Лоренс постучал по железу костяшками пальцев. Эбигейл посветила фонарем – ржавчины на поверхности двери было столько, что она напоминала какую-то бурую плесень. Толстый металлический штырь удерживал на месте висячий замок размером с маленький щит.

Куинн опустил руку в карман куртки и ключ.

– Карты на стол, Лоренс. Как вы нашли это место? – потребовал он ответа у своего коллеги.

– Прошлой осенью, в последний день моего пребывания здесь, я поднялся по восточной стороне каньона, чтобы сделать снимок города сверху, и случайно наткнулся на этот штрек, – рассказал Кендал. – В то время я был настолько увлечен поисками тайника Ооту и Билли, что не придал этому открытию большого значения. К тому же в окрестностях Абандона множество шахт. В общем, я решил, что ничего особенного этот штрек собой не представляет. Но если вы нашли ключ в кабинете Барта и если он подходит к этому замку… Черт, у меня сейчас сердце, должно быть, сотню миль в час выдает!

– Мое тоже. – Коллинс поднял ключ. – Ну что, я попробую?

– Конечно.

Куинн вставил ключ в замок.

– Работает? – тут же спросил отец Эбигейл.

– Пока еще не знаю. Механизм заржавел, поддается туго, так что попробую не пережимать. Не хотелось бы что-либо сломать. – Коллинс осторожно повернул ключ. – Вроде бы идет… – Он снял замок и положил его на пол. – Ого, тяжеленький! Помогите-ка мне, Лоренс…

Мужчины не без труда вынули штырь из забитых глубоко в камень железных скоб.

Теперь на двери не осталось ничего, кроме небольшого рычажка на правой стороне, служившего, должно быть, дверной ручкой.

Кендал поднял этот рычажок.

Внутри что-то заскрипело и сдвинулось.

Дверь распахнулась внутрь и ударилась о камень, а в глубь горы устремился поток холодного воздуха, как будто та попыталась сделать вдох.

– Невероятно… – прошептал Лоренс. Эбигейл почувствовала, как Джун крепко сжала ее руку.

– Скажите, когда вы в первый раз попали в Абандон? – спросил Куинн Кендала.

– В тысяча девятьсот семьдесят девятом.

– В таком случае вы меня опередили. Будьте любезны – по праву первооткрывателя…

Лоренс переступил порог, и Коллинс шагнул за ним. Войдя следом, Эбигейл провела лучом фонаря по стенам и увидела на камне отметины, как будто сто лет назад здесь проходило долгое, на целый день, соревнование по дабл-джекингу.

Услышав в темноте вздох отца, журналистка оставила Джун и подошла к нему.

– Что случилось? – спросила она.

Свет фонаря Кендала был направлен на нишу, находящуюся футах в пятнадцати от железной двери. В нише лежали с десяток рваных джутовых мешков. Лоренс снял со спины рюкзак, нервно вздохнул, сделал шаг в нишу, опустился на одно колено и сунул руку в один из мешков.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Куинн. – Они пустые?

Вместо ответа его коллега бросил что-то из темноты на пол штрека.

На камень возле ноги Эбигейл глухо шлепнулся брусок золота. За ним прилетел второй, а потом и третий. Девушка наклонилась и подняла слиток. В руке он выглядел небольшим, но казался непропорционально тяжелым для своего размера. Желтый металл тускло отсвечивал под лучом фонаря, а поверхность бруска портили выщерблины и сколы. На ощупь он был шероховатый и холодный, как кусок льда.

– Вы держите в руке более двухсот восьмидесяти тысяч долларов, – сказал Куинн.

В нише всхлипнул Лоренс.

Эбигейл вошла в нишу.

– Что такое?

Тот покачал головой.

– Слишком долго я этого ждал.

Коллинс тем временем уже просматривал другие мешки.

– Я насчитал шестьдесят один слиток, – объявил он наконец.

Кендал закрыл глаза и быстро произвел нехитрые подсчеты.

– Почти восемнадцать миллионов… Господи, у меня мурашки по всему телу! Посмотри! – Он посветил на свою дрожащую правую руку.

Обернувшись, Эбигейл увидела, что Джун ушла в другую часть шахты.

– Пойду посмотрю, что там и как, – решила девушка.

Она поднялась и прошла за миссис Тозер. Та брела в темноте, не обращая ни на что внимания, качая головой и невнятно бормоча что-то себе под нос.

– Что случилось, милая? Что с тобой? – заботливо спросила журналистка.

Джун оглянулась. Лицо ее было бледным как мел, а глаза провалились, так что она больше походила на мертвеца, чем на живого человека.

Затем миссис Тозер вдруг отвернулась, и ее вырвало на камни.