29 
 
Четверг, 17 сентября
 По дороге в школу Джейд, сидящая рядом с Олли, молчала. В «ренджровере» царила полная тишина. За завтраком, сделав свое сногсшибательное заявление, Джейд тоже молчала и, казалось, собиралась и дальше держать мысли при себе.
 Олли тоже молчал, погрузившись в тревожные раздумья. Однако в конце концов он решил, что молчанию пора положить конец.
 – О’кей. Я считаю, для одной поездки в машине тишины уже достаточно.
 Джейд бросила на него понурый взгляд.
 – Давай, моя хорошая, расскажи, что произошло. Ты сказала, что ты видела привидение. Что именно ты видела?
 – Маленькую девочку. Она стояла у моей кровати, в ногах.
 – О’кей. И она тебя напугала?
 – Ну, типа.
 – Как она выглядела?
 – Так же, как и в прошлый раз.
 Это признание его удивило – мягко говоря.
 – Так ты уже видела ее раньше?
 Джейд кивнула.
 – И сколько раз?
 – Я не знаю. Ну, несколько раз.
 – Почему ты ничего не сказала мне? Или маме?
 Она пожала плечами:
 – Я подумала, что мама перепугается. Ты же знаешь, какая она нервная.
 Олли улыбнулся.
 – Хорошо, но почему не сказала мне?
 – Я пыталась – на днях. Но ты был какой-то рассеянный и не обратил на меня внимания.
 – Ну ладно. Сейчас я не рассеянный и все мое внимание принадлежит тебе. Расскажи мне об этой девочке.
 – Есть еще кое-что, пап. Помнишь, я тебе говорила – когда мы болтали с Фиби по FaceTime, она вроде как видела у меня за спиной старуху.
 Олли притормозил на светофоре и нахмурился.
 – Помнишь наше первое воскресенье в этом доме? Ты еще спросила, не поднималась ли бабушка к тебе в комнату.
 Она кивнула.
 – Так вот, твоя бабушка тогда уехала домой еще раньше. Значит, Фиби видела в твоей спальне кого-то еще?
 – Да.
 – И… как ты себя со всем этим чувствуешь?
 – Я думаю, это реально круто!
 Олли улыбнулся:
 – Что, правда?
 Джейд энергично замотала головой. Ее глаза горели от возбуждения.
 – Да. Я считаю, это очень круто – иметь в доме привидение! – На секунду ее лицо чуть омрачилось. – Хотя… я не уверена, что мне нравится девочка, что приходит в мою спальню. Она какая-то неприятная.
 – Почему?
 – Потому что говорит неприятные вещи.
 – А что она говорит?
 Женщина, которая ехала перед ними, в маленькой «тойоте», выбросила в окно бумажный стаканчик, и Олли охватил неожиданный порыв ярости. Ну почему? Почему люди так делают? Зачем разбрасывать свое дерьмо где попало? Он с нежностью посмотрел на свою дочь. Джейд – существо, достойное звания человека. Она бы никогда не выкинула мусор из окна машины. Никогда не причинила бы боли или вреда животному. В ней не было ни единой капли злобы или агрессии. Хотя иногда его беспокоило, что она слишком доверчива.
 Через несколько секунд Джейд неохотно призналась:
 – Каждый раз, когда ее вижу, она говорит мне, чтобы я не беспокоилась и что скоро буду вместе с ней. Что мы все к ним присоединимся – ты, мама и я.
 – Присоединимся к ней где?
 – На другой стороне.
 – Так вот что она тебе говорит?
 Джейд кивнула:
 – Она говорит, что мы все уже умерли.
 – А ты что ей отвечаешь?
 – Я ей говорю, что она дурочка! Потому что она в самом деле дурочка!
 Отношение Джейд к этой пугающей истории слегка его приободрило, и Олли улыбнулся:
 – Да уж. Она точно дурочка.
 – Мертвецы ведь не могут тебе навредить, правда, пап? Ты мне говорил, помнишь? Это же так?
 – Нет, моя хорошая. Не могут, – как можно убедительнее произнес Олли.
 Через пару минут он уже смотрел ей вслед. Джейд, с разноцветным рюкзачком на спине, со своей любимой гитарой в фиолетовом чехле, направлялась к школе. Она прибавила шагу и нагнала группу девочек, с которыми тут же принялась оживленно разговаривать. «Новые друзья?» – подумал Олли.
 Он просидел в машине еще несколько минут, уже после того, как Джейд скрылась за дверями школы, без умолку стрекоча с девчонками. Видимо, завоевала себе репутацию, мелькнуло у него в голове. Ведь она видела сегодня ночью привидение, а они нет.
 Олли неохотно завел двигатель. Нужно возвращаться домой.
 Хорошо бы там сегодня был кто-то из рабочих.
 И господи, что же все-таки произошло сегодня ночью?
 Он вдруг осознал, что ему не по себе, да еще как. Он боялся оставаться в доме в одиночестве.