула: — Я согласна.

— Мм? — Бровь недоверчиво поползла вверх, потому что мой красноречивый взгляд намекал на нечто большее, чем диагностика. — Я правильно тебя понял?

— Да-а-а… — Прищурившись еще сильнее и с трудом удерживаясь от смеха, я все равно не смогла удержать улыбки, и она становилась еще шире и шире.

— Но я все равно уточню, хорошо? — Дождавшись еще одного моего кивка, Закат развернул меня к себе полностью и, глядя прямо в глаза, абсолютно серьезным тоном спросил: — Заря, ты согласна стать моей женой?

— Согласна.

Замерев от моего невероятно быстрого согласия на то, чего он добивался последние пять лет, он шумно выдохнул и счастливо выпалил:

— Ну, слава тебе, мироздание!

А затем снова недоверчиво замер и с сомнением уточнил:

— А что случилось?

— Ну-у-у… — Вообще-то я надеялась, что этот момент он упустит и будет просто рад, не став допытываться о причине, но раз уж спросил, то так и быть, отвечу: — Меня сын попросил. Сказал, что такой порядочный шаман, как папа, который может все-все и помогает всем-всем, кто придет к нам за помощью, просто обязан жениться на его маме. Ты же знаешь, я не умею отказывать детям…

— Да? — Сияя все сильнее и сильнее, Зак снова опустил ладони на мой живот и, погладив его, прошептал: — Спасибо, сынок, я твой должник.

За что снова получил пинок от наследника и, смеясь, крепко меня обнял.

Я же просто закрыла глаза и, блаженно улыбаясь, позволила своему уже почти мужу прошептать мне на ушко, как же он меня любит.

— Я тоже тебя люблю, милый. Я тоже.