Эпилог

В небольшом кафе на набережной Норлума сидели три посетительницы. Если одна, пепельноволосая девушка, была прилично одета – в платье с глубоким декольте, то девушка, с пшеничными волосами, в застёгнутой почти до самого ворота рубашке, выглядела на грани пристойности – она была в штанах! Мало того, у неё за спиной было два клинка: то ли сабли, то ли изогнутые мечи! Эти мечи совсем не мешали девушке, скорее, выглядели необходимой деталью её экстравагантного костюма. Рыжая девочка, сидевшая за одним столиком с девушками, выглядела столь же необычно, как и её светлая старшая подруга, только вместо мечей у этой малявки были два больших ножа, висящих на поясе. Эти ножи больше бы подошли мужчине-охотнику, а не столь юной особе! Посетительницы сидели с самого открытия кафе, ели только одно мороженое, вернее, ела рыжая девочка. Девушка с пшеничными волосами съела, может быть, вазочек пять, а вот рыжая девочка… Официантка уже четвёртый раз меняла пустые вазочки на полные, при этом уставляя ими весь стол. Девушка, прилично одетая, заказала бокал красного вина, но только пригубила его, что-то рассказывая своим подругам. Закончив говорить, она снова пригубила вино и, тряхнув пепельными волосами, сказала:

– Вот такая история.

– Ага, – согласно кивнула рыжая девочка, отодвигая пустую вазочку и подтягивая к себе полную. Девушка с мечами тоже кивнула, но ничего не сказала, за неё это сделала рыженькая малышка:

– А мораль?

– Какая мораль? – не поняла пепельноволосая девушка.

– Ну, каждая история должна оканчиваться моралью, – пояснила девочка, – каким-нибудь поучительным выводом. В назидание, так сказать, а у тебя такого вывода нет. Вот!

– Ну почему же, – улыбнулась светленькая девушка, – вывод напрашивается сам собой – нельзя есть столько мороженого, на тебя уже люди смотрят, гадают – когда ты в ледышку превратишься!

– Ничего и не смотрят! – ответила девочка, принимаясь за следующую вазочку. Но всё же, оглянувшись, добавила: – Если кому не нравится или холодно на меня смотреть, пусть отвернутся, я же не заставляю их на меня глазеть, сами это делают!

Девушка с пшеничными волосами укоризненно покачала головой, а рыжая девочка, нисколько не смущаясь, пододвинула к себе очередную вазочку, при этом озабоченно сказала:

– Что-то в этот раз быстро кончается, наверное, мало принесли. Тайша, скажи подавальщице, чтоб ещё несла!

– Официантка, подавальщицы в трактирах, а это кафе, – поправила девочку пепельноволосая, та кивнула:

– Ага! В трактирах такого вкусного мороженого не бывает, там вообще его не бывает, даже молочко не всегда есть.

Наблюдая за официанткой, убиравшей со стола пустые вазочки, девочка спросила:

– Тайша, а почему ты не хочешь встретиться со своими знакомыми?

– А зачем? – пожала плечами пепельноволосая. – Прошло тридцать лет, многие умерли. Остальные постарели, а я такая же и осталась… В Морскую академию я уже сходила, посмотрела на свой портрет в зале славы.

– Ага, – кивнула девочка, – красивый портрет и в морском министерстве такой же, мы смотрели. Ты там так гордо смотришь вперёд, а корабль горит. Похоже, что рисовал один и тот же художник, или с той картины для экономии средств просто копию сделали.

Девушка с пшеничными волосами кивнула, подтверждая слова или предположение рыженькой, та тоже закивала да ещё добавила:

– Ага.

Немного помолчав, разговор продолжили. Девочка спросила:

– Но всё же, почему ты не хочешь увидеться с ними? Они ведь твои друзья! Глайстрон тебя же узнал! Хоть и прошло столько времени.

– Узнал, любящее сердце видит, если оно действительно любит. А он… Так и не женился, не смог с другой. Хотя я для него и погибла тогда, – произнесла Тайша, а девушка с мечами грустно покачала головой. Пепельноволосая, положив свою руку на её, продолжила: – Это если человек тебя любит, именно тебя, а не тот образ, что он сам себе создал, тогда он тебя узнает в любом обличье…

– Но ты же не изменилась… – удивилась девочка, – как он мог тебя не узнать?

– Увидев меня, он должен был решить, что я просто похожа на ту Таису, даже если бы она спаслась, то сейчас была бы постаревшей, седой. Вот почему я не хочу показываться тем, кто меня знал. Что я им скажу? Здравствуйте, я тут мимо пробегала и заглянула на минутку?

– Ну хотя бы узнала, как они живут? – отрываясь от мороженого, укоризненно посмотрела рыжая на пепельноволосую. – Ведь они же твои друзья!

– Я и узнала, для этого совсем не надо наносить визиты. Джейк и Поли Лоренсы живут в своём имении, у них уже пятеро внуков. Джейк принимает активное участие в работе парламента, даже стал главой одной из партий. Франо – председатель конгресса Артарики, его сын – офицер флота – фамильные традиции. Анжела открыла клинику и лечит там не только богатых, но и бедных, дочь ей помогает. У них открылся к этому талант. Они безошибочно ставят диагноз и назначают лекарства…

– Ага, с их-то способностями, – хмыкнула девочка.

– Илонна живёт в Сикрашате, Ларри вышел в отставку там и остался. Сишта по-прежнему верховная жрица. И такая же молодая, как и тридцать лет назад, что говорит о благосклонности к ней её богини. Вот к ним, пожалуй, стоит наведаться. Агила Ланик дожила до семидесяти лет и умерла в почёте, в окружении воспитанниц школы имени Таисы Ланик. У остальных тоже всё хорошо…

– Тоже умерли в почёте? – поинтересовалась рыжая. Тайша кивнула:

– Можно сказать и так, Изабэль умерла при родах дочери, король Георг Восьмой, её муж, пережил её на пять лет, ведь он уже тогда был далеко не молодой. Но успел назначить своего младшего брата регентом при малолетней дочери. А с Элизабет вы и сами познакомились.

– Ага, – кивнула девочка. Тайша посмотрела на неё и сказала:

– Листик, если доела, тогда пошли, у нас ещё много дел.

– Ага, – снова кивнула рыжая девочка.