Предков семьи Романовых история помнит с XIV в. Первым из этого рода называют Андрея Иоанновича Кобылу — выходца «из прусс». Но это далеко от достоверности. Позднее один из потомков Андрея Кобылы, С.А.Колычев, составляя в 1722 г. свою «Историеграфию вкратце», истолковал его прозвище как искажение имени легендарного литовского князя Камбилы.

В XVI в. рассказывали иначе. Предком Шереметевых и Колычевых называли выехавшего «из немцев» светлого и знаменитого мужа Михаила, «с роду княжат решских», то есть имперских. Перед нами, очевидно, одно из проявлений моды, столь распространенной в московских родословных, — выводить боярские роды от выехавших на русскую службу знатных иностранцев. Эта мода имела смысл возвеличивания «прирожденного» благородства фамилий, представители которых стремились занять место в ряду с князьями владетельных родов Рюрика и Гедимина (великий князь литовский, основатель знаменитой династии, умер в 1341 г.).

Летопись отмечает Андрея Кобылу среди бояр великого князя Симеона Иоанновича: в 1347 г. Андрей ездил за невестой великого князя, тверской княжной Марией Александровной.

Сподвижником Дмитрия Донского был сын Андрея — Федор Кошка, которого встречаем, по летописям, и на воеводстве, и в посольстве. Он занимал одно из первых мест среди бояр, с которыми Дмитрий «держал землю русскую». На дочери Федора женил своего сына великий князь тверской Михаил Александрович.

Сын Федора Иоанн унаследовал влиятельность отца. Он стал писаться по отцу Кошкиным, и это прозвище перешло к его потомству на два поколения. Захарий Иоаннович Кошкин был видным московским воеводой и, видимо, стоял близко к двору. Сыновья последнего, Яков и Юрий, выступают в войсках Иоанна III как первые воеводы. Яков Захарьевич был новгородским наместником, настойчиво утверждал там московские порядки. Он воевал со шведами и литовцами, укрепил за Москвой Северскую землю. Юрий Захарьевич был победителем литовцев при Ведроше. Яков и Юрий назывались Кошкины-Захарьины, а сыновья их стали по деду писаться Захарьиными. Такая смена семейной фамилии естественна для рода не княжеского происхождения, который служил московским государям, сидел в Думе и был близок к великокняжескому двору.

Сомнительное предание об иноземном происхождении Андрея Кобылы, однако, не исключает возможности предположить, что перед нами старинная семья бояр-дружинников. Таков, по крайней мере, традиционный характер отношений ряда поколений этой семьи к великим московским князьям.

При Василии III видим старшего из рода, уже известного как Захарьины-Юрьевы, Михаила Юрьевича, среди бояр, которых великий князь перед кончиной призвал к себе для наказа «како без него царству строитися». Но в борьбе с другими именитыми родами после смерти Василия III Захарьины-Юрьевы роли не играли. Их звезда взошла высоко с того момента, когда юный царь Иоанн IV Васильевич «смыслил жениться и выбрал себе невесту, дщерь окольничего своего Романа Юрьевича — Анастасию».

Царская женитьба 13 февраля 1547 г. выдвинула нетитулованный род Захарьиных-Юрьевых в первые ряды боярства. Среди русских князей это вызвало тревогу и недовольство. С другой стороны, Захарьины-Юрьевы не примкнули к правительственному кругу Избранной Рады, который образовался около царского духовника Сильвестра и Алексея Федоровича Адашева.

В кровавые времена опричнины, Никита Романович, сын Романа Захарьина-Юрьева, не вошел в состав Опричного двора, остался земским боярином, не запятнал себя в разгуле преступной жестокости и безудержного произвола. Народная память в исторических песнях о царе Иоанне IV Грозном выделила из всего боярства именно Никиту Романовича как защитника страдающих от царской опалы и противника Малюты Скуратова. Однако Никита сохранил расположение царя и влияние на решение государственных дел до конца дней правления Иоанна IV.

Боярин Никита Романович стоял в центре той группы правительственных деятелей, с которыми царь осуществлял программу уничтожения удельных княжеств, ограничения власти удельных князей и создания единого централизованного государства с единой финансовой системой и сильной центральной властью. И когда после смерти Иоанна IV власть перешла к Федору Иоанновичу, не способному править государством, Никита Романович и по родству, и по положению имел самую большую реальную власть в стране. Но уже к осени того же 1584 г. болезнь его сломила, a в апреле 1585 г. он умер.

Правительственная среда, объединяемая бесспорным первенством Никиты Романовича, после его кончины раскололась на враждебные кружки. Шуйские, связанные с Никитой Романовичем родством, при нем, видимо, держались на втором плане. Теперь они потянулись «к своей братье» —  князьям, действуя против возвышения Бориса Годунова. К Годунову, «правой руке» Никиты Романовича и царскому шурину, перешло первенство среди приближенных к царю бояр. По преданию, именно Годунову Никита Романович завещал «соблюдение» своих детей, пяти братьев Романовых-Захарьиных, связав договор клятвенным союзом дружбы. Романовы были молоды, ни один из них еще не достиг боярского сана, дающего право заседать в Боярской думе. Этим устранялось их соперничество с Годуновым, и проявления розни между ними не видим за все царствование Федора Иоанновича.

Но постепенно Романовы вошли в силу. Старший, Федор, отличался даровитостью и энергией. Смолоду он приобщился к популярности отца. Большое честолюбие, политическая широта взглядов и неукротимая энергия влекли его к государственной деятельности. С 1587 г. Федор Никитич стал боярином, старшим в своей большой семье. На него с надеждой стали смотреть и ближайшие, и далекие родственники.

На первых порах царь Борис искал примирения с Романовыми. При своем венчании на царство он решил «сказать боярство» двум Никитичам — Александру и Михаилу и их родственникам — князьям И.Б.Черкасскому и И.М.Катыреву-Ростовскому. Но вскоре весь род Романовых попал в опалу, так как Годунов стал бояться их соперничества. Это случилось в 1601 г. Все пять Никитичей были сосланы. Федора, после наветов, допросов и пыток, сослали в Антониев Сийский монастырь и там насильно постригли в монахи, дав ему имя Филарет. Но монашеский клобук не укротил Федора-Филарета. После пленения его Лжедмитрием II, жизни в Польше в плену, после исчезновения царей-самозванцев и удаления Василия Шуйского, путь к престолу был открыт Федору Никитичу, однако пострижение в монахи помешало ему осуществить мечту. Зато в цари выдвинули кандидатуру его сына Михаила. И это произошло не случайно. А на царский престол Михаила Федоровича Романова избрал 21 февраля 1613 г. Земский собор.

К этому времени Михаилу исполнилось 16 лет. В Кострому из Москвы к нему было направлено посольство. Михаил с матерью жил в Ипатьевском монастыре. Узнав причину приезда посольства, Михаил ответил «с великим гневом и плачем», что он государем быть не хочет. Его отказ поддержала и мать. Послы молили и били челом Михаилу, чтобы он принял царство, но Романов не уступал. Когда начались угрозы, мать благословила сына. Михаил принял посох от архиепископа, допустил всех к руке и сказал, что скоро поедет в Москву.

 Казна в стране была пуста, земля разорена смутами и войнами. Казацкий атаман Иван Заруцкий грозил с юго-востока, шведы и поляки — с запада. Новый государь, неопытный и мягкий, не имел на первых порах около себя сильных людей, но, несмотря на это, Михаил Романов удержался на престоле.

Народ поддержал нового царя. Примером тому служит подвиг Иоанна Сусанина, простого крестьянина, жителя села Домнино Костромского уезда, который зимой 1613 г., спасая молодого царя, завел в непроходимые леса польских и литовских воинов, пытавшихся найти местонахождение Михаила Федоровича.

19 марта 1613 г. Михаил выехал из Костромы в Ярославль, куда прибыл через два дня. Горожане тепло приветствовали царя. Из Москвы навстречу Михаилу направили посольство, его встретили в подмосковном селе Братовщина, а 2 мая столица увидела своего нового царя. 11 июля происходило венчание на царство. На следующий день Кузьма Минин был пожалован в думные дворяне.

В связи с тем, что казна опустела, царь написал письмо Строгановым с просьбой, чтобы они дали взаймы государству денег, хлеба и товаров.

Михаил принял меры для разгрома отряда Заруцкого. У Воронежа воевода-князь Иван Одоевский сошелся с Заруцким. Состоялось сражение. Заруцкий с немногими людьми бежал в степь, за Дон к Медведице. Так доносил воевода, но некоторые летописцы пишут, что Заруцкий побил множество воронежцев и ушел к Астрахани. Некоторые казаки с повинной пришли в Москву. Царь их простил и послал в войска под Смоленск.

Московское правительство настраивало против Заруцкого волжских казаков и Ногайскую Орду. Царь послал мятежнику грамоту, в которой Михаил обещал в случае добровольного прекращения бунта помилование. Духовенство грозило проклятием, если мятежники не выполнят указания царской грамоты. Но ногайский хан Иштерек вскоре помирился с Заруцким. Они задумали объединенными силами завоевать Самару и Казань. В Астрахани Заруцкий выдавал себя за Дмитрия. Многие волжские казаки не хотели идти за этими новыми самозванцами.

Однако среди казаков немало было и тех, кому все равно было в чьих краях грабить. 560 таких «охотников за зипунами» перешли на сторону Заруцкого и объявились в Астрахани. Между горожанами и казаками произошла ссора. Заруцкий закрылся в Кремле. Учитывая, что обстановка в Астрахани была неблагоприятной для Заруцкого, он 12 мая 1614 г. ночью бежал из города и двинулся вверх по Волге. Царский воевода Василий Хохлов нагнал его и нанес сильный удар. Заруцкому, Марине Мнишек и ее сыну Иоанну удалось уйти к морю. Затем Заруцкий бросился к реке Яик, здесь его 25 июня 1614 г. пленили посланные за ним в погоню стрельцы.

Заруцкого везли в Москву отдельно от Марины, его сопровождали 230 стрельцов, ее — 600. Сначала их доставили в Казань, а затем отправили в Москву. В столице Заруцкого посадили на кол, Марина умерла в тюрьме «с горя» (по московским известиям) или утоплена, а возможно, задушена (по польским сведениям). Ее сына, младенца Иоанна, повесили.

Избавившись от Заруцкого, Михаил принялся за усмирение казаков. Не было ни одного места в стране, где бы казаки не грабили и не опустошали дома россиян. Особенно отличался у казаков атаман Баловень. Против казаков послали боярина князя Алексея Лыкова, который разбил их наголову под Малоярославцем, на реке Лужа: свыше 3 тыс. казаков были приведены в Москву и прощены царем. Казнили только атамана Баловня. Но на этом успокоение не наступило. Еще в 1616 г. шли вести из Владимира, Суздаля, Мурома, Нижнего Новгорода о грабежах, совершаемых казаками.

Кроме того, России надо было уладить дела с польским военачальником Лисовским и малороссийскими казаками, а также с Литвой. 10 марта 1613 г. царь направил дворянина Дениса Аладьина к королю Польши Сигизмунду III Ваза для переговоров. В июне посол возвратился, но особых успехов эта миссия для России не имела.

Между тем военные действия продолжались. В марте 1613 г. русские войска выступили против литовцев. Лисовский стал усиливать свои войска в Северской земле. Туда был направлен князь Дмитрий Петрович Лопата-Пожарский. Около Орла противники сразились. Несмотря на то, что у русских было значительно меньше сил, чем у поляков, воевода не отступил. Лисовский отошел и на пути выжег Белев и Перемышль. В это время Лопата-Пожарский заболел, его отвезли в Калугу. Преследование Лисовского прекратилось, и он ушел на север России.

Новый царь начал налаживать отношения с Польшей, Австрией, Голландией, Англией, Турцией, Персией, Крымом. Крымские татары требовали, чтобы им присылали ежегодно по 10 тысяч рублей, кроме «рухляди» (вещей). Посол в Крымской Орде князь Григорий Волконский, как мог, отстаивал интересы страны. Русскому послу в Польше Желябужскому была предоставлена возможность встретиться с отцом царя — митрополитом Филаретом. В мае 1614 г. русское посольство отправилось в Голландию и Англию.

Тяжелое положение сложилось в Новгороде. С 25 декабря 1611 г. город находился под властью шведов. Карл IX умер в 1611 г., его место занял Густав II Адольф. Михаил начал военные действия против шведов, но начинание окончилось неудачей. Более того, король Густав II Адольф сам явился в русские пределы и овладел Гдовом. 30 июля 1615 г. шведы осадили Псков. У шведского короля было 16 тысяч воинов. Первая сшибка окончилась для неприятеля неудачно. Шведы еще продолжительное время осаждали Псков. Затем в Дедерино начались переговоры. Посредниками были английские и голландские послы. Мир со шведами был заключен в г. Столбово на новгородской земле 27 февраля 1617 г. Стороны пришли к следующему соглашению. Швеция возвратила России Новгород, Старую Русу, Порхов, Гдов, Ладогу. За Швецией оставались Ивангород, Ям, Копорье, Орешек. Через две недели после заключения мира шведы покинули Новгород, а 14 марта русские послы князь Данила Мезецкий и дворянин Алексей Зюзин вошли в город с чудотворной иконой Богородицы.

1 июля 1616 г. царь приказал воеводам Михаилу Тинбаеву и Никите Лихареву с отрядом в полторы тысячи человек идти на Литву. Против литовцев с 5-тысячным отрядом выступили также воеводы Михаил Дмитриев и Дмитрий Скуратов. В одном из сражений был убит воевода Дмитриев. Под Смоленском русские войска попали в затруднительное положение. 6 января 1617 г. царь отправил воевать с поляками 6-тысячный отряд под командованием боярина князя Юрия Сулешова и стольника князя Симеона Прозоровского. Но выбить поляков из городов Западной России так и не удалось.

Более того, прошел слух, что королевич Владислав пошел на Москву. Поляки собрали войско в 11 тысяч человек. Особенно старался литовский канцлер Лев Сапега. Главнокомандующим польским войском назначили литовского гетмана Яна Ходкевича. Почувствовав войну и смуту, казаки присягнули Владиславу. В апреле 1617 г. 22-летний Владислав выступил из Варшавы. Местом сбора войск был объявлен Луцк. В поход на Россию он взял с собой и плененного русского воеводу Михаила Борисовича Шеина. В конце сентября 1617 г. Владислав оставил Смоленск и соединился с Ходкевичем, который уже осаждал Дорогобуж. На московских воевод напал страх. Город Дорогобуж вскоре пал, поляки захватили и Вязьму. Владислав направил в Москву грамоту, в которой излагал свои претензии на московский престол, но она никакого воздействия на жителей города не возымела. Польское войско, не получая жалованья, возмутилось Владиславу, пришлось остановиться в Вязьме.

Тем временем польский военачальник Лисовский захватил Козельск, но Калугу взять не смог. Там, по просьбе жителей, воеводой назначили Дмитрия Михайловича Пожарского. У него было свыше 5 тысяч воинов. Другой Пожарский, Дмитрий Петрович, был послан оборонять Тверь. Попытка Владислава внезапно овладеть Можайском окончилась безрезультатно. В конце 1617 г. поляки предложили русским начать мирные переговоры, но эти переговоры не состоялись.

Первые три месяца 1618 г. прошли в приготовлениях к войне. Владислав не хотел уходить из Вязьмы в Литву. Теперь уже русские предложили мир, но польский сейм решил продолжать войну и начал сбор средств. В начале июля 1618 г. польские войска вышли из Вязьмы и стали в Юркаеве, на дороге между Можайском и Калугой.

Владислав решил взять Можайск, где находился русский воевода Борис Михайлович Лыков, однако город устоял. Несмотря на это, воеводам Дмитрию Черкасскому и Борису Лыкову было приказано отступить к Москве. Подучив весть из Можайска, что Владислав идет на Москву, Михаил 9 сентября 1618 г. созвал Земский собор, на котором было решено оборонять столицу.

Но не один Владислав шел на Москву. С другой стороны с 20-тысячным войском казаков к столице России приближался гетман Войска Запорожского Петр Сагайдачный. На пути к Москве он разорил Путивль, Ливны, Елец, Лебедянь. Против Сагайдачного послали Дмитрия Пожарского, но в Серпухове тот сильно заболел. Воевода возвратился в Москву. Тогда в войско направили князя Григория Волконского, но тот не смог удержать казаков и отступил к Коломне.

17 сентября 1618 г. королевич Владислав стоял в Звенигороде, Сагайдачный — в селе Бронницы. 20 сентября польские войска и отряды казаков объединились. В Москве началась паника. 1 октября поляки начали осаду Москвы. Наступающие прорвались до самых Арбатских ворот, но были отбиты. Приступ к Никитским воротам был для них еще менее удачным. Начались переговоры. Уполномоченные стороны спорили не сходя с лошадей. Между тем наступили холода. Владислав снял осаду столицы и, выйдя на Переяславскую дорогу, пошел на запад. Сагайдачный отступил к Калуге. Но вскоре польские войска рассыпались по русской земле. Кто оказался в Галиче, Костроме, Ярославле, кто в Белгороде.

Снова возобновились переговоры русских с поляками. 1 декабря 1618 г. в деревне Деулино близ Москвы состоялось обсуждение перемирия, которое было подписано сроком на 14,5 лет (Деулинское перемирие). Решили обменяться пленными.

Домой из длительного пленения в Польше отправились митрополит Филарет и боярин Михаил Шеин. В Можайске Филарета встретили архиепископ Рязанский Иосиф и князь Дмитрий Пожарский. 14 июня, не доезжая речки Пресни, с отцом встретился царь Михаил и поклонился ему в ноги. Филарет сделал то же самое перед своим сыном и царем России. Обнявшись, они долго оставались в таком положении. Оба не могли ни говорить, ни двинуться с места — слезы радости душили и сына, и отца.

Патриарший престол после Гермогена оставался незанятым. Это место было предложено Филарету; 24 июня 1618 г. состоялось его посвящение в патриархи.

С возвращением Филарета в Москву в стране началось по существу двоевластие. Было два великих правителя — царь Михаил Федорович и его отец, святейший патриарх Филарет. И это была не формальность. Все дела докладывались обоим и ими же решались, иностранные послы представлялись обоим вместе, подавались двойные грамоты, подносились двойные дары. И хотя имя Михаила стояло впереди имени отца, понятно, что опытный и твердый Филарет имел очень большое влияние на молодого, малоопытного и мягкого Романова-младшего. О Филарете высказывались разные мнения. Одни его хвалили, другие хулили. Все зависело от того, кто говорил о нем друг — или враг.

Молодой царь укреплял государственную власть. Создавались новые органы центрального управления. Лишь в 1613 — 1619 гг. было организовано 11 новых приказов, в том числе Казанский, Иноземский, Рейтарский, Городового дела (все военные). Помимо Приказа Большого прихода (финансовый приказ) начали действовать Приказ Новой четверти и Приказ Большой казны. Значительно расширены были полномочия территориальных четвертей. Создавались также временные приказы, которые по истечении своих полномочий упразднялись.

Одной из забот Филарета была женитьба Михаила. Поиски невесты велись в течение ряда лет как в России, так и за рубежом. В конечном счете в жены царю выбрали княжну Марию Владимировну Долгорукую (брак состоялся 19 сентября 1624 г.). Но молодая царица 7 января 1625 г. умерла. Летопись утверждает, что она была «испорчена». 29 января 1626 г. Михаил женился на 18-летней дочери малоизвестного дворянина Стрешнева — Евдокии Лукьяновне.

Что касается внешних сношений, которыми занимался по возвращении из плена Филарет, то прежде всего надо было «задарить» крымского хана, что сделать было трудно, так как не было денег. Нужно было также «уладить» отношения с ногаями, которые в «смутное время» выступили против Москвы. Они перенесли свои кочевья ближе к Крыму и грабили южные окраинные города России.

Начали налаживаться отношения со Швецией. В 1626 г. в строну прибыли шведские послы. Возобновились сношения с Англией. В Москву приехал французский посол. Вслед за французами в 1630 г. явились голландские, датские, венгерские и персидские послы.

Поляки в своих грамотах продолжали оскорблять Михаила. Началась перебранка между русскими и польскими воеводами. Поляки грозили новым походом. Турки начали побуждать Михаила к войне с Польшей.

Но лишь после смерти Сигизмунда III Ваза (он умер в 1622 г.), когда в Польше наступило междуцарствие, Михаил решил (в апреле 1632 г.) воевать с поляками, чтобы возвратить русские города. Главным воеводой назначили Михаила Шеина. С ним выступило свыше 32 тысяч воинов. Война для россиян началась удачно: 12 октября 1632 г. сдался Серпейск, 18 октября — Дорогобуж. За ними многие города добровольно стали переходить на сторону России, в их числе Рославль, Невль, Себеж, Красный, Почеп, Трубчевск, Новгород-Северский, Стародуб, Овсей, Друя, Сураж, Батурин, Ромен, Мена, Миргород, Борзна, Пропойск, Ясеничи, Носеничи. Полоцкий посад был взят и сожжен.

Русские воеводы Михаил Шеин и Артемий Измайлов осадили Смоленск. Поляки под руководством Станислава Воеводского отбивались от русских 8 месяцев. Он хотел уже было сдать город, но получил подкрепление. Первым делом нового короля Польши Владислава было оказание помощи осажденному Смоленску. Прибыли 23 тысячи поляков. Кроме того, против русских возобновили действия донские казаки и татары Крыма.

25 августа 1633 г. сам Владислав с подкреплением прибыл в Смоленск. Поляки, зайдя в тыл к Шеину, сожгли Дорогобуж. Шеин принял бой. Русских погибло 2 тысячи, у противника было много раненых, убитых меньше, но большой урон понесла конница. Войска Шеина стали испытывать недостаток продовольствия. Вследствие голода в русском стане начали умирать люди. Шеин вынужден был вступить с поляками в переговоры. 19 февраля 1634 г. окруженные русские войска по договоренности с поляками, со свернутыми знаменами, погашенными фитилями, тихо, без барабанного боя и музыки отошли от Смоленска. Перед королем Владиславом и его свитой русские воины сложили все знамена на землю, отступили на три шага назад и ждали, пока гетман именем короля не даст команду поднять их. После этой унизительной процедуры русские воины запалили фитили и ударили в барабаны. Русское войско, взяв с собой лишь 12 полковых пушек, ушло от Смоленска по Московской дороге. Тем временем князья Дмитрий Черкасский и Дмитрий Пожарский стояли в Можайске. Собирали войско.

1 октября 1633 г. умер отец царя Филарет (Федор Никитич Романов). В сан святейшего патриарха был возведен архиепископ псковский Иосаф.

Из-под Смоленска с Шеиным вышло 8 тысяч человек. Около 2 тысяч больных осталось у стен города. По приезде Шеина в Москву, за измену его осудили. Воеводам Михаилу Шеину и Артемию Измайлову отрубили головы. Князей Семена Прозоровского и Михаила Белосельского сослали в Сибирь, их жен и детей разослали по городам, имения отобрали в пользу царя.

Участь Шеина объяснить легко. Надо было все военные неудачи на кого-то списывать, хотя следует признать, что в вооружении и военном искусстве Россия уступала и Польше и Швеции. Кроме того, Филарета уже не было, и новое окружение царя хотело отомстить Шеину за старые обиды.

Выпустив русские войска из-под Смоленска, поляки двинулись к городу Белая, осадили его, но город мужественно защищался. В польском войске начался голод. Владислав стал искать мира. Михаил принял его предложение.

Снова начались бесконечные споры о границах. Наконец 4 июня 1634 г. договорились о заключении «вечного» мира. В начале 1635 г. для этих целей в Польшу был отправлен посол князь Алексей Михайлович Львов.

По договоренности с Владиславом разрешено было перевезти из Польши в Москву останки Василия Шуйского. 10 июня 1635 г. московский люд повалил к Дорогомилову монастырю навстречу гробу бывшего царя Василия Шуйского. На следующий день гроб Шуйского был поставлен в Успенском соборе московского Кремля. А дальше все пошло по-прежнему. В Смоленске, Дорогобуже и городах Северской земли сидели поляки, а в Ижоре —  шведы. Россия и Польша никак не могли уладить пограничные конфликты.

В 1637 г. казаки взяли крепость Азов, истребив всех жителей, кроме греков. Через 4 года 240-тысячное турецкое войско подошло к этому городу. Азов защищали 5 тысяч мужчин и 800 женщин. Казаки с отчаянным мужеством отразили 24 приступа турок! Потеряв 20 тысяч воинов, турки сняли осаду города. Казаки прислали в Москву весть о своей победе. Царь понимал, что Азов надо брать под свою защиту или отдать снова Турции. В Москве состоялся совет. Некоторые бояре указывали на необходимость защиты Азова от турок, некоторые, боясь войны с Турцией, отказались принимать город. После долгих колебаний царь Михаил дал указание казакам оставить Азов. Казаки выполнили приказ, но в городе не осталось камня на камне. С Турцией произошел обмен послами.

В 1640 г. Михаил, последовав примеру Бориса Годунова, направил к датскому королю Христиану IV посланника Иоанна Фомина с целью выбрать жениха для своей старшей дочери Ирины. Фомин исполнил волю царя. Возвратившись из-за границы, он подал царю грамоту, в которой писал, что датскому принцу Вальдемару 20 лет, волосом рус, ростом не мал, собой тонок, глаза серые, хорош, пригож лицом, здоров, разумен, говорит по латыни, по-французски, по-итальянски, знает немецкий язык, искусен в воинском деле.

Отец отпустил Вальдемара в Россию под видом обучения воинскому делу. В декабре 1643 г. принц датский пересек русскую границу. Под Псковом его встретил боярин князь Юрий Сицкий. В январе 1644 г. Вальдемар въехал в Москву. Здесь его принял Михаил Романов и предложил ему жениться на царевне Ирине, одновременно поменяв веру. Датский королевич отказался менять веру. Он просил отпустить его на родину, но безуспешно. 9 мая Вальдемар попытался тайно бежать из Москвы, но был задержан. Прошли май, июнь, июль, но Вальдемара все еще не отпускали в Данию. Только после смерти Михаила Федоровича он, так и не женившись на Ирине, смог выехать из России.

В то время как в Москве тянулось тяжелое для царя дело с датским принцем, дурные вести пришли из Турции и Польши о новых самозванцах. Неустройство судьбы дочери нанесло тяжелый удар мягкой натуре царя Михаила, пораженного еще в 1639 г. семейным несчастьем: в течение трех месяцев он потерял двух сыновей — царевичей Иоанна и Василия.

12 июля 1645 г., в свои именины, царь пошел в церковь, но там с ним случился обморок. К вечеру болезнь усилилась. Позвали царицу и 16-летнего сына Алексея Михайловича, а также Бориса Иоанновича Морозова и патриарха Иосафа. Михаил простился с женой и благословил сына на царство. Во втором часу ночи 13 июля Михаил Федорович Романов умер. Кроме сына, Михаил оставил трех дочерей — Ирину, Анну и Татьяну.

В царствование Михаила Романова активно шло освоение сибирских земель. Если в 1613 г. владения России простирались до реки Енисей, то к 1645 г. русские первопроходцы дошли почти до самой Камчатки. В 1621 г. был построен первый городок на правом берегу Енисея, в 1640 г. в Москву уже были посланы подробные чертежи и описание реки Лены со всеми ее притоками. В 1632 г. построили Якутск, в 1635 г. — Олекминск, о 1638 г. — Верхоянск, в 1644 г. — Нижнеколымск. Общая площадь русских владений за все 32 года царствования Михаила Романова возросла на 4 млн. квадратных верст.