– Я не позволю вам двоим решать, что будет дальше, без моего участия, – заявила Мерль.

Правильно, мысленно похвалил ее Кондор. Смело, четко и ясно. И тут же сказал себе, что будет лучше, если он будет скрывать, что гордится ею.

– Нам не хотелось бы напоминать вам, что вы в этом разговоре слова не имеете, – жестко сказала Фэй.

– Мы с вами в одной лодке, – возразила Мерль. – Да, конечно, я ваша пленница или, если хотите, заложница – но и нечто большее.

– Что вы имеете в виду? – не поняла Фэй.

– Боюсь, у того, что я имею в виду, нет названия. Я – женщина, которую вы захватили, и я хочу, чтобы ваши проблемы разрешились. Я готова делать то, что для этого необходимо. Но я ведь нужна вам как человек, который облегчит поиски решения, а не как еще одна проблема.

– Эту еще одну проблему легко может решить одна пуля.

Кондор напрягся.

– То же самое можно сказать и о вас обоих, – заметила Мерль и поставила опустевшую чашку на стеклянный столик. – Я не знаю, кто ваши противники и что они от вас хотят… кроме того, что они хотят вас убить. Но ясно одно: то, что случится с вами, случится и со мной. – На губах хозяйки квартиры появилась улыбка. – Вы ведь прекрасно понимаете, что я – ваш единственный союзник.

– Союзник – слишком сильное слово для данного случая, – с неприязнью в голосе сказала Фэй.

– Так или иначе, – продолжила Мерль, – вы должны придумать способ добиться того, чтобы все мы оказались в безопасности. А для меня вы должны изобрести что-то вроде локальной программы защиты свидетелей.

Фэй и Кондор рассмеялись.

– Я уже был под защитой такой программы, – сказал Кондор. – И в итоге оказался здесь.

– Значит, придумайте что-нибудь получше. Мы не можем ждать их следующего хода. Особенно если ваши противники действительно так могущественны, как вы говорите.

– Ты явно к чему-то ведешь, – сказал Кондор.

– Похоже, у вас есть какой-то план, – согласилась с ним Фэй.

– У каждого из нас есть план, но в нашей ситуации это мало что значит, – сказала Мерль. – Я, то есть мы… должны найти способ остаться в живых. Было бы неплохо, если бы нам удалось убедить кого-нибудь из представителей власти вам помочь. У меня есть знакомый сенатор, который мне кое-что должен. Я могу напомнить ему об этом. Думаю, он согласится выполнить мою просьбу – либо из чувства вины, либо из боязни, что, если он откажет, я могу ему серьезно навредить. Так или иначе, я могу обратиться к нему только один раз. У него большие возможности. Так что думайте.

– И ты пойдешь на это? – спросил Кондор.

– У меня нет выбора.

– Сенаторы умеют нажимать на кнопки, но это не те люди, которые спасают кому-то жизнь.

– Но он может позвонить кому-нибудь, потребовать…

– Важно, чтобы он позвонил не кому-нибудь, а именно тому, кому нужно, – возразила Фэй. – Тот, к кому он обратится, должен будет не только решить, что нужно делать, но и дать ответ на вопрос, на что власти пойдут, а на что нет. Даже если ваш сенатор готов действовать по щелчку ваших пальцев, это вовсе не означает, что ему удастся убедить других в необходимости нам помогать. К тому же вся его власть – в кабинетах и коридорах, но не на улицах. Но все же имейте его в виду на тот случай, если нас возьмут в кольцо.

– Какое кольцо?

– Если на нас все же выйдут и попытаются с нами разделаться, было бы неплохо, если бы ваш сенатор смог направить нам на помощь каких-нибудь хороших или хотя бы нейтральных парней, которые вывели бы нас из-под удара. Чтобы мы могли продолжить действовать и выяснить наконец, что же на самом деле происходит.

– У вас есть какой-то другой, более перспективный способ решить эту задачу, чем тот, который предлагаю я? – осведомилась Мерль, глядя на Фэй.

Кондор тоже посмотрел на свою молодую напарницу с «глоком» в кобуре на боку.

И увидел на ее лице выражение, которое могло означать только одно: ДА.