Учёба в любом учебном заведении похожа, распорядок дня везде одинаков: с утра лекции, вечером выполнение домашних заданий, посещение библиотеки. Учёба в Морской академии хоть и имела свою специфику, но была такой же, как и в остальных школах, академиях и прочих институтах и университетах. Но кроме академии у Таисы были ещё уроки в школе фехтования. Таиса не пропускала там ни одного занятия, а мастер Таруцио старался обучить талантливого ученика всему, что умел. Таиса уже давно превзошла Гастона, и Таруцио занимался с ней сам. В этот раз, придя в школу, Таиса обратила внимание на группу молодых людей. Роскошно одетые и глядевшие на всех свысока, они стояли кучкой в углу зала, а один из них что-то горячо доказывал мастеру. Таруцио, увидев вошедшую Таису, хитро улыбнувшись, сказал:

– Вот один из моих учеников, лучших учеников! Если вы утверждаете, что школа фехтования мастера Годвина лучше, докажите это.

Презрительно усмехнувшись, собеседник мастера неуловимым движением выхватил шпагу и замер в стойке, как бы приглашая соперника последовать его примеру. Таиса, чуть заметно улыбнувшись, попросила у мастера учебное оружие, сама она ходила без шпаги, только с небольшим кортиком, положенным слушателю Морской академии. Право на ношение таких кортиков слушатели первого курса получили совсем недавно и теперь с гордостью носили это, скорее церемониальное, чем боевое, оружие. Эти кортики свидетельствовали о том, что их обладатели уже не слушатели, а гардемарины, почти морские офицеры. Стоит ли говорить, что все товарищи Таисы носили кортики, не снимая. Сама Таиса, чтоб не выделяться, делала то же самое.

– А вам не кажется, молодой человек, что фехтовать этой зубочисткой недостойно настоящего джентльмена? – презрительно бросил атлетически сложенный франт, рассматривая скромно одетого невысокого и худенького юношу и с пренебрежением глядя на учебное оружие Таисы. У слушателей Морской академии специальной формы не было, на их статус указывали кортики, но они старались одеваться подобно морским офицерам, хоть это и было для них ещё необязательно. Таиса тоже так одевалась, со вкусом одевалась, но при этом подчёркнуто скромно. Она только сейчас обратила внимание, что молодые люди – кавалергарды, сухопутный аналог гардемаринов. У конногвардейцев не было своего учебного заведения, там новичков сразу зачисляли в полк, где старшие товарищи обучали тех всем премудростям, что должен знать офицер кавалерии. Таким ученикам присваивалось первое звание – корнет (можно сказать – офицер одного из полков гвардии). Такое положение обуславливало некоторое пренебрежение конногвардейской молодёжи к гардемаринам, ведь те ещё были как бы студентами, а они – уже офицерами. Пусть младшими, но уже офицерами! А франт конногвардеец, кривясь, продолжил:

– Оружие воина – это палаш! Я имею в виду настоящего воина!

Таиса усмехнулась. Соперничество между молодыми конногвардейцами и гардемаринами было давним и постоянным, флот и гвардия – элита альбионских войск. Конечно, став старше и опытнее, гвардейцы и моряки понимали всю нелепость своего юношеского соперничества, ведь служат они одной стране и её королю, но молодости свойственны бескомпромиссность и желание быть первым. Таиса это всё знала, и у неё появилась мысль: с одной стороны, поставить на место этого франта, с другой – почему бы не опробовать свою идею заработать, пользуясь тем, что внешне чопорные и холодные альбионцы очень азартны. Усмехаясь, она возразила:

– Оружие настоящего воина – это пушка!

И воспользовавшись секундным замешательством конногвардейца, предложила:

– Предлагаю пари, вы дерётесь своим оружием, а я своим. Вы своим палашом, а я кортиком. – Видя изумление, даже некоторое смущение, своего собеседника, он хоть и с видимым пренебрежением отнёсся к этому худенькому гардемарину, но всё же был джентльменом и видел, что условия слишком неравные. А Таиса, продолжая улыбаться, подначила: – Или вы боитесь? Ставлю десять гиней против одной на свою победу!

Юноша, что беседовал с мастером, а затем собирался драться с Таисой, спрятал свою шпагу и хмыкнул:

– Очень самонадеянно с вашей стороны, гардемарин. Если в поединке на шпагах у вас были хоть теоретические шансы, даже не победить, просто продержаться, то против палаша… Даже с палашом… Знаете ли, в приёмах фехтования этим оружием есть свои хитрости. Даже шпага не соперник кавалерийскому палашу!

Таиса нарочито медленно вытащила кортик. Внешне он был такой же, как и у её товарищей, но, получив полагающийся ей по статусу этот маленький, почти декоративный клинок, Таиса решила, что оружие должно быть оружием, даже такое. Поэтому по её заказу выковали кортик, неотличимый от того, что ей выдали, но по другой технологии. Клинок кортика был словно из булата – твёрдый, гибкий и неломкий. Таиса заказывала кортик под свою руку, обычный она могла запросто сломать по неосторожности. Да и ковали этот маленький клинок под её присмотром, кузнец, проделывая все необходимые операции, не заметил, что с металлом происходит ещё что-то, воздействие Таисы было совсем незаметным. Любой владелец этого кортика мог бы резать им металл, если бы обладал силой Таисы.

Улыбаясь, девушка (а для остальных – худенький и такой слабый гардемарин) встала в стойку. Конногвардеец-франт со словами «К чёрту» взмахнул кавалерийским палашом, взятым у своего товарища.

– Ставлю три гинеи против девяти, что этот мальчик против Найруса не продержится и минуты, – с азартом предложил один из конногвардейцев.

– Принимаю, – не менее азартно ответил рядом с ним стоящий.

Остальные тоже начали делать ставки, словно забыв о приготовившихся к поединку. Пари есть пари, поэтому Таиса и её соперник терпеливо ждали, пока остальные поставят на одного из них. Молодой конногвардеец, более активный чем остальные, видно, исполнявший обязанности распорядителя этого импровизированного тотализатора, насмешливо обратился к Таисе:

– А вы? Не хотите ли тоже принять участие, я бы принял вашу ставку на победу или на то, сколько продержитесь.

– Я тоже и я тоже! – подержали его несколько товарищей.

– Джентльмены, – развела руками Таиса, – я бы с удовольствием заключил с вами пари, но у меня нет с собой столько денег. Только двадцать гиней. Я не хочу кого-нибудь из вас обидеть. Но если вы готовы принять расписку, от пари я не откажусь!

Ставки были сделаны, причём несколько гвардейцев поставили на Таису. В фехтовальном зале уже никто не занимался, зрители расположились вокруг площадки для поединка.

Отсалютовав друг другу, Таиса и её соперник начали сближаться. Найрус был на полторы головы выше девушки и вдвое шире её в плечах. Видно, решив долго не возиться со своим маленьким соперником, он двинулся на Таису, завертев своим клинком и превратив его в сверкающий круг. Конечно, молодой гвардеец не собирался закончить поединок, зарубив своего соперника, применённый Найрусом приём не позволял противнику с более коротким клинком приблизиться на расстояние удара. А в случае, если тот всё же попытается сделать выпад, удар более тяжёлого палаша просто выбьет кортик из рук этого слабого с виду юноши. Найрус таким способом хотел просто вытеснить Таису за пределы круга, что было равноценно поражению. Таиса сделала два шага назад, разрывая дистанцию, но в то же время приближаясь к опасной черте. Это было вполне ожидаемо, и конногвардеец не то что расслабился, просто не ожидал сопротивления, уже считая себя победившим. А Таиса неожиданно шагнула вперёд и сделала стремительный выпад. Она не подставила свой кортик под удар палаша, она ударила по нему как бы вдогон, именно так это выглядело со стороны. Впрочем, это было проделано настолько стремительно, что удар гардемарина увидели только мастер Таруцио и ещё несколько человек. А вот Найрусу показалось, что оружие у него просто выдернули из рук. Палаш со стуком упал на пол, но за черту круга не вылетел. Таиса отступила назад и подняла кортик перед собой, давая возможность своему сопернику подобрать оружие. Тот, опомнившись, быстро это сделал. Этим благородным поступком Таиса заслужила аплодисменты, ведь она могла отбросить ногой оружие конногвардейца за пределы круга, тем самым выиграв поединок, но не сделала это.

Теперь соперники осторожно кружили, обмениваясь редкими ударами. Вернее, выпады делал Найрус, а Таиса их просто отводила, как в том первом поединке с Гастоном. Но если тогда Таиса действовала, больше полагаясь на интуицию, свою силу и скорость, то сейчас она использовала те фехтовальные приёмы, которым научил её мастер Таруцио. Такие почти небрежные парирования-полувыпады заставляли её противника быть в постоянном напряжении. Так продолжалось несколько минут, а потом, под ободряющие крики болельщиков и выкрики о новых ставках, Таиса сама перешла к атакам. А ставки теперь делали не только конногвардейцы, но и те, кто был в зале до их прихода. Ставки уже делались не на победу Найруса, а на то, сколько он ещё продержится. А он уже больше защищался от атак этого, оказавшегося таким умелым фехтовальщиком, худенького гардемарина. Таиса уже давно могла бы закончить поединок, но решила, что это будет подозрительно, поэтому она натиск усиливала постепенно, выматывая противника. У зрителей сложилось именно такое мнение – гардемарин не может сразу победить своего более сильного соперника, но оказавшись выносливее того, решил воспользоваться этим своим преимуществом. Видно, Найрус это тоже так понял и пришёл к выводу, что этот юноша просто выжидает, когда он устанет и ошибётся. Шагнув назад, конногвардеец поднял свой клинок и, перехватив его за лезвие, протянул Таисе, тем самым признавая своё поражение. Девушка, не приняв оружие противника, отсалютовала ему своим кортиком, как шпагой.

– Что ж неожиданно, но вполне заслужено, вы, – обратился к Таисе конногвардеец, первым заключившей с ней пари, – несомненно, лучший фехтовальщик, чем Найрус, а он один из лучших учеников мастера Годвина.

Таиса поклонилась этому гвардейцу, принимая у него свой выигрыш. Вслед за ним к девушке стали подходить и остальные, проигравшие пари. А джентльмен, взявший на себя обязанности распорядителя, передавая гораздо большую сумму, чем остальные, пояснил:

– Это десять процентов от всех ставок. Вы как выигравший участник спора, который был предметом пари, имеете на это право.

– Ставки делали не только на меня, поэтому я считаю, что будет справедливо, если половину этих денег получит господин Найрус. – Таиса поклонилась своему противнику, тот протянул руку:

– Для вас просто Рашон.

– Талиас, – назвалась Таиса, пожимая протянутую руку. А конногвардеец с жаром воскликнул:

– Вы великолепный фехтовальщик, Талиас! Очень жаль, что вы избрали карьеру морского офицера, вам самое место в гвардии!

– Вы знаете, Рашон, я и из пушек неплохо стреляю, – с деланным смущением, под общий смех, призналась Таиса и, обращаясь ко всем, предложила: – А не отметить ли нам мой выигрыш? Если вы знаете поблизости приличный ресторанчик, то я вас туда приглашаю.

– Талиас, вам место в гвардии! У вас душа настоящего конногвардейца, – с энтузиазмом поддержали Таису гвардейцы.

– Вы не поверите, – улыбнулась Таиса и закончила уже под хохот окружающих, оценивших шутку: – Я пошёл во флот, потому что лошадей боюсь!

В одном из ресторанчиков Норлума, надо сказать недешёвом, импровизированная пирушка была в самом разгаре. Уже выпили за гвардию, за флот, за дружбу их офицеров. Таиса выпила на брудершафт с Рашоном, и они перешли на ты. Теперь оба сидели, почти обнявшись, и делились забавными случаями из своей службы, но поскольку службы ещё было совсем немного, случаи быстро кончились. Внезапно Найрус спросил:

– Послушай, Таль, а ты участвовал в дуэлях?

Услышав отрицательный ответ, он похвастался:

– А я уже в четырёх! И завтра пятая, только вот могу и не уцелеть.

И, отвечая на вопрос Таисы: «Почему», начал объяснять:

– Понимаешь, это не простая дуэль. Это дуэль по правилам Лютеции. Как не знаешь? Ах да, ты же из Зеристча, а там эти модные нововведения не в чести. В общем, эта дуэль мало чем отличается от обычной, просто секунданты тоже участвуют и могут помогать друг другу. Ну, в том случае, если победили своего противника. Если обычная дуэль может закончиться и вничью, то такая приводит к смерти, если не всех участников одной из сторон, то уж точно того, кого вызвали, или того, кто вызвал.

– Интересно, – кивнула Таиса и попросила: – Расскажи подробнее об этой дуэли.

– Иглан Солсбэр вызвал на дуэль Крамви Гаронса, – начал Найрус и, увидев, что Таиса не поняла, она специально сделала круглые глаза, имитируя удивление, пояснил: – Лорды Солсбэр и Гаронс лидеры враждующих партий в парламенте, непримиримые враги, а их сыновья служат в гвардии, в разных полках. Ну и к полковому соперничеству добавилась семейная вражда. Вот они и…

– А как к этому смертоубийству отнесутся их папаши? – поинтересовалась Таиса, конногвардеец вздохнул:

– Плохо отнесутся, когда узнают.

– А ты один из драчливых… в смысле, дерущихся секундантов?

Найрус вздохнул снова и смущённо кивнул. После чего начал объяснять:

– Иглан пригласил меня как лучшего фехтовальщика нашего полка, но у Гаронса в секундантах сам Ларри Кирмон! Лучший фехтовальщик гвардии! – добавил Найрус, видя, что это имя ничего не сказало Таисе. Та кивнула и спросила:

– Третий у вас есть?

Увидев подтверждающий кивок своего собеседника, сказала:

– Замени на меня.

Ларри Кирмон ждал команду противников и напряжённо думал. Лорд Галарикс, начальник полиции, приказал не допустить смертоубийства молодых лордов Солсбэра и Гаронса. А как это предотвратить, если молодые повесы полны решимости это сделать, по отношению к другому, естественно. Вот и думай тут, хорошо хоть удалось стать одним из секундантов Гаронса, благо, тот однополчанин Ларри и сам пригласил лучшего фехтовальщика гвардии. А как опытный фехтовальщик Кирмон видел только один способ не допустить смертельного исхода – тяжело, но не смертельно ранить противников. Значит, надо быстро расправиться со своим соперником, а потом приняться за остальных, словно помогая своим. Но это будет тяжело, скорее всего, против лучшего фехтовальщика гвардии будет выставлен Рашон Найрус, а он ненамного хуже фехтует. Пока Кирмон с ним разберётся, один молодой лорд вполне может убить другого.

Кирмон поднял голову, услышав стук копыт, а вот и коляска с противниками: молодой лорд Солсбэр со своим другом Рашоном Найрусом. А кто же у них третий? Совсем незнакомый какой-то тщедушный паренёк, да ещё и гардемарин! Они же на шпагах совсем драться не умеют! Разве что – абордажной саблей махать, да и то – крайне бестолково!

После взаимных приветствий дуэлянты встали друг напротив друга, к удивлению Кирмона, место напротив него занял этот задохлик гардемарин. Может, это и к лучшему, соперник Найруса продержится против того, пока Ларри не расправится с этим гардемарином. Ну а Гаронс и Солсбэр равны по силе, они могут долго махаться, если, конечно, один из них сразу не ошибётся, но это вряд ли. Кирмон как самый старший подал команду к началу поединка, и противники со звоном скрестили шпаги.

Первый выпад Кирмона маленький гардемарин даже не парировал, просто отвёл в сторону. Второй тоже. Ну а третий, который должен был его тяжело ранить – просто пропустил мимо, изогнувшись немыслимым образом. Но это бы ему не помогло, лучший фехтовальщик гвардии собрался небрежным обратным движением рассечь своему противнику бок, а затем хотел поднять шпагу, демонстрируя, что поединок закончен. Кирмон думал, что это у него легко получится. Но он не смог этого сделать, этот юнец, ещё раз немыслимо выгнувшись, увернулся от коварного удара. Мало того, он зажал лезвие шпаги за плоскую её часть, сделав это, не касаясь рукой ни одной из режущих кромок. Вообще-то, Таиса только имитировала такой захват, как быстра она не была, зажать шпагу подобным образом у неё не получилось бы. Шпагу она схватила всей рукой, но это не причинило ей вреда – пробить её шкуру такое оружие просто не могло. А на ладони у неё в этот момент была именно шкура. Удивлённый Кирмон, не заметивший изменения, произошедшего с рукой Таисы, дёрнул своё оружие, такой рывок должен был освободить шпагу, порезав, если вообще не отрезав пальцы глупцу, так ухватившемуся за лезвие, но клинок был зажат, словно в тисках. Юноша улыбнулся и сделал шаг, почти вплотную приблизившись к Ларри, опустив остриём вниз захваченную шпагу. Свою же, перехватив за середину клинка, приставил к горлу противника, уперев остриё в подбородок Кирмона.

– Сдавайтесь, сударь, – очень вежливо предложил этот странный юноша.

– Сдаюсь, – не стал возражать Кирмон, да и до возражений ли тут, когда в подбородок упирается остриё шпаги? Юноша легко перехватил шпаги за рукояти, свою и выпущенную Кирмоном, и спросил:

– Что вас беспокоит? Я же видел – вы волновались перед началом поединка, но вы не боялись нас, вы совсем о другом тревожитесь.

Ларри Кирмон, сам не зная почему, рассказал этому гардемарину всё, да и как не рассказать такому симпатичному юноше, вызывающему такое доверие? Чтоб внушить эти чувства противнику ментальным воздействием, которое возможно только на очень близком расстоянии, Таиса и провела этот трюк со шпагой. Внимательно выслушав конногвардейца, Таиса повернулась к другим дуэлянтам, продолжавшим азартно махать своими шпагами. Оба молодых лорда, уже легко раненные, никого не замечали вокруг, а Найрус довольно далеко оттеснил своего только защищавшегося противника, тоже ни на что не обращал внимания. Таиса кивнула в их сторону, отдавая обе шпаги Кирмону:

– Вот с них и начнём.

– Что? – не понял конногвардеец. А гардемарин очень туманно пояснил:

– Нападение стаи диких камней!

– Как? – снова не понял Кирмон, а то, что он увидел дальше, заставило его широко раскрыть глаза. Он чуть не выронил шпаги от удивления. Гардемарин двигался с такой скоростью, что буквально размазался в воздухе. Его силуэт стремительно приблизился к Найрусу и его противнику и щёлкнул их по лбу, те, на мгновение замерев, повалились на землю. То же самое он проделал и с молодыми лордами.

– Что вы с ними сделали?! Убили?! – опомнился Кирмон, Таиса пожала плечами:

– Ничего страшного, через пять минут они придут в себя. Помогите мне их перетащить в тенёк! Лучше всего, вон под то дерево!

Таиса взвалила Найруса на плечи и, шатаясь, словно несла очень тяжёлую ношу, направилась к ближайшему дереву. Кирмон мог многое запомнить, показывать ему свою силу, Таиса не хотела. А ментальное воздействие отнимало много сил, и тратить их надо было очень экономно – предстояло ещё поработать с остальными дуэлянтами. Когда молодые люди были уложены в ряд, Таиса присела перед ними на корточки и сообщила так ничего и не понявшему Кирмону, показывая на большие шишки на лбу у каждого из лежащих поверженных дуэлянтов:

– Стая диких камней, еле их спасти удалось!

– Кого? Камни? – не понял так и не пришедший в себя от увиденного гвардеец.

– Ох, как болит голова! – простонал приходящий в себя Крамви Гаронс.

– Немудрено, – покачала головой Таиса, – так получить по лбу камнем!

– Каким камнем? – не понял Гаронс, осторожно ощупывая шишку.

– Мимо пролетал, – серьёзно объяснила Таиса, – пролетал и ударил прямо по лбу. Потом дальше полетел. Они сейчас очень агрессивные. Знаете ли, сезонный перелёт, срываются с насиженных, вернее, налёжанных мест и летят.

Таису уже слушали все юноши, тоже пришедшие в себя. Найрус, ощупывая шишку у себя на лбу, удивлённо спросил:

– Какие камни?! Откуда?!

– Я же сказал – перелётные, целая стая! Могло быть и хуже! – терпеливо повторила Таиса, при этом посмотрела на Кирмона, а тот, сам не понимая, почему это говорит, подтвердил:

– Да, целая стая! Так низко летели! Очень низко летели! Сам видел и чудом увернулся, такие злые камни!

– И где же они? – Заозирался Солсбэр, его примеру последовали остальные обладатели шикарных шишек. Таиса, словно объясняя маленьким детям очевидную вещь, повторила:

– Камни же перелётные, вот они и полетели дальше. Не бойтесь, они уже совсем улетели!

Таиса сходила к ближайшему ручью, намочила платок и стала его по очереди прикладывать к шишкам дуэлянтов. Судя по выражению их лиц, они почувствовали облегчение, по крайней мере, на боль больше не жаловались и о перелётных камнях тоже больше не вспоминали. Только Кирмон удивлённо переводил свой взгляд со своих сослуживцев на гардемарина. Бывшие противники – Солсбэр и Гаронс, которых Таиса с умыслом положила рядом, теперь мирно о чём-то беседовали.

– Джентльмены, а не сходить ли нам подкрепиться. Да и не мешало бы отметить нашу встречу, – предложила Таиса и была с энтузиазмом поддержана. Она не стала говорить, что дальше в кустах лежал ещё один человек, получивший перелётным камнем по лбу, на этот раз настоящим – Таиса сама и швырнула тот камень, когда увидела, что неизвестный целится в неё из пистолета. Девушка сделала это настолько быстро, что никто ничего не заметил. Помогать этому человеку Таиса не стала, а других участников дуэли и не подумала ставить в известность об этом затаившемся зрителе.

Лорд Уайльдер, канцлер королевства, морщился от того, что должен заниматься подобной ерундой. Но лорды Солсбэр и Гаронс – лидеры противоборствующих парламентских партий – и так были, как говорится, на ножах, а гибель сына одного из них от рук сына другого могла бы привести к правительственному кризису. А к этому всё и шло, лорд Галарикс, начальник полиции, сообщил о намерениях молодых гвардейцев устроить дуэль с непременным смертельным исходом одной из сторон. И маловероятно, что лейтенанту Кирмону удастся выполнить поручение начальника полиции – предотвратить подобный исход дуэли. Самое неприятное, что слухи о дуэли между сыновьями уже достигли ушей их отцов, и они оба сидели в кабинете канцлера королевства, с ненавистью глядя друг на друга. Уайльдер вздохнул, собираясь высказаться о том, что он думает о воспитании молодых лордов, но не успел – в роскошный кабинет вошёл лорд Галарикс. Молча кивнул присутствующим, сел в указанное Уайльдером кресло. Выдержав драматическую паузу, начальник полиции посмотрел на побелевших, ожидающих самых трагических вестей лидеров парламентских партий, коротко сообщил:

– Пьют.

– Как пьют?! – дрожащим голосом спросил лорд Гаронс.

– На брудершафт, – пояснил Галарикс, – уже третий раз и клянутся в вечной дружбе.

– Кто?! – теперь задал вопрос лорд Солсбэр.

– Ваши сыновья, – невозмутимо пожал плечами начальник полиции.

– А дуэль? Что, её не было?

– Трудно сказать, – снова пожал плечами Галарикс, – они поехали за город, затем все вернулись и сразу же пошли в «Золотую подкову», и там находятся до сих пор. И судя по всему, будут там ещё долго.

– А Иглан? – спросил Солсбэр о своём сыне, было видно, что Гаронс тоже хочет поинтересоваться о своём. Начальник полиции, вздохнув, словно сетуя на непонятливость лордов, повторил:

– Я же говорил – живы и здоровы, пьют на брудершафт и клянутся друг другу в вечной дружбе. Насколько я понял из того доклада, что сделал мой агент, ваши сыновья делают это очень серьёзно.

– Что делают? – не понял Солсбэр. – Пьют? Серьёзно пьют?!

– Клянутся в вечной дружбе, – невозмутимо ещё раз пояснил начальник полиции.

Лорд Гаронс первый понял, что всё хорошо, поджав губы, сказал лорду Солсбэру:

– И всё же я против вашей поправки к таможенному кодексу!

Лорд Солсбэр тут же возразил, некоторое время так поперепиравшись, главы парламентских фракций покинули кабинет канцлера. Лорд Галарикс, сохраняя невозмутимость, снова пожал плечами, а Уайльдер, вздохнув, произнёс:

– Мне кажется, что прожитые годы не прибавляют нашим парламентариям ума, скорее – наоборот. Сыновья оказались гораздо умнее своих умудрённых отцов!

Таиса открыла глаза и увидела сочувствующий взгляд Поли. Вчера, после дружеской, но от этого не менее грандиозной попойки, устроенной конногвардейцами в честь примирения младших сыновей лордов Гаронса и Солсбэра, Таиса вернулась очень уставшей. Нет не пьяной, метаболизм её организма позволял безболезненно принимать вовнутрь любые яды, в том числе и алкоголь, даже в тех количествах, когда его действие уже становилось сильнее, чем действие самого сильного яда. То ментальное воздействие, оказанное на молодых оболтусов, высосало почти все её силы. А ещё и красавец Кирмон, как он настырно приставал к Таисе, нет, он не заподозрил в ней девушку, его интересовало, что же произошло на поляне и откуда взялись перелётные камни. Только он один помнил о них, Таисе нужен был тот трёп, чтоб внушить нужную модель поведения конногвардейцам, они помнили о дуэли, помнили о том, что драться им помешало какое-то незначительное происшествие, а потом они помирились, поскольку сама причина дуэли оказалась крайне несерьёзной. А вот Кирмон оказался довольно устойчивым к такому внушению. Вот потому-то и пришлось внушить лейтенанту конногвардейцу сцену с перелётными камнями и то, как героически Таиса их отогнала, спасая товарищей от разъярённой стаи булыжников. Поясняя, как ей это удалось, да и как так быстро получилось вылечить травмированных участников дуэли, Таисе пришлось наплести Кирмону о заморских знаниях, что получил её отец во время одного из своих дальних плаваний. О том, что он передал эти знания и умения своему сыну, и в ответ на просьбу лейтенанта конной гвардии научить и его, продолжая придумывать, Таиса серьезно ему объяснила, что для этого надо обладать особой структурой организма. Что её отец и она сама как раз являются такими людьми, что она с радостью научила бы всех желающих этим знаниям и умениям. Но к её большому огорчению, до сих пор не встретила того, кто обладал бы нужными свойствами. Поэтому так лечить людей, как она, никто не способен. Рассказывая эти байки, Таиса подливала Кирмону и на пределе своих сил пыталась запутать воспоминания лейтенанта, так чтоб он не понял, что же произошло. Нельзя сказать, что лейтенант гвардии поверил во все, что ему рассказала Таиса, но с другой стороны… Он же помнил всё, что видел! А видел он, как летали камни, помешавшие дуэли. Как эти камни напали на дуэлянтов, а он с гардемарином героически от них отбивался, спасая своих товарищей, а потом этот почти мальчик каким-то образом исцелил пострадавших юношей. Это было очень странно, такого просто не могло быть, но было же! Лейтенант окончательно запутался в том, видел ли он это или нет, но в итоге решил не заморачиваться этим, тем более что общий результат даже такого невероятного развития событий вполне устроил его, так как он, гвардии лейтенант Кирмон, в точности выполнил поручение лорда Галарикса. С блеском выполнил порученное ему задание, и помог ему в этом этот симпатичный юноша. А Таиса, которой всё же пришлось провести ментальное воздействие и на настырного лейтенанта, сидела бледная, и у неё разве что кровь носом не шла.

Таиса поморщилась, вспоминая тяжёлый для неё разговор с Кирмоном, после него она была в худшем состоянии, чем её пьяные собутыльники. Ушла она из ресторана с трудом и сильно шатаясь. Хорошо хоть по дороге удалось немного восстановиться. Гретта очень подозрительно смотрела на поздно возвращающуюся Таису, но от той совсем не пахло алкоголем, своё состояние девушка объяснила поздней и тяжёлой тренировкой в фехтовальном зале. Гретту эти объяснения вполне удовлетворили, ведь в её глазах Таиса была слабой девушкой, стремящейся казаться сильным юношей, так что вполне могла так сильно устать на тренировке.

Таиса, вспоминая вчерашний вечер, снова застонала, а Поли засуетилась, предлагая принести что-нибудь выпить холодненького.

– Замечательная мысль! – обрадовалась Таиса. – Только не принеси, а наполни ванну холодной водой.

Погрузившись с головой в почти ледяную воду, Таиса замерла под испуганным взглядом Поли, державшей большое полотенце. Когда Таиса так сделала первый раз, только её страшные глаза не позволили Поли закричать от испуга, а как могла отреагировать сельская девушка на то, что её хозяйка в течение получаса лежит под водой? Из ванной Таиса вылезла вполне довольная жизнью, водные процедуры очень благотворно влияли на её самочувствие. Одевшись, девушка спустилась вниз, где её уже ждали товарищи по обучению в Морской академии. За завтраком Таиса молчала, только многозначительно улыбалась, уже по пути в академию она поведала о вчерашних своих приключениях, а о поединке в школе мастера Таруцио её товарищи уже знали.

День в академии начался как обычно, а вот в конце занятий гардемаринов ждал сюрприз. К окончанию последней лекции этого дня в аудиторию, где проходили занятия первого курса, вошёл адмирал Вудберри в сопровождении старины Хальдкора. Визит начальника академии и его заместителя стал понятен после речи Вудберри.

– Джентльмены, вы получили основные теоретические знания, но теория без практики мертва, – многозначительно начал адмирал. Выразительно поглядев на внимательно слушавших его гардемаринов, Вудберри продолжил: – Следующим этапом вашего обучения будет первое практическое плавание. В отличие от учебного, вы будете распределены на боевые корабли по двое. Это плавание продлится до осени. Вам, джентльмены, будет присвоено звание уорент-офицера. Но вам требуется доказать, что вы достойны этого звания, поэтому вам придётся продемонстрировать, что вы в должной мере усвоили те теоретические знания, которые изучали в течении этого года.

– Экзамен, – шепнул Таисе Лоренс, – мог бы сразу об этом сказать.

– Джейк, это вполне закономерно, – так же тихо ответила Таиса, – нам присваивают звания, и мы отправляемся в настоящий поход, возможно, даже боевой! Поэтому проверка знаний просто необходима.

Лоренс только кивнул, хоть сейчас и не было войны, но борьба с пиратами и контрабандистами была сродни боевым действиям. И гардемаринов, скорее всего, направят на корабли, уходящие в патрулирование к южному или восточному континенту, направят не как пассажиров, а как полноценных членов экипажей кораблей. И подтверждая догадки Таисы и её товарища, выступивший вперёд адмирал Хальдкор, откашлявшись, произнёс:

– Экзамен послезавтра, по его итогам получите нашивки уорент-офицеров! А после плавания в зависимости от того, как себя покажете, вам будет оставлено то звание, что получите. Не подведите меня, сынки! Покажите, на что вы способны!

Расчувствовавшись, старый адмирал достал платок и долго в него сморкался. А гардемарины переглядывались между собой, уорент-офицер – это ещё не настоящий офицер, это старшина, подчиняющийся боцману. Но с другой стороны, понятно, что гардемарина первого курса на офицерскую должность не поставят. Да и это звание оставят после плавания чисто символически – они как были гардемаринами, слушателями Морской академии, так ими до выпуска и останутся.

Гардемарины, жильцы пансиона Гретты, направляясь домой, обсуждали эту новость. Им было понятно, что учёба первого курса окончена: экзамен и практическое плавание – и они уже второкурсники. А там ещё один экзамен и первое офицерское звание – мичман.

– Джентльмены, мне кажется, что нам могли бы дать больше времени на подготовку к экзамену, – произнёс один из юношей.

– А зачем больше? – удивлённо спросила Таиса. – Полученные знания мы должны уметь использовать без подготовки и в любое время суток. В море, в реальной обстановке, нам никто не даст времени на подготовку. Могут быть такие ситуации, когда нам придётся продемонстрировать то, чему нас научили, даже не успев умыться. Лично я готовиться вообще не буду…

– Талиас, не у всех же такая феноменальная память, – произнёс, словно пожаловался, тот же юноша и, вздохнув, заявил: – Нет, лично я сяду за конспекты!

– А я вот думаю, что следует уладить все свои дела, всё-таки поход продлится шесть месяев, а может, и дольше, – заявила Таиса.

– Пойдёшь в свою фехтовальную школу? Честно говоря, Талиас, я не понимаю, зачем тебе это надо? Ведь нам в академии преподавали же навыки фехтования! – задал Лоренс Таисе давно интересующий его вопрос.

– Нет, Джейк, то, что нам показывали, это не фехтование. Это азы рукопашного боя, вернее, абордажного… – начала Таиса.

– А какая разница? – удивился её товарищ.

– Практически никакой, – усмехнулась Таиса, – только абордажный бой происходит в ограниченном пространстве, всё-таки палуба корабля – это не поле, где за борт не вывалишься…

– Скорее выкинут, – хмыкнул один из гардемаринов.

– Именно, – кивнула Таиса, – к тому же палуба имеет свойство качаться под ногами. А искусство фехтования – это и умение двигаться, держать равновесие, концентрировать внимание.

– Но всё же, Талиас, в абордажном бою эти фехтовальные изыски, что ты показывал, совсем не нужны. Тут важнее, кто раньше и сильнее ударит! Хотя… Твоё умение драться двумя саблями, по-моему, это несколько… – начал Лоренс, его поддержал другой гардемарин:

– Ты прав, Джейк, точный и сильный удар – вот что самое главное в абордажной схватке! Да и зачем это надо – драться двумя саблями? Противник же перед тобой, даже если их несколько, они всё равно не смогут вдвоём напасть, как вы точно заметили, джентльмены, у абордажного боя свои особенности! Нет, вторая сабля – это уже лишнее, во вторую руку лучше взять пистолет.

– Пистолет надо заряжать после выстрела, – усмехнулась девушка, – а это не всегда можно сделать, к тому же из пистолета ты не остановишь нескольких противников. А сабля…

– Талиас, ты ещё скажи, что саблю могут выбить из руки, а у тебя в другой запасная! – засмеялся гардемарин.

– Всё может быть, – серьёзно ответила Таиса, – саблю, в отличие от пистолета, заряжать после каждого удара не надо.

Утром следующего дня Таиса зашла в школу Алехандро Таруцио и застала там, кроме самого мастера, ещё одного господина, внешне напоминающего мастера – такой же подтянутый и сухопарый, с плавными и экономными движениями, он был чем-то очень разгневан.

– Я не позволю переманивать своих учеников, – цедил сквозь зубы этот господин, – один ваш ученик может быть талантливым самородком, но это не значит, что в целом ваша школа превосходит мою! Наш спор мы можем решить в личном поединке! Он покажет, кто из нас лучше владеет шпагой или любым другим оружием по вашему выбору!

Таиса поняла, что это мастер Годвин, его учениками были конногвардейцы, новые друзья Таисы. Видно, её поединок с Найрусом так их впечатлил, что они, не откладывая дела в долгий ящик, решили сменить школу. Мастер Годвин воспринял это как оскорбление, как вызов его личному искусству, ведь конногвардейцы, традиционно, занимались у него. Таруцио растерянно посмотрел на Таису, он не боялся поединка, но у него были свои ученики, и принять такое количество новых было просто невозможно. К тому же корпоративная этика не позволяла ему переманивать чужих учеников, но молодые конногвардейцы, посетившие его вчера, настаивали на своём решении.

– Господа, а почему бы вам не объединиться? – вклинилась в паузу в разговоре мастеров Таиса.

– Юноша, школа потому и называется школой, что её ведёт мастер! – скривился Годвин и менторским тоном объяснил: – В школе не может быть двух мастеров! Только один, а у него помощники-подмастерья! И эта школа носит имя того мастера, что её возглавляет!

– Я ни в коей мере не хочу обидеть никого из вас, предлагая стать подмастерьем. Вы можете объединиться как равные партнёры. Ваши знания, умения и опыт позволяют поднять искусство фехтования, а следовательно, обучение ему на более высокий уровень! Уровень академии! Фехтовальная академия! Гораздо лучше звучит, чем школа! А обучать в академии должен не мастер, а профессор фехтования! И не один!

Судя по реакции обоих мастеров, эта идея им понравилась. А Таиса продолжила развивать свою мысль:

– Школ много, а академия одна. Я не спорю – ваши школы лучшие! Но согласитесь, что академия – это несколько другой уровень. Само название – академия подразумевает совсем другое качество обучения. И это качество вы можете обеспечить, так зачем же скромничать? Вы оба, господа, достойны быть профессорами академии фехтования!

– Браво, Талиас, – такими словами поприветствовал Кирмон Таису, вышедшую из здания школы мастера Таруцио, – я слышал вашу пылкую речь перед уважаемыми мастерами. Я всё утро ломал голову, как их примирить, а вы это сделали за пару минут. Кроме того, вы, Талиас, придумали нечто такое… – конногвардеец, не найдя нужных слов, пошевелил пальцами. Таиса усмехнулась и повторила его жест, при этом сказав:

– Ну что вы, Ларри, идея буквально витала в воздухе. Два таких мастера вместе могут обучить гораздо большее количество учеников, да и сделают это лучше. А название… Учусь-то я в Морской академии!

– Действительно, как всё просто! – засмеялся Кирмон. – Но чтоб увидеть эту простоту, надо посмотреть со стороны, мне такое даже в голову не пришло! А не усилить ли нам зоркость нашего взгляда?

– Нет, Ларри, у меня завтра экзамен, а потом морской поход. Я и пришёл только, чтоб попрощаться, – ответила Таиса, немного разочаровав лейтенанта Кирмона. Вздохнув, он начал говорить с некоторым сожалением, а потом предложил:

– Жаль, жаль, Талиас, что вы не конногвардеец, может, передумаете? Я составлю протекцию при смене места службы…

– Спасибо, Лари, но моя мечта – море! Я об этом с детства мечтаю!

– Не понимаю, что вы нашли в таком количестве воды? Да ещё и солёной! Ладно, но обещайте, Таль, когда вернётесь – сразу к нам! Отметим ваше возвращение, заодно и отплытие, – Кирмон похлопал Таису по спине, а потом от полноты чувств обнял. Таиса высвободилась и, попрощавшись, ушла. А конногвардейский лейтенант долго и задумчиво смотрел ей вслед.

Адмирал Вудберри, пожимая руку Таисе, вручил три нашивки. По итогам экзамена такие получили она и ещё один гардемарин. Три нашивки – старшина, остальные получили только по две сержантских. Трое слушателей, смотрели на счастливых обладателей этих знаков уорент-офицера с завистью, они не получили ничего, так как не сдали экзамена. Их не отчислили, просто они должны будут пройти первый курс заново. Среди этих бедолаг оказался и тот гардемарин, что жил в пансионе у Гретты, который штудировал конспекты перед экзаменом, и теперь он должен будет посещать дополнительные занятия, в то время как его товарищи уйдут в морской поход.

После вручения знаков отличия было объявлено, кто на какой корабль направлен. Таиса вместе с Лоренсом получили назначение на фрегат с гордым названием «Неустрашимый». Он выходил в море на рассвете следующего дня, так что времени на сборы оставалось совсем мало. Таиса решила отправиться на корабль сегодня вечером, так все свои дела уладила накануне. Даже с Поли она попрощалась вчера. Выдав девушке деньги на четыре месяца вперёд, Таиса посоветовала ей навестить своих родных и погостить у них в деревне, пока она сама не вернётся из плавания. Всё-таки жить в большом городе сельской девушке без защиты будет трудно, можно было поручить присмотреть за Поли Гретте, но Таиса решила, что её служанке-подружке в деревне будет лучше. Вчера Таиса и отправила Поли домой. Сцена прощания девушек убедила невольных зрителей – проживающих в пансионе Гретты гардемаринов – в безумной любви Поли к их товарищу. Девушка плакала и обнимала Таису, совсем не стесняясь проявлять свои чувства при посторонних.

– Талиас, а как ты думаешь поступить с Поли? – спросил Таису Лоренс, глядя на эту сцену прощания, довольно бестактно спросил, задавать такой вопрос в присутствии Поли было не очень тактично. – Девушка в тебя безумно влюблена, а ты… Когда ты женишься, её сердце будет разбито, а ведь ты на ней не женишься. Сословные различия вам этого не позволят. Или ты всё же думаешь это сделать? Но тогда ты погубишь свою карьеру! А насколько я понял, ты мечтаешь о море.

– Ты прав, Джейк, я на ней не женюсь, – ответила Таиса, обнимая всхлипывающую Поли и гладя её по волосам, – я вообще ни на ком не женюсь.

Почему-то это заявление молодого и красивого юноши, как думали все окружающие, совсем не расстроило девушку, вернее, сильнее не расстроило – она и так вытирала слёзы.