С стороны, вероятно, кажется, будто у меня с городом Вильнюсом лирические отношения. Он стоит на холмах, весь такой красивый, хоть и слегка помятый после вчерашнего вследствие разнообразной исторической правды, журча реками и бренча храмовыми колоколами, а я по этим холмам порхаю, как грузный ночной мотылек, собирая романтический нектар необузданных фантазий.

Хрена лысого. Отношения у нас деловые. Я на него работаю, а он за это платит мне возможностью жить на границе между человеческой слепотой и демонической зоркостью, не особо тупея от первой, но и не впадая в безумие от второй; впрочем, точку можно было бы поставить сразу после слова «жить», и это тоже было бы правдой.

Поскольку работаю я хорошо, мне регулярно выписывают премии; в основном в виде погоды. Чем лучше я работаю, тем теплей у нас декабри; на апельсиновые деревья по берегам Нерис я пока, увы, не нарабатываю. Но очень стараюсь.

…Ясно, что деловые отношения лучше строить, основываясь на взаимопонимании. С этим у нас все в порядке. Я понимаю его, будем честны, как мало кто. И он видит меня насквозь. Не потому что мы такие проницательные. Мы просто очень похожи. Практически близнецы. Только он – город, а я – человек. Поэтому он у нас старший. Он – начальник, я – дурак. Но взаимопониманию это не препятствует.

Как это часто случается между близнецами (и просто сиблингами), старший меня постоянно дразнит. Вечно смеется надо мной. Это мне давно было понятно. Но с тех пор, как в магазинах города появились съедобные ключи (из твердого темного шоколада) и прилагающиеся к этим ключам замки, которые тоже можно сожрать (предварительно отперев, или оставив, как есть), у меня натурально нет слов, чтобы выразить охватившее меня в связи с этим возмущение. В смысле, восхищение. Ну, то есть праведное негодование.

В общем, мне нечем крыть.