26

Через десять минут Олли помог Каро – она так и не успела снять офисный костюм – перетащить постельное белье, одеяла, подушки и полотенца двумя этажами выше, в ту самую маленькую спальню на чердаке. Тут они собирались провести несколько ночей, пока их собственная спальня не будет отремонтирована.

– Ну, тут нам будет уютно, любовь моя! – сказала Каро, когда они вошли в комнату.

– Это точно.

Потолок здесь был покатый, а в нем прорезано окно, выходящее в сад позади дома. Старинная кованая кровать занимала почти все помещение. Она удобно притулилась к правой стене, и пространства оставалось ровно столько, чтобы открыть дверь и войти. Между встроенными шкафами, занимавшими всю левую стену, и левой стороной кровати было еще примерно фута три.

– Она напоминает мне кровать в той маленькой французской гостиничке, где мы однажды останавливались по пути на юг – помнишь? – Каро с сомнением оглядела старый, в пятнах, матрас, но все же свалила на него кучу белья.

– Возле Лиможа, да? Она еще жутко скрипела, когда мы на ней занимались любовью!

Каро засмеялась.

– О господи, да! И к тому же шаталась – мы все время боялись, что она под нами развалится!

– А помнишь ту маленькую француженку с поджатыми губами, владелицу гостиницы? Она еще заставила нас заплатить сверх положенного за то, что мы принимали ванну!

– А я вышла в туалет среди ночи и, возвращаясь, зашла по ошибке в чужой номер! – Каро опять засмеялась и покачала головой. – Боже мой, этот матрас обязательно надо проветрить. Я принесу вентилятор, поставлю его на режим обогрева и оставлю на пару часов. – Она сморщила нос. – Давай попробуем его перевернуть. Может, с другой стороны он получше.

Олли положил постельные принадлежности на пол, и они, взявшись за углы, подняли матрас. Потолок был таким низким, что они задели лампочку – абажура или люстры не было, она свисала сверху просто на проводе.

На обратной стороне матраса обнаружилось большое коричневое пятно.

– Фу! – воскликнула Каро.

Пришлось возвращать матрас обратно.

– Все будет нормально. Мы постелим чистую нижнюю простыню, а сверху постельное белье, – предложил Олли.

– Надеюсь, здесь хотя бы никто не умер.

«Да нет, последние владельцы умерли еще до того, как успели прилечь на эту кровать», – чуть не ответил Олли, но вовремя прикусил язык.

– Скорее всего, здесь была спальня прислуги, – вместо этого сказал он.

– Удивительно вот что: как им вообще удалось втащить такую огромную кровать в такую крошечную комнату?

– Ну, скорее всего, по частям. А здесь они ее собрали. Или просто построили вокруг нее весь дом.

Со свежим бельем и взбитыми подушками кровать стала выглядеть лучше. Олли обнял жену за талию.

– Ну как, хочешь ее опробовать?

– Мне еще нужно покормить Джейд ужином. Какие у тебя планы на сегодняшнюю ночь?

Он поцеловал ее в шею.

– Ты.

Каро повернулась к нему лицом.

– И это правильный ответ.

Пока они спускались вниз, Каро сказала:

– Такой прекрасный вечер. Давай пройдемся до озера, посмотрим на уток. Я сегодня разговаривала с одним из наших партнеров, он тоже живет за городом, и у него на озере тоже есть утки. Он говорит, чтобы они не улетели, нужно их подкармливать – по крайней мере раз в день. Он держит у берега старый молочный бидон со специальной едой для уток, которая плавает на поверхности. Я записала название корма и сайта, где можно его заказать. Он сказал, что если мы будем ежедневно подбрасывать им несколько горстей, то скоро у нас будет большая стая.

– Молочный бидон?

– Да, чтобы крысы не сумели добраться до еды. Вроде бы эти бидоны тоже можно найти в Интернете.

– Отлично. Я завтра посмотрю. Пойду надену джинсы.

Пока Каро переодевалась, Олли вытащил из розетки шнур электронного будильника, перенес его в их временное пристанище и снова включил.

Десять минут спустя, в резиновых сапогах, держась за руки, Олли и Каро подошли к берегу озера. Застенчивая лысуха, заметив их, отплыла подальше, к маленькому островку посередине, поднимая и опуская голову, как заводная игрушка. Пара диких уток тоже подозрительно их оглядела и на всякий случай переместилась в дальний конец озера.

Они немного прошлись, шурша высоким тростником, потом остановились и посмотрели назад, на огороженное деревянными перекладинами, заросшее густой травой пастбище и на склон холма, который круто уходил вверх.

– Для пони Джейд это было бы идеальным местом, – заметила Каро. – Но если мы его все-таки заведем, нам придется построить конюшню.

– Кажется, в данный момент она больше увлечена собаками, – сказал Олли. – Лабрадудлями. С тех пор как мы переехали, ни разу не заикнулась о пони.

– Она просила меня записать ее на урок верховой езды на эту субботу. В Клейтоне вроде бы есть хорошая школа верховой езды – узнаю, смогут ли они взять ее в ученицы. Надеюсь, она опять втянется – она уже давно не ездила верхом. – Каро пожала плечами. – Я лично была без ума от пони, пока не начала бегать на свидания. Тогда весь интерес сразу же пропал. Думаешь, с ней то же самое?

– Я думаю, ее встречи с Рури нельзя назвать настоящими свиданиями, – ответил Олли. – Ходить вдвоем пить молочный коктейль… знаешь, больше похоже на детскую дружбу.

– Надеюсь. Не хотелось, чтобы она слишком рано потеряла невинность. Она у нас счастливая душа.

– А бойфренды делают девочек несчастными? – с любопытством спросил Олли.

– О господи, я помню, постоянно переживала из-за мальчиков.

Олли кивнул:

– Ага, точно. Та же история с девочками.

Над их головами промчалась стая ласточек, направляясь на юг. Птицы пролетели над крышей дома. Вверх, вверх, к солнцу. Как им сейчас хорошо, подумал Олли и невольно позавидовал простой птичьей жизни.

Каро посмотрела на дом:

– Странно, насколько по-разному выглядят фронтон и тыльная часть.

Олли снова кивнул.

По сравнению с красивым фронтоном с выдержанными пропорциями и симметрично расположенными окнами, задняя часть дома действительно выглядела эклектичной. Где-то голый красный кирпич, где-то серая штукатурка; окна разной величины, расположенные, кажется, как попало, уродливый одноэтажный гараж и полуразвалившиеся хозяйственные постройки – некоторые кирпичные, некоторые из шлакоблоков, а некоторые деревянные.

Каро ткнула в дом пальцем:

– Я все никак не могу освоиться с географией. Вот слева два окна – это окна буфетной, а это – ее дверь. Дальше идут два кухонных окна и дверь в атриум. А справа – окна столовой. Так?

– Да.

– На втором этаже, если считать слева направо, спальня Джейд. Потом две задние гостевые спальни, а потом, справа, наша спальня?

– Ага.

Каро показала на ряд мансардных окон:

– Вон то – это та спальня, где мы сегодня ночуем, да?

Олли немного подумал.

– Ну да.

– А три окна слева – это тогда что?

– Они находятся по другую сторону лофта. В эти комнаты можно попасть по лестнице, которая рядом со спальней Джейд. Думаю, это та часть дома, где когда-то жили слуги. Надо проверить.

– Нет, это невозможно. Мы живем в доме, где даже не помним всех комнат!

Олли ухмыльнулся:

– Зато представь, как прекрасно и величественно он будет выглядеть через несколько лет, когда мы закончим все реставрационные работы и ремонт!

Каро неуверенно улыбнулась:

– Ну… да.

– У тебя какие-то сомнения?

Она пожала плечами:

– Да нет, просто… от всего этого голова идет кругом. Мне кажется, мы взвалили на себя слишком много.

– Ничего подобного! Через пару лет мы будем смеяться над тем, каким ужасным нам все казалось и как мы беспокоились.

– Надеюсь, ты прав, мой милый.

– Я прав. Поверь мне.

Она странно посмотрела на него и состроила гримаску.

– Что такое?

– Ничего.

– Ну, скажи.

– Да ничего. Ты прав. И кроме того, у нас особо нет выбора, ведь так?

– Мы всегда можем переехать.

– С нашими-то выплатами по ипотеке? Агентство втрое снизило цену, потому что, кроме нас, не нашлось сумасшедших, которые захотели бы купить этот дом. Я не думаю, что мы легко найдем покупателя. Во всяком случае, до тех пор, пока здесь все не поправим – и значительно не поправим. Так что выбора у нас нет. Мы тут и должны двигаться вперед. – Каро опять бросила на мужа странный взгляд и пожала плечами.

– Но все же – разве тебе тут не нравится, милая?

– Спроси меня еще раз лет через пять, – ответила она.