К моему удивлению, ни ватажники, ни их атаман даже не почесались после такого представления. Молча проводили взглядом удаляющийся мобиль и… разошлись по постам. Правда, фраза шагнувшего за порог лавки главы охранников, быстро расставил всё по местам.

— Поя — аса — а…

Опять аукнулась моя нежданная причастность к Завидичам, точнее, к кругу старых новгородских фамилий. И в этот раз, как ни удивительно, я был почти доволен таким поворотом дела. Объяснять причины своего поведения или того хуже, расстаться с охраной сразу по заключении контракта, было бы весьма неприятно. А такой поворот был бы вполне возможен, и тот факт, что я не учёл таких последствий, говорил, разумеется, совсем не в мою пользу. Оправдываться же вспышкой гнева… Ха! И от меня сбежали бы не только охранники, но и строители вместе с работниками мастерской. Кому на фиг нужен малолетний неуравновешенный работодатель, способный запинать трёх военных разом… ну ладно, двух запинать, одного напугать, суть-то от этого не меняется! А так, «пояа — са — а» и нихт проблем.

Кхм, а ведь настроение действительно исправилось. По крайней мере, убить ближнего своего больше не тянет. Вот что мордобой животворящий делает, а!

— Кирилл… Кирилл! — Я вынырнул из размышлений и закрутил головой в поисках окликнувшего. Это оказался наш старшина мастеров. Фёдор Казанцев остановился в двух шагах от меня и, кивнув в сторону складских руин, из-за которых уже раздавался стук молотков и хеканье тягающих брёвна артельщиков, проговорил. — Послезавтра времянка будет готова…

— Материалы? — Понимающе вздохнул я. В ответ Казанцев лишь вновь кивнул и протянул мне список с номенклатурой необходимых «комплектующих». — Здесь всё?

— Нет, только то, что необходимо для восполнения утерянного и плановых работ на ближайший месяц. — Откликнулся Фёдор. — Остальное терпит.

— Пока терпит. — Задумчиво протянул я и, забрав листы, потопал в контору разыскивать адреса поставщиков.

Не бывает так, чтобы всё сразу стало хорошо, даже если недавно было совсем плохо. Это я понял, пообщавшись с первым из наших поставщиков. Ну, то, что секретарь напрочь отказался пускать меня к своему жутко занятому хозяину, я ещё могу хоть как-то понять. Даже в костюме — тройке, в котором я просто упарился по августовской жаре, моё субтильное пятнадцатилетнее тело вряд ли может вызвать приступ неконтролируемого уважения и хвостомахания у «шлагбаумов», вроде секретарей и приказчиков, но вот то, что те же приказчики, к которым я обратился после облома встречи с владельцем необходимых мне «комплектующих», откажутся принять заказ на заранее оговоренную поставку… это уже выходило за рамки разумного. Нет, если бы дело ограничилось одной конторой, я бы просто пожал плечами, мол, бывает. Но когда эта картина в разных вариациях повторилась во второй и третьей конторах, пришлось признать, что дело здесь нечисто. Последний визит выдался особо интересным. Здесь мне не просто отказали, а попытались вышвырнуть за порог, словно какого-то попрошайку! Это притом, что во всех случаях у меня на руках имелись уже заключённые контракты!!!

Я взбесился от тона инженер — лейтенанта? О нет, тогда я был просто раздражён. А вот руку охранника в конторе Амбарцумова, ломал, уже пребывая в ярости. И бюро его головой пробивал в том же состоянии.

Окинув взглядом развороченную людскую, я решил не останавливаться на полпути и отправился прямиком в кабинет владельца конторы, мимо двух прижимающихся к стене клерков и стонущего на полу охранника, прямо-таки горя желанием расставить всё точки над «ё» и «i». Дошёл, но выяснить у Амбарцумова причины творящегося вокруг идиотизма, не успел. Полиция ворвалась в его кабинет именно в тот момент, когда я уже готовился получить ответ на первый заданный вопрос. Быстро они? Рядом были, что ли?

Владелец конторы смахнул со лба выступивший пот и, облегчённо вздохнув, тут же принялся верещать о грабителях и, почему-то, поджигателях. Ну, хоть насильником не обозвал, боров жирный.

Драться с полицией? Сейчас! Это не инженер — лейтенанты и унтеры береговой службы, полицейские могут и «сопротивление при задержании» приписать. Оно мне надо?

В общем, обрадовав хозяина конторы обещанием выкатить ему иск за неисполнение условий контракта, я перевёл взгляд на недоумевающих от открывшейся картины, полицейских.

— Чему обязан, господа? — Наглость — второе счастье, да. Но я поймал кураж и мне пофиг!

— Да заберите его отсюда! Он мне угрожал! Тать! Убийца! — Снова принялся визжать Амбарцумов.

— Пройдёмте в участок, молодой человек. — Откашлявшись, внушительным баритоном проговорил старший тройки полицейских, усатый урядник в белоснежной форме, сияющей надраенной медью так, что аж глаза резало. — И вы, господин Амбарцумов… Разберёмся.

А собственно, почему бы и нет? Опасаться мне нечего. Максимум, что грозит за устроенный кавардак, это штраф. Оружие? Пф! Здесь разрешение на его ношение не требуется. Прицепятся, конечно, что по малолетству мне такие «игрушки» не положены, так ведь и опекуну предъявить ничего не получится. Он, вон, до сих пор без сознания в госпитале лежит, так что и халатность в отношении хранения оружия ему не приписать. А вот звон о том, что некий купчик Амбарцумов решил «кинуть» своего малолетнего контрагента, да так, что тот вынужден был устроить погром в его конторе, разойдётся быстро и далеко. И документальное подтверждение этого факта в околотке, будет здесь очень неплохим подспорьем. Как раз и сестрички Осинины на днях из «дважды Бадена» возвращаются. Уж они-то моментально донесут эту информацию до всех заинтересованных и не очень лиц.

— Кирилл — Кирилл… — Комната, в которую меня привели практически сразу после короткого опроса в участке, проведённого тем самым усатым полицейским, оказалась маленьким, пустым помещением. Почти пустым. Тяжёлый дубовый стол посередине, две прикрученные к полу табуретки, одна свободная, явно для меня, а вторая… на второй сидело, изображая огорчение, его превосходительство, инженер — контр — адмирал, глава седьмого департамента Русского географического общества, Матвей Савватеевич Несдинич, ну хоть не при параде заявился, в штатском. Впрочем, вру. В уголке за его спиной скромно притулился его бессменный секретарь, Фома Ильич Литвинов. Как всегда незаметный, как всегда молчаливый…

А я-то гадал, как это полицейские так быстро добрались до конторы Амбарцумова! На глазастых соседей грешил. Обманулся. Хм, а уж не ушки ли его превосходительства торчат за этим идиотизмом лавочников, с их отказом от исполнения действующих контрактов? Если так, то аплодирую стоя. Красиво и быстро сработано. Хотя, как представлю, какие ресурсы пришлось задействовать Несдиничу, только для того, чтобы организовать подобным образом нашу встречу, хочется побиться головой об стену. Эту бы энергию да в нужное русло! Давно бы никакой германской агентуры в Новгороде не было и в помине.

— Доброго дня, Матвей Савватеевич, Фома Ильич. — Кивнул я собеседникам, и не дожидаясь разрешения, уселся на свободный табурет. — Признаюсь, не ожидал вас здесь встретить. Какими судьбами?

— Не ёрничай, Кирилл. — Нахмурился контр — адмирал. — Не время и не место!

— Как скажете, ваше превосходительство. — Я пожал плечами и, поёрзав на жёстком сиденье, принялся бездумно скользить взглядом по стенам. Вот тут и началось. ТАК, меня не песочила даже преподаватель этикета Агнесса в той жизни. Кажется, Несдинич решил, что из него выйдет неплохая замена моему захворавшему опекуну. Вот только не учёл, что дядька Мирон в своих нотациях, порой действительно довольно нудных, никогда не опускается до изречения банальностей.

Я слушал, слушал… слушал. Но поняв, что ничего нового из льющегося на меня потока сознания, не узнаю, решил прекратить это бессмысленное времяпрепровождение.

— Матвей Савватеевич… — Проговорил я, дождавшись, пока контр — адмирал возьмёт паузу в своих увещеваниях, чтобы перевести дух. Несдинич кивнул. — Скажите, что вам от меня надо?

— Чтоб ты прекратил скакать как блоха по всему Новгороду и вернулся в Китеж под надзор комендатуры! — Неожиданно рявкнул молчавший всё это время Литвинов. — Неблагодарный недоносок! Ты хоть представляешь, сколько людей вынуждены искать тебя по всему городу, вместо того, чтобы заниматься настоящим делом?! А сколько охранников мы должны выделять для твоего «величества»?!

— Фома… — Поморщился Несдинич. — Остынь. У Кирилла и без того выдались весьма тяжёлые сутки! Не доводи мальчика!

— Фома Ильич, — Тихо начал я. — Я, действительно, понятия не имею сколько людей седьмого департамента изображают мой «хвост», и абсолютно согласен с тем, что эти сотрудники могли бы заняться другим делом… более им подходящим. Например, охранять черепах в зоопарке! Потому как с охраной людей у них явно большие нелады!

— Что — о?!!! Щенок! — Литвинов аж подпрыгнул на месте от гнева. — Ты что несёшь?!

— Считаете, я не прав? — Приподнявшись с табурета, я упёр кулаки в столешницу и, исподлобья уставившись на секретаря, зарычал. — Тогда, может быть, объясните, каким образом, ваши «великие» специалисты могли проморгать подготовку взрыва складов? Одного из трёх, повторяю для идиотов, всего ТРЁХ мест возможного появления моей семьи в Новгороде?!

— ТИХО!!! — Взревел белугой Несдинич и шарахнул по столу ладонью. После чего обвёл нас с Литвиновым тяжёлым взглядом и проговорил уже тише, но с отчётливо лязгнувшей в голосе сталью. — Угомонитесь уже. Кирилл, перед тобой не купчик Амбарцумов, между прочим, а государственные служащие высокого ранга. А ты, Фома, не с унтером — штурмовиком из своей роты разговариваешь, а с законопослушным гражданином Новгорода!

— Законопослушным?! — Прищурился секретарь. — Да за то, как он моего лейтенанта отделал, ему на «губе» самое место, как минимум!

— Повторяю, Кирилл — законопослушный гражданин Новгорода, не состоящий на действительной службе. А твой лейтенант, как я понял из доклада, не обратил на этот момент никакого внимания, и действовал так, словно юный Завидич обязан беспрекословно выполнять его приказы. — Внушительно проговорил Несдинич, наградил Литвинова долгим взглядом и, повернувшись ко мне, усмехнулся. — Хотя, с Амбарцумовым, ты, конечно, погорячился.

— Вот, кстати, о купцах. — Проигнорировал я вопрос контр — адмирала. — Ваших рук дело?

— Не понял. — Нахмурился Матвей Савватеевич, под неразличимое шипение неожиданно ставшего таким разговорчивым, секретаря.

— Это вы надавили на купцов с тем, чтобы они отказывались от заключённых с нами контрактов? Чтобы, когда я выйду из себя, взять меня руками полиции… — Пояснил я.

— Да нет, ничего такого мы не делали. — Покачал головой контр — адмирал. — Просто, по возвращении избитого лейтенанта, просчитали твои возможные шаги и дали сигнал полиции присмотреться к некоторым точкам и при встрече, препроводить тебя в ближайший участок, после чего телефонировать на нашу станцию. Но на купцов никто не давил. Зачем?

— Никто не давил, или вы не давили? — Уточнил я.

— Ни прямо ни косвенно. К отказу от продления контрактов, ни я, ни возглавляемое мною ведомство, отношения не имеем. — Заверил Несдинич. — Повторюсь, зачем? Ради призрачного шанса, что ты устроишь дебош? Недальновидная глупость, ведь в этом случае, контракт наверняка будет разорван. Нам же, наоборот, выгоднее, чтобы мастерские Завидичей как можно быстрее восстановились и продолжили работу.

Верить — не верить? Чёрт его знает. С одной стороны, Несдинич действительно не заинтересован в простое мастерской, с другой же…

— И как это сочетается с высказанным господином Литвиным пожеланием, чтобы я как можно быстрее снова забился в Китеж? Кто будет руководить вводом завода в работу, пока дядька Мирон находится в госпитале?

— Мы могли бы дать толкового управляющего. — Мирным тоном проговорил контр — адмирал. Я фыркнул.

— О, да! Чтобы на следующий день снимки всех матриц оказались на столе у Брина?

— Кирилл, я могу дать тебе слово… — Начал мой собеседник под аккомпнимент прожигающего меня взглядом секретаря, но я не дал ему закончить.

— Нет, благодарю. Как ваши люди справляются со своими обязанностями, я уже имел возможность наблюдать, равно, как и итог их деятельности, в виде доставленных в госпиталь раненых мастеровых и моего опекуна. И знаете что? Мне это совершенно не понравилось. Можете считать меня перестраховщиком, но доверять вашим людям я не могу. Вообще.

— Кирилл, это была роковая случайность, пойми. Большая часть наших людей в этот месяц была занята тем, что пыталась оттянуть внимание всей германской агентуры подальше от Новгорода, где ты, как раз, сдавал экзамены. — Со вздохом взялся объяснять Несдинич. — Не буду врать, что это было сделано лишь для твоего спокойствия. По плану, такой шаг позволил бы вытащить всю их «паутину» на свет. Но наши ресурсы не безграничны. Мы смогли приставить вам личную охрану, но на стационарные наблюдательные посты людей не хватило. Понимаешь?

И опять тот же вопрос: верить — не верить…