В чистых патриархальных нравах войска Донского, в его родной земле я находила самым благородным, что все их сотники, есаулы и даже полковники не гнушались полевыми работами! С каким уважением смотрела я на этих доблестных воинов, поседевших в бранных подвигах, которых храбрость делала страшным их оружием, была оплотом государству, которому они служили, и делала честь земле, в которой родились! С каким уважением, говорю, смотрела я, как они сами возделывали эту землю: сами косили траву полей своих, сами сметывали ее в стога! Как благородно употребляют они время своего отдохновения от занятий воина! Как не отдать справедливости людям, которых вся жизнь, от юности до могилы, посвящена пользам или отечества, или своей семьи; как не отдать им преимущества пред теми, которые лучшее время жизни проводят, травя беззащитных зайцев и отдавая хлеб детей своих стае борзых собак!

Как я теперь весела от утра до вечера! Воля – драгоценная воля! – кружит восторгами голову мою от раннего утра до позднего вечера! Но как только раздастся мелодическое пение казаков, я погружаюсь в задумчивость, грусть налегает мне на сердце, я начинаю бояться странной роли в свете, начинаю страшиться будущего!

Национальный напев казаков трогает, отзывается грустью, и сюжет песен их почти всегда трагическое происшествие, где главную роль играет душа добрый конь! И, разумеется, седло черкесское, уздечка шелковая, стремена позолочены! Второе лицо: молодой казак, тяжело раненный! Народные песни добрых казаков показывают воинское ремесло их и неиспорченность нравов; всегда воспеваемый герой, делая предсмертные поручения душе доброму коню, велит ему бежать стрелой к дому своей матери и говорить почти так же, как у малороссиян:

Уважение к родителям, безусловное повиновение воле их и заботливое попечение об них в старости служат отличительною чертою свойства обитателей Дона и несомненным доказательством чистоты их нравов.